ствованию. Унас есть огромные пустые территории для осушения и обработки, надо строить дороги, углублять порты, завершать строительство каналов, делать судоходными реки, соединять железные дороги. Перед Марселем у нас есть большое королевство, что ассимилируется с Францией. Мы должны соединить пароходными линиями наши большие западные порты с американским континентом. Мы находим со всех сторон руины, которые нужно восстановить, ложных богов, которых нужно разрушить, и истины, которые нужно укрепить. Вот как я буду толковать Империю, если Империя будет восстановлена. Это именно те завоевания, о которых я размышляю. А вы — кто окружает меня, кто желает блага своей стране, — мои солдаты.
После Аквитании глава государства отправился в Ангулем, Ла-Рошель, Ниорт, Пуатье, Тур, Амбуаз и Орлеан.
Новости о триумфальной поездке Луи Наполеона по Франции, об энтузиазме народа и программной речи Принца-президента в Бордо обошли всю Европу и даже добрались до Америки. Теперь ни у кого не осталось сомнений, что Луи Наполеон станет императором, а страна — империей.
День 16 октября 1852 года выдался превосходным. Яркий солнечный свет заливал улицы Парижа. На Орлеанский вокзал прибыл состав с президентом республики. Встретить главу государства приехали высшие должностные лица: министры, члены Государственного совета, сенаторы, депутаты Законодательного корпуса, архиепископ Парижа и духовенство. Огромные толпы народа наводнили улицы и бульвары. Везде были вывешены плакаты и вывески с надписями: «Vive l’Empereur!» и «Vive Napoleon III!»[1088]. На всем пути движения от вокзала до дворца Тюильри Принца-президента радостно приветствовали парижане. Люди стояли не только вдоль улиц, но и выглядывали из всех окон домов, радостно размахивая шляпами и платками.
Луи Наполеон был одет в генеральскую форму. Он ехал один, со снятой шляпой в руках. Поодаль, в такт движению главы государства, следовал эскорт. Оркестр играл песню Partant pour la Syrie[1089]. Время от времени Принц-президент слегка наклонял голову в знак приветствия своего народа. На въезде во дворец высилась арка, на ней было написано: «Наполеону III, Императору, Спасителю современной цивилизации, Покровителю наук, искусства, сельского хозяйства, промышленности и торговли. От благодарных рабочих»[1090].
Однако не все были настроены столь радостно. Нашлись и «злые языки», которые поговаривали, что прибытие Луи Наполеона 16 октября в Париж — это один большой хорошо срежиссированный спектакль. Полиция входила в каждый дом и приказывала открывать окна и приветствовать главу государства, а постановщиком верноподданнического действа называли министра внутренних дел Персиньи.
22 октября Луи Наполеон присутствовал на концерте в Комеди́ Франсе́з. В зрительном зале был представлен весь цвет Парижа. В соседних с президентом ложах расположились Говард и графиня Монтихо с красавицей дочерью Евгенией. От присутствовавших не ускользнуло обстоятельство, что глава государства тепло общался с Морни.
В ходе представления несравненная Рашель зашла в президентскую ложу и, обращаясь к Принцу-президенту, спела куплет из оды Арсена Уссе, начинавшийся словами «L’Empire, c’est la paix»[1091] («Империя — это мир»). Последние слова куплета потонули в громе аплодисментов.
Несколько дней спустя глава государства был в Опера́-Коми́к. В его ложу зашел лидер алжирских повстанцев Абд-аль-Кадир, кого 16 октября Принц-президент распорядился освободить из тюрьмы Амбуаза[1092], и поцеловал руку Луи Наполеона. Более того, вождь арабов хотел стать перед ним на колени, но президент не дал ему этого сделать[1093].
5 ноября 1852 года Принц-президент объявил, что, если народ предложит ему принять императорскую корону, он готов это сделать. 7 ноября 1852 года Сенат принял закон (сенатус-консульт) об учреждении во Франции империи. Луи Наполеон должен был принять титул императора под именем «Наполеон III»[1094].
Принц-президент республики освобождает Абд-аль-Кадира из тюрьмы Амбуаза 16 октября 1852 года.
Художник Ж.-Б. Тиссье, 1861
В соответствии с этим законом у императора в течение его жизни должен был появиться наследник. В противном случае император должен был назначить преемника из потомков Наполеона I и установить порядок наследования в императорской семье. Ни один член императорской семьи не мог жениться без его согласия[1095]. Во всем остальном продолжали действовать нормы конституции 1852 года.
Единственным сенатором из 87 присутствовавших на заседании, проголосовавшим против принятия закона о введении императорской формы правления, оказался старый друг Луи Наполеона, Вильяр[1096]. Узнав о результатах голосования, Принц-президент тут же написал Вильяру письмо, в котором уверил того в неизменности своей дружбы и пригласил на завтрак[1097]. Более того, в последующем Луи Наполеон никогда не напоминал своему другу о его позиции в ходе голосования в Сенате 7 ноября 1852 года.
Закон об учреждении империи был вынесен на референдум, состоявшийся 21 и 22 ноября 1852 года. По итогам референдума за закон проголосовало 7 864 189 человек, против — 253 145, недействительными признаны 63 326 бюллетеней[1098]. В Париже идею восстановления империи поддержали 209 000 человек, против — 54 000[1099].
Итоги референдума были официально объявлены в Galerie d’Apollon в загородной резиденции Сен-Клу вечером в среду, 1 декабря 1852 года. Здесь собрались высшие сановники государства. В ответ на обращение глав Сената и Законодательного корпуса Луи Наполеон сказал следующее:
Сегодня я принимаю корону и имя — Наполеон III, потому что народ уже одобрил эти действия, Сенат юридически оформил и вся нация ратифицировала. Это может означать, что, принимая этот титул, я, как принц, совершаю ошибку: возвратившись из ссылки, объявляю недействительным все, что было сделано в мое отсутствие. Я далек от подобного заблуждения. Я не только признаю вшие мне, но в некоторой степени наследую как добро, так и зло, которое они совершили… С готовностью я принимаю все, что происходило за последние пятьдесят лет, с ее системой власти… славным правлением главы моей семьи, с подлинным, хотя и недолговременным титулом его сына, которого Палаты провозгласили в дни последнего взрыва побежденного патриотизма. Поэтому имя Наполеон III не является одной из тех династических претензий, что выглядит как оскорбление разума и истины — это дань уважения правительству, которое было законным и которому мы обязаны самыми великими страницами нашей современной истории. Мое правление не датируется 1815 годом. Оно датируется с того момента, когда вы пришли, чтобы сообщить мне результаты всеобщей воли нации[1100].
Далее он поблагодарил депутатов нижней палаты и сенаторов за объявление воли народа и поздравления. В завершение своей речи Луи Наполеон выразил надежду, что это обстоятельство позволит всем «создать на земле, обеспокоенной таким количеством революций, стабильную власть, основанную на религии, справедливости, честности и заботе о страдающих классах. Примите же здесь мою клятву, что я сделаю все, чтобы обеспечить процветание страны, и не поступлюсь ничем, что влияет на честь и достоинство Франции»[1101].
На следующий день во дворце Тюильри Луи Наполеон подписал декрет, который провозгласил во Франции империю и объявил его «Наполеоном III, императором французов по Божьей благодати и воле народа»[1102].
2 декабря 1852 года, в день коронации Наполеона I, Аустерлицкого сражения и осуществления государственного переворота, во Франции установилась Вторая империя.
Глава 13Императрица Евгения. Реформы. Реконструкция Парижа
Провозглашение во Франции империи, а Луи Наполеона — «императором Наполеоном III» многими в Европе ожидалось, но сам факт этого, тем не менее, шокировал и вызвал живейший интерес. Вопреки решениям Венского конгресса 1814–1815 годов, на французском престоле снова появился представитель семейства Бонапартов, и на континенте задавались вопросом — какова будет реакция великих держав, гарантов мира и порядка в Европе.
Первой отреагировала Великобритания. 6 декабря 1852 года лорд Коули вручил императору французов послание от королевы Виктории[1103], в котором содержалось поздравление и использовалось общепринятое обращение монарха к монарху: «Monsieur mon frère»[1104] («Брат мой»).
В начале января 1853 года последовали аналогичные послания от австрийского императора Франца Иосифа и прусского короля Фридриха Вильгельма IV. Причем в обоих письмах монархи также обращались к Луи Наполеону как к «брату»[1105].
Чередой в Париж шли поздравительные письма из других европейских стран. Единственной державой на континенте, которая никак не желала поздравлять Луи Наполеона, осталась Россия. Российский император Николай I, неизменный сторонник принципов Священного союза и соблюдения условий мира в Европе, определенных на Венском конгрессе, упорно отказывал Луи Наполеону в праве стать «императором». Еще 29 ноября 1852 года российский посланник граф Николай Киселев вручил Луи Наполеону личное конфиденциальное послание царя, в нем Николай I настойчиво предостерегал француза от пагубного шага принятия титула императора