Тот, кого я считала отцом, был скуп и жаден. Если уж ему было безразлично, в каком состоянии находится его родовой замок, как выживают его жена и дочь, то неужели Маригор озаботился бы будущим Талима? Только глупец поверит в это.
– Сомневаюсь, – хмыкнула, правда, совсем безрадостно. – Оставь он тебя в живых, ты бы стал угрозой для планов отца.
На последнем слове я скривилась. Нет, этот человек был для меня кем угодно, но только не отцом. Жаль, что доля его крови течёт в моих жилах.
Талим сидел молча, видимо, пытался осмыслить простую истину, а потом… Подорвался на кресле и злобно зашипел:
– Да что ты понимаешь? Что ты можешь знать?!
Перемена его настроения была такой стремительной, что я невольно убедилась в своих же словах – он не думал о последствиях. Он поверил Маригору, желая насолить Брайену, и не удосужился позаботиться об отходных путях, если вдруг что-то пойдёт не так.
Честно признаться, я не удивлюсь, если медальон, призванный защищать, его же и убьёт. Устранит помеху, так сказать.
– Ничего, – безразлично пожала плечами. – Совсем ничего.
И вот тут я не солгала, только слова эти относились не к Талиму, а к тому, что мои вопросы так и остались без ответа.
– Что вы сделали им? – Брайен не дал ничего сказать брату, попросту перебил его.
Кого он подразумевал под «им», всем было понятно.
Младший Ленгро вновь подобрался, возвращая лицу мнимое благодушие, вот только нервно подрагивающие кончики пальцев выдавали его с головой.
– Всего лишь заточили нескольких тварей в особую темницу, а кого-то попросту убили. Им этого оказалось достаточно, чтобы начать уничтожать наши земли.
Мне одной показалось, что он больше не имеет права говорить «наши земли»?
Глава 20
Картина происходящего казалась настолько абсурдной, что наступившая тишина стала едва ни благословением.
Талим с самого начала был настроен отнюдь не дружелюбно, и пугал меня своими ядовитыми ухмылками, но тем не менее, я не считала его глупым. А сейчас по всему выходит, что он мало того, что доверился лорду Маригору, так ещё и не продумал пути отступления.
Это не то, что глупо, это сущее самоубийство! Вот только слышать он ничего не желал об опрометчивости своего поступка, а кто я такая, чтобы пытаться переубедить его?
Вот Брайен… Он был его братом. Братом, которого Талим предал. И что с этим предательством делать теперь?
Молчание длилось недолго. Догейра злобно зарычал и приблизился к тому, кто так легко рассуждал и об особой тюрьме, и об убийстве его сородичей.
– Ты не зря оказалс-ся здес-сь, – несмотря на клокочущую злость, голос порождения Пустоши звучал ехидно, с долей насмешки. – И ты умрёш-шь…
Наверное, нужно было испугаться этих слов, но они во мне не вызвали ничего, разве что лёгкий отголосок недовольства, что, в том числе, и по вине этого человека я оказалась втянута в игру с непонятными мне правилами.
Брайен тоже никак не отреагировал на обещание догейры – он поднялся со своего места, посмотрел в сторону чудища и спросил то, что вряд ли кто-то из нас ожидал от него услышать:
– Можно ли верить его словам?
Лохматое нечто довольно заурчало и плавным движением выпрямилось в полный рост:
– Мо-ожно… – согласно кивнуло и тихо, почти неслышно, добавило: – Но не всем…
На этот раз я не выдержала – с силой хлопнула по столу, обжигая собственные ладони болью.
– Хватит! – голос прозвучал отрывисто, но как-то визгливо что ли… От чего я сама сморщилась, и тут же продолжила немного спокойнее: – Сколько можно терзать нас загадками? Вы отвечаете на один вопрос и тут же порождаете ответом тысячу других загадок. Неужели так сложно рассказать всё по-человечески?!
В самом деле, к чему такие сложности? Если это всемогущее нечто знает так много, то почему за столько лет бессмысленной борьбы между догейрами и людьми Ленгро, не сказало о том, кто является истинным зачинщиком кровавой резни? Почему наблюдало со стороны, не вмешиваясь и не пытаясь изменить ход событий? Неужели и у этого чудовища во всей этой мешанине есть свой интерес?
– А мы не люди, чтобы по-человечески разговаривать, – моя пламенная речь не возымела никакого действия, и чудище лишь усмехнулось, при этом широкая ухмылка обнажила ряд ровных острых зубов – отнюдь не демонстрация дружелюбия.
– Тогда зачем мы здесь? – досадливо скривилась и уставилась на свои ладони.
Талим предал Брайена, давно, но при случае не сбежал, а увязался за нами…
Догейра обещал нам правду, а привел неизвестно куда и непонятно зачем…
Лорд Маригор… Боюсь, он знает о том, куда мы пошли, что только усложняет и без такого безнадёжное положение.
И что же из этого выходит? А демоны его знают! Ерунда какая-то…
– Она мне нра-а-а-вится, – не понятно чему обрадовалось нечто и соизволило представиться: – Можешь называть меня Лиссанэа, хранительница Пустоши.
Голос на последней фразе неуловимо изменился, и я, к собственному немалому удивлению поняла, что он мне знаком… Ведь совсем недавно я слышала его, когда металась между выбором: жизнь или смерть.
Вскинула голову и застыла, неприлично открыв рот. На том месте, где не так давно находилось нечто лохматое и совершенно бесформенное, стояла женщина. Того особенного возраста, когда ошеломляющая красота ещё не канула в лету, но в то же время вокруг глаз и губ наметились первые морщины. Впрочем, стоило встретиться с янтарным взглядом, как я убедилась – ей куда больше лет, чем можно себе представить по внешнему виду.
– Если бы я вмешалась в их войну, то ты не пришла бы сюда.
Бесхитростное признание, которое открыло куда больше истины, чем всё сказанное до этого.
– Я вам так нужна? – тем не менее, скептически уточнила я.
– Вовсе нет, – женщина довольно усмехнулась и, понизив голос, прошептала: – Это мы нужны тебе.
А вот это уже вызывает сомнения невероятной величины.
– Думаете? – усмехнулась, сложив руки на груди.
– Знаю, – уверенно припечатал Лиссанэа, и впилась взглядом в скрипучую дверь. – Вам пора уходить, Талим забыл сказать, что всё это время оставлял зарубки для людей твоего отца.
Я обернулась к молодому мужчине и едва удержалась от того, чтобы не выругаться. Так вот о чём он умолчал, и вот почему так охотно рассказывал о содеянном – просто тянул время.
– Э нет, – истерично усмехнулся Талим и подался вперёд. – На этот раз вы не сбежите.
Он попытался ухватить меня за руку, но… Кажется, младший-Ленгро совсем забыл о том, что защитный медальон есть не только у него.
Талима отшвырнуло к стене, а его собственная побрякушка, болтавшаяся на руке, ярко вспыхнула и, громко хрустнув, погасла, теперь уже навсегда.
Лиссанэа хмыкнула себе под нос:
– Ты слишком самонадеян, мальчик.
Что правда, то правда.
Брайен хотел подойти к брату, но уверенный голос хранительницы остановил его:
– Вряд ли с ним что-то случится, – при этом она довольно хмыкнула. – А вот вам надо уходить, здесь небезопасно.
Она не лгала, мы прислушались и поняли, что к землянке с покосившимися стенами кто-то приближается. И я даже догадываюсь кто…
– Сэй-Саш, проводи их к клану воинов, Олт Лиот должен обрадоваться появлению внучки.
Догейра метнулся к противоположной от выхода стене, и, пошарив костлявой рукой, открыл низкую дверь.
– С-скорее, – поторопил нас, посторонившись.
Нам ничего не осталось, как только послушаться его.
Последним в своеобразный туннель заходил Брайен, он всё смотрел на бесчувственное тело брата и никак не мог решиться на то, чтобы оставить его.
Я не нашла ничего лучше, как сделать пару шагов назад и сжать шершавую ладонь супруга в своей руке:
– Пойдём, нам нужно уходить.
Я всегда считала себя довольно романтичной особой и втайне мечтала о большой и прекрасной любви, когда возлюбленный будет добиваться моей благосклонности, а я, так уж и быть, соблаговолю дать своё согласие на брак. У нас с Брайеном не было ничего подобного, и я не думаю, что мои чувства к нему можно назвать любовью, но… Меня тянуло к нему – неумолимо и безотчётно.
Ленгро на мгновение задержал тяжёлый взгляд на мне, помолчал и согласно кивнул. Как бы ему ни было тяжело, он сделал правильный выбор.
Как только дверь закрылась за нашими спинами, в тёмном песчаном укрытии стало тихо-тихо. Словно мы не пару шагов сделали, а пробежали, как минимум, с десяток шагов или даже больше.
Не одна я заметила эту странность.
– Почему так тихо? – настороженно прошептал Зэйн, извлекая меч из ножен.
– У Хранительницы с-свои с-секреты, – нехотя буркнул догейра. – Вперёд идите, и не ос-станавливайтес-сь.
Больше мы не разговаривали. Брайен обогнал меня, и, подражая Зэйну положил руку на рукоять меча, а я… Специально отстала от них на несколько шагов.
– Если я спрошу – ответишь? – тихо обратилась к догейру. Он коротко вскинул голову и тут же опустил её, пряча от меня горящий алым взгляд.
– Попробуй, – тем не менее, ответил, спустя несколько мгновений молчания.
Я набрала полную грудь воздуха и медленно выдохнула, пытаясь выбрать из вороха вопросов тот, что был самым главным. Как оказалось, это трудная задача. Мне хотелось вывалить на порождение Пустоши словесный поток, потому что я ровным счётом ничего не понимала в происходящем. А понять хотелось… И как можно скорее.
– Пустошь не место для таких, как я… – заговорила, спустя несколько шагов. – Ты уверен, что мне нужно встречаться с отцом матери?
Имени я его не запомнила, а назвать постороннего человека дедом, оказалось выше моих сил.
– Так с-сказала хранительница, а она не ош-шибаетс-ся, – будто через силу произнёс наш провожатый.
– А что скажешь ты?
Не знаю почему, но мне было важно услышать его мнение. Возможно, дело в том, что я чувствовала его недовольство, а может быть совсем в ином.
– Я? – удивился, но, в то же время, мне показалось, что он доволен моим вопросом. – Я бы с-сказал, что тебе лучш-ше уйти отс-сюда и больш-ше никогда не возвращатьс-ся.