А потом я поняла, о чём она говорит, и разом растеряла показную уверенность. Побледнела, следом покраснела, и не знала, куда спрятать взгляд.
– Простите, – прошептала девушка, и повторила: – Простите, это не моё дело! Просто… – замялась, но всё же закончила, – я сменила простынь, а она… чистая.
Я стиснула зубы так, что в наступившей тишине стало отчётливо слышно, как они заскрипели.
«Главное, чтобы не сломались,» – подумала отстранённо, а вслух произнесла.
– Ты права, Брита, это не твоё дело.
Оправдываться и, тем более, объясняться перед ней я не намерена. Я хоть и трусиха, размазня и слабачка, но… Не хочу, чтобы по мне и дальше топтались все, кому это только заблагорассудится.
– Простите, госпожа, – служанка поклонилась, пряча от меня своё лицо.
– Ничего, – кое-как выдавила из себя снисходительную улыбку, – но впредь оставляй такие вопросы при себе.
Девушка ещё раз кивнула, попросила разрешения уйти, но положив ладонь на ручку двери, остановилась и, не поворачиваясь, произнесла:
– Я испачкала простынь гусиной кровью, чтобы прачки не шептались почём зря…
И пока я не успела ничего сказать, вышла из комнаты, оставив меня одну.
Я совсем не похожа на свою мать, она бы наверняка знала, как исправить… всё это.
«Дженис, ты сильная, кому как не мне знать об этом?» – слова, когда-то сказанные матушкой, всплыли в памяти и заставили разозлиться.
Раз я сильная, то почему не чувствую этой силы? Не знаю, как себя вести, что говорить? Не умею держать лицо и менять маски одну за другой, приберегая каждую для особого случая?
Что мне сделать? С чего начать? Или так и сидеть в комнате, словно узница, и внушать мужу мысли о великолепной ночи? Это всё, на что я способна?
Раз леди Элизабет в меня верила, то… Может и мне стоит поверить в себя?
К тому моменту, когда Брита вернулась в комнату, чтобы забрать так и не съеденный завтрак, я была готова.
К чему? А ко всему!
– Госпожа? – девушка застыла с подносом в руке, видимо ожидая дальнейших указаний.
Я обернулась к ней, так как всё это время стояла у окна и смотрела за рабочими, и попросила с улыбкой:
– Ты могла бы показать мне замок?
Совершенно невинная просьба, с который стоило бы начать ещё вчера. Раз лорд Брайен радеет за то, чтобы все считали меня законной супругой, несмотря на происхождение, так почему я должна изображать из себя бесправную сиротку?
Да, я не нравлюсь Ленгро, его людям, воинам, бывшим невестам, но обстоятельства сложились так, что теперь им придётся жить со мной бок о бок. А мне… Жить с ними.
– Господина нет, – неуверенно возразила служанка, и я всё с той же улыбкой уточнила:
– Мне запрещено выходить из комнаты? – удивлённо вскинула брови. – Насколько я знаю, мой супруг такого не говорил.
Конечно, я немного лукавила. Брайен говорил о том, чтобы я проводила в комнате как можно больше времени, но ведь Брита об этом не знает. Вчера при слугах он обмолвился, что выходить я могу, правда, в сопровождении девушки. За это и будем держаться.
– Нет, не запрещено, – спохватилась она, только уверенности в голосе так и не прибавилось. – Но…
– Брита, – я подошла к ней и заглянула в глаза, пытаясь состроить самое невинное выражение лица. – Я всего лишь хочу поближе познакомиться с тем местом, которое теперь стало моим домом.
Не знаю, получилась ли у меня достоверная игра, но девушка осторожно улыбнулась, самым краешком губ, и кивнула:
– Хорошо, только прежде мне нужно зайти на кухню и отнести поднос.
Против этого я ничего не имела, а потому без колебания согласилась.
Первый шаг сделан. Теперь стоит пристально следить за каждым взглядом, жестом, любым проявлением чувств. Возможно, мне удастся понять, кто взял письмо.
Правда, что делать с этим пониманием, я пока не придумала. Как и с тем, какие оправдания озвучивать, если о моём происхождении станет известно лорду Брайену, или его брату… Или всем обитателям замка разом.
Пока мы спускались по лестнице, я молчала. А девушка рядом со мной то и дело поглядывала на меня, словно хотела что-то спросить, но не решалась.
Если честно, я бы предпочла сделать вид, что ничего не заметила, помня её недавнее любопытство, но… Она спасла меня.
– Тебя что-то интересует? – произнесла осторожно, мысленно взывая ко всем известным мне богам, чтобы она ответила, нет.
Брита помолчала, потом остановилась и прямо спросила:
– Вам не страшно?
Такого вопроса я не ожидала, впрочем, стоило уже понять, что девушка умеет удивлять.
– Чего именно я должна страшиться? – мне хотелось спросить это равнодушно, с эдаким налётом безразличия, но голос дрогнул.
– Всего, – Брита пожала плечами и принялась перечислять: – Всех нас, этого замка, набегов с Пустоши…
На последнем слове она запнулась, но, всё же, закончила фразу.
Она хочет правды? Так пусть получает.
– Боюсь, каждого слова, взгляда, прикосновения, и если бы у меня был выбор, я бы вряд ли оказалась здесь, но… Ты же понимаешь, что мне его никто не предоставил.
Нужно было бы промолчать, или ответить сухо, что она вновь забывается, только мне так хотелось высказать это хоть кому-то. Поделиться тем, о чём стоит молчать.
– Вы не похожи на Вайнер, – теперь Брита улыбнулась широко и искренне.
А я не смогла не усмехнуться в ответ:
– Ты многих встречала из моего рода?
– Ни одного, – со вздохом призналась девушка и тихо рассмеялась: – Но что только о вас не судачат слуги!
– Так же, как о вас, – тоже рассмеялась, почувствовав приятную лёгкость. Будто сейчас, в данную минуту, возводимая годами стена дала первую трещину.
Когда-то, в моей прошлой жизни, я и подумать не могла, что варвар и разоритель Ленгро будет защищать меня больше, чем собственный отец.
Брита оставила меня в небольшой комнате с камином и двумя креслами возле него. На мягкой обшивке лежало несколько книг в старых потёртых обложках.
Ради любопытства хотела взять одну из них, но… медальон неожиданно вспыхнул, полыхнув алым заревом сквозь одежду, и больно обжёг кожу.
– Ш-ш-ш… – болезненно зашипела, пытаясь понять, что произошло.
Это медальон меня сейчас ужалил за то, что я хотела книгу взять?!
С подозрением покосилась сначала на истёртые обложки, потом на грудь, где под тканью платья притаился матушкин подарок, и нахмурилась.
– Госпожа?
Вовремя, или мне лишь так хотелось думать, в комнату вошла Брита. Должно быть, ей открылась занимательная картина – хозяйка стоит и рассматривает себя так, будто увидела впервые. Но ведь ей не объяснишь, что впервые я увидела не себя, а такое странное проявление силы медальона.
– Да? – отозвалась, как ни в чём не бывало, и посмотрела на неё самым невинным взглядом, на который была способна.
– Мы можем идти, – неуверенно пробормотала она и, так же косо, как и я, несколько секунд назад, посмотрела мне за спину. Видимо, на книги.
– Хорошо, – согласилась и первой вышла из комнаты, оставив девушку позади.
Так, к списку вопросов, который и так был бесконечным, прибавился ещё один – почему медальону так не понравились обычные книги. Или они были не совсем обычными?
На самом деле, озвучив просьбу показать мне замок, я не надеялась увидеть здесь что-то удивительное. Коридоры, с множеством дверей, портреты на стенах, вычурные вазы на высоких тумбах, ковры, что заглушали неторопливые шаги, и потолки с лепниной. Мне показалось, что лепнина была везде… В коридорах, в комнатах, в библиотеке, даже в большой купальне – и то без неё не обошлось.
И объяснение столь странной увлечённости я получила ещё в первый день – матушка лорда Брайена.
Собственно, замок отличался от того, где я выросла, только тем, что в нём не было и намёка на обветшалость и бедность. На потолке не было видно подтёков, которые обычно оставляет неугомонный дождь, а доски в полах не скрипели, будто вот-вот испустят дух.
– Вам понравилось? – робко спросила служанка после того, как мы вышли во двор. Его я тоже попросила показать.
– Понравилось, – кивнула и искренне улыбнулась.
Особенно я оценила небольшую комнату рядом с библиотекой. В ней почти ничего не было, кроме изящного канапе с резными ножками и мягкими подлокотниками, бардового балдахина над ним и камина, которым, судя по вычищенному нутру, давно никто не пользовался.
Брита ничего толком про эту комнату не сказала, а я не стала настаивать, мысленно отметив, что стоит прийти сюда уже без служанки.
– Пойдёмте, я покажу вам наше хозяйство, – улыбнулась девушка довольно и поманила меня за собой, но я остановилась. Взгляд зацепился за ужасающую картину…
Я видела Зэйна из окна, знала, что он до сих пор сидит возле столба, но одно дело видеть чужие страдания с высоты второго этажа, а другое… Стоять здесь, совсем рядом, чувствовать запах крови, гноя и чужой боли.
Мужчина посмотрел на меня заплывшими глазами, но на этот раз злорадно улыбаться не стал, казалось, ему вообще безразлично, что кто-то стоит рядом и видит его таким – растоптанным и униженным.
Он лишь разомкнул потрескавшиеся губы и попросил:
– Воды…
Я посмотрела на Бриту, она ответила мне напряжённым взглядом и тихим:
– Госпожа, нам лучше уйти.
Уйти? Вот так просто, развернуться и уйти? Он же…
Я сделала шаг вперёд, но девушка решительно преградила мне дорогу:
– Господин приказал не подходить к нему!
Я посмотрела на неё с ещё большим раздражением и спросила:
– И вы просто проходите мимо?
Впрочем, ответ на этот вопрос я знала и без неё.
Мне хотелось, несмотря на приказ, и не совсем забывшийся страх после нападения Зэйна, подойти к бочке, зачерпнуть ковш воды и поднести мученику. Но Брита не позволила:
– Госпожа, он не оценит вашей помощи, а господин, когда вернётся, обязательно обо всём узнает и накажет вас.
– Как и его? – вырвалось прежде, чем я успела прикусить себе язык.
Служанка не ответила, только покачала головой, но с дороги не ушла.