.
Что же касается археографического освоения «морского» сегмента истории Великой войны, то приходится с сожалением констатировать, что до сих пор в нашей стране не издано ни одного специализированного сборника флотских документов этого периода (исключение составляют документальные сборники по истории революционного движения в недрах царского флота[263] и опубликованные протоколы и постановления Центрального комитета Балтийского флота[264]). Лишь отдельные документы и их небольшие тематические подборки увидели свет в сборниках общеполитического и дипломатического характера[265], а также в некоторых отечественных[266] и эмигрантских[267] периодических изданиях.
Ценные сведения, существенно дополняющие картину подготовки и ведения борьбы на морских театрах мировой войны, содержатся в сборниках дипломатических документов. Примером может служить изданный в конце 1914 г. сборник материалов об отношениях России и Османской империи в преддверии военных действий на Черном море (так называемая «Вторая оранжевая книга»)[268]. Мнение видного советского историографа К. Б. Виноградова, который назвал подобные издания «книгами лжи» и полагал, что «такие подборки не могут быть использованы в качестве источника»[269], представляется нам излишне категоричным. В частности, документы «оранжевой книги» в значительной мере иллюстрируют процесс эскалации военно-политической обстановки на Черноморском театре и, в частности, полностью разоблачают вздорные измышления турецкой и германской пропаганды о якобы имевшей место провокации русского флота, повлекшей за собой нападение германо-турецких военно-морских сил на российские порты 16 (29) октября 1914 г.
Чрезвычайно ценным источником, впервые в нашей стране привлеченным к исследованию боевой деятельности Российского флота, стало новейшее достижение наших немецких коллег — четырехтомный документальный сборник «Die deutsche Seekriegsleitung im Ersten Weltkrieg» («Германское военно-морское командование в Первой мировой войне»), выпущенный Бундесархивом в 1999–2004 гг.[270]. Издание содержит весьма содержательную подборку документов кайзера Вильгельма II, начальника его морского кабинета адмирала Г. фон Мюллера, статс-секретарей имперского морского управления (морских министров) гросс-адмирала А. фон Тирпица и адмирала Э. фон Капелле, начальников адмирал-штаба адмиралов Г. фон Поля, Г. Бахмана, Х. фон Хольцендорфа и Р. фон Шеера, а также командований германских морских сил в Балтийском и Черном морях. Эти материалы существенно дополняют, а в некоторых случаях корректируют сформировавшиеся в отечественной исторической литературе представления о взглядах германского руководства на роль флота в достижении целей войны, организации морских сил Германии и ее союзников — Турции и Болгарии, а также о подготовке и ведении боевых действий в Балтийском и Черном морях.
В-четвертых, рукописи исследований по истории войны 1914–1917 гг. на отечественных морских театрах, не вышедшие в свет[271] или изданные в многократно сокращенном виде[272]. Особую ценность представляют неопубликованные работы представителей русского военно-морского зарубежья, до конца прошлого века хранившиеся в частных собраниях или архивах эмигрантских организаций за границей и до сего времени не введенные в отечественный научный оборот[273].
Вполне соглашаясь с известным английским историком Б. Г. Лиддел Гартом в том, что «история, основанная исключительно на официальных документах, — искусственная история»[274], мы привлекли к исследованию пятую группу источников — мемуары, записки, дневники и письма должностных лиц, имевших непосредственное отношение к принятию ключевых решений по вопросам строительства и применения отечественного флота накануне и в годы Великой войны. К сожалению, «морской» мемуарный фонд Первой мировой войны невелик по объему и представлен, главным образом, сочинениями командиров тактического звена. Мы не располагаем воспоминаниями ни руководителей МГШ[275], ни командующих флотами (за исключением А. В. Немитца, стоявшего во главе Черноморского флота с июня по декабрь 1917 г.) и основными объединениями, а записки последнего морского министра Российской империи И. К. Григоровича имеют несколько конспективный характер[276]. Тем ценнее фрагментарные сведения оперативно-стратегического характера, содержащиеся в воспоминаниях А. Д. Бубнова[277], М. И, Смирнова[278], и, в известной мере, М. А. Бабицына[279], И. А. Кононова[280], С. Н. Тимирева[281].
В 2002 г. впервые увидели свет датированные 1940 г. воспоминания (точнее, подробный проспект задуманных, но так и не написанных мемуаров) А. В. Немитца[282], который во время мировой войны занимал ответственные посты в ставке ВГК и на Черноморском флоте. Уникальность управленческого опыта А. В. Немитца состоит в том, что он, будучи перед войной офицером оперативного отделения МГШ, принимал непосредственное участие в стратегическом планировании, а затем, служа в ставке и командуя флотом, претворял в жизнь планы войны на Черном море. Будучи без преувеличения выдающимся флотским офицером своего времени, Александр Васильевич имел свою точку зрения (зачастую не совпадающую с мнением вышестоящих начальников) на вопросы по кругу своей служебной деятельности и имел гражданское мужество отстаивать собственное мнение, иногда во вред своей карьере. Эти обстоятельства придают особую ценность его рассуждениям и оценкам, содержащим целый пласт ранее неизвестных сведений и неожиданных выводов по многим проблемам применения отечественного военно-морского флота.
В записках А. А. Саковича, бывшего во время мировой войны старшим флаг-офицером оперативной части штаба командующего Балтийским флотом, приводятся весьма любопытные сведения, касающиеся механизма принятия оперативных решений командованием Балтфлота. На примере выработки замыслов и принятия решений на так называемую «Мемельскую операцию» и на перевод в Рижский залив линкора «Слава» (в июне и в июле 1915 г. соответственно) автором проанализирована деятельность разведывательного отделения, оперативной части, а также личная работа начальника штаба и командующего флотом. При этом А. А. Сакович делает интересные, хотя, на наш взгляд, небесспорные выводы относительно профессиональных и деловых качеств высших должностных лиц флота — командующего вице-адмирала В. А. Канина, начальника 1-й бригады крейсеров контр-адмирала М. К. Бахирева, флаг-капитана по оперативной части капитана 1 ранга А. В. Колчака, его помощника капитана 2 ранга князя М. Б. Черкасского и др. Весьма дискуссионными и не лишенными политической конъюнктуры выглядят выводы о «сугубой пассивности, робости и бедности оперативного мышления» командования Балтфлота, страдающего, по мнению А. А. Саковича, «отсутствием воли к борьбе» и впадающего «в умственную панику при одном намеке на риск»[283].
Уникальные подробности боевой деятельности флота Балтийского моря содержатся в воспоминаниях известного советского военно-морского историка контр-адмирала В. А. Белли, который в 1916–1917 гг. служил в штабе минной дивизии, являвшейся в этот период ядром разнородной оперативной группировки — Морских сил Рижского залива[284].
Оставил дневниковые записи и И. И. Ренгартен, стоявший во главе разведки Балтийского флота. Однако, к сожалению, этот чрезвычайно ценный источник, сохранившийся за 1913–1917 гг. и отложившийся в РГАВМФ[285], не опубликован полностью; в разные годы в периодических изданиях были напечатаны лишь отдельные его фрагменты[286].
Впервые опубликованные в 2007 г. воспоминания контр-адмирала А. К. Вейса[287] содержат новые сведения о применении 1-й бригады крейсеров в ходе минно-заградительных действий, «Мемельской» операции 1915 г., деятельности надводных сил на неприятельских коммуникациях.
Обращение к мемуарам бывшего офицера Военно-морского управления при ВГК Б. П. Апрелева позволяет пролить свет на организацию сотрудничества МГШ с французскими коллегами (в частности, результаты визита группы офицеров генмора во Францию в июне 1914 г.[288]), мотивы ключевых решений верховной власти и командования флота Черного моря в преддверии войны с Турцией[289]. Не меньший интерес представляют опубликованные в эмиграции выдержки из дневников Б. П. Апрелева, которые дают возможность проследить эволюцию взглядов российского командования на перспективы вторжения англо-французского флота в Дарданеллы и роль российских вооруженных сил в выводе Османской империи из войны весной 1915 г.