Дорогой Скотти.
Сегодня у меня был секс с твоим лучшим другом. Я не уверена, что ты будешь рад узнать об этом. А может, и будешь. У меня такое чувство, что, если бы ты мог слышать эти письма там, где ты есть, ты бы хотел, чтобы я была счастлива. А Леджер сейчас единственное в моей жизни, что делает меня счастливой. Если это может послужить утешением, секс с ним был классным, но с тобой никто не сравнится.
С любовью,
Кенна.
Я закрыла блокнот и положила его на колени. Леджер лежал тихо, мужественно глядя на потолок.
– Ты же написала это, только чтобы не обидеть его, да?
Я рассмеялась.
– Ну конечно. Если это то, что ты хочешь услышать.
Он взял блокнот и отложил его в сторону, а потом обхватил меня рукой и притянул к себе на грудь.
– Но ведь тебе было хорошо, верно?
Я прижала палец к его губам и приблизила губы к его уху.
– Лучше всех, – прошептала я.
В ту же секунду, как я это сказала, с небес донесся оглушительный раскат грома. Так громко, что я услышала его всеми внутренностями. Момент был выбран с удивительной точностью.
– Ой, черт, – рассмеялся Леджер. – Скотти это не нравится. Лучше возьми свои слова назад. Скажи ему, я отстой.
Я тут же соскользнула с него и легла на спину.
– Скотти, прости! Клянусь, ты лучше Леджера!
Мы вместе рассмеялись, потом оба вздохнули и какое-то время молча слушали дождь. Потом Леджер положил руку мне на бедро и перекатил меня к себе. Прежде чем поцеловать меня в шею, он слегка прикусил мне нижнюю губу.
– Кажется, мне все же нужна еще одна попытка. – Его поцелуи спускались все ниже и ниже, пока один из моих сосков не оказался у него во рту.
Второй раз был гораздо дольше и, кажется, даже еще лучше.
32Леджер
Котенок всю ночь проспал у Кенны на руках. Может, это и странно, но мне нравилось смотреть, как она обращается с Иви. Она заботится о ней. Всегда проверяет, чтобы у Иви не было возможности выскочить за дверь, пока никто не видит.
Мне ужасно интересно, как бы она вела себя с Диэм. Потому что я уверен, что однажды смогу это увидеть. Может, это случится не так уж скоро, но я найду способ. Она заслуживает этого, и Диэм тоже, и я верю в свои внутренние ощущения больше, чем в свои сомнения.
Я осторожно потянулся за телефоном, чтобы проверить время. Почти семь утра, Диэм скоро проснется. И увидит, что моей машины нет на месте. Наверное, мне стоит вернуться домой до того, как они уедут навещать мать Патрика. Но мне не хотелось уходить, пока Кенна спит. Если она после этой ночи проснется одна, я буду чувствовать себя козлом.
Я осторожно поцеловал ее в уголок рта и откинул с ее лица прядь волос. Она пошевелилась и застонала, и я понял, что она просыпается, но эти звуки очень походили на звуки во время секса, и теперь мне совсем не хотелось уходить. Никогда.
Она наконец открыла глаза и посмотрела на меня.
– Мне надо идти, – тихо сказал я. – Я могу потом еще вернуться?
Она кивнула.
– Я буду тут. У меня сегодня выходной. – Она послала мне воздушный поцелуй. – Я потом поцелую тебя как следует, но сперва я хочу почистить зубы.
Я рассмеялся и поцеловал ее в щеку. Прежде чем подняться, мы обменялись быстрыми взглядами, и у меня возникло чувство, что она думает о чем-то, чего не хочет говорить вслух. Я поглядел на нее, ожидая, что она что-то скажет, но она молчала, и я снова поцеловал ее в губы
– Я вернусь днем.
Я слишком долго возился. Когда я подъехал к дому, Диэм и Грейс уже встали и были у себя во дворе. Диэм увидала меня раньше всех и побежала через улицу, пока я сворачивал во двор и выключал мотор.
Я распахнул дверцу, подхватил ее и поцеловал в макушку, а она обхватила меня и стиснула за шею. Богом клянусь, на свете нет ничего даже близко похожего на объятия этой девочки.
Ну разве что объятия ее матери могут подойти довольно близко.
Грейс вошла в мой двор через несколько секунд. Она хитровато взглянула на меня, как будто знала, где я провел ночь. Может, она и думает, что знает, но если бы она на самом деле могла догадаться, то смотрела бы на меня не так.
– Похоже, тебе не удалось особо поспать, – сказала она.
– Я отлично выспался. Выброси это из головы.
Грейс рассмеялась и дернула Диэм за косичку.
– Ну что ж, ты как раз вовремя. Она хотела попрощаться с тобой перед отъездом.
Диэм снова обняла меня.
– Не забывай меня, – сказала она, отпуская руки, чтобы я мог спустить ее на землю.
– Ди, тебя не будет всего одну ночь. Как я могу тебя позабыть?
Диэм потерла лицо руками.
– Ну, ты старый, а старые люди все забывают.
– Я не старый, – ответил я. – Грейс, погоди немного. – Я отпер свою дверь, зашел в кухню и взял цветы, которые купил для нее еще вчера. Я никогда не пропускал ни День матери, ни День отца, чтобы не купить что-нибудь для нее или Патрика.
Она всю жизнь была мне как мать, и я покупал бы ей цветы, даже если бы Скотти был жив.
– С Днем матери, – вручил я ей цветы. Она удивилась, обрадовалась и обняла меня, но я не расслышал ее благодарностей сквозь удар раскаяния, охвативший меня в этот момент.
Я забыл, что сегодня День матери. Я проснулся утром рядом с Кенной, и ничего ей не сказал. Все же я придурок.
– Надо до отъезда поставить их в воду, – сказала Грейс. – Не хочешь пока посадить Диэм в машину?
Взяв Диэм за руку, я повел ее через улицу. Патрик уже ждал в машине. Грейс понесла цветы в дом, а я открыл заднюю дверцу и посадил Диэм в ее кресло.
– А что такое День матери? – спросила она.
– Это праздник, – кратко объяснил я, но мы с Патриком переглянулись.
– Я знаю. Но почему ты и НоНо дарите Нане цветы в день матери? Ведь ты говорил, что твоя мама – Робин?
– Моя мама – Робин, – сказал я. – А твоя бабушка Ландри – мама НоНо. И поэтому вы едете сегодня к ней в гости. Но в День матери ты покупаешь цветы всем матерям, которых любишь, даже если это не твоя мама.
Диэм сморщила нос.
– А я должна подарить цветы моей маме? – Похоже, в последнее время она всерьез размышляла о своем фамильном древе, и это умиляло, но вызывало беспокойство. Вскоре она неизбежно обнаружит, что ее семейное дерево пережило серьезный удар молнии.
Патрик наконец-то вмешался:
– Но мы с тобой вчера подарили Нане цветы, разве ты не помнишь?
Диэм покачала головой.
– Нет, я говорю о своей маме, которой тут нет. У которой маленькая машина. А ей я должна подарить цветы?
Мы с Патриком снова переглянулись. Я уверен, он решил, что выражение боли на моем лице вызвано неловкими вопросами Диэм. Я поцеловал ее в лоб, и тут к машине вернулась Грейс.
– Твоя мама получит цветы, – сказал я Диэм. – Я тебя люблю. Передавай привет бабушке Ландри.
Диэм улыбнулась и похлопала меня по щеке своей крошечной ручкой.
– Хорошего Дня матери, Леджер!
Я отошел от машины и пожелал им хорошей дороги. Но, глядя им вслед, я чувствовал тяжесть на сердце, потому что слова Диэм проникали в меня все глубже.
Она начинает задумываться о своей матери. Начинает беспокоиться. И даже если Патрик решил, что я просто успокаивал ее, обещая, что ее мать получит цветы, я на самом деле пообещал. И не нарушу этого обещания.
Сама мысль о том, что Кенна проведет этот день и никто даже не будет знать о ее материнстве, да и вся эта ситуация вызывали во мне все большую злость.
Иногда мне хотелось напрямую обвинить в этом Грейс и Патрика, но это тоже нечестно. То, что они делают, необходимо им, чтобы выжить.
Мы имеем то, что имеем. Жуткая ситуация, в которой некого винить. Мы все – лишь кучка несчастных людей, которые делают все, что могут, чтобы дожить до следующего дня. Некоторым из нас хуже, чем другим. Некоторые могут простить других с большей готовностью.
Таить злобу тяжело, но для людей, которым больнее всех, простить, наверное, еще тяжелее.
Через несколько часов я подъехал к дому Кенны и на полпути к лестнице заметил ее. Она вытирала стол, который я одолжил ей. Она тоже увидела меня. При виде цветов у меня в руках она замерла. Я подошел к ней, но она продолжала смотреть на цветы. Я вручил их ей.
– С Днем матери. Я заранее поставил цветы в вазу, потому что не был уверен, что у нее дома найдется ваза.
Глядя на выражение ее лица, я испугался, что, может быть, не стоило покупать ей цветы. Может быть, ей неприятно отмечать День матери до того, как она хотя бы увидит своего ребенка. Не знаю, мне показалось, что я должен был как-то лучше продумать все это.
Она взяла их у меня так осторожно и неуверенно, словно ей никогда раньше ничего не дарили. Потом посмотрела на меня и очень тихо сказала:
– Спасибо. – И это прозвучало искренне. То, как ее глаза немедленно наполнились слезами, убедило меня, что я все сделал правильно.
– Как прошел ланч?
Она улыбнулась.
– Весело. Нам было весело. – Она кивнула головой в сторону своей квартиры. – Не хочешь зайти?
Я поднялся вслед за ней по ступенькам. Когда мы оказались в квартире, она долила в вазу немного воды и поставила ее на стол. Поправляя букет, она спросила:
– Что ты сегодня делаешь?
Я хотел сказать: «То же, что и ты», – но не знал, в каком она настроении после прошлой ночи. Иногда сначала все кажется прекрасно, но потом, когда пройдет несколько часов, радость может перейти в нечто совершенно иное.
– Я собираюсь поехать в новый дом, немного поработать с полами. Патрик и Грейс повезли Диэм к его матери, так что их до завтра дома не будет.
Сегодня Кенна надела розовую блузку, которая казалась совсем новой, и длинную белую развевающуюся юбку. Я никогда не видел ее ни в чем, кроме джинсов и майки, но в этой блузке у нее даже был крошечный намек на декольте. Я изо всех сил старался не пялиться на него, но, черт возьми, это было непросто. Мы немного помолчали. Потом я сказал: