Так безнравственное поведение Владимира оставалось безнаказанным. Последствий его жестоких актов не было. Ему все сходило с рук.
Сначала он своими истериками выбивал из окружающих исключительное к себе отношение, о чем говорилось в предыдущем фрагменте. Убедившись, что это работает, Вова просто парализовал все попытки взрослых поставить его на место. Все дрожали и боялись его уже с такого юного возраста. И это было поощрением аморального поведения. Поведенческий компонент морали не сформировался.
С точки зрения теории социального научения, ребенок усваивает моральные нормы через наблюдение. Поскольку отец сам был аморален, то и нормы были усвоены аморальные. Сын видел, как отец относится к матери, к женщинам, считает их шалавами, недостойными уважения, и то же самое отношение к женщинам, видимо, перенял и Владимир.
Если же говорить о чувствах, то у Владимира, видимо, не было эмпатии. Либо с рождения, либо от стресса были разрушены связи в тех участках мозга, которые отвечают за сопереживание, и эмпатия у него исчезла. Помните, он боялся за мать, что она умрет? Так вот, не совсем ясно, было ли это сочувствием или страхом за свою жизнь:
«И кроме того, мать всегда была занята, а я как бы не у дел. Она всегда рядом, но с ней никогда не было искренности. Ни она со мной, ни я с ней». Вот это и есть эмоционально недоступная мать. Она вроде и есть физически, но ее нет эмоционально, она не видит, не чувствует ребенка, и сочувствию он от нее не научился. К тому же ребенок никогда не видел на примере родителей, чтобы они считались с чувствами и потребностями других. С его-то чувствами не считались, почему же он должен считаться с кем-то еще?
Одним словом, и сейчас эмпатии у Владимира нет никакой: он пишет девушкам, что их страдания его нисколько не волнуют, и издевается над теми, кто его любит. И в этих письмах он слегка лукавит: страдания жертв его волнуют – они вызывают у него радость.
С точки зрения психоаналитического подхода, дети развивают моральные чувства, такие, как стыд и чувство вины за плохие поступки, в возрасте трех-шести лет. В то же время, в шесть лет у сына происходит идентификация с отцом, родителем своего пола, и он принимает его нормы поведения и мораль. Отец не был хорошим примером для Вовы, и моральные чувства не развились.
Как надо развивать нравственность у детей?
– Развивайте эмоциональный интеллект. Учите детей понимать и свои эмоции, и чужие. Без понимания своих эмоций он не будет понимать чужие, и не разовьет в себе сочувствия. Разрешайте ему самому испытывать чувства. Не стыдите, не упрекайте его за них. Если он боится, злится, раздражен – проговаривайте чувства, спрашивайте его, что он чувствует, говорите о своих чувствах. Разделяйте понятия чувства и действия: чувствовать злость и обиду можно, а вести себя агрессивно нельзя. Демонстрируйте сами сочувствие, сострадание, помощь людям.
– Снижайте стресс ребенка, чтобы сохранять участки мозга, ответственные за контроль эмоций, за эмпатию и понимание точки зрения другого. Для этого надо учиться самим контролировать свой собственный стресс, потому что главный источник стресса ребенка – это родители.
– При аморальном поведении в первый раз надо поговорить с ребенком и все объяснить ему спокойно, рассказать, как другим больно от этого. Маленьких детей надо учить: котику больно, пожалей его. Учите его жалеть маму. По принципу зеркальных нейронов, он будет испытывать сопереживание. В случае маленьких детей лучше поощрять моральное поведение, а от аморального поведения отвлекать. Более старшим детям в случае аморального поведения надо объяснять, в чем именно они неправы и какой ущерб нанесли другим. Проговаривайте моральные дилеммы, читайте книжки, обсуждайте, рассказывайте, что такое хорошо, что такое плохо, и почему. Так развивается когнитивный компонент нравственности.
– Если аморальное поведение повторяется, то надо ввести правила: если ты еще раз так сделаешь, то будут такие-то последствия. Наказание не должно быть физическим, унизительным и жестоким, потому что жестокость учит жестокости и разрушает участки мозга, которые ответственны за моральное поведение. Заметьте, что наказание должно быть в соответствии с возрастом, и всегда одним и тем же. Лучше всего наказывать сразу после проступка, тогда будет формироваться связь между поступком и наказанием. Наказание не должно лишать ребенка вашей любви; не должно в качестве наказания использоваться игнорирование, потому что это – жестокое насилие. Наказание не должно быть насилием, а лишь логическим следствием поведения.
Поведение лучше формируется на подкреплении, чем на наказании. И еще лучше – на профилактике, чем на исправлении. Показывайте сами образец морального поведения, и следуйте всем тем принципам, которые вы проповедуете.
Фрагмент девятый. «Свита должна повиноваться гению»
Этот фрагмент – о том, как у нарцисса формируется жажда власти.
Владимир пишет:
«Ещё я привык, что в плане еды или обслуживания достаточно малейшего моего желания, чтобы всё было сделано, и оперативно. «Я хочу» – вот и всё. Я не привык к отказам в чем-либо.
Я привык командовать в обмен на то, что я буду лучшим. Я командовал, пользуясь тем, что я – гений, надежда всех вас: работайте на меня одного! Родители и так твердили, что они работают только для меня, что они ещё совсем не разъехались только ради меня. В общем, на меня навесили такие надежды, что… Я стал словно обвешан ожиданиями, обильно высказываемыми, и ещё обильнее – невысказанными. От матери, в первую очередь. От отца. От учителей. От одноклассников. От бабушек и дедушек, и т. д.
В обмен мне предложили оперативное обслуживание. То есть, такая модель: гений, или царевич, с одной стороны, и его свита, которая решает все бытовые вопросы, с другой. Свита рядом с гением, потому что он – гений. Свита должна верить в гения, иначе гений останется один. Гений должен подтверждать, что он – гений. Свита же будет греться жаром его величия. Гению позволено всё, пока все верят в то, что он – гений. Служение гению и воспитание «великого человека» оправдывает пустую и «упущенную» жизнь свиты».
Здесь прекрасно описано, как нарциссические гении нуждаются в свите! На самом деле, это «гении» не выживут без свиты, это они паразитируют на свите, а не наоборот. Некоторые люди из свиты забывают о своей собственной ценности, они попадаются в ловушку «гениев» и всю свою жизнь бескорыстно им служат. Очень часто гениальность сильно преувеличена, нарциссы внушают другим, что они гениальны и велики. Что делают нарциссы со свитой, с жертвами своего культа? Они подменяют их чувство собственной ценности чувством приобщенности к величию «гения», и заставляют их поверить, что они сами по себе никто, без «гениев» они не выживут. Именно так делал Сталин, так был создан культ его личности. Так же действуют все культы и секты. Владимира растили как гения, создавали ему свиту, приучали быть паразитом, не учили ни тому, как общаться с людьми, ни нормам морали в человеческих отношениях. И конечно, он не научился ни обслуживать себя, ни ладить с людьми. Такому паразиту никак не выжить, кроме как убеждать окружающих в своей гениальности и заставлять всех работать на себя. Тогда он будет не один.
«Это ощущение власти также стало подобно наркотику, как и ощущение собственной особости. Я не мучил и не убивал млекопитающих и птиц, но мне нравилось переносить эту жажду власти на насекомых, в первую очередь, на муравьев. Почему муравьев? Потому что они живут большими колониями, их много, и по отношению к ним человек, наблюдающий сверху, подобен Богу, наблюдающему за человеком (в Бога не верю, но аналогия верна). Человек может учинить муравейнику Содом и Гоморру. Утопить его, утоптать, поджечь, подселить муравьев из чужого муравейника и смотреть за битвой» — последнее часто делал Александр Македонский с завоеванными царствами. – «Устроить муравьям „газовые камеры“», – а это уже делал с людьми Гитлер, – «и так далее. Именно потому, что их много, власть над ними человека подобна власти Бога над всеми. Не над кем-то конкретным, одним, а как у Демиурга».
Вот так Владимир тренировался на муравьях быть властителем всего мира… Сейчас он мечтает о политической власти, о карьере политика:
«Именно тогда я начал мечтать о такой абсолютной власти. Концепция «гения» под влиянием вседозволенности и подчинения переродилась в концепцию всемогущего бога. Она не исчезла, нет – просто гений должен был стать Демиургом.
Власть, вместе с популярностью, станет вторым подспорьем: пусть не только любят меня, потому что я идеален, но и боятся, потому что я – бог. Одно восхищение слишком ненадежно – восхищение должно идти рука об руку с боязнью. Именно потом пришло восприятие людей, как муравьев. Правитель должен быть на отдалении от подданных. Концепция власти над людьми, как над муравьями, прекрасно подходила и под материнскую концепцию «героической личности», которая «спасет» её, как Александр Македонский – Олимпиаду. И также подходила под концепцию «гения», так как абсолютная власть позволяет превратить всю страну в поле для творчества.
Власть, не отягощенная ответственностью, кроме одного: быть лучше подданных, иначе они скинут тебя с престола. Потому я решил поступать на экономику (к которой вообще никогда не имел никакого интереса), а не на биологию».
Идея полновластного господина и полное отсутствие стыда, лишь холодный расчет, как стать властелином – все это говорит о том, что у Владимира присутствует не только нарциссическое, но и еще и антисоциальное расстройство. У психопатов, социопатов самый главный страх – это потерять контроль. Почему? Потому что они тогда не выживут, не будет свиты.
Я думаю, что много людей, находящихся у власти, отягощены такими расстройствами, скорее всего, антисоциальным в коморбидности с нарциссическим. Посмотрите, что делают политики: они лгут в предвыборной компании, после выборов нарушают все данные обещания, преследуют только свои цели. Все то же самое, что делает нарцисс в отношениях со своей жертвой! Такой человек у власти лишь упивается чувством полновластного контроля и вседозволенности. Теперь он чувствует, что он не один, и он не должен добиваться чьего-либо внимания, нет – это все остальные стараются заслужить его внимание. Он уже создал свой образ Грандиозного-Я, и теперь этот образ работает на него.