В 1950-х годах еврейская община Салоник подсчитала, что таким образом у евреев города было изъято золота и драгоценностей на сумму не менее 130 млн марок. Это эквивалентно примерно 46 т золота. Согласно более осторожному и тщательному подсчету, сделанному Иосифом Нехамой 2 апреля 1946 года, немцы отобрали у греческих евреев в общей сложности «впечатляющее количество чистого золота – свыше 12 т»[853]. Это в точности соответствует данным Всемирного еврейского конгресса 1948 года, который взвешенно («по самым скромным расчетам») оценил стоимость украденного золота в 1,7 млн английских золотых фунтов[854].
Поскольку «сокровищница на улице Велиссариу» содержала не только золото, но и другие ценности, общая сумма явно более значительна. К тому же некоторая часть этих ценностей была продана грекам (исключительно за золото и иностранную валюту). Однако я буду придерживаться возможно заниженной оценки в 12 т. Как будет показано позже, в пользу этой цифры говорят и германские расчеты. Согласно перечню Национального банка Греции за 1944 год, оккупационные расходы в июне 1942 года составили 250 тыс. фунтов в золотом эквиваленте. Если взять эту сумму за средние потребности вермахта на следующие 12 месяцев, то за этот период Греция должна была бы выплатить оккупационные расходы ровно на 3 млн золотых фунтов. Но в действительности, по данным Национального банка Греции, немцам были переданы только драхмы, на значительно меньшую сумму – 1,26 млн золотых фунтов. Это означает, что 1,74 млн фунтов для оплаты текущих расходов вермахта в Греции остались неоплаченными, что практически совпадает с цифрами, предоставленными Всемирным еврейским конгрессом в 1948 году[855].
15 июня 1943 года, всего через несколько недель после массовых депортаций, Мертен издал приказ, согласно которому «право собственности на все еврейское имущество, находившееся или все еще находящееся на подчиненной территории Салоники – Эгейское море, передавалось греческому государству»[856]. Однако, по свидетельству Мертена в 1964 году, на самом деле золото осталось в руках немцев. Соответственно, полномочный представитель рейха Альтенбург приказал перевезти его в Афины, в дипломатическую миссию Германии[857]. Обычно очень точные заявления Вислицени также указывают на Афины. В соответствии с ними Мертен «складировал деньги, драгоценности и ценные вещи в Банке Греции». По свидетельству Вислицени, наличные деньги (около 280 млн драхм) также сначала отправились «на накопительный счет в Банке Греции», а оттуда – военному командующему[858]. Свидетельство того времени, принадлежащее сотруднику Эйхмана Хунче, вписывается в эти заявления. В споре, возникшем после депортации 46 тыс. человек из Салоник в Освенцим, по поводу возмещения транспортных расходов в размере 1 938 488 рейхсмарок Хунче настаивал на том, что «конфискованное имущество евреев» должно находиться в распоряжении не СС, а «военного командующего на Эгейском море [военной администрации] в Салониках»[859].
Представляется возможным, что чиновники Германии вывезли некоторую часть награбленных драгоценных металлов в Вену. Возможно, это была платина, остро необходимая для промышленных целей. Может, это было и серебро, постоянно требующееся процветающей германской киноиндустрии. Мне не удалось найти подтверждающих это германских документов, но Жак Струмс, которому вместе с семьей пришлось отправиться в Освенцим 30 апреля 1943 года, сообщает в автобиографии: «Во время остановки на пути следования», «вероятно, на небольшой железнодорожной станции в окрестностях Вены двери неожиданно распахнулись». Алоис Бруннер жестом приказал Струмсу и его брату выйти. «Когда мы пришли в его купе в обычном вагоне, он приказал нам отнести к главному входу станции тяжелый деревянный ящик, а затем второй ящик, такой же тяжелый, как и первый»[860].
Остается объяснить, почему основная часть золота была перевезена из Салоник в Афины. Это произошло, по моей теории, чтобы (по согласованию с греческим министерством финансов и Национальным банком) до августа 1943 года стабилизировать ослабленную из-за инфляции драхму. В пользу теории говорит участие в этом трех личностей: в начале вмешательства в валютную политику германский комиссар при Банке Франции Карл Шефер был командирован в Афины – с октября 1942 года по февраль 1943-го, а Хан был отодвинут в сторону[861]. Шефер располагал соответствующим, накопленным во Франции опытом сдерживания инфляции. В январе президент Национального банка Греции был вынужден уйти в отставку. Его заменили более склонные к сотрудничеству люди, среди которых был, в частности, вице-президент Хаджикириакос[862]. Нойбахер также выбрал министра финансов и «суперминистра» (по его мнению) – Гектора Цироникоса, чье «расположение к Германии не вызывало никаких сомнений». Вскоре он также передал ему в руководство министерства социальной политики, здравоохранения, экономики, труда и сельского хозяйства. Этот человек «пользовался полным доверием специального полномочного представителя»[863].
Кроме того, я утверждаю, что с согласия Цироникоса и Хаджикириакоса греческие брокеры продавали украденное у евреев Салоник золото на афинской фондовой бирже. Там они скупали большое количество бумажных драхм, которые вермахт затем использовал для оплаты своих расходов. Таким образом, инфляцию удалось остановить на несколько месяцев (или по крайней мере замедлить ее) и сохранить приемлемый уровень цен[864]. Благодаря этой трансакции золото убитых евреев Салоник по большей части оказалось в руках греческих торговцев и биржевых спекулянтов, тогда как немцы за купленные на него по текущему курсу драхмы расплачивались за греческие товары и услуги. Из этих же сумм выплачивалось жалованье немецким солдатам. Для обоснования этой теории требуется представление цепочки доказательств. Она начинается с дискуссий и решений, приведших во второй половине 1943 года к использованию золота, которое Рейхсбанк доставил обратно в Грецию.
В середине июня 1943 года представитель Геринга, начальник отдела министерства Грамш, заявил на «межведомственном совещании по Греции», что «в настоящее время не считает целесообразным использование золота и валюты для получения услуг в Греции». Однако присутствовавший на совещании Нойбахер оставил за собой право «вернуться к этому вопросу в случае необходимости в ходе дальнейшего, еще не определившегося на сегодня течения событий»[865]. В сентябре 1943 года ситуация с валютой, которая с декабря прошлого года была достаточно стабильной, резко ухудшилась, и 5 октября Гревениц телеграфировал Нойбахеру, прямо упоминая о золоте: «Для эффективного вмешательства целесообразно временно предоставить дополнительные средства»[866]. Дополнительные средства, заметьте, в то время, когда, согласно более поздним заявлениям, золото для этих целей вообще не использовалось. В качестве предварительной меры поддержки стабильности драхмы «военный командующий по согласованию со специальным полномочным представителем министерства иностранных дел по Юго-Востоку» конфисковал все имущество 8 тыс. афинских евреев и «передал его в управление греческому государству»[867].
Но поначалу Берлин не отправлял золото Греции, и инфляция продолжала ускоряться. Лучшим ее показателем стало настроение германских солдат, чьего жалованья уже не хватало на желаемые покупки. 13 ноября 1943 года командование люфтваффе на Юго-Востоке телеграфировало адъютанту Геринга: «Немецкий солдат видит, как растут цены на продовольствие, которое он не может купить или на которое ему не дают необходимых денег». Незначительные повышения жалованья (например, 11 ноября) видятся ему совершенно бессмысленными. Он хотел бы постоянно посылать купленные продукты семье, которая страдает на родине из-за войны больше, чем греческое население, или послать домой достойный продуктовый подарок хотя бы на Рождество. Далее говорится: «поскольку он неплатежеспособен, то неизбежным последствием может стать рост недовольства среди наших солдат». Ответственный генерал потребовал «решительных мер», чтобы его люди могли «отправить домой хотя бы рождественские подарки»[868].
За несколько дней до того, как жалобы солдат дошли до Геринга, 8 ноября 1943 года эти события уже обсуждались на высшем уровне во время межведомственного совещания по Греции при участии Нойбахера. Присутствовали рейхсминистр экономики, рейхсминистр финансов, исполняющий обязанности президента Рейхсбанка и доверенное лицо Геринга Грамш. Снова были предприняты многочисленные маневры по стабилизации греческой валюты. К ним относилось (практикуемое в Румынии уже с января 1943 года) «использование золота рейха». И действительно, с этого момента Германский рейхсбанк начал регулярно доставлять курьерским самолетом золото через свой венский филиал в Афины (в общей сложности более 8 т). С помощью целенаправленной продажи золота ответственные лица поддержали ослабленную инфляцией драхму и смогли на некоторое время ее стабилизировать[869]