- Абсолют – это интересно, – почесал затылок Вухуакуо. – Под Абсолютом ты понимаешь некую последнюю инстанцию – Создателя нашего мира, Хранителя наших знаний, как имеющихся, так и будущих. Познавая окружающую среду, мы не только вглядываемся в неё, анализируем информацию, но и силой мысли, силой духа стремимся к Абсолюту, обмениваясь с ним знаниями, проверяя их истинность?
- Красивую картину ты нарисовал, Философ! – улыбнулся Мзурураджи. – Общая концепция мне симпатична. Однако речь идёт не только о нашем мире, но и о множестве других миров во всём их многообразии.
- Иные миры? Множество?! – изумился Вухуакуо. – Богатая и перспективная идея... Иногда, абстрагируя своё сознание, я вижу мир, не похожий на нашу землю. Порою, в голову приходят мысли, не вытекающие из логики размышлений, внезапные озарения... Ты считаешь, что так проявляется во мне стремление к Абсолюту? Бог не оставляет даже неверующего человека?
- Вера в светлое и доброе начало в тебе всё-таки присутствует, пусть ты и склонен к подмене понятий, – не переставал улыбаться Странник. – Бог отворачивается лишь от отъявленных негодяев, человеконенавистников, равнодушных и холодных стяжателей... А ты, сетуя на несовершенство и несправедливость мироустройства, продолжаешь трудиться и надеяться на лучшее.
Письма Фарха, доставленные королевским курьером в лагерь бунтовщиков, вселили оптимизм в Грома и Алсу, но заставили призадуматься Мзурураджи.
- Завтра наш отряд готов выдвинуться в столицу, – заявил ему майор Гром. – Разве ты не к этому стремился? Что не так, Странник?
- Рад бы ошибиться, но наш путь не будет устлан розами, – ответил он. – Читая между строк, я понял, что ситуация в стране сложнее, чем мы думаем. Успехи повстанцев и отсутствие жёсткой реакции Короля на бунт его подданных вызвали брожение в умах. Некоторые армейские командиры задумались о том, чтобы заполучить личную выгоду в создавшейся ситуации. Фарх не контролирует свою армию в полной мере, а значит, нам нужно быть готовыми к провокациям.
К счастью, Гром прислушался к опасениям Странника. Вождь повстанцев сформировал отряд из людей, подготовленных к скрытным перемещениям в тылу врага, к активной обороне и к неожиданностям. Передавая Волчьему Глазу командование отрядом, майор заметил:
- Вероятно, мои долгие сомнения осложнили ситуацию. Сейчас вы могли быть на подступах к столице.
- Обстановка меняется каждый день, – пожал плечами Мзурураджи. – Сегодня, по крайней мере, мы подготовлены к тому, что охранная грамота Фарха не является гарантией безопасности на территории, подконтрольной королевской армии. Думаю, сформированным тобой отрядом должен командовать лейтенант Хао Жу, а я в любом случае смогу защитить женщин.
- Ты отказываешься носить оружие, Странник. Твой кинжал не в счёт, – покачал головой Дикобраз. – Какой из тебя защитник?
Волчий Глаз усмехнулся и подозвал к себе Ушинди Ва Имани. Вдвоём они подошли к Алсу и… исчезли вместе с ней. Лейтенант выругался и принялся шарить руками вокруг стола. Нащупать никого не удалось, а минуту спустя неведомая сила уронила его на пол и скрутила руки Дикобраза за его спиной...
- Кто? Как? – восклицал он, с кряхтением поднимаясь на ноги. – Каким образом ты это делаешь?
- В народе говорят, что некоторые удивительные существа умеют отводить от себя глаза противника, – покачал головой Гром. – Но дело не в этом... В отряде должно быть единоначалие. Командовать будет Странник. И я не уверен, что Хао Жу подойдёт ему в качестве заместителя.
- Всё в порядке, майор! – успокоил его Мзурураджи. – Сомневающийся, интересующийся, думающий человек всегда лучше послушного болванчика на руководящей должности. После пары дней похода мы с Дикобразом хорошо поймём друг друга и… крепко подружимся.
Странник как в воду глядел. Первый день на пути в столицу прошёл без происшествий. Отряд всадников быстро преодолел начальный отрезок дистанции и миновал заставу Дикобраза, не останавливаясь. В часы ночного привала, около временного лагеря были замечены подозрительные личности, скрывшиеся в лесу при попытке задержания. Утром второго дня похода, у моста через маленькую речку отряд был внезапно обстрелян засевшими в кустах лучниками. Волчий Глаз кратко переговорил с Дикобразом, и отряд разделился. Первая половина вступила в бой под командованием лейтенанта Хао Жу. Для остальных Странник быстро нашёл надёжное укрытие и организовал оборонительные порядки.
Заварушка длилась не более часа. Нападавшие рассеялись, оставив на поле боя полтора десятка убитых и раненных бойцов. Потери отряда повстанцев оказались вдвое меньше, но, получив ценную информацию от пленных, официально числящихся солдатами королевской армии, Мзурураджи призадумался...
- Не хотелось бы, чтобы до столицы добралась только половина нашей группы, – вскоре заговорил он с Дикобразом. – Впредь придётся отправлять вперёд разведчиков или у тебя есть другие предложения, лейтенант?
- В целом ты прав, Странник, – кивнул Хао Жу, – но в пятнадцати километрах отсюда имеется идеальное место для привала. Было бы логично остановиться там на ночлег, а затем отправить нескольких опытных следопытов... Впрочем, точно так же могут рассуждать и наши враги.
- Согласен, – заговорщицки подмигнул ему Волчий Глаз. – Не хочешь отпустить меня на разведку?
- Нет, – покачал головой Дикобраз. – Командир должен оставаться с отрядом. Вперёд отправлюсь я.
- Вместе со мной, – уверенно заявила Ушинди Ва Имани.
Мужчины не одобрили инициативу женщины, но умом Мзурураджи понимал, что его жена права. Удивительно, но и Хао Жу не стал долго протестовать. Помимо Имани, он взял с собой двух проверенных бойцов и отправился в путь, пообещав командиру вернуться засветло.
- Волнуешься? – поинтересовалась у Странника Алсу, оставшись с ним наедине.
- Естественно, – кивнул он. – Разве ты не переживаешь за Грома, когда он отправляется на боевую операцию.
- Неудачно сравнение, – вздохнула она. – Во-первых, Ушинди Ва Имани – молодая женщина. Во-вторых, майор Гром – опытный воин. В-третьих, я не отношусь к нему с такой чуткостью, сердечностью, любовью, как ты к своей жене.
- Заметно? – поднял брови Волчий Глаз.
- О, да! – заулыбалась Алсу. – Знаю, что тебе не понравятся мои сравнения. Но подобное, душевное отношение к близкой женщине я видела только у Белого Волка. С той только разницей, что...
- Пожалуйста, прекрати! – остановил её Странник. – Я уверен в своей Веронике... Но, всё равно, беспокоюсь.
Смеркалось, когда Дикобраз наконец-то вернулся в расположение отряда с пленником, безжизненно болтавшимся поперёк его коня. С высоты своей лошади белозубо улыбалась темнокожая жена Странника. Подождав пока женщина вдоволь пообнимается с мужем, лейтенант Хао Жу принялся обстоятельно докладывать командиру, но быстро сбился:
- Если на такое способна твоя… уважаемая жена, что же можешь сотворить ты, Странник? Вражеская ловушка выявлена, два десятка воинов неприятеля захвачены в плен и… не пролито ни капли крови!
- Неплохо сработано, – усмехнулся Мзурураджи. – Ты привёз к нам своего младшего брата? Что с ним?
- Сивей – мой брат мертвецки пьян! Как, впрочем, и все солдаты, сидевшие в засаде... – эмоционально ответил Хао Жу и… округлил глаза, осознав услышанные слова: – Ты с ним уже знаком?
- Ещё нет, но это дело поправимое, – похлопал его по плечу Странник. – Оставьте Сивея со мной наедине.
Дикобраз не понимал, как Волчий Глаз предполагает общаться с его пьяным братом, но отчего-то не стал приставать с расспросами. Напротив, он помог перенести Сивея в палатку и поторопился покинуть её. На выходе его поймала за рукав Ушинди Ва Имани. «Подглядывать невежливо, но Странник не запрещал нам подслушивать», – тихо произнесла она. Лейтенант Хао Жу посмотрел на неё удивлённо, но утвердительно кивнул в ответ... Несколько минут они слушали тишину, а затем в палатке раздался нетвёрдый голос Сивея.
- Где я? – прохрипел он.
- В тихом месте, где можно спокойно поговорить, – раздался в ответ вкрадчивый голос Странника.
- Кто Вы? – спросил Сивей. Раздался шелест бумаги, а через пару минут удивлённое восклицание младшего брата Дикобраза: – Граф? Советник самого Короля Фарха?! Что Вы хотите знать?
- Сначала ты правдиво расскажешь о происшествии в твоём отряде, – спокойно, но безапелляционно заявил Мзурураджи.
- По приказу командира подразделения мы устроили засаду у дороги, заняли пещеру, где частенько останавливаются на привал бунтовщики, – медленно, но всё увереннее заговорил Сивей. – Всё шло по плану, как вдруг появились бабы.
- Женщины? Откуда они взялись?
- Не знаю, но они... Очень весёлые и необыкновенно красивые… дамочки. С собой они несли вино, а у наших бойцов был припасён самогон... Не велите казнить, Господин Советник! Мы решили, что бунтовщики сегодня не появятся, и можно немного расслабиться. Уютная пещера, хорошая выпивка, ядрёные бабы... Ну, то есть, женщины красивые. Особенно одна, чёрненькая... Я ей сразу понравился, а она мне... Только… настоящего общения не получилось, по-моему. Уж больно забористым оказался самогон... Ничего не помню!
- Ты предполагал, что в засаду на бунтовщиков может попасть твой родной брат? – холодно поинтересовался Граф.
- Хао Жу?.. Не знал, конечно, но… задумывался о том, что такое может случиться, – после паузы ответил Сивей.
- И, конечно, ты был готов убить его, как ненавистного врага?
- Я… не знаю, Господин Советник... Дикобраз – хороший человек. У него тяжёлый характер, но с братьями нужно дружить, а не воевать.
- Понятно, – в голосе Странника зазвучал металл. – Представь, что у тебя есть выбор: либо ты убиваешь брата, либо убьют тебя...
- Он убьёт? – ахнул Сивей.
- А вот сейчас мы у него и спросим, – фыркнул Мзурураджи и громко произнёс в сторону выхода из палатки: – Хао Жу, Имани, что вы там затаились? Заходите, присоединяйтесь к нашей задушевной беседе.
Появление Дикобраза спровоцировало душераздирающую немую сцену, но продлилась она недолго, поскольку через полминуты в палатку вошла темнокожая жена Странника.