Соперничество Франции и Англии с Германией слишком велико, чтобы думать, что первые две страны будут безучастными зрительницами войны России с Германией и Австро-Венгрией одновременно. Если даже Англия и Франция не вступят сразу в борьбу, то все же положение их будет угрожающее по отношению к Германии, и, таким образом, последняя будет лишена возможности обратить против нас большую часть своих сухопутных сил, а флот ее будет скован английским флотом.
[…]
Отделение научной обработки и хранения военно-исторических документов Научно-исследовательского института (военной истории) Военной академии Генерального штаба Вооруженных Сил РФ. Ф. 215. Оп. 257. Д. 2. Л. 13, 14, 24.
Из записки капитана 2 ранга А. В. Немитца «Операции наступлении Черноморским флотом на Босфор» (август 1915 г.)
[…] Девять лет тому назад, с учреждением Морского Генерального Штаба, была выработана и своевременно предписана Черноморскому флоту широкая и рациональная задача, заключавшаяся в преграждении доступа неприятельскому (австро-турецкому) флоту в Черное море — в закупорке и блокаде Босфора. В соответствии с этою задачею Высочайше утвержденный в 1909 году план войны на Черном море, согласованный с сухопутным военным ведомством, предписывал подготовку флота для Босфорской операции, причем предусматривал и отсутствие близкой к Босфору базы, включая в организационный план флота — погрузку угля на корабли в море.
Первый начальник Морского Генерального Штаба — незабвенный Лев Алексеевич Брусилов, бывший адъютант адмирала Копытова, деятельнейшую часть свой жизни провел в изучении Босфора, при разведке его батарей был обстрелян и участвовал в сложной подготовке создания десантных средств на Черном море. […]
По смерти вице-адмирала Брусилова взгляд на Черноморскую задачу подвергся колебаниям, причем малосильность флота по сравнению с австро-турецким привела к убеждению в недействительности операции закупорки Босфора, и военная операция Черноморского флота представлялась Черноморскому оператору [Морского] Генерального Штаба как «крейсерство флота между Севастополем и Керемпе». В то время как упомянутый план, Высочайше утвержденный, насколько мне известно, остался незамененным и неупраздненным, эти колебания Морского Генерального Штаба во взгляде на военную задачу Черноморского флота не могли не отразиться на подготовке флота к Босфорской операции. Фактически, эта подготовка вовсе не производилась за отсутствием у Черноморского Командования определенного плана войны, Черноморский флот существовал без соответствующего такому плану обучения, и к началу войны был решен отрицательно вопрос о заминировании Босфора, то есть решено было беспрепятственно допустить врага в Черное море. […]
В Черном море оказался в качестве командира линейного корабля один из бывших операторов Морского Генерального Штаба по Черноморскому театру[1300]. Приглашаемый иногда на совещания флагманов и капитанов к Командующему флотом, он высказывал взгляд о необходимости боя у Босфора, заминирования и возможности блокады Босфора, и на возражения отвечал, что «все равно на Босфор идти придется, но с каждым днем препятствия будут возрастать». […]
АВПРИ. Ф. 138. Оп. 467. Д. 356. Л. 6–7.
Записка вице-директора канцелярии Министерства иностранных дел Н. А. Базили (июль 1913 г.)
Грозящая нашему положению на наших южных берегах и на Ближнем Востоке утрата нами господства на Черном море требует безотлагательных мер для восстановления столь необходимого нам во всех отношениях решительного преобладания наших морских сил в этих водах.
Для этого необходимо […] заложить на наших черноморских верфях не позже весны 1914 года три (или еще лучше четыре) дредноута новейшего типа с 14-дюймовой артиллерией. […]
Скорейшее осуществление представляется тем более желательным, что, благодаря возможности для Турции увеличивать свой флот скорее нас в Черном море, промедление с постройкой нами второй серии новых черноморских судов может привести к тому, что через несколько лет не наш черноморский флот нагонит турецкий, а наоборот, последний вновь приобретет перевес, как это ныне случилось.
[…] Возникает вопрос, не следует ли прибегнуть для ослабления преобладающего положения турецких сил в Черном море к образованию, по примеру прошлого, в Средиземном море русской эскадры. […] Если вспомнить, что упразднение нашей средиземноморской эскадры вызвано было перенесением на Дальний Восток центра тяжести нашей политики, то возвращение ныне к историческим нашим задачам на Ближнем Востоке должно, казалось бы, иметь своим последствием появление вновь нашего флота в Средиземном море.
В настоящую минуту представляется удобный случай положить начало образованию нашей средиземноморской эскадры. Нашему морскому ведомству только что сделано предложение приобрести заказанный Бразилией и достраивающийся в Англии дредноут «Рио-Жанейро». К нему могли бы быть присоединены другой южно-американский дредноут, также предполагаемый к продаже, и затем достраивающиеся на балтийских верфях дредноуты, присутствие которых в Балтийском море не является необходимым для обороны нашего балтийского побережья и столицы.
Вопрос о приобретении нами бразильского дредноута ставится также тем, что, по имеющимся сведениям, Турецкое Правительство интересуется его продажею. […]
АВПРИ. Ф. 138. Оп. 467. Д. 326. Л. 1 — 2об.
Из проекта всеподданнейшего доклада по Морскому генеральному штабу (июль 1913 г.)
Военная сила современного культурного государства должна создаваться не «на всякий случай», но для решения определенных стратегических задач. […] Тот реальный объект, который может быть обеспечен государству военною силой на море — флотом, — в своем общем виде всегда один и тот же: свобода для отечества его морских сообщений, от которой зависит либо экономическое благосостояние страны, либо ее стратегическая безопасность, либо то и другое вместе.
[…]
Морское министерство, единодушно с Министерством иностранных дел, предлагает поставить теперь же эту политическую цель как руководящую задачу для нашей внешней политики и нашей стратегической подготовки.
Выход России в Средиземное море в 1917 году как ее ближайшая внешнеполитическая задача.
[…]
Общая конъюнктура экономического и промышленного положения России делает для ее благополучия необходимой уверенность, что никогда и никем не может быть остановлено движение русских и иностранных коммерческих пароходов из Средиземного моря в Черное, к нашим портам и обратно, так как такая остановка ведет к разорению нашей внешней торговли, идущей через Черное море, которая, по значительности своей, разоряясь, ведет за собою разорение основных отраслей нашей добывающей промышленности.
Обеспечение свободы морской торговли от черноморского берега в Средиземное море для России имеет первенствующее государственное значение в силу влиятельнейших экономических факторов.
[…]
Морской Генеральный Штаб считает в будущем желательным и возможным военный захват Россией Босфора и Дарданелл при выполнении следующих условий, параллельно политических и стратегических.
[…]
| Политика | Стратегия |
|---|---|
| I. Определенно и впредь до конечного решения задачи нерушимо принимается для всех дипломатических усилий России следующая политическая цель: в ближайшие годы (1918–1919) овладеть Босфором и Дарданеллами. | I. В полной зависимости от принятой политической цели, целью всех морских стратегических усилий России ставится: |
| в ближайшее пятилетие 1913–1918 гг. вполне приготовить серьезную морскую силу, ее базу и всю ее операцию, необходимую для захвата проливов […]. | |
| II. Добиться отмены международных постановлений (Парижских конвенций и проч.) о закрытии турецких проливов для военных судов, т. е. утвердить международное право международное право всякой державы проводить свои военные суда из Средиземного в Черное море и обратно. | II. Сосредоточить весь русский флот, т. е. Черноморский и Балтийский — в Эгейском море в течение 1915–1918 гг. |
| Однако только отмены прежних конвенций, но отнюдь не установление «нейтрализации» проливов, которая фактически отняла бы у России надежду когда-либо занять в них подобающее ей и необходимое ей господствующее положение. | При этом оборона балтийского побережья должна быть возложена на армию и Ревель-Паркалаудскую крепость со всем (Балтийским и Черноморским) резервным флотом, который будет в 1917 году в составе 8 довольно сильных линейных кораблей с соответствующими придаточными частями. |
| III. Войти в самые тесные дружеские отношения с Грецией, порты которой являются необходимой для нашего флота базой при его действиях в Средиземном море. | III. Оборудовать в Эгейском море театр и базу своему флоту в пределах, допустимых международными постановлениями вообще и союзом с Грецией в частности. |
| Эти дружеские с Грецией отношения необходимо довести до заключения с нею военной конвенции о совместных действиях при нашем возможном захвате Босфора и Дарденелл и о соответствующем развитии некоторых греческих портов в качестве базы нашего флота, при русской, конечно, финансовой поддержке. | Здесь придется создать для нашего флота плавучую базу, которая и будет стоять в греческих портах. |
| IV. Политически подготовить захват проливов посредством | IV. Стратегическая подготовка захвата проливов посредством |
| а) Предварительного о том соглашения с Францией. | а) Сосредоточения к 1918–1919 гг. русской эскадры в 12 дредноутов со всеми соответствующими другими частями флота (крейсера, миноносцы, транспорты и проч.). |