– Не хочу быть пойманным.
– Твое отношение говорит лишь о том, что ты еще не встречал достойной твоего внимания девушки. Как только появится нужная девушка, тебе захочется быть пойманным.
Взяв с буфетной стойки ломтик хлеба, я нахально откусываю от него большой кусок.
– Спасибо за предложение, но меня сводить ни с кем не нужно, – говорю я с набитым хлебом ртом.
Она презрительно кривит верхнюю губу.
– Кажется, ты ходишь в частную школу. Вас там не учат хорошим манерам?
Только я открываю рот для ответа, как она поднимает ладонь.
– Не отвечай с полным ртом. Просто… иди наверх, надень костюм и, когда приведешь себя в порядок, спускайся. Скоро начнут съезжаться гости. – Увидев, что я не тороплюсь на ее тусовку, она «надевает» заученную фальшивую улыбку. – Дерек, пожалуйста. Ну, на один вечер ты можешь пойти мне навстречу?
– Если ты сейчас скажешь про маму и что она бы хотела, чтобы я надел тот костюм, клянусь, я уйду вон через ту дверь – и с концами. Не надо делать вид, будто знаешь хоть что-нибудь о маме, потому что это ты исчезла из ее жизни.
– Дерек, я знаю свою дочь лучше, чем ты думаешь. Я же лишь качаю головой, собираясь возразить, но она жестом велит мне следовать за ней в другую комнату.
– Пойдем. Надо тебе кое-что показать.
Мой первый порыв – повести себя как упертый придурок и уйти, выразив протест. Но внутренний голос просит остаться и следовать за старой дамой.
Бабушка приводит меня в просторную комнату, полную книг. Их здесь столько, что хватит на небольшую библиотеку. Закрыв дверь, она отодвигает в сторону одну из полок: там сейф. Быстрым движением пальцев бабушка осторожно открывает его и достает конверт.
– Вот, – говорит она, извлекая из конверта письмо и протягивая его мне.
Взглянув на листок, я тут же узнаю мамин почерк. На письме дата – за две недели до того, как мама умерла. Она тогда уже ослабла и знала, что ей осталось немного. Я спросил, боится ли она… Закончить фразу вслух я не мог. «Умереть?» – уточнила она. Я кивнул, а она взяла мою ладонь в свои и сказала: «Нет. Ведь тогда мне уже не будет больно». Несколько дней спустя она перестала разговаривать и просто лежала целыми днями в ожидании смерти.
Склонив голову, бабушка стоит рядом, пока я читаю мамины слова.
Дорогая мама!
Помню, что когда я была маленькой, то я не разговаривала, потому что стеснялась, но ты сказала другим мамам, что я слишком умная, чтобы разговаривать. Я узнала, что ты дала денег судье конкурса красоты, в котором я участвовала в средней школе, чтобы я победила. Я тебе не говорила, что менеджер «Бургер хат» тем летом перед моим выпускным классом прямо сказал, что не может меня нанять, так как ты хочешь, чтобы я проходила практику у папы в «Уортингтон индастриз».
Долгое время я считала: ты все это делаешь, чтобы контролировать мою жизнь. Теперь, когда я сама мама, понимаю, что ты хотела создать для меня идеальные условия, потому что любишь меня.
Пусть тебя утешит тот факт, что у меня идеальная жизнь. Стивен Фицпатрик – единственный мой любимый человек. Дерек – моя футбольная звездочка и потрясающий сын – веселый и красивый, как отец, и волевой и свободолюбивый, как я. Он идеальный.
У меня есть просьба. Мама, оберегай моего сына в отсутствие Стивена. Позаботься о нем – ведь яуже скоро не смогу этого делать.
Сглотнув слезы и сложив листок, я отдаю его бабушке.
– Пойду переоденусь.
Больше ничего говорить не надо. Теперь понятно, почему я здесь и почему бабушка хочет, чтобы я остался. Полчаса спустя в купленном ею костюме я спускаюсь по лестнице. Галстук оставлен в комнате, а две верхние пуговицы на рубашке расстегнуты, как подтверждение, что во мне живет мамин свободолюбивый дух и меняться я в ближайшем будущем не собираюсь.
В холле толпятся девочки-тинейджеры в ярких платьях и с пышными прическами. Зная бабушку, можно ожидать, что подходящая невеста уже известна, брачные контракты подготовлены и осталось только поставить подписи. К счастью, она пригласила и парней, так что я не единственный выставленный напоказ самец.
Эштин бы рассмешила такая вечеринка, где твоя популярность держится на количестве денег и положении в обществе, а не на том, сколько алкоголя ты можешь выпить до того, как начнешь блевать. Могу поспорить, что здешним не приходилось участвовать в игре «факт или брехня» с желе-шотами. Или, например, брить мошонку, уж если на то пошло.
– Дерек! – зовет бабушка, пробираясь сквозь массу собравшихся гостей. – Ты галстук забыл.
– Нет, не забыл.
Дотянувшись, она застегивает две верхние пуговицы моей рубашки.
– На официальном приеме положено быть в галстуке. А ты похож на садовника.
Я треплю ее по щеке, как сделала она меньше часа назад.
– Может, для всех это и официальный прием, а по мне так одна сплошная показуха. Хочешь, чтобы я сделал вид, что такой, как они, – вот тебе, пожалуйста.
– Мог бы приложить побольше усилий. – Высказав свое замечание, она наклоняется ко мне поближе. – Кассандра Фордем и ее мать с тех пор, как ты спустился, не сводят с тебя глаз.
Я снова расстегиваю две верхние пуговицы, а заодно и третью.
– Кто такая Кассандра Фордем?
– Всего лишь самая красивая девушка в Техасе. Выигрывает конкурсы красоты, имеет потрясающий цвет кожи и играет на рояле.
Цвет кожи? Конкурсы красоты? С этими достоинствами она и в подметки не годится девчонке, которая идет вразнос на футбольном поле и в палатке.
– А в футбол она не играет?
– В футбол? – Бабушка смеется. – Дерек, девочки в футбол не играют. Они его смотрят. И да, уверена, что Кассандра Фордем болельщица. Коренная жительница Техаса, здесь родилась и выросла. Футбол у нас в крови. Вон она. – Бабушка делает все возможное, чтобы никто не понял, что она показывает на девушку в желтом платье с открытыми плечами. Желтая роза Техаса.
Взяв меня за локоть, бабушка направляется к Кассандре Фордем. Почти все взоры устремлены на меня. Очевидно, Кассандру выдвинули на должность самой завидной девушки в зале. А так как я почетный гость, мне вроде по обычаю полагается приоритетное право выбора.
– Миссис Фордем, Кассандра, позвольте представить вам моего внука, Дерека Фицпатрика, – уверенно говорит бабушка.
У Кассандры внешность хорошенькой модели. Вздернутый носик и голубые глаза, которые загораются, когда она улыбается. Она делает что-то типа реверанса.
– Как тебе нравится Техас, Дерек?
– Хочешь знать правду?
Бабушка незаметно толкает меня локтем и делано смеется.
– Дерек всю неделю меня развлекает. Вы все, стар и млад, только взгляните, как он играет в теннис. Мы с ним каждый день играем после обеда. Он настоящий самородок.
С самого приезда сюда нога моя не ступала на теннисный корт.
– Я тоже играю, – милым женственным голоском замечает Кассандра. – Может, нам как-нибудь поиграть вместе?
Бабушка снова толкает меня.
– Конечно, он поиграет. Правда, Дерек?
– Ну да.
Через некоторое время, занятое светской болтовней, бабушка просит миссис Фордем высказать свое мнение о новом произведении искусства в гостиной, и оставляет меня вдвоем с Кассандрой. Ощущение, будто попал в другую эпоху. Люди разговаривают и едят на фоне тихой музыки в исполнении струнного квартета. Вскоре Кассандра уже берет меня под локоть и знакомит с другими гостями – девушками и парнями.
Передохнуть мне удается, только когда она, извинившись, уходит в туалет. Я пробираюсь в столовую и беру себе поесть. Присев к столу, оказываюсь в окружении группы девиц. Не стану врать – девчонки чертовски привлекательны. В Техасе живут самые красивые девушки, что мне встречались за всю жизнь, а я где только не жил. Вот как им удается оставаться такими худенькими, когда здесь такая жирная пища? Но, присмотревшись, замечаю, что у них полные тарелки еды, однако никто ничего в рот не берет. Полное надувательство, я вам так скажу.
Эштин бы наложила полную тарелку и наслаждалась бы едой, не заботясь о том, что подумают парни. Звоню ей каждый день, но она не отвечает. Сегодня утром отправил ей эсэмэску с просьбой перезвонить. Не перезвонила.
Перекусив и побродив вокруг, я поговорил с какими-то ребятами про футбол – их основная тема разговора, и вот уже появляется Кассандра. Футбольные факты и цифры так и сыплются из нее, но впечатление такое, что ее подготовили, снабдив всей этой информацией о спорте, однако любовью к футболу здесь и не пахнет.
Я выхожу и сажусь на стул в беседке, надеясь уединиться. Мамино письмо все меняет. Когда я читал его, она будто говорила со мной из могилы. Назвала меня футбольной звездочкой. Черт побери, рана, зажившая уже столько времени назад, теперь вскрылась. Моему уединению не суждено длиться долго – женские ручки закрывают мне глаза, и Кассандра тонким голоском шепчет мне в ухо: «Угадай кто».
Глава 44Эштин
ПОДЪЕЗЖАЯ К ЦЕНТРАЛЬНОМУ ВХОДУ в поместье Уортингтон с намерением потребовать от Дерека объяснений, я вдруг понимаю, что надо было переодеться. А я просто напялила длинные шорты и свитер, на котором пятна травы и грязи после сегодняшней тренировки.
Звоню. Дверь открывает высокий мужчина с суровым выражением лица.
– Мисс, чем могу помочь?
Заглядываю внутрь. Там куча людей, разодетых в платья и костюмы, и это только подчеркивает, что я не одета. Если бы я пеклась об этом, тут же вызвала бы такси и укатила. Но я об этом не пекусь. Есть цель, и меня никто не остановит.
– Мне нужен Дерек Фицпатрик.
– И как о вас доложить?
– Эштин. – Этого явно недостаточно. – Эштин Паркер, – добавляю я.
Из комнаты появляется пожилая светловолосая дама с эффектной прической и бриллиантовым колье на шее. На ней светло-голубое идеально скроенное платье и жакет в тон. В ее сапфировых глаза есть что-то знакомое. Глаза Дерека… А, это его умирающая бабушка. Только по ней не скажешь, что она умирает. На вид здоровее многих моих знакомых. Взглянув на футбольный свитер, она кривит губы, как от кислого лимона.