[1024]. Это было связано с тем, что из-за неудачного для союзников хода кампании в Дарданеллах[1025] отпала необходимость в демонстративных действиях перед устьем Босфора; самостоятельная же высадка десанта в районе пролива и вообще десантные действия на театре из-за отсутствия свободных войск на повестке дня не стояли[1026]. Для содействия Кавказской армии, на приморском фланге которой в этот период велась позиционная борьба[1027], было, по мнению командования флота, вполне достаточно Батумского отряда судов, который при необходимости мог быть усилен кораблями из Севастополя[1028].
Между тем противник, несмотря на крупные потери в грузовых судах (с мая по август только в прибосфорском районе было потоплено 17 пароходов, три буксира, 68 больших и 127 малых парусников[1029]) и вынужденное прекращение перевозок угля на крупных судах, продолжал транспортировку топлива на магонах, с успехом используя сеть береговых постов для оповещения судоводителей о действиях российских кораблей (приложение 49).
Было очевидно, что для выполнения директивных указаний верховного командования необходимо увеличение времени пребывания наших сил на коммуникационных линиях противника, что было достижимо только применением максимального количества эсминцев, включая «угольные» миноносцы устаревших типов. Однако, как указывалось выше, действия последних у побережья противника требовали оперативного прикрытия силами, способными нейтрализовать угрозу со стороны крейсеров «Гебен» и «Бреслау».
Для решения этой проблемы была введена, по существу, новая боевая организация основных сил флота, объявленная циркуляром командующего от 31 июля (12 августа), в преддверии ввода в строй новых линейных кораблей. Обе бригады линкоров и бригада крейсеров были разделены на три тактические группы, получившие название «маневренных». В первую вошли линейный корабль «Императрица Мария» и крейсер «Кагул», во вторую — линкор «Императрица Екатерина Великая» и крейсер «Память Меркурия», а третья группа (резервная) представляла собой 2-ю бригаду линейных кораблей в составе додредноутов «Евстафий», «Иоанн Златоуст» и «Пантелеймон» и могла быть усилена линкорами «Три Святителя» и «Ростислав» и одним из крейсеров[1030]. Число придаваемых группе эсминцев могло быть различным, предусматривалась возможность включения в состав групп и одного-двух авиатранспортов. Командовали «маневренными» группами по очереди начальники основных соединений флота начальник линейной дивизии вице-адмирал П. И. Новицкий, начальники бригад линейных кораблей контр-адмирал князь Н. С. Путятин и (с марта 1916 г.) контр-адмирал свиты С. С. Погуляев[1031], начальник бригады крейсеров контр-адмирал А. Г. Покровский и начальник минной бригады контр-адмирал М. П. Саблин. Общее руководство действиями блокирующих сил оставалось за командующим флотом, который иногда лично возглавлял группу.
А. А. Эбергард и А. Г. Покровский
Формирование «маневренных» групп, каждая из которых была способна успешно противодействовать германо-турецким крейсерам, принципиально меняло обстановку на коммуникациях противника. Новая организация обеспечивала сменность сил и, следовательно, позволяла придать действиям на неприятельских сообщениях систематический характер. Кроме того, постоянное присутствие в юго-западной части моря сильного оперативного прикрытия давало возможность использовать здесь максимальное количество эскадренных миноносцев и, что не менее важно, включить в зону их действий ближайшие подходы к устью Босфора — узел всех неприятельских коммуникаций и район наиболее оживленного судоходства.
Следующим шагом командования флота к возобновлению деятельности крупных кораблей в водах противника стала разработка в начале сентября (н. ст.) «Плана операции № 19». Замысел А. А. Эбергарда предусматривал одновременное выполнение целого комплекса действий специально сформированной группировкой разнородных сил в акватории от Зунгулдака до Босфора. Речь шла о нанесении по сооружениям зунгулдакского порта серии артиллерийских (кораблями 2-й линейной бригады) и авиационных ударов в сочетании с поисково-ударными действиями группы эсминцев у устья Босфора. Задача оперативного прикрытия этих сил возлагалась на «маневренную» группу в составе линкора «Императрица Мария», крейсера «Кагул» и эсминцев охранения, расположившуюся в районе, ограниченном параллелью 43° с юга и линией Босфор — Херсонесский маяк с востока. Решение боевой задачи дредноут должен был совместить с выполнением практических стрельб.
Вследствие первого появления у побережья Крыма неприятельских подводных лодок[1032], отвлекшего значительные силы минной бригады на противолодочные действия, командование флота несколько раз переносило сроки проведения операции, что было вызвано резонными опасениями в отношении вывода в море тяжелых кораблей без должного охранения.
«План операции № 19», хотя и в несколько усеченном виде, был реализован 17 (30) сентября — 19 сентября (2 октября): для нанесения ударов по объектам «угольного» района вышла 2-я бригада линкоров, крейсер «Память Меркурия», посыльное судно «Алмаз» и семь эсминцев; гидроавиатранспорты к операции не привлекались вследствие недостатка миноносцев для их надежного охранения. Функции сил оперативного прикрытия выполняла «маневренная» группа в составе линкора «Императрица Мария», крейсера «Кагул» и пяти эсминцев, часть которых предназначалась для несения блокадного дозора непосредственно перед устьем Босфора.
Наблюдение за выходом из пролива и присутствие сильного оперативного прикрытие обезопасило ударную группу от угрозы со стороны «Гебена» и позволило разделить силы для одновременного нанесения ударов по нескольким портам гераклийского района. В первой половине дня 18 сентября (1 октября) «Евстафий» бомбардировал Козлу, «Иоанн Златоуст» — Зунгулдак и Килимли, «Пантелеймон» — Зунгулдак, «Память Меркурия» и эсминцы — Эрегли, выпустив около 1200 снарядов[1033]. В результате обстрелов, продолжавшихся около пяти часов, были уничтожены сооружения для промывки и погрузки угля и подавлены (в терминах того времени — «приведены к молчанию») батареи в Зунгулдаке[1034], там же получили повреждения транспорты «Нора Хуго Стиннес 2» и «Родосто». Кроме того, в районе Эрегли был сожжен парусник «Синоп»[1035].
Линейный корабль «Императрица Мария»
Первый после четырехмесячного перерыва выход крупных сил к побережью противника показал, что линкор «Императрица Мария», хотя и не готов еще к самостоятельным действиям, способен решать задачи в составе сил оперативного прикрытия. Поэтому командование флота предполагало и далее практиковать аналогичный порядок действий на сообщениях противника, однако вступление в войну Болгарии (1 (14) октября были открыты военные действия против Сербии) заставило направить основные усилия флота на действия в западной части моря[1036].
С начала октября до конца декабря (н. ст.) «маневренные» группы десять раз выходили к побережью противника (в том числе болгарскому), пробыв в море в общей сложности 29 суток. Паузы между их крейсерствами заполнялись выходами подводных лодок и эскадренных миноносцев.
Эсминцы действовали по схеме, отработанной в предыдущие месяцы, при этом интенсивность их использования стала совершенно непомерной. Осуществляя противолодочное охранение «маневренных» групп, конвоируя транспорты, участвуя в минных постановках и самостоятельно действуя на неприятельских коммуникациях, миноносцы имели в месяц до 18 ходовых суток («Звонкий» в октябре) и покрывали до 4460 миль («Гневный» в ноябре)[1037]. Все же остальное время уходило на ликвидацию аварийных и боевых повреждений, выщелачивание и чистку котлов, замену котельных трубок, переборки и пробы механизмов и тому подобные работы (приложение 50).
Подводные лодки осенью 1915 г. совершили девять боевых походов в юго-западную часть моря. С точки зрения оперативного применения подводных сил представляет интерес значительное расширение района боевых действий каждой лодки: теперь он включал акваторию от Варны до Зунгулдака, что позволяет говорить об апробации способа действий подводных лодок, впоследствии получившего название «крейсерство в обширном районе». Первый такой поход был выполнен 28 октября (10 ноября) — 5 (18) ноября подводной лодкой «Морж» (старший лейтенант В. В. Погорецкий)[1038]. Как и ранее, лодки совмещали действия против неприятельского судоходства с решением задачи поражения боевых кораблей. Так, в упомянутом выше походе подводная лодка «Морж», обнаружив 1 (14) ноября в предпроливной зоне «Гебен» в сопровождении эсминцев «Гайрет-И Ватанийе» и «Муавенет-И Милийе», атаковала линейный крейсер[1039]. Несмотря на то, что неприятелю удалось обнаружить оба торпедных следа и своевременно выполнить маневр уклонения, эта атака имела важные последствия. Не располагая силами и средствами для полноценного противолодочного охранения своего единственного дредноута, командующий германо-турецким флотом вынужден было отказаться от его использования для охранения транспортов[1040]