Это тоже типичное поведение нарциссических детей – играть на конфликте разведенных родителей. Развод часто запускает нарциссизм, потому что дети начинают манипулировать родителями. Это свойственно любым детям при разводе родителей, но для детей-нарциссов тут наступает просто настоящий простор для оттачивания манипуляций и использования: говорить матери про отца, что он плохой, а отцу то же самое про мать, и стричь купоны, снимать сливки с обоих.
И что интересно, у Валентины сильнее всего нарциссизм начал проявляться после смерти бабушки по отцу, которая сама была нарциссом. «Еще в 14—15 лет она была лучше и крепче, её тогда к хорошему тянуло, – пишет Ольга. – А потом, после смерти бабушки, больше к плохому». Начались сексуальные извращения, алкоголь.
С точки зрения системного подхода, семейных системных расстановок по Хеллингеру, потомки могут брать на себя ношу предков из любви к ним. Возможно, сам нарциссизм – это результат трагедии в истории рода. Надо провести не одну расстановку, а по меньшей мере четыре, и со стороны отца, и со стороны матери, потому что мать и отец подошли друг к другу как ключик к замочку. Возможно, и в роду матери были подобные трагедии, поэтому-то их и притянуло друг к другу, только один оказался агрессором, а другой жертвой.
Что же делать матери? Сердце у нее болит, от дочки ведь не откажешься…
Не будьте спасателем. Не надо искать ей терапевтов, лечить ее. Не надо пытаться заслужить ее любовь, покупать квартиры, машины, путевки. Вы лишь подтвердите в ее глазах свою вину, которую вы якобы пытаетесь загладить.
Пройдите терапию сами, иногда терапия помогает изменить ситуацию. У меня есть такой случай, когда мать прошла терапию, и взрослый сын тридцати пяти лет изменился, стал больше ей сочувствовать.
Снимите с себя вину. Нарциссические дети вас винят во всем. Нарциссические дети умеют пользоваться загашиванием, внушением вам чувства полной вашей несостоятельности, как никто другой, вплоть до того, что вы теряете смысл жизни; и даже наличие других, вполне здоровых и нормальных детей, не помогает с этим справиться. Но мы же знаем, что вы просто не можете быть виноватыми во всем, здесь сработала комбинация факторов. При таком же воспитании другие дети вырастают нормальными. В любом случае, чувство вины неконструктивно, оно вам не поможет. Но просто так сказать «я не виновата» – этого недостаточно. Надо работать с этой виной, делайте техники самопомощи. Простукивайте все эти чувства страха, тревоги, ужаса, вины и т. п. Очень помогает техника отматывания с выключением и вытягиванием связей.
После проработки чувств перепишите сценарий своих отношений со свекровью, сценарий детства дочери. Посмотрите серию моих видео о переписывании сценария (плэйлист «Техники самопомощи») Напишите, как вы отстаивали себя в отношениях со свекровью; как вы не отдавали дочь отцу, что дочь была с вами, жила без стресса, и ее предрасположенность вскоре уступила место сочувствию, доброте, просоциальному и альтруистическому поведению. Перепишите тот эпизод из ее детства, когда ее команда проиграла – напишите, что она лишь немного огорчилась, и была рада, что мама пришла на праздник.
Семейные расстановки по Хеллингеру тоже могут помочь, хотя бы до какой-то степени скомпенсировать проблему рода. Только, как я говорила, это серьезная работа, и одной расстановкой тут не обойдешься.
Сын-нарцисс. История Игоря в шести рассказах
Рассказ первый. Наш первенец
Пишет Игорь:
«Я уже много лет пытаюсь понять своего старшего сына и найти к нему подход. Ему 24 года, он не может найти себя, работу по душе, отношения ни с кем не складываются; к нам, родителям – одни претензии. Посмотрел Ваши видео, и у меня создалось впечатление, что он нарцисс. Сын тоже изучает эту тему, и он-то как раз обвиняет в нарциссизме нас, считая себя «козлом отпущения», а брата «золотым ребенком».
Если смотреть по симптомам, то присутствуют все девять симптомов нарциссического расстройства личности, и по характеру он очень похож на свою любимую бабушку – стопроцентного нарцисса. И я не понимаю, кто из нас нарцисс. Или мы тут все нарциссы?
Наш первенец родился, когда мы жили в одном городке в Казахстане, куда уехали по распределению. Мы были молодые, друг в друга влюбленные, ребенок был желанный. Но мы были неопытными, и жили далеко от родителей; помочь было некому – учились всему по книжкам.
Беременность жены сопровождалась стрессовыми ситуациями на работе. Первенец был очень беспокойным, довольно нервным, спал плохо, постоянно кричал. Я работал, но помогал жене как мог. Мы вкалывали вдвоем, чередуя сон и дежурство. Сказать, что в такие минуты ты испытываешь счастье и безмерную любовь к ребенку, было бы погрешить против истины. Тем не менее, мы сына любили; силы и внимание ребенку отдавали все, какие были».
У ребенка был трудный темперамент, согласно типологии Томаса и Чесса. Такой ребенок часто плачет, плохо реагирует на изменения и плохо адаптируется. Трудный темперамент можно объяснить двояко. Это может быть связано просто с генами, которые достались ему от бабушки-нарцисса. С другой стороны, согласно теории стрессоуязвимости, гены, доставшиеся ребенку, могли находиться в неактивном состоянии, однако стресс во время беременности запустил эти гены. Это называется «эпигенетический эффект» – гены могут включаться при неблагоприятных условиях. Я подробно объясняла это в своих видео по пренатальному развитию ребенка и влиянию пренатального стресса. Трудный темперамент обычно наблюдается в анамнезе у нарциссов.
«Старший сын всегда был очень чувствительный, тревожный, у него было много страхов с раннего детства. Потом, когда родился младший сын, мы удивлялись, что, оказывается, могут быть такие спокойные дети. Честно говоря, и ответное чувство благодарности и любви к нему было сильнее. Жена иногда плакала, потому что ей казалось, что она не может найти в себе достаточно любви к первому сыну».
Есть такая теория в психологии о том, что личность определена темпераментом, который является биологической основой личности. Нейротизм – это одна из черт, отвечающая за настроение и эмоциональный фон. Дети, которые были крикунами с рождения, вырастая, очень часто становятся раздражительными, тревожными и недовольными людьми. Это врожденные характеристики, и в принципе эта основа личности неизменна:
«Могу сказать одно: глядя на своих детей, я вижу, что человек приходит в этот мир с готовым характером. Как будто у него уже есть жизненный опыт и свои взгляды на жизнь, своя эмоциональная реакция на все! Ты можешь лишь помочь ему, попытаться ему что-то объяснить, поддержать; но изменить его характер ты не можешь».
Здесь мы видим иллюстрацию теории Юрия Бронфенбеннера о системно-экологическом подходе к развитию: ребенок, благодаря своей собственной конституции, активно формирует внешнюю среду; иными словами, та реакция, которую он вызывает у окружающих, формирует его среду развития. Истощенные детским криком родители не могли в полной мере дать безусловную любовь ребенку, а это, в свою очередь, влияло на развитие сына.
То, что у младшего не развилось нарциссического расстройства, можно объяснить либо отсутствием неблагоприятных генов, либо, даже если гены и были, отсутствием стресса во время беременности. По принципу эпигенетического эффекта, даже при наличии неблагоприятных генов, при благоприятных условиях они могут не включаться. Даже с плохой наследственностью ребенок может быть спокойным и адаптированным, если он не подвергается стрессу внутриутробно. У старшего ребенка был стресс как во время внутриутробного развития, так и после родов. Тот стресс, который создавал ребенок родителям, потом вредил ему же самому, потому что родители были издерганы.
Конечно, для детей с трудным темпераментом в идеале нужны родители, которые дают безусловную любовь. Хотя в приведенной выше истории отец очень поддерживал мать, но этого оказалось недостаточно. Родителям надо учиться навыкам эмоциональной саморегуляции, маме дать время на восстановление. Хорошо, если есть помощь со стороны родственников, друзей, чтобы молодые родители могли элементарно выспаться и восстановиться, чтобы они смогли в себе найти эту энергию на безусловную любовь.
Рассказ второй. О том, как бабушка усилила нарциссические черты сына
Игорь продолжает свой рассказ о сыне:
«С первого года началась тихая борьба с бабушкой за сына. Теща не хотела помочь нам, когда новорожденный ребенок кричал, но как только ребенок стал более самостоятельным и больше не плакал, она пыталась присвоить его себе. Как я понял намного позже, она была нарциссом, и характеры у них с сыном были очень похожи. Помню, она даже сказала мне: «Это мой ребенок!». Тогда мы еще не понимали, насколько опасна бабушка и как это может отразиться на наших отношениях с ребенком. Когда родился второй ребенок, бабушка забирала старшего себе, чтобы он мог отдохнуть от криков младшего брата. Я думаю, это было нашей огромной ошибкой.
Мы старались не делать различий между детьми и относиться к ним одинаково. Пытались научить детей взаимодействовать друг с другом, но все наши попытки пресекались бабушкой, которая превозносила старшего и опускала младшего. По какой-то неясной причине жена не могла ослушаться мать и прекратить отправлять старшего к бабушке. Хотя все нутро ее протестовало, она чувствовала вину перед матерью и жалость к ней одновременно, потому что та плакала: как ей плохо без внука, как много это для нее значит, и как сильно она хочет помочь нам, молодым.
В итоге старший сын вырос с установками принца, который находится на особом положении. При этом бабушка как-то рассказывала, как четырехлетний сын однажды довел ее до слез игнорированием, когда она на коленях вымаливала у него за что-то прощение, а он лишь холодно молчал в ответ».
Из этого рассказа видно, что черты манипулянта у ребенка проявились уже в таком раннем возрасте. Все маленькие дети отчасти манипулянты, но такой метод, как игнорирование, доступен далеко не всем; это прямо какой-то особый врожденный дар манипулирования! Впрочем, возможно, ребенок выучил этот прием манипулирования как раз от той же бабушки.