Генварский помахал рукой Денису, который уже протискивался к нам через шумную толпу. Оно и понятно: вечер, люди приехали отдохнуть, вот и развлекаются.
— Прости, что? Сколько написать? Ну если вот так серьезно…
— У Ани уже третья или четвертая выставка, каждый раз картины новые, написанные одной и той же рукой, не сомневаюсь, но я сомневаюсь, что ее рукой.
Ого! Я уже была готова забросать Макса вопросами, но вовремя остановилась — за спиной стоял День.
— Привет, Марина, отлично выглядишь.
Денис изменился. С тех пор как мы с Максом вернулись из Сочи, Дугин перестал подшучивать надо мной, с Генварским так и продолжал пикироваться, а со мной был безукоризненно вежливым джентльменом. Никакого стеба или троллинга, даже мягкой иронии от него не дождешься. Пока не знаю, как на это реагировать. Посмотрим, может, привыкнет, что мы вместе, и снова станет самим собой?
— Спасибо, Денис! Ты тоже. Один пришел?
Он загадочно улыбается, у него очень обаятельная улыбка. Вообще, очень красивый мужчина, наверняка многим нравится.
— Так, так, так! — День смотрит мне за спину, его лицо скривилось от неприязни. — Ну конечно, по-другому не мог появиться.
Инстинктивно оборачиваюсь, чувствуя, как Макс сильно сжал мою ладонь. И вовремя — по спине пробежало колкое напряжение, я даже поежилась.
Я сразу узнала Грина — просто снежный бес, очень неприятный мужчина, но на него и на его спутницу — без обид самую красивую женщину, что я видела сегодня, — с любопытством поглядывали многие.
Они и вырядились оба — в ярко-зеленые наряды. На самом деле им шло обоим, в плохом вкусе не упрекнешь, но…
— Как всегда, надо, чтобы заметили. Алекс не может без этого!
— Это его невеста, да? — Киваю на изящную блондинку. — Очень красивая.
Дугин что-то фыркнул себе под нос, а я будто в замедленной съемке наблюдала, как эта парочка, игнорируя всех, прямиком направлялась к нам.
— Мало днем, что ли, ругались? — недовольно прошипел Дугин. Он и не думал скрывать свои эмоции. Я же постаралась изобразить улыбку.
Можно было не стараться — Алекс Грин при приближении оказался еще более высокомерным, чем мне сначала показалось. На нас с Дугиным даже мельком не взглянул — все внимание на Максе. Его невеста улыбалась, смотрела сквозь меня, а потом отпустила Грина и шагнула в сторону.
— Анечка, какой сюрприз! — За спиной уже стояла молодая художница. — Я так рада, так рада тебя видеть… Алекс, помнишь, я говорила тебе про очень талантливую девочку…
— Потом! — Грин недовольно оборвал щебет своей невесты. — Кого здесь караулишь?
Эти слова уже предназначались Максиму. На меня Грин по-прежнему никак не реагировал, словно вообще не видел.
— Я здесь отдыхаю, Саша, — вполне миролюбиво ответил Генварский.
Лишь сейчас на меня обратили внимание, ну как обратили — мазанули равнодушным взглядом, от которого у меня внутри все напряглось. От Грина просто разило обманом и неприкрытым цинизмом. Такой ни перед чем не остановится — по головам пойдет, не задумываясь.
— Саша, Саша! — Невеста Грина заставила всех обернуться на свой голос. — Тебе обязательно надо это увидеть! — В руках она держала раскрытый альбом с цветными фотографиями. — Ты просто обязан помочь Анне с ее новой выставкой!
Мне показалось, что я услышала скрип зубов Грина. Что там говорил Макс? Свадьба по расчету и объединение капиталов? Ну так придется терпеть — Грин не из тех, кто будет рубить сгоряча. Он, как паук или как клещ, будет высиживать и ждать.
— Да, дорогая?
Сзади радостно хрюкнул Дугин.
— Ты только посмотри!
Смотрели мы все — как ни странно, но активная блондинка своим вмешательством резко снизила градус напряжения. Это был красочный буклет с картинами Анны, добротные работы, ничего не скажешь. Я ухмыльнулась — прямо перед глазами мелькнула знакомая шахматная доска, видела такую у Макса в мансарде. Нет, не она, конечно, просто очень похожа, обычная шахматная доска, таких тысячи. Вот и у Анны тоже есть, наверное. Макс тоже заметил картину: шахматная доска, а на ней две королевы, пешка и король. Странное, но знакомое сочетание. Блондинка уже перелистнула страницу, но я снова и снова мысленно возвращалась к шахматной доске. Что-то не отпускало.
Я даже хотела подойти к Анне, когда всех гостей проводили на поле — здесь можно было взять клюшку и под присмотром тренера ударить по белому мячику. Макса забрал какой-то высокий чин из мэрии, а я осталась в обществе Дугина.
— Ну как тебе? — Денис протянул безалкогольный коктейль и облокотился на мраморную стену. — Хочешь клюшку опробовать? Умеешь играть?
— Я? — Вот тут я уже не сдержалась и расхохоталась от души. — Ты чего? Я только по телеку видела пару раз. Знаю только, что спорт для очень и очень богатых людей. Да это и так видно. — Киваю на нарядную публику.
— Скучновато, но полезно. Нам сейчас надо в каждый конкурс вгрызаться. Если Грин женится, получит большую поддержку своего тестя… Ладно, тебе это, наверное, не интересно? Макс меня убьет, если узнает, что я тебя гружу нашими проблемами.
— Наоборот, мне это очень интересно.
— Ты только что кого-то высматривала в толпе, тебя не мои слова интересовали.
— Я Анну искала, — признаюсь Денису. — Одна ее картина, не знаю, знакомой показалась.
— Вот как? — теперь уже удивился Дугин. — Какая?
— С шахматной доской, ничего особенного вроде, просто напомнила кое-что.
— Ты играешь в шахматы? — Денис посмотрел на меня так, словно увидел впервые.
— Нет, но у Макса в мансарде есть, старая такая, но в хорошем состоянии. Она у нас на полке лежит, часто на нее наталкиваюсь.
— Ну слава богу! — радостно выдыхает Дугин. — Не вздумай учиться.
— Почему?
— У Макса ничего не получалось с женщинами, которые любят шахматы. Анна наверняка у Васнецовой доску видела, вот и нарисовала. Оля неплохо играет. А вот Ксения… — тут он помолчал. — Ксения была лучшей шахматисткой, что я знал. Кстати, это ее доска у вас в мансарде.
Глава 46
Как выглядит счастье девятнадцатилетней влюбленной девушки? Я могу не просто рассказать, я могу написать красками прекрасную картину. И это точно получится более ярко, откровенно и выразительно, чем сложенные в предложения слова.
Запах только что сваренного кофе….
У Макса на кухне шикарная кофемашина. Не такая, как у нас в агентстве, намного круче, я даже не сразу с ней разобралась, но мне так нравится наблюдать, как он утром полусонный сидит за столом, обложившись телефоном и планшетом, просматривает почту, переписывается с подчиненными. Ради этого я научилась просыпаться очень рано, раньше него, чтобы успеть приготовить кофе. А потом порхать по его ультрасовременной кухне, готовить еду себе — в отличие от Генварского, я не могу без нормального завтрака.
Мы с ним вообще такие разные оказались.
— Волнуешься? — Макс отрывает взгляд от экрана и ободряюще улыбается. — Все хорошо будет, Мариш!
Мне бы твою уверенность.
— В прошлый раз я все провалила, Макс! Провалила! И портфолио было ужасным, и творческий экзамен.
— Иди ко мне! — Тянет меня к себе за руку, как несмышленыша, маленькую девочку, которую надо успокоить, погладить по голове, сказать не самые честные, но самые красивые слова.
Утыкаюсь носом ему в шею и хочу вот так остаться. Еще несколько минут назад никого не было счастливее меня, я просто заблокировала в голове все мысли об экзамене. И ведь получилось!
Ненадолго!
— Ты очень талантлива, Марина. Нужно просто справиться с волнением и не накуролесить, вот и все.
Вот и все?!
— Знаешь, чего я боюсь больше всего? — Прижимаюсь лбом к его подбородку. — Что не поступлю и весь следующий год буду бегать в училище и смотреть, как учится еще один курс студентов. И думать, что я могла быть с ними, но я никогда не поступлю. И до конца жизни буду бегать между училищем и агентством.
Макс расхохотался, за что тут же получил легкий удар по плечу.
— Я серьезно! Знаешь, как страшно?! Не знаешь, ты ведь поступил с первого раза, ты успешный архитектор, ты состоялся в профессии! Все хорошо, даже Грин со своей невестой разругался, и непонятно, когда еще на ней женится!
— Бог с ним, с Алексом, он не пропадет, женится и будет из меня кровь пить дальше. — Максим успокаивающе погладил меня по спине. — Во-первых, ты совершенно точно начнешь осенью учиться, во-вторых, тебе совсем необязательно вообще работать.
— То есть? — От удивления я даже встала с его колен и теперь непонимающе смотрю в его зеленые глаза. — Как необязательно? А на что мне жить?
Макс внимательно смотрит на меня, и я начинаю мучительно краснеть. Быстро отворачиваюсь, делая вид, что продолжаю колдовать над своим завтраком, но на самом деле…
— Работать ради опыта или потому, что интересно, — это нормально, Марин. Но на первых курсах я бы категорически не рекомендовал тебе пахать на двух работах.
Как у него все просто и четко!
— Я не уверена, что поступлю и…
— Я в состоянии тебя обеспечить, Марина. Ты — моя девушка! Какой смысл тратить время на неквалифицированную работу?! — По голосу слышу, что заводится. Ну да, ты просто не привык, чтобы тебе в чем-то перечили.
Не хочу с ним ссориться, особенно сейчас, когда до экзамена всего несколько часов. Беру в руки чашку с остывшим кофе и делаю очень маленькие глотки.
«Я в состоянии тебя обеспечить». Звучит красиво, но страшновато немного.
«Ты — моя девушка»…
А ты — мой мужчина, и ты почти вдвое меня старше, на целую жизнь старше. И для всех моих знакомых-сверстников «моя девушка» не означает, что за нее будут всегда платить. Я про нормальные отношения говорю, не про «папиков».
Макс тоже молчит, тему не развивает, а я знаю: это из-за экзамена, не будь его, дожал бы меня.