– Короче, никто, включая тебя, – объявил он своим раздражающе-безапелляционным тоном полицейского, – отсюда не уйдет, пока этот вопрос не будет решен. Так что советую сразу переходить к сути.
Остин поглядел на лица собравшихся. Большинство он знал уже долгие годы и мог им доверить свою жизнь. Даже Вайнона сделалась ему другом. Он поглядел на Клэя, который пристально наблюдал за ним.
– Ну, давай, Малой… – подбодрил тот.
– Да черт тебя дери, Клэй! – вскинулся Купер. На сей раз, не сдержавшись, он бухнул бутылкой по столу и свирепо уставился на брата. – Меня зовут Остин.
Он не мог избавиться от ощущения, что именно его возраст явился причиной, побудившей Беатрис с ним расстаться, а потому с прозвищем Малой для него было решительно покончено.
За столом на некоторое время повисло молчание. Все уставились, слегка опешив, на обычно столь обходительного Остина. Клэй вскинул ладони, изображая покорность, и смущенно поморщился.
– Прости, чел… – Умолкнув еще на пару мгновений, он продолжил: – Послушай, Остин… Ведь очевидно же, что ты по уши в нее влюблен.
– Это уже не важно. – Остин вперил взгляд в пивную этикетку. – Она здесь больше не живет.
– Господи, вот бы изобрели такую машину… ну, я не знаю… с крыльями, которая могла бы тебя за пару часов доставить в Лос-Анджелес… – язвительно произнес Клэй, похоже, чересчур исполнившийся братской заботы.
Снова оставив побоку их переговоры, Вайнона стала осторожно прощупывать почву:
– Ты ее любишь?
Опять обведя взглядом собравшихся за столиком друзей, которые желали для него только лучшего, Остин со вздохом кивнул:
– Да. – Это был, как ни крути, единственный способ сегодня отсюда вырваться. Сейчас он готов был взять на себя любое нераскрытое преступление округа, лишь бы только остановить эту экзекуцию. – Впрочем, это уже не важно. Она меня не любит.
К этому, собственно, все и сводилось. Обычный случай безответной любви, к тому ж еще и на изрядном расстоянии.
– Это она тебе сказала, когда ты ей признался в своих чувствах? – осторожно уточнила Вайнона.
Остин покачал головой:
– Нет, я ей не говорил.
Вайнона изумленно уставилась на него. Точнее, остолбенели все за столом.
– Почему?! – выдохнул Клэй.
– Ну ты даешь, чувак, – фыркнул Такер. – Это ж ошибка салабона!
Вайнона, возмущенно подняв глаза к потолку, замотала головой.
– Да что с вами не так со всеми! – гневно зыркнула она на каждого по очереди из собравшихся мужчин. – Неудивительно, что без специальной акции в «Фейсбуке»[32] вам сюда женщин не завлечь!
– Эй, полегче, – возмутился Такер. – У меня уже есть женщина.
– И у меня тоже, – вставил Клэй.
Все посмотрели на Арло.
– Что? Теперь все стрелки на меня? – вскинулся тот и гневно посмотрел на Остина. – Сперва Боб, теперь вот эти… Пора бы уже взять себя в руки!
– А толку-то? – вопросил Остин. – Ее интересы – в Лос-Анджелесе. Хочет там кому-то что-то доказать. Попросила меня ее понять.
– Едрит твою налево, – в недоумении тряхнул головой Арло.
– Да уж, тормоз, каких не сыскать, – согласился Клэй.
– Да вы чего, в самом деле? – огрызнулся Остин. – Она взрослая женщина. Ей позволительно поступать, как она сочтет нужным, и уезжать, куда она хочет. И я очень стараюсь ее понять и принять ее решение. Дать ей свободу делать то, что ей необходимо, ну и прочее в том же духе.
Арло перевел взгляд на Вайнону:
– Чего-то я ни черта не понял.
Вздохнув, Вайнона скосила глаза на Остина.
– Арло имеет в виду, что… конечно же, Би вольна уехать и жить собственной жизнью где-то далеко отсюда. И то, что ты поддержал ее в этом шаге, очень благородно и достойно всякого восхищения, тем более что ты пожертвовал при этом своими чувствами. Но ведь она приняла такое решение, не имея полной информации. Поступила ли она бы так, если б знала, что ты ее любишь? – Вайнона пожала плечами. – Может быть, и да. Я не знаю. Но тебе следовало предоставить ей выбор, Остин. Если ты ей признаешься, а она не разделит твоих чувств, то хуже, чем есть, тебе все равно уже не будет.
Вот в этом Остин сомневался. Если он ей скажет о любви, а она его снова отвергнет, он больше чем наверняка будет себя чувствовать в два раза паршивее.
– Но вдруг она чувствует то же самое? – продолжила Вайнона, и… перед ним словно замерцала эта восхитительная возможность.
А вдруг она тоже его любит?
– Ну да, – кивнул Арло. – Именно это я и имел в виду.
«Проклятье…» Его чувства колебались между надеждой и отчаяньем.
Он чувствовал, что их связывает нечто более глубокое, нежели просто секс или пьянящее возбуждение от сознательного нарушения правил. Он ощущал это всякий раз, когда они были вместе. И считал, что она испытывает то же самое… Но была ли это любовь?
Действительно ли она любила его? Или он принимал желаемое за действительное?
– Точно, чел, – согласился Такер. – Тебе лучше выложить все карты на стол.
– Верно! – с энтузиазмом подхватил Клэй. – Поезжай в Лос-Анджелес, дуралей. Скажи ей, что ты ее любишь. Попытка не пытка!
У Остина по жилам пробежало радостное возбуждение. Все эти две недели он пребывал в полном бессилии, разрываясь между стараниями перестать ее любить и любовью, слишком глубокой, чтобы все ворошить, еще сильнее обостряя ситуацию. И все же, как только что сказала Вайнона: разве ради себя и собственного счастья он не обязан хотя бы сообщить ей о своих чувствах? Чтобы Беатрис могла располагать всеми фактами, прежде чем принимать какое-то решение о своем будущем.
– Если из этого что-то выйдет, то мне, значит, придется перебраться в Лос-Анджелес, – заметил Остин, поглядев на своего брата.
Если Беатрис его любит, то, стоит ей захотеть – и он уедет жить на Северный полюс!
– Ну и переберешься, – пожал плечами Клэй.
– У меня есть знакомые в департаменте полиции Лос-Анджелеса, – предложил Арло. – Так что мог бы замолвить за тебя словечко.
Всю свою сознательную жизнь Остин грезил о том, чтобы стать шефом полиции Криденса. Так что, уехав вслед за Беатрис, он поставит на этой мечте жирный крест. Это как пить дать. Что делало этот шаг крайне серьезным делом. Которое, наверное, не стоило решать сгоряча. И все же… он хотел быть с Беатрис, и этим было все сказано. Чувствовал ли он разочарование? Да. Хотел бы он, чтобы все было по-другому? Да. Но ведь жизнь не всегда складывается так, как хочется. К тому же, кто знает, какие возможности могут встать перед ним в полиции Лос-Анджелеса!
Не только же там полицейский спецназ да полиция нравов!
Конечно, это будет сильно отличаться от работы копа в уютном маленьком городке. И, без сомнений, это будет радикальная перемена в его жизни. Но ведь и он не новичок по части службы в полиции большого города. Ему довелось поработать в Денвере, и пусть Лос-Анджелес, конечно, покрупнее, с гораздо большим уровнем преступности – но так и он всегда хорошо справлялся с работой, да и сумеет приспособиться.
– Маму это огорчит.
– Ну да, еще припомним про машину с крыльями, – снова съязвил Клэй.
Остин оглядел веселую компанию «интервентов». Черт… неужто он и впрямь собирается это сделать? Явиться как гром среди ясного неба в Лос-Анджелес, признаться Беатрис, что он ее любит, – и уповать на бога, надеясь, что это хоть что-то изменит?
Стальная незыблемая твердость у него внутри говорила о том, что решение уже принято. И что жить надо настоящим, ничего не откладывая на потом.
– Тогда мне понадобится взять несколько дней отгулов, – посмотрел он на Арло.
– Считай, тебе их уже дали.
– Ладно, так тому и быть, – кивнул Остин и улыбнулся. И внезапно все вокруг него тоже засветились улыбкой, и это показалось ему наилучшим предзнаменованием. Он повернулся к Вайноне и Такеру: – Тогда вам, друзья, придется меня отсюда выпустить. Мне надо еще кое-что уладить.
Такер чуть ли не пружиной выскочил из кабинки, Вайнона поспешно выбралась следом.
– Удачи тебе, – пожелала она, когда Остин тоже выскользнул из-за стола и выпрямился рядом.
– Спасибо.
Хотелось надеяться, что удача ему не пригодится, но он, несомненно, возьмет ее с собой.
Спустя два дня Остин Купер решительным шагом вошел в броское с виду здание (явно бывший склад, переоборудованный под офис), принадлежащее компании Greet Cute. Казалось, в животе у него трепыхалась стая бабочек размером со слонов. При перелете из Денвера он раз за разом мысленно проговаривал свою речь и теперь как никогда готов был убедительно изложить свою позицию. Он не знал, где живет Беатрис, однако на сто процентов был уверен, что в этот момент – в четверг, в половине второго – она сидит на работе, а местонахождение ее фирмы, благодаря «Фейсбуку»[33], он выяснил заранее.
Поднявшись на лифте на третий этаж, Купер вышел в коридор и спросил у проходившей мимо женщины в джинсах и в футболке с надписью Greet Cute, где он мог бы найти Беатрис. Оценивающе оглядев Остина, та указала на дальний конец этажа, где в углу находился большой застекленный кабинет.
– Благодарю, – кивнул Купер и двинулся в том направлении.
Идя по большому просторному помещению, Остин почти не замечал того, как останавливались и разглядывали его попадавшиеся навстречу люди. Надо думать, его джинсы, высокие ботинки и стетсоновская шляпа не самым шиком считались в Лос-Анджелесе, но ему это было безразлично. Все его внимание было приковано к огненно-красной головке за стеклом, которая напряженно смотрела в стоящий перед ней монитор.
Когда Остин был уже в двух шагах от двери, пульс у него забился тяжело и медленно, каждым гулким ударом отдаваясь в висках, на шее, в паху.
Вот и всё. Настал момент раскрыть все карты.
Дверь была приоткрыта, и Остин сбавил шаг, остановившись в проеме и прислонясь плечом к косяку. Пару мгновений он просто любовался поглощенной работой Беатрис. Выглядела она замечательно. Волосы ее были все такими же яркими, как он их и запомнил, и вольно ниспадали на плечи. Одета она была в такую же точно синюю футболку с названием фирмы, как и та женщина у лифта.