– Он совсем не такой.
Подруга смотрит на меня, как на сумасшедшую.
– Э-э, ты хоть видела эти бицепсы, эти волосы… и эти глаза? Боже, его голубые глаза заставят страдать любую девчонку.
– Ему не мешало бы подстричься, а тело он, как обычно, выставляет напоказ, – протестую я.
– Мне, например, приятно смотреть на его тело. Оно красивое. Я, пожалуй, предложу ему завтра вместе провести время. Вдруг удастся поближе рассмотреть его брюшной пресс. – Бри поспешно и чуть ли не вприпрыжку бросается к Дереку, будто, стоит помедлить и его украдет другая.
Вскоре она уже смеется его шутке.
– Девчонки ему прохода не дадут, согласись.
Моника кивает:
– О да. Конечно, не Трей Мэтьюс, но очень симпатичный.
– Не знаю. – Я тут же поднимаю руки, потому что она смотрит на меня, как на безумную. – Хорошо, признаю, Дерек довольно привлекателен, если тебе нравится такой калифорнийский стиль – полу-серфингист, полуковбой, но это совсем не мой типаж.
Я опускаю глаза на свой чарм-браслет, память о бойфренде. От меня не ускользает тот факт, что мы не общались с пятницы, с того момента, когда он высадил меня возле дома. Не могу сказать, что сильно скучаю. Не знаю почему, но это так, хотя и странно. В последние несколько дней меня закрутило в водоворот перемен, и чувство такое, будто я стараюсь их осмыслить, но продвигаюсь недостаточно быстро, как при замедленной съемке.
– Так что там у вас с Лэндоном? – спрашивает Моника. На лице сочувствие, словно я могу в любую секунду потерять самообладание и разреветься. Мне же больше хочется кричать что есть сил. – В пятницу мне даже показалось, что вы расстаетесь.
Я стараюсь не обращать внимания на пустоту под ложечкой – на самом деле сама не знаю, что с нами происходит. Когда Лэндон переживает, то предпочитает одиночество – понимая это, я оставила его в покое, однако с каждым днем чувствую, что мы все больше и больше отдаляемся и разобщаемся.
– С Лэндоном все наладится. Просто сложный период.
Моника наклоняет голову. Это свойственно ей, когда она вдается в размышления.
– А с Дереком что-нибудь есть?
При одной мысли об этом у меня горит лицо.
– Даже близко ничего нет. Почему ты так подумала?
– Не знаю. – Она пожимает плечами. – Просто чувствую непонятные флюиды между вами, и мне странно, что у тебя к нему такая неприязнь. – Она оглядывается на мило болтающих Бри и Дере-ка. – Похоже, Бри уже решила застолбить свои права на него. Видела? Каждый раз, когда она что-то говорит, обязательно дотрагивается до его руки.
– В искусстве флирта ей нет равных, – бурчу я. – А он принимает все за чистую монету, хотя, может, это она подпала под его поддельный шарм. У меня такое чувство, что этот парень неискренен во всем.
– Эй, Бри! – кричит Моника. – Иди сюда, покажем танец Эштин.
В это время к дому подъезжает машина, водитель сигналит – чирлидерское шоу снова откладывается. Моника визжит от восторга, когда Вик паркует на нашей подъездной дорожке свой огромный кроссовер и оттуда показываются Джет и Трей.
– Грандиозно, – говорит Джет, вылезая из машины в полном потрясении. На нем бейсболка задом наперед и обрезанные штаны – видно, сам и обрезал. – У меня все.
– Что грандиозно? – интересуюсь я.
Чем-то озадаченный, он откидывает набок идеально уложенные волосы.
– То есть ты к этому отношения не имеешь?
– К чему?
– Я же говорил: это не она, – вступает Вик. – У нее на такое мужского характера не хватит.
Вот это уже оскорбление.
– Есть у меня, Вик, мужской характер!
– Я знал! – Джет, двигая бровями, тянется к моему поясу. – Ну-ка, Эш, давай проверим.
Я со вздохом отбрасываю его руку.
– Тебе следует меньше отдаваться жизни и почаще выходить в сеть. – Трей достает мобильник. – Тут кто-то создал липовую страничку под именем Пэйтон Уолтерс и разместил фотки Бонка и его команды, в руках табличка с надписью.
Только не это. Боюсь даже спрашивать.
– Какие фотки?
Джет протягивает мне мобильник.
– Вот, смотри.
На одной фотографии, облокотившись на джип, стоит Бонк и группа его дружков-футболистов. Они держат салфетку, на которой крупным жирным шрифтом написано «ФЭРФИЛД – ОТСТОЙ», а на номере машины красуется слово «ТУПИЦЫ». При взгляде на вторую фотографию я вскрикиваю. Бонк снят в кафе «Сабы Рика» в Фэрфилде: держит салфетку с надписью «ХОЧУ БЫТЬ ФРЕМОНТСКОЙ СУКОЙ». И внизу подписано: «МЭТЬЮ БОНК № 7».
– Кто это сделал? – спрашиваю я ребят.
Никто не признается. Дурдом какой-то. У парней из Фэрфилда крышу снесет, когда они увидят эти профессионально обработанные «фотошопом» изображения. Отлично сделано. Жаль, сама до этого не додумалась.
– Может, это Лэндон. – При этом замечании ребята переглядываются – их обуревают сомнения.
– Ну да, твой бойфренд настоящий герой, – говорит Джет.
Я качаю головой.
– Хм-м, – произносит Трей. – Макнайт с самой пятницы числится среди пропавших без вести.
О том, что он и в наших отношениях числится в той же категории, я помалкиваю.
Глава 13Дерек
В ПОНЕДЕЛЬНИК ПРОСЫПАЮСЬ ПОЗДНО – все уже разошлись. За завтраком смотрю на неухоженный задний двор. Дом стоит на большом участке земли, но никому не приходит в голову привести задний двор в порядок. Как будто порядок должен быть только перед домом: создать видимость для окружающих. Обнаруженная мной вчера газонокосилка в ужасном состоянии, но мне все-таки удалось ее завести. Двор зарос сорняками – с травой справиться будет нелегко, но все равно надо себя как-то занять, чтобы совсем не рехнуться.
Запустив газонокосилку и вставив наушники, я отключаюсь, как и накануне, когда пришли девчонки и ребята из команды Эштин. Мама всегда говорила, что музыка помогает ей оказаться где-то еще. Она часто ставила Эллу Фитцджеральд и Луи Армстронга, особенно когда лежала в больнице, принимая химиотерапию. Поначалу мне совсем не нравилось, но потом эти певцы стали напоминать маму. Жить дальше трудно до чертиков.
Проходит час, я работаю до седьмого пота. К спине, рукам и ногам прилипли травинки. Оценивая сделанное, я горжусь, что убрал траву с приличного куска. Сарай – место, где мы встретились с Эштин – знавал лучшие времена. Обнаружив там старую краску, решаю, что его давно пора покрасить.
Когда моюсь в душе, мною завладевают мысли об Эштин, и организм отзывается на это. Опустив руку, я даю волю фантазии. Ополоснувшись, решаю отдохнуть в своей комнате, но Фалькор, пыхтя, как паровоз, бросается к входной двери. Бедняге надо гулять. Взяв его на поводок, сразу же бегу к футбольному полю. Это место буквально притягивает меня, как магнит.
До школы бежать совсем ничего. Футбольная тренировка в самом разгаре. Некоторые игроки отрабатывают движения. Я тут же чувствую с ними общность, даже родство. Уже почти два года, как я не играю в команде, но передачи и упражнения настолько знакомы, что я делал бы их с закрытыми глазами.
Эштин выполняет рывки. Сначала не видит меня, но, когда замечает, ощущение такое, что сейчас устроит мне головомойку за то, что без разрешения взял с собой собаку. Она хватает несколько мячей и убегает на противоположный край поля. Грациозно двигаясь, она кладет мяч и встает в позицию. Два парня, наблюдая за ней из-за боковой линии, одобрительно кивают. Она так сосредоточена, что не видит вокруг ничего, кроме мяча и белых штанг. И легко забивает первый мяч.
Становясь в позицию для следующего удара, она замечает на трибуне меня. И, промазав следующие два раза, продолжает. В итоге забивает шесть из десяти. Нормально, но не ахти. Я присматриваюсь к команде – как раньше к противнику. Главный тренер – в черной с золотом тенниске и бейсболке – отслеживает игровые комбинации. Работая с линией нападения, он буквально три шкуры с них сдирает, но ребята на высоте, надо отдать им должное. Без их монолитной защиты квотербек уязвимее и команда слабее.
На позиции квотербека играет долговязый парень с номером три на футболке. Третий номер выглядит неуверенно, хотя и в хорошей форме. Он разыгрывает несколько комбинаций, но в условиях стремительной атаки его пасы принимающим оканчиваются неудачами. Третий номер не справляется с натиском. Плохо то, что он это знает. Зациклен на этом. Во время игры ему надо перестать думать и дать волю интуиции. Когда он делает одну и ту же ошибку в трех комбинациях подряд, тренер, вцепившись в шлем квотербека, задает ему перцу. С моего места в отдалении слов не слышно, но мало не покажется, это точно.
– Эй, Дерек! – Окликнув меня, Эштин отправляет в сторону трибуны эффектный крученый мяч, но я пригибаюсь, и он пролетает мимо.
С того дня, как умерла мама, я не притрагивался к мячу. Инстинктивный порыв поймать, я в смятении.
– Что?
– Кто разрешил выгуливать мою собаку?
– Он очень просился со мной. Видно, считает меня вожаком. Как положено в собачьей стае. – Я пожимаю плечами. – Чур без обид.
– Слушай, верни мяч, а?
Мяч лежит в ожидании снова оказаться на поле. Не думал, что мне снова придется взять его в руки. Совсем не значит, что я вернусь в игру. Это просто футбольный мяч. Я медленно беру его и ударом снизу отправляю к ней – знакомое ощущение гладкой кожи на подушечках пальцев, как воспоминание о прошлом. Взять любую знакомую девчонку – если в ее сторону летит мяч, она беспокоится, что сломает ноготь, но Эштин без колебаний дотягивается руками и ловит его.
– Вожак не ты, а я. – С мячом под мышкой она возвращается на поле. – Чур без обид.
Глава 14Эштин
СКАЗАЛА ДЕРЕКУ, ЧТО Я ВОЖАК, но сейчас вожаком себя не чувствую. Ничего сегодня не получалось. А тут еще он с трибуны смотрит тренировку – я смущалась, не в состоянии сосредоточиться. Фремонтская сука. Два дня прошло, а слова все не выходят из головы. Утром Дитер вызвал меня к себе в кабинет сообщить, что до него дошли слухи о фотографиях. Велел забыть о соперничестве и направить все силы на выигрыш.