В декабре 1838 г. президент М. Ван Бюрен, выступая в Конгрессе США, сказал:
С искренним удовольствием должен уведомить Конгресс о завершении перемещения индейцев чироков в их новый дом к западу от реки Миссисипи. Меры, которые Конгресс санкционировал в ходе своей последней сессии, привели к наилучшим результатам.
8. «Слава Богу, мы не захватчики!»
Полковник Итан Аллен Хичкок, профессиональный военный, выпускник Военной академии в Уэст-Пойнте, командир 3-го пехотного полка, любитель Шекспира, Чосера, Гегеля и Спинозы, писал в своем дневнике:
Форт Джесап, Луизиана, 30 июня 1845 г. Вчера вечером из Вашингтона с курьером доставлен приказ генералу Тейлору безотлагательно двинуться к побережью в окрестности реки Сабин или в другое место, и, как только он узнает о принятии съездом в Техасе резолюции об аннексии, одобренной нашим Конгрессом, ему необходимо немедленно передислоцироваться вместе со всей армией в самый западный район границы Техаса и занять позиции на берегах Рио-Гранде или поблизости, дабы отбросить любые вооруженные силы мексиканцев, которые могут форсировать реку. Вчера вечером Блисс зачитал мне текст приказа под сигнал вечерней зори. Этой ночью я едва сомкнул глаза, думая о необходимых приготовлениях. Сейчас я делаю записи при свете свечи, ожидая сигнала о подъеме и общем сборе… Насилие порождает насилие, и если этот наш поход не приведет к жестокости и кровопролитию, то я сильно заблуждаюсь».
Хичкок не ошибался. Покупка Луизианы, совершенная Т. Джефферсоном, удвоила территорию Соединенных Штатов, передвинув их границы к Скалистым горам. К юго-западу от США располагалась Мексика, завоевавшая независимость в революционной войне с Испанией (1821), — обширная страна, в состав которой входили территории современных штатов Техас, Нью-Мексико, Юта, Невада, Аризона, Калифорния и часть Колорадо. После проведенной агитации и при помощи США Техас в 1836 г. отделился от Мексики и провозгласил создание «Республики одинокой звезды». В 1845 г. американский Конгресс принял ее в состав Союза в качестве штата.
Белый дом тогда занимал демократ и сторонник территориальной экспансии Джеймс Полк, который в вечер своей инаугурации доверительно сообщил военно-морскому министру, что одной из его основных целей является обретение Калифорнии. Отданный им генералу 3. Тейлору приказ выдвинуть войска к берегам Рио-Гранде являлся вызовом мексиканцам. Было отнюдь не очевидно, что южная граница Техаса проходит по этой реке, хотя техасцы заставили побежденного ими мексиканского генерала Санта-Анну заявить об этом, когда он находился в плену. Традиционная линия размежевания между Техасом и Мексикой проходила по реке Нуэсес, т. е. примерно на 150 миль севернее, и эту границу признавали и Мексика, и Соединенные Штаты. Однако Дж. Полк, призывавший техасцев одобрить аннексию, заверил, что поддержит их претензии на район Рио-Гранде.
Приказ перебросить войска к Рио-Гранде, на территорию, населенную мексиканцами, был очевидной провокацией. Тейлор уже однажды отклонил идею аннексии Техаса. Но сейчас у него был приказ на марш, и, похоже, это изменило его точку зрения. Приход генерала в палатку своего адъютанта Хичкока так описывается в дневнике последнего:
Похоже, он потерял какое-либо уважение к правам мексиканцев и с готовностью станет инструментом мистера Полка для смещения наших границ как можно дальше на запад. Когда я сказал ему, что, если бы он предложил такой поход (а он ответил мне, что так и намерен поступить), мистер Полк не преминул бы воспользоваться такой возможностью и возложил бы ответственность на него, он [3. Тейлор] сказал, что примет это предложение, и добавил, что президент проинструктировал его поступать так, как он считает нужным, и он не станет ожидать приказов, а двинется к Рио-Гранде, как только получит транспорты. Я думаю, что генерал хочет получить внеочередное звание и ни перед чем не остановится ради этого.
Генерал Тейлор передислоцировал войска в техасский город Корпус-Кристи, форсировав реку Нуэсес, и ждал дальнейших указаний. Они поступили в феврале 1846 г. Было приказано двигаться вдоль побережья Мексиканского залива к Рио-Гранде. Армия шла по открытой прерии маршем параллельных колонн; далеко впереди и с флангов двигались разведчики, за армией следовал обоз с припасами. Двадцать восьмого марта 1846 г., пройдя по узкой дороге сквозь густые заросли чапараля, американские войска подошли к возделанным полям и покрытым соломой хижинам, брошенным мексиканскими жителями, которые бежали через реку в город Матаморос. Тейлор разбил лагерь, начал строительство форта, направил свои пушки на белые строения Матамороса, обитатели которого с любопытством взирали на армию, обустраивавшуюся на берегах спокойной реки.
Вашингтонская газета «Юнион», отражавшая позицию президента Дж. Полка и Демократической партии, в начале 1845 г. так писала о значении аннексии Техаса:
Пусть будет осуществлено великое деяние аннексии, а с ним решены и вопросы границ и претензий. Ибо кто же может сдержать поток, который продолжит движение на Запад? Нам будет открыт путь на Калифорнию. Кто сдержит марш наших людей — жителей западных районов?
Эти слова можно было бы истолковать как мирный поход на запад, если бы не другие слова в той же газете:
«Корпус должным образом организованных волонтеров… вторгнется, завоюет и оккупирует Мексику. Они позволят нам не только занять Калифорнию, но и оставить ее себе».
Вскоре после того, как этот номер вышел в свет, летом 1845 г., редактор «Демократик ревью» Джон О'Салливан употребил фразу, ставшую знаменитой:
«Наше явное предначертание — заполнить весь континент, предназначенный Провидением для свободного развития ежегодно умножающихся миллионов нашего населения». Вот такое предопределение судьбы[81].
Весной 1846 г. все, что требовалось для начала войны, к чему стремился Полк, — это инцидент, в котором бы участвовали военные. Он произошел в апреле, когда интендант генерала 3. Тейлора полковник Кросс, однажды ехавший верхом вдоль берега Рио-Гранде, исчез. Его тело обнаружили спустя 11 дней, череп был размозжен тяжелым ударом. Согласно предположению, полковника убили мексиканские партизаны, переправившиеся через реку. Во время торжественной военной церемонии, которую жители Матамороса могли видеть с крыш своих домов, Кросс был похоронен, сопровождаемый заупокойной службой и тремя ружейными залпами.
На следующий день (25 апреля) патруль солдат армии Тейлора попал в окружение, был атакован мексиканцами и уничтожен: 16 человек убиты, несколько — ранены, остальные взяты в плен. Генерал послал депешу губернаторам Техаса и Луизианы, попросив их набрать 5 тыс. волонтеров; у него были полномочия на такие действия от Белого дома, которые он получил еще до отбытия в Техас. Тейлор послал донесение и Дж. Полку:
«Военные действия теперь можно считать начавшимися».
Мексиканцы произвели первый выстрел. Но они сделали именно то, к чему и стремились американские власти. Так считал полковник Хичкок, еще до первых инцидентов писавший в своем дневнике:
Я с самого начала говорил, что Соединенные Штаты — агрессор.
… У нас нет ни малейших прав, чтобы находиться здесь… Все выглядит так, как будто правительство отправило небольшой отряд, чтобы спровоцировать войну с целью захвата под этим предлогом Калифорнии и той части страны, которую оно наметило для отторжения. Что бы ни произошло с этой армией, нет оснований усомниться в [грядущей] войне между Соединенными Штатами и Мексикой… Не лежит у меня сердце к этому делу… но, как человек военный, я обязан выполнять приказы.
Еще до этих первых столкновений генерал Тейлор направлял Дж. Полку донесения, приведшие президента к мысли о том, что
«высока вероятность того, что вскоре начнутся военные действия».
Девятого мая, еще до поступления новостей о каких-либо сражениях, Полк предлагал своему кабинету объявить войну Мексике, основываясь на определенных денежных претензиях к этой стране, а также из-за отказа проводить переговоры с американским представителем Джоном Слайделлом. Президент записал текст выступления перед членами кабинета в своем дневнике:
Я заявил, что… до сего момента, насколько нам известно, никаких открытых агрессивных акций со стороны мексиканской армии не было, но нависла опасность того, что такие действия будут иметь место. Я сказал, что, с моей точки зрения, у нас есть вполне достаточная причина для объявления войны, что для меня было бы невозможным и далее… хранить молчание… а также заметил, что страна по этому поводу испытывает возбуждение и нетерпение…
США не испытывали «возбуждения и нетерпения». Эти чувства обуревали президента. Когда прибыли донесения с известиями от генерала Тейлора о людских потерях в ходе нападения мексиканцев, Дж. Полк собрал членов кабинета, чтобы сообщить им новости, и они пришли к единогласному мнению, что президент должен просить Конгресс объявить войну. Послание Полка Конгрессу было гневным:
Чаша терпения переполнилась еще до недавних сообщений из пограничного района Дель-Норте [Рио-Гранде]. Но теперь, после неоднократных угроз, Мексика пересекла границы Соединенных Штатов, вторглась на нашу территорию и пролила американскую кровь на американской земле…
Поскольку, несмотря на все наши усилия избежать войны, она разразилась из-за действий самой Мексики, мы, исходя из всех соображений долга и патриотизма, обязаны защищать свою честь, права и интересы нашей страны.
Президент говорил о переброске войск США в район Рио-Гранде как о необходимой оборонительной мере. В своей работе «Война мистера Полка» Дж. Шрёдер пишет: