Наконец, я взглянула на него. Слезы прекратились.
— Не сможешь жить дальше, да? — щурясь, я вытерла ладонью влажную щеку. — Мне плевать. Мне плевать на твою жизнь, потому что ты испоганил мою. Как же ты этого не поймешь? Чего ты добиваешься? Ты уже на свободе. Просто оставь меня в покое.
Он тяжело выдохнул.
— Я не могу.
— Что значит, не можешь? — дрожащим голосом спросила я. — Значит, пока я хожу по этой земле, ты не успокоишься?
Ваня слегка нахмурился.
— Почему ты решила, что я желаю тебе зла?
Я задохнулась от этого вопроса, а потом, почувствовав бурю негодования, взорвалась:
— А как я должна думать?! Как?!
В эту же секунду, он схватил меня за запястье, отчего руку пронзила дикая боль, и придавил к себе.
— Прости меня, слышишь.
Я брыкалась, царапалась, кашляла, глотая недостающий воздух, тщетно стараясь вырваться, но он был сильнее.
— Вася прости меня, пожалуйста, — задыхаясь, говорил он, уткнувшись носом в мою куртку. — Я так сожалею.
Я вдыхала его аромат, чувствовала его руки, дыхание и изнемогала от дурноты.
Говорят, что наступает тот день, когда ты находишь в себе силы отпустить то, что не можешь изменить. Так вот, это не тот день. Но я готова притвориться, что так оно и есть, ибо хочу остаться жить.
— Отпусти, и я выслушаю тебя, — из меня вырывались сдавленные хрипы.
Он замер, будто не поверил в происходящее, но разжал руки. Я моментально вжалась обратно в дверь, потому что мое тело не могло реагировать иначе.
— Спасибо, — поблагодарил он.
Закрыв глаза, я как следует, вдохнула, чтобы избавиться от приступа паники.
— Встань с пола, — он протянул мне руку, а я отвернула лицо. — Пойдем в комнату.
— Я никуда с тобой не пойду. Говори, что хотел. Здесь.
— Вася, тебе нельзя сидеть на холодном полу, — его заботы была сравнима с безумием. — Ты в положении, я не хочу, чтобы у тебя были проблемы.
Сердце проткнуло ржавой спицей, когда он произнес это.
— Нет никакого ребенка, Ваня, — слишком быстро призналась я, не подумав о возможных последствиях. — Я больше не беременна.
На и без того темное лицо упала тень. Мышцы шеи напряглись. Я буквально почувствовала холод, которым сверкнули его глаза.
— Что? — эхом отозвался его голос.
Ваня медленно приподнялся на ноги и, пошатнувшись, уперся рукой о стену.
— Значит, так ты решила?
Я уставилась на него. Мое сердце бешено колотилось, но я нашла в себе силы встать. Как бы омерзительно мне не было, это тоже его касалось.
— Я ничего не решала, Ваня. Я потеряла его.
— Потеряла?
Я поджала губы, которые снова начали дрожать и кивнула.
— Да, несколько дней назад. Так что, если этот разговор был связан с этим, то нам больше не о чем разговаривать.
Он прошелся по мне беглым взглядом, и мне показалось, что он теряет рассудок. И неважно, что именно это было — шок или разочарование — я боялась, что произойдет щелчок, который повлечет за собой необратимые последствия. Мне уже доводилось видеть Ваню, в котором жило несколько личностей. И они слишком быстро меняются, чтобы понять, какой именно стороной он к тебе повернется — темной или светлой?
— Кто это сделал? — прорычал он и его вопрос меня просто оглушил.
— О чем ты?
— Все не бывает просто так, — утверждал он. — Почему это произошло?
— Я не знаю, ясно? — всхлипнула я, напугавшись его переменой.
— Это он виноват, да?
— Да о ком ты говоришь?
Ваня метнулся ко мне, но оставил между нами пространство.
— Ты ведь поняла, — сквозь зубы процедил он. — Это Рэй?
Теперь меня накрыло еще больше. Ведь Рэй косвенно связан с тем, что я сейчас здесь нахожусь. Мозг был затуманен, и казалось, что это было очень давно. За минуты я забыла всех, кто окружал меня. Забыла, что несколько часов назад танцевала у зеркала и даже не подозревала, в какой ситуации окажусь.
Я знаю, все дело в радости, которую я вновь испытала. Ведь мой тернистый путь не пройден, а значит, за незаслуженное чувство я должна платить.
— Ты спятил? — еле слышно проговорила я. — Какой к черту Рэй?
Ваня долго смотрел на меня, и я только могла догадываться, о чем он думал.
Но уж точно, не о том, чтобы открыть эту чертову дверь.
Он сделал шаг вперед и навис надо мной.
— Ты с ним сейчас? — серьезно спросил он, словно уже знал ответ.
— Нет! Почему я вообще должна тебе отвечать? — моя голова кружилась и пульсировала от боли, но я выставила руки вперед, стараясь удерживать руки на расстоянии.
— Это он виноват. Он, — Ваня отошел от меня и, схватившись руками за голову, начал расхаживать по квартире. Это то, чего я так сильно боялась.
— Ты не понимаешь, что несешь! — крикнула я, но он меня будто не слышал.
— Это он, я знаю, — продолжал рассуждать вслух Ваня, пиная все, что попадалось ему под ноги. От страха, все мои внутренности скрутило в узел.
— Как так, Вася? Как?
— Что как? Я не помаю! — плакала я, чувствуя угрозу.
Ваня несколько раз ударил кулаком по стене — я поняла это по звуку, и тогда, начала украдкой изучать обстановку, дабы найти что-то годное для самообороны.
Черт, все, чем я могла в него кинуть, было крайне неподъемным.
— Вот сука, — выругался он, и я не поняла, кому именно это предназначалось.
А потом, все полетело к чертям. Стулья, стекла, какие-то горшки…
Он зверел. Но я не знала, как мне остановить его. Не знала, где взять силы, чтобы перебороть это сильное оцепенение. Но одно я знала точно, что только сама смогу себя защитить. Никто не поможет мне. И если Ваня привык надевать маски, то я надену свою.
Собрав волю всю волю в кулак, я подошла к нему и отвесила грубую пощечину, отчего руку обожгло.
— Успокойся! — выкрикнула я, не веря в собственное действие.
Ваня замер. На его грудь попадал лунный свет, и я прекрасно видела, как она ходит ходуном.
— Ты должна меня выслушать, — протяжно выдохнул он.
— Ты не в себе. Забыл, чем это закончилось в прошлый раз?
Он судорожно тряс головой, словно отгонял плохие мысли.
— Нет, послушай.
— Нет, послушай ты, Ваня. Ты отпустишь меня, сейчас же. Хватит этих проблем, — я задрала голову к верху, чтобы было проще сказать. — Отпусти меня и обещаю, я поговорю с тобой, когда ты будешь спокоен.
После этих слов, Ваня медленно поднял на меня глаза, в которых не осталось жизни.
— Это не просьба, Вася, — выпалил он, и вся моя смелость испарилась.
Резко схватив меня и повернув кругом, Ваня забросил меня на плечо и потащил на кухню.
— Убери свои руки! — закричала я, пытаясь вырваться и заколотив его по спине, но едва ли он это заметил. Живот сдавило, отчего я закашлялась.
— Остановись! — еле выдавила я.
Когда мы оказались в дверном проеме, я ухватилась за коробку, заставив его остановиться, но грубым рывком, он оторвал мои пальцы.
— Хорошая попытка, — усмехнулся он.
— Отпусти меня, козел! Только попробуй прикоснуться ко мне! Слышишь меня? Я убью тебя! — кричала я, пока не сорвала голос, но я теплила себя надеждой, что соседи вызовут кого нужно.
Резкое движение, и пролетев по воздуху, я опустилась на стул. Ваня крепко сжал мои плечи и заглянул мне в лицо.
— Ты будешь слушать, — уверил он, скрипя челюстью.
По позвоночнику пробежала дрожь. Я наивно предположила, что смогу с ним справиться. Что смогу обхитрить, но…
— Не заставляй меня удерживать тебя силой, — спокойно сказал он.
Задохнувшись от недоумения, я вытянула шею вперед.
— А что ты делаешь сейчас?!
— Я говорил про стул. Пусть все пройдет на добровольной волне, — бросил он и отошел к окну. Расставив руки по подоконнику, он прижался лбом к стеклу. Внезапное его спокойствие, вызывало еще больший ужас.
— Мне так много нужно тебе сказать, — его горячее дыхание касалось стекла и образовывало небольшие островки. — Так много, чего ты не знаешь…
Мне хотелось закрыть уши, но он должен был думать, что я слышу его. Я то и дело перебирала ногами, пряча их под табуретом.
— Это не я, понимаешь? — продолжал Ваня. — Не я, — он говорил искренне, будто его слова не были сравнимы с безумием.
На секунду, кухню озарил свет от проезжающих машин. И тогда я увидела устрашающую татуировку на его шеи, в виде оскалившегося волка. Эта морда смеялась надо мной.
Я с трудом сглотнула ком, застрявший в горле.
— О чем ты? — я пыталась заговорить его.
— О монстре внутри меня, — я пропустила мимо ушей этот бред.
Его глаза рассеянно бегали, словно он пытался уследить за каждой проезжающей машиной. Что-то едва уловимое промелькнуло в его чертах, усталость пробивалась сквозь агрессию и ненависть, за которыми он так отчаянно старался спрятаться, словно за маской. Перед его глазами как будто разыгралась какая-то сцена или воспоминание.
— Я ненавижу себя, за то, что сделал…
Следующая вспышка света из окна помогла мне оглядеться, и я увидела сверкнувший, железный чайник.
Вот он — мой шанс.
Игнорируя исповедь Дьявола, я метнулась к столу, схватила чайник и с размаху ударила им ему по затылку.
Ваня застыл, так же, как и мое сердце. Но через секунду свалился на пол. Он отключился.
Бросив железное орудие на пол, я побежала к двери и начала лихорадочно дергать замочные ручки. Все бес толку. Порывшись по шкафам, я искала долбанный ключ, но не нашла. Мне пришлось обыскать полуживого Ваню, но ублюдок все продумал. Открыв окно девятого этажа, я осознала, что никто меня не услышит, но все же попыталась. Тщетно. Проходившая компания людей, даже не подняла свои головы.
У меня совсем нет времени.
Тогда я начала тарабанить в дверь и кричать о помощи. Но никто не пришел спасать меня. Все как будто сговорились.
— Помогите! — на последнем издыхании простонала я и пнула дверь ногой. — Ну, хоть кто-нибудь…
В неверии я покачала головой и отступила.
Этого не может быть. Я сделала только хуже.