Подобной роскоши обстановки разведчики не видели нигде. В помещениях, площадью не менее пятидесяти квадратных метров, разместилась гостиная, спальня и ванная комната. Упоминавшая о кубиках, установленных один на другой, Вероника оказалась права. Под роскошными апартаментами с высоченными потолками оказалось ещё одно помещение, резко контрастировавшее с предыдущим. Планировалось ли здесь содержать рабов или пытать заключённых? Ответить на такой вопрос, вероятно, могла только демоница Домна. Впрочем, внешний вид нижнего этажа убеждал, что его никогда не использовали.
Поднявшись наверх, Странник поделился новостями с дожидавшимися их людьми и предложил им осмотреть подземные помещения. Среди детей Белого Волка желающих не нашлось, а Эрика, Эмма и Леся заинтересовались. Наверх они вернулись в глубокой задумчивости.
- Как бы то ни было, останки следует аккуратно убрать с трона и сохранить до выяснения обстоятельств гибели женщины и последующего захоронения, – сухо проговорила Наставница. – Кто же она такая? Предположения имеются?
- Если тридцать лет тому назад демонические сущности готовились к появлению здесь Белого Волка, то хотели заинтересовать его особенной, необычной женщиной, – Мзурураджи нахмурил брови, крепко обнял жену и нехотя произнёс: – Насколько мне известно, Император Ричард занимался поиском младшей сестры своей погибшей подруги Пака Мвеуси...
- Мама? – Ушинди Ва Имани ахнула и задрожала всем телом. – Ты считаешь, что перед нами останки моей мамы Изабель – Лозы Чёрного Винограда? Но она похоронена на кладбище, недалеко от Сияющего города, и тебе это известно!
- Успокойся, пожалуйста, Вероника! – мягко произнёс Странник, прижимая жену к себе. – Мною предложена только одна из версий. А на кладбище… я видел только могильную плиту.
Имани глубоко вздохнула, доверчиво взглянула в глаза мужа, медленно подошла к трону и присела на корточки... «Никогда бы не подумала, что у мамы могли быть такие красивые и дорогие украшения. Прямо-таки произведения искусства», – позднее делилась она с мужем. Странник пытался подобрать подходящие слова в ответ, но так и не нашёл их. Он пребывал в состоянии неприятия реальности. Она казалась ему скверной фантасмагорией. Мзурураджи постоянно ловил себя на мысли, что ожидал, мечтал увидеть что-то совсем иное...
После того, как женские останки с уважением и предельной осторожностью унесли из золотой клетки, Ушинди Ва Имани неожиданно повеселела. Она с интересом рассматривала детали интерьера, декора, обивки и украшения трона в то время, как её муж серьёзно заинтересовался конструкцией пьедестала... Около полудня на улице потемнело, словно в предгрозовой час. Сбросив на пол опустевшие золотые кандалы, расшалившаяся Вероника уселась на широкое тронное место, с удовольствием поёрзала на нём и позвала мужа: «Присоединяйся! Здесь очень удобно». Напряжённо задумчивый Странник хотел было выразить неудовольствие, но неожиданно согласился с предложением жены и подсел к ней на трон...
Тьма накрыла Белый Город. Люди неожиданно почувствовали крайнюю усталость, сонливость. Они присаживались на ступени, ведущие к пьедесталу, а то и на камень мостовой у загадочного куба, и… засыпали. С недоумением наблюдавшие за ними, Мзурураджи и Ушинди Ва Имани переглянулись и… ни на грош не поверили собственным глазам. Вместо бродяги и его жены на загадочном троне восседал беловолосый Император Ричард и молодая, белокожая красавица Леди София.
- Ты! – воскликнула Соня, недоверчиво касаясь пальцами любимого мужского лица. – Ты… знал?
- Только начал догадываться в последние часы, – Белый Волк улыбнулся и сжал женщину своими крепкими лапами. – Какая же ты у меня молоденькая, хорошенькая, привлекательная...
- А ты… такой, как прежде... Мы одни? – внезапно спросила София, тщетно пытаясь увернуться от мужских рук.
- Философский вопрос! – рассмеялся Ричи, оглядываясь на живописно лежащие тут и там человеческие тела. – Однажды нас оставили... Сколько времени мы провели наедине, Сонечка? Целую вечность? Теперь мы оставили… всех. Нам не привыкать... Может быть, вдвоём лучше всего?
- Но как же они? – красивой, ухоженной рукой светлокожая Соня указала на неподвижных людей перед троном.
- Четверть века тому назад они потеряли нас, теперь мы можем потерять их, – неопределённо пожал плечами Белый Волк. – В масштабах вселенной ничего не изменится. Два человека – мужчина и женщина давно убедились в том, что необходимы друг другу. Нужен ли нам кто-то ещё в безумном хаосе судеб, взрывающих сознание, а порою и испепеляющих душу, историй человеческих жизней и смертей, семей и государств, странных и крайне запутанных миров? Чем больше я думаю об этом, тем лучше осознаю, сколь ничтожна цена жизни человека...
- Они все умрут? – ахнула София.
- Да хоть бы и так, – хмыкнул Ричард. – Все умирают когда-нибудь...
- Ты никогда не был жестоким, мой любимый! – Соня обхватила руками шею Белого Волка и ткнулась губами в его шею. – Не пугай меня, пожалуйста, мой прекрасный, единственный...
- Хорошо-хорошо! Пусть живут себе, а мы исчезнем... – он примирительно поцеловал сочные женские губки.
- Почему они не двигаются? – не успокаивалась София. – Спят?
- Вероятно, – с нарочитым равнодушием ответил Ричи. – В общем-то, странная реакция на тройное солнечное затмение.
- На что? – изумилась Соня.
- Редкое природное явление, надо сказать, – усмехнулся Белый Волк. – Три луны выстроились в ряд и сейчас закрывают от нас солнце. Думаю, светопреставление или тьмыпреставление, если хочешь, продлится ещё около получаса. Люди проснутся, наверное...
- Тебя зовёт Домна? – внезапно предположила Леди София.
- Смешная ты, – заулыбался Ричард. – Ревнуешь? Раньше ты не проявляла подобных эмоций, а ведь было к кому ревновать твоего красавчика... Как оказалось, зов демонов для меня не в новинку. Хочешь пожить втроём со сногсшибательной рыжей женщиной? Она тебя не обидит.
- Ты отдашь землю только за то, чтобы обладать Домной? – вопросительно подняла брови Соня.
С таинственной улыбкой на лице Белый Волк застыл, словно вслушиваясь в окружающее пространство. Через несколько мгновений мёртвую тишину прервал женский голос.
- Кто же позволит твоему ненаглядному Ричарду отдавать кому бы то ни было землю, ему не принадлежащую? – воскликнула Эмма, подходя к чудесной парочке, сидящей на таинственном троне.
- Наконец-то! – радостно произнёс Волк. – Мне начало казаться, что нас снова бросили на произвол ветреной фортуны и, кроме любимой жены, ни одна живая душа не реагирует на мои пламенные речи.
- Твои апокалиптические бредни вызывают всё что угодно, кроме равнодушия, – заулыбалась Наставница. – Откуда только появилась в прекрасной белокурой головушке подобная ахинея?
- Я в тоске, Эмма. Я раздавлен, – неожиданно заявил Ричи. – Мы с Соней снова обрели друг друга. Впрочем, новой встречи просто не могло не случиться. По большому счёту, мы же и не расставались вовсе! Но что-то не так... Я снова опоздал, не успел к своей… ускользающей мечте.
- Быть может, ты и не терял её? – предположила подошедшая к ним Лесная Птаха. – Не задумывался о том, что мечта всегда была с тобой?
- Не понимаю, не могу разобраться... – потупил взор Ричард.
- Что бы там не говорила в своё время Княгиня Ольга, сомневающийся Учитель – это очень хорошо. Но не до такой же степени? – воскликнула внезапно появившаяся рядом Дебора. – И встаньте уже с этого… проклятого трона!
Эмма с Лесей посмотрели на матушку-настоятельницу с нескрываемым восхищением. Соня и Ричи удивлённо переглянулись, крепко взялись за руки и с натугой, словно преодолевая сопротивление, поднялись на ноги. Через минуту под радостным взглядом Леди Софии Ричард ласково обнимал и нежно целовал Дебору. Дэбби будто заискрилась и помолодела от его прикосновений. Перед Белым Волком снова оказалась его первая, восторженная ученица. А следом за ней к нему уже подходила солнечно улыбающаяся Эрика...
Солнце медленно появлялось из-за третьей луны. Люди недоумённо поднимались с земли, протирали глаза и утыкались взглядом в группу, стоящую на ступенях, ведущих к пьедесталу. Детей Белого Волка раздирало два взаимоисключающих желания – не сходить с места до полного прояснения сознания или стремглав рвануться к папе. Отец успокаивающе поднял открытую ладонь, глядя на пару, подходившую к белому кубу. Последние шаги Нил и Элеонора сделали на ватных ногах, чтобы упасть на колени перед юной и прекрасной, но от этого ничуть не менее родной мамочкой. Не помня себя от счастья, Соня подбежала к ним и опустилась на каменную плиту мостовой, заключая в объятья дочь и сына.
Дочь и сын, неспособные оторваться от своей, давно погибшей, а нынче живой и молодой матери... Подобная картина казалась абсолютно невероятной, сказочной, чтобы быть правдой. Вид отца, собравшего вокруг себя детей, многие из которых никогда не видели его живым, выглядел чьей-то несусветной фантазией, немыслимым волшебством. Но не острота зрения, не реальность прикосновений, а Вера побеждала упрямые доводы косного рассудка.
«Возможно, подобное единение могло произойти только здесь, в Белом Городе, – громко говорил Белый Волк, сидя на ступенях перед проклятым троном. – И, поверьте мне, ваше единство между собой сейчас куда важнее и радостнее невероятной встречи с ушедшими родителями. Конечно, возможность обнять детей окрыляет меня не меньше, чем вас. Мы с Соней останемся с вами столько, сколько нам позволят, а дальше... Я счастлив видеть всех и каждого из вас, знать, что наши замыслы стали общими, несмотря ни на что, дело передано в надёжные и благородные руки. Для полноты счастья мне не хватает только...»
Речь Белого Волка прервала… сизая голубка, опустившаяся с безоблачного неба прямо к нему на плечо. Ричард неосознанно заглянул птичке в глаза, затем переглянулся с сидящей рядом Соней и... Не сговариваясь, они раздвинулись, освобождая место в пространстве между собой. Слушатели Волка замерли в ожидании нового чуда, и оно произошло. Голубка опустилась на освобождённое место... Жена посмотрела на мужа с желанием получить разумное объяснение происходящему действу, а увидела в его глазах… неистребимую надежду на безграничное счастье. Белый Волк достал из кармана золотое кольцо – строгое, без всяких излишеств – единственную драгоценность из подобранных у трона украшений, оставленную им при себ