— Так просто меня не сделаешь. Но ход хороший, я оценил.
Прошёл на прежнее место у стойки, взяв кофе, сделал большой глоток.
А мне только и оставалось, что злиться. Чтобы не ляпнуть лишнего, я ушла к себе, процедив:
— Придурок, — не знаю, слышал он или нет.
Минут десять мерила комнату шагами, пытаясь успокоиться. Ну да, он меня обошёл, надо смириться с этим фактом. И это неудивительно, я в своей жизни обольстила только одного мужчину, и то потому, что он хотел быть обольщенным, хоть и не показывал вида. Гарри не в счёт, парни из детского дома и института — тоже, вообще другая жизнь, далекая и забытая.
А этот парень по три девицы в день может в постель уложить, а то и больше, было бы желание, куда мне с ним тягаться? Но внутри что-то категорически не хотело соглашаться, заставляя противостоять в этой странной борьбе.
— Я ухожу, — услышала голос Ильи и поплелась в холл. Рогожин надел джинсы и серую футболку, чего проще, а выглядит на пятёрочку. Я все-таки съязвила, пока она обувался:
— Какой у тебя деловой наряд.
Усмехнувшись, Рогожин ничего не ответил, а я спросила:
— Ночной концерт сегодня ожидается?
Выпрямившись, Илья ответил:
— Как сложится. Если что, я позвоню. Бывай, — он потрепал меня по голове, чем разозлил ещё больше.
— Я, что, собака? — вылезла из-под его руки.
— Нет, что ты. Значительно лучше собаки, почти как Карлсон.
— Лучше проваливай, — я распахнула дверь, сразу же покосившись на соседнюю. Рогожин, хмыкнув, удалился, а я разместилась на диване, вытягивая ноги. Интересные у нас все-таки отношения, даже не скажешь, кто мы друг другу… Не друзья, не враги, не возлюбленные… Соседи? Я хмыкнула, да уж, сосед, с которым нужно постоянно быть настороже — та ещё радость.
Желудок потребовал пищи, и я решила что-нибудь приготовить. На самом деле, продуктов у Рогожина полно, хоть он и прибедняется. К готовке я всегда относилась с прохладцей, получалось неплохо, но энтузиазма не проявляла. Сейчас это помогло расслабиться, настроение понемногу нормализовалось, а ещё можно было спокойно подумать. Вроде все, что могла, я сделала. Касательно Гарри. А вот каким боком Шавров приплетал к делу Кирилла, так и не узнала. Что мне мешает найти парня и поговорить с ним? Напрямую можно и не спрашивать, просто пообщаться и понять, что могло заинтересовать следователя в моем однокашнике по детскому дому.
Закончив с готовкой, я полезла в интернет, если Кирилл сидел в соцсетях, точно не под своим именем, потому что найти его не удалось. Не падая духом, я зашла на сайт детского дома и набрала указанный там номер. Попала на нашу "старенькую", Ирину Юрьевну, с одной стороны хорошо, меньше объяснять, с другой, я не могла с уверенностью сказать, что тётушка мне обрадуется, изводила я её немало. Однако Ирина Юрьевна обрадовалась и закидала вопросами, отвечать на которые было совершенно нечего. Или сказать правду: голяк и никаких перспектив? Нет уж, лучше бодро наврать про прекрасную работу и скорое замужество. Что я и сделала. Выслушав искренние поздравления (надо же, как я в ней ошибалась, хорошая тетка, жаль, юношеский максимализм не дал мне этого заметить), я перешла к интересующей меня теме.
— Кирилл? — переспросила она. — Нет, совершенно не знаю, где он. Хотя… Вот словно бы мы недавно о нем говорили… А с кем? — спросила женщина сама себя. Я терпеливо ждала. — Если он тебе очен нужен, я вспомню.
— Очень.
— Давай так, оставь свой номер, а я тебе перезвоню, хорошо?
— Спасибо вам, Ирина Юрьевна, — сказала я, продиктовав цифры.
— Да что ты! Самой интересно, как вы и что. Найдёшь Кирилла, заходите в гости.
— Постараемся, — ответила я неоднозначно, и мы распрощались.
Я легла на диван, сунув руки за голову. Давно вот так время не проводила, конечно. Как же некоторые женщины сидят дома, это же невыносимо скучно. Сходив в комнату, снова легла на диван, уже с блокнотом Гарри. Так, посмотрим ещё раз. Если исходить из наших с Ильёй предположений, выходит, у Гарри было четыре сделки за полгода. Не так много, чтобы записывать в блокнот. Хотя если он планировал проводить их регулярно, то запись не помешает. Сделка, или что там зашифровано под набором букв, происходила раз в полтора месяца. Такими темпами Гарри разбогател бы очень быстро. Но если его убили из-за этого, то блокнот, конечно, не самая надежная вещь. Его вообще могли не найти. Неужели Гарри не озаботился этим вопросом? Ведь деньги он где-то прятал. Его семье они бы точно не помешали. Если он знал об опасности, нависшей над ним, должен был как-то себя обезопасить, ну или сделать так, чтобы его противник был раскрыт. Ага, а он оставил блокнот с невнятными записями. Отложив его на стол, я снова сунула руки за голову. Бездействие прямо убивало. На счастье, раздался звонок мобильного, это была Ирина Юрьевна.
— Психолог наш его видел, — обрадовала она меня, — помнишь его?
Забудешь такого.
— Припоминаю.
— Он видел Кирилла пару раз в ночном клубе. Называется "Кристалл". Только он с ним не общался, так что не знает, насколько Кирилл там частый гость.
О, это уже неплохо. Значит, Кирилл любит ночные клубы, это сужает зону поиска. Интересно, а Ирину Юрьевну досуг психолога не коробит, ночной клуб место такое… Ладно, это не моё дело. Моё — поблагодарить за информацию, что я и сделала.
Ирина Юрьевна ещё немного поболтала про детский дом, я слушала в пол уха. Наконец, мы распрощались, и я забила в поиск клуб "Кристалл". Интересно, мы с Рогожиным не тут были? Я все равно не вспомню, слишком тогда была пьяна. Ага, но танец запомнила. Просто память такая штука… Избирательная. Живет сама по себе.
"Кристалл" располагался недалеко от дома Рогожина, работал с четверга по воскресенье, но если идти туда, то явно или в пятницу, или в субботу, наверняка, там наплыв людей. Ещё бы высмотреть Кирилла, если он там появится. А что я ему скажу? Я и сама не знаю, как Шавров сумел приплести сюда парня, а уж Кирилл и подавно будет удивлён. С другой стороны, мы просто пообщаемся, там видно будет. А захочет ли он? Почему бы и нет. У нас общее детство, мы встречались, хоть и недолго, я вообще у него была первой девушкой, хотя вряд ли для парней это что-то значит. Ладно, разбираться будем, когда до этого дойдёт. Я даже не уверена, что выберусь в клуб. Он, кстати, выглядел впечатляюще, если верить фотографиям. Зал из стекла и зеркал, много ярких красок, полуголых девиц и веселящейся молодежи. Для меня что-то запредельное, конечно.
Тут снова зазвонил телефон, я увидела номер Аллы и подумала: дело-то движется.
— Все будет, — заявила девушка заговорщицки, — я её выловила в галерее и сказала насчёт интервью. А она мне ответила, что особенно нет времени и чтобы я ей вопросы на почту послала. Тебе же так подойдёт?
— Более чем, — это даже лучше, а то Алла могла бы и сболтнуть что-нибудь лишнее, — как только она пришлёт ответы, кинь мне на почту. Она же у тебя есть?
— Конечно. Марине Евгеньевне, я, кстати, насчёт интервью сказала, ну то есть будто бы это моя идея. Она оценила.
— Вот и хорошо. Открытие выставки не перенесли?
— Нет. Следующее воскресенье.
— А картины?
— Уже в галерее. Николаева их лично привезла. Она тут вообще ведёт себя, как хозяйка, девчонки от неё бегают уже.
Я хмыкнула. Это она может. Ладно, выставка пройдёт, и исчезнет из вашей жизни сия мадам. А вот насчёт моей — пока вопрос.
После разговора с Аллой, телефон я отбросила на стол, а руки снова положила за голову. Лежала, пока не стала засыпать. Думала встать, а потом махнула рукой, устроившись поудобней.
Мне снился сон. Как будто рядом со мной Рогожин, смотрит внимательно, но ласково, и как будто даже потерянно. Аккуратно проводит рукой по волосам, едва касаясь, потом пальцами по виску вниз, по щеке, очерчивая лицо. Оторвавшись, пальцы замирают напротив губ, словно желая коснуться. Приближаются, и я бессознательно приоткрываю рот…
А потом я проснулась, сама не понимая, с чего, просто вынырнула из сна, открыв глаза. В комнате было сумрачно. Я лежала на диване гостиной, а рядом на краешке сидел Рогожин, и мне вдруг показалось, что это был никакой не сон, и я чувствовала прикосновения его пальцев, такие тёплые, нежные, не похожие на него. И не понимая, что делаю, схватила его за руку, словно пытаясь поймать ушедшее мгновенье, а он посмотрел на меня, прямо как во сне, внимательно и растерянно.
Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг схватила его за руку, переплетая наши пальцы, схватила судорожно, вскакивая на кровати, а он растерялся ещё больше. Мы сидели в полумраке комнаты, глядя друг на друга, и почему-то хотелось обнять Илью, прижаться к нему. А потом морок спал, и я быстро выдернула руку из его, бормоча:
— Прости, просто дурной сон.
Рогожин молча отвернулся, мы смотрели каждый перед собой, а потом он резко встал и вышел из гостиной. Ну я и дура, конечно, что он обо мне подумал? Встав, включила свет, пригладила волосы, тут и Илья вернулся, переодевшись в домашние брюки. Взгляд его был непроницаем, как и раньше, и это успокоило, стабильность в отношениях наше все.
Пройдя в кухню, он присвистнул.
— Это ты приготовила?
— Нет, одна из твоих девиц забежала, — съязвила я, возвращая общение в привычное русло. Это был просто сон, забыть его, выкинуть из головы.
— Я думал, ты не умеешь готовить.
— Смотрю, хорошего ты обо мне мнения. Есть будешь?
— С удовольствием.
Ужинали мы в полной тишине. Рогожин хмурился, думая о чем-то, у меня вообще ноль мыслей в голове. Впрочем, кое о чем можно поговорить.
— Я хотела тебя попросить. — Он молча поднял взгляд. — Сможешь мне раздобыть информацию на свою соседку?… И ее мужа.
Илья даже жевать перестал.
— А он при чем?
— На всякий случай.
— Я у тебя вроде бюро добрых услуг?
Ну ясно, промолчать не можем. Ответить я не успела, он продолжил:
— Ладно, сделаю. Что ты хочешь знать о них?