осуществимую и целесообразную при благоприятных обстоятельствах», но поставил ее реализацию в зависимость от «общей военной обстановки»[668]. Проект британского адмиралтейства был, таким образом, если не отвергнут безоговорочно, то отложен на неопределенную перспективу.
Броненосный крейсер «Фридрих Карл»
Воспользовавшись соизволением верховного командования, пусть и неявно выраженным, на активные действия ограниченным нарядом сил, флот Балтийского моря в период с 18 (31) октября 1914 г. по 2 (15) февраля 1915 г. выполнил девять активных минных постановок и скрытно выставил на подходах к неприятельским портам Мемель и Данциг и в узлах коммуникаций противника 1598 мин (640 — с эскадренных миноносцев, 480 — с минных заградителей и 478 — с крейсеров)[669]. В своей совокупности эти действия (приложение 20), проводимые по единому замыслу и плану под руководством командующего флотом, являлись, по существу, морской минно-заградительной операцией продолжительностью 107 суток, глубиной около 500 км и размахом по фронту 360 км[670]. Благодаря высокому уровню организации постановок и продуманной системе мероприятий по обеспечению скрытности Балтийский флот добился оперативной внезапности: появление мин у побережья Германии стало для неприятеля полной неожиданностью. В результате противник понес тяжелые потери: на русских минах погибли броненосный крейсер «Фридрих Карл», четыре тральщика, семь грузовых судов (суммарной грузовместимостью более 8 тыс. брт) и подорвались малые крейсера «Аугсбург» и «Газелле» (последний был окончательно выведен из строя) и эсминцы «S149», «G128» и «G144»[671]. О достижении в полной мере результатов, заявленных в «Изменении основного плана операций…», говорить, конечно, не приходилось (ущерб неприятельским грузоперевозкам не превысил половины процента от их объема), однако результаты операции оказали весьма существенное влияние на оперативную обстановку на театре. Достаточно сказать, что гибель «Фридриха Карла» 4 (17) ноября заставила германское командование свернуть на оперативно значимый промежуток времени активные действия своих надводных кораблей, ограничить район плавания в юго-восточной части моря и, что наиболее существенно, перенести основной пункт базирования морских сил Балтийского моря из Данцига в Свинемюнде, основательно изменив тем самым конфигурацию операционной зоны своего флота[672].
В разгар минно-заградительной операции, 18 (31) января 1915 г., Н. О. фон Эссен обратился к главкому 6-й армии за разрешением на использование по своему усмотрению линкоров «Андрей Первозванный» и «Император Павел I» — наиболее современных из числа додредноутов. «Участие этих двух боевых единиц придаст каждой операции необходимую устойчивость и возможность выполнения ее успешно до конца во многих случаях открытой силой, так как вероятность боевых столкновений во время марша-маневра (оперативного развертывания. — Д. К.) теперь возрастает по мере увеличения светлого времени», — писал адмирал[673]. Кроме того, командующий аргументировал свое ходатайство дальнейшим усилением центральной минно-артиллерийской позиции и, главным образом, вступлением в строй бригады линейных кораблей типа «Севастополь», которая, по выражению А. Д. Бубнова, «в значительной степени уширяет оперативную способность нашего флота»[674].
Линейный корабль «Император Павел I»
На сей раз — впервые с начала войны — инициатива командующего об активизации основных сил флота встретила поддержку со стороны К. П. Фан-дер-Флита. Находясь под впечатлением случившегося неделей ранее победоносного для англичан боя на Доггер-банке[675], главнокомандующий согласился с «возможностью уделения части наших главных сил для обеспечения тех активных операций флота, кои не идут в ущерб выполнению последним его главной задачи» и поддержал ходатайство Н. О. фон Эссена[676]. 29 января (11 февраля) «добро» ставки было получено, хотя штаб главковерха оговорил свое разрешение традиционным требованием оградить эти линкоры «от риска боевой встречи со значительно превосходящими силами противника»[677]. Однако повлиять на деятельность Балтфлота в завершающейся кампании это обстоятельство уже не могло: развертывание корабельного отряда заграждения для последней в этой навигации минной постановки началось двумя днями ранее.
Таким образом, короткая кампания 1914 г. дает пример трансформации характера действий Балтийского флота: от пассивного ожидания вторжения превосходящих сил неприятеля в Финский залив — к единичным попыткам оспорить господство противнику в открытой части моря, а затем к захвату оперативной инициативы на театре. «Кампания 1914 года, — справедливо замечает М. А. Петров, — представляет собой отдельный и светлый период в истории Балтийского флота, когда последний, будучи исключительно слаб, как он не был слаб потом, имел наиболее крупный стратегический успех». Однако происходило это на фоне «борьбы тенденций активной и пассивной обороны, сначала не слишком заостренной, а потом принимавшей все более и более острые формы…»[678].
Что же касается действий на неприятельских морских сообщениях, то в кампанию 1914 г, единственной формой применения сил Балтфлота по нарушению коммуникаций являлась минно-заградительная операция на подходах к некоторым неприятельским портами (Мемель, Данциг) и в узлах коммуникаций в южной части моря. Легкие надводные силы боевых действий на сообщениях противника не вели. Устаревшие подводные лодки русского флота, целеустремленные на борьбу с боевыми кораблями, не смогли создать сколь-нибудь ощутимого напряжения на коммуникациях противника: по оценке начальника Адмирал-штаба адмирала Х. фон Хольцендорфа, «действия вражеских подводных сил в Балтийском море, вследствие слабых возможностей материальной части русских подводных лодок, в первые месяцы войны были почти незаметны»[679]. В результате, несмотря на некоторые потери, германское судоходство осуществлялось почти как в мирное время. Специальных мер по обороне коммуникаций противник не принимал, ограничиваясь действиями и мероприятиями в рамках противоминной обороны не театре.
2.3. РАСШИРЕНИЕ МАСШТАБОВ БОРЬБЫ НА ГЕРМАНСКИХ МОРСКИХ КОММУНИКАЦИЯХ (КАМПАНИЯ 1915 г.)
В кампанию 1915 г. флот Балтийского моря вступил в обстановке, которая по сравнению с началом войны существенно изменилась в благоприятную сторону. Вопреки ожиданию российского верховного командования и военно-морского руководства, германцы так и не обнаружили намерения с боем прорываться в Финский залив и рисковать Флотом открытого моря, имея в тылу господствующий в Северном море британский Гранд Флит, В свою очередь российский Балтфлот, опираясь на центральную минно-артиллерийскую позицию, выдвинул районы базирования части сил на запад — в Моонзунд и Або-Аландский район, расширив свою операционную зону до линии Ирбенский пролив, северная оконечность о. Готланд, Аландские острова.
Потери, понесенные противниками в предыдущей кампании (приложения 21, 22), были невелики и не изменили сколь-нибудь значительно соотношение сил на Балтийском театре. Куда существеннее на соотношение сил влияло пополнение русского флота новыми кораблями: в дополнение к четырем дредноутам типа «Севастополь», которые к июлю завершили испытания всех механизмов и прошли курс стрельб, в течение кампании 1915 г. вступили в строй два новых эсминца («Победитель» и «Забияка»[680]), а также три большие подводные лодки («Барс», «Вепрь» и «Гепард»), образовавшие новый 1-й дивизион подводной дивизии под командованием капитана 2 ранга В. Ф. Дудкина[681]. К английским подводным лодкам «E1» и «E9», прорвавшимся в Балтийское море и поступившим в оперативное подчинение командованию Балтфлота в октябре 1914 г., присоединились в 1915 г. «E8» (в августе), «E18» и «E19» (в сентябре)[682].
1-я бригада линейных кораблей Балтийского моря. На переднем плане «Гангут» (Гельсингфорс, июнь 1915 г.)
Подводные лодки «Пескарь», «Кайман» и «Барс» у борта спасательного судна «Волхов»
Подвергся изменениям и боевой состав флота — были сформированы два оперативных объединения (в терминах того времени — «высших соединения»). К началу кампании 1915 г. в соответствии с новым боевым расписанием Балтийского флота была учреждена минная оборона, а в июле эскадра. В состав эскадры (вице-адмирал Л. Б. Кербер) вошли 1-я и 2-я бригады линейных кораблей и обе бригады крейсеров. Минная оборона Балтийского моря (вице-адмирал В. А. Канин, с июля контр-адмирал А. С. Максимов) состояла из минной дивизии (сформирована из прежних 1-й и 2-й минных дивизий), развернутая из бригады дивизия подводных лодок, отряд минных заградителей и созданная в июне дивизия траления. Был сформирован, кроме того, отряд транспортов[683].
Л. Б. Кербер
Корабельная группировка гросс-адмирала принца Генриха Прусского, несмотря на пополнение устаревшими броненосными крейсерами «Роон» и «Принц Генрих», переданными из состава 3-й «разведывательной группы» Флота открытого моря, полуфлотилией эскадренных миноносцев и большой подводной лодкой