ставляющее кривиться от банальности. Как и Основа, никто из канпеки нингё не обладал достаточным навыком ораторского искусства, любым разговорам предпочитая действие, так что приходилось выкручиваться, вспоминания все когда-либо слышанные речи других лидеров и пытаясь изобразить нечто похожее.
— Все кандидаты перед вами прошли строгий первоначальный отбор и предварительные сражения с целью отсеять слабых и выбрать достойных, будь то генин, чунин или джонин. Они поборются между собой за звание элиты, Великий Меч Шибуки (Всплеск) и вступление в Кири но Шинобигатана Шичинин Шу (Семь Шиноби-Мечников Тумана)! Здесь и сейчас вершится история! Пусть настоящий победитель может быть только один, но это не значит, что занявшие другие места на вершине окажутся обделены — оружие, броня, деньги, техники и другие награды ждут первую пятёрку сильнейших мечников, а остальные получат бесценный опыт и известность! Объявляю турнир открытым!
Короткий жест рукой и слово взял джонин, сопровождавший кандидатов:
— Меня зовут Теруми Иято, я избран главным судьёй проводимых боев и расскажу правила турнира…
К сожалению Мизукаге, на столь ответственную, видную и отличную в плане поднятия репутации клана должность пришлось поставить постороннего шиноби по одной простой причине — ни один из непосредственных подчиненных не смог бы связать и двух слов под взглядами десятков тысяч глаз, даже если бы заучил наизусть текст, что необходимо произнести. Кто бы мог подумать, что джонины Кагуя страдают боязнью толпы? Правда, это позволило кинуть соперникам кость, за которую они грызлись уже между собой, смягчив разочарование от упущенной выгоды.
Вернувшись на свой трон, находившийся на возвышении и с которого наблюдалась вся арена, канпеки нингё обратил внимание на ниндзя внизу, заинтересованный из четырех десятков лишь в пятерых бойцах, среди которых имелся и Кагуя. Каширо Кагуя, владевший стихией ветра. С точки зрения поддержки репутации сильнейшего клана Тумана, было бы печально, не присутствуй на турнире хотя бы один Кагуя и Хисато пришлось банально подкупить джонина, чтобы он пошел и зарегистрировался.
— Правила битв просты — разрешается использовать только оружие и применяемые с его помощью ниндзюцу, никаких метательных снарядов, фуиндзюцу и других расходников, если это не часть вашего оружия, — громко перечислял Теруми для публики, — за победу считается невозможность противником продолжения сражения или прямая сдача…
Сложив руки на груди и пропуская мимо ушей то, что слышал во время отборочных боёв, всей фигурой Кисаме излучал уверенность и бросал на остальных соперников надменные взгляды с высоты своего не маленького роста. Несмотря на демонстрируемый вид, внутри молодой шиноби испытывал определенные сомнения в собственных шансах получить первое место. Кроме попавших в финал весьма серьёзных соперников, с частью которых он сражался бок о бок во время гражданской войны и мог оценить навыки, двое из тридцати девяти человек являлись признанными фаворитами турнира — Амеюри Ринго и Каширо Кагуя.
Проклятая коротышка должна отлеживаться в госпитале, восстанавливаться после серьёзного ранения и обнаруженной болезни, но вопреки рекомендация главного ирьёнина и увещеваниям глав кланов, решила непременно принять участие! Зная феноменальное упрямство и твердолобость названной куноичи, нечего и надеяться, что она будет сражаться с оглядкой на вред здоровью, в пол силы, когда нацелилась на получение Шибуки. Больше всего молодого шиноби бесил не сам факт участия, а озвученная причина, мотивировавшая Амеюри выкладываться на полную.
О Каширо, получившим и подтвердившим А-ранг сравнительно недавно в гражданской войне, Кисаме только слышал, но до недавнего времени не сталкивался лично, поэтому сперва и не воспринял всерьёз. Наблюдение за боями джонина показало всю ошибочность данного мнения — Кагуя быстро и методично разделывал любого попадавшегося противника, словно мясник корову, в чём весьма помогал клановый кеккей генкай и владение футоном на высоком уровне, что было весьма необычно для выходца из клана, знаменитого отрицанием всех путей ниндзя, кроме наследия крови. Пусть юноша был уверен в физическом превосходстве над джонином, но в данном случае не получится обойтись грубым напором, задавливая оппонента и придется надеяться на навыки владения вакидзаси вместе с значительным талантом к суйтону.
Получение первого места под большим вопросом, как ни неприятно это признавать, но Кисами намеревался побороться за второе или третье.
— … смертельные удары и добивание павшего запрещены, если я подам сигнал о прекращении матча, то необходимо немедленно остановиться…
Нервно тиская рукоять простого костяного меча с себя ростом, одиннадцатилетний генин гулко сглотнул и постарался не обращать внимание на огромное количество зрителей на трибунах, сосредоточившись на других мечниках рядом и прикидывая, каким образом будет разбираться с каждым. Само попадание в финал оказалось для Забузы весьма удивительным и неожиданным — тут свою роль сыграла простая удача при жеребьёвке, когда попавшиеся чунины оказывались просто слабее или сильно недооценивали недавнего ученика академии, для своих одиннадцати лет отличавшегося более стремительным физическим развитием, чем остальные сверстники.
Хацуо-сенсей считал участие откровенной авантюрой, но вместе с тем признавал, что текущие риски гибели куда меньше, чем на других подобных мероприятиях в прошлом — всего четверо смертей против нескольких десятков последнего Экзамена на Чунина — и приобретённый опыт того стоит. Застав правление Хино Каратачи, живодерскую практику обучения в Академии, где выходцев из простого народа считали за людей третьего сорта и относились соответственно, генин с трудом воспринимал произошедшие изменения, приготовившись выгрызать себе место под солнцем любым способом, но реформы Четвертого Мизукаге сделали выпуск не таким кровавым, а подоспевший турнир позволил выделиться другим способом, чем вырезание всех одноклассников. С гарантией каждому из кандидатов бесплатной медицинской помощи и восстановления до боеспособного состояния, Момочи в любом случае принял бы участие, даже при прямом запрете наставника.
Глава 72
Оглядывая полный зрителей стадион, куноичи едва сдерживала довольную ухмылку от уха до уха — устроенный Мизукаге турнир играл ей на руку лучше, чем все личные попытки заставить доводящего до исступлённого бешенства Кагуя принять бой! Достаточно лишь занять первое место, получить Ибуки и стать первым членом нового поколения Кири но Шинобигатана Шичинин Шу, чтобы от её желаний не получилось так просто отмахнуться, чтобы там не говорили главы кланов!
Вновь всплывшие воспоминания о том, с какой легкостью этот здоровый мужлан просто выкидывал её из кабинета словно нашкодившего котенка, зажгли в груди знакомое пламя гнева, жажды битвы и желания доказать! Доказать собственную силу! Чтобы равнодушно-снисходительно-раздраженный взгляд этих завораживающих глаз сменился на уважительный, признающий ценность… восхищающийся! Никто не смеет обращаться с Амеюри Ринго, куноичи Эс-ранга, подобным образом! Никто!
Неизбежно возникавшие предательские мысли о желании откусить кусок намного больше собственных возможностей, девушка старательно гнала из готовы, сваливая всё на последствия тяжелого ранения и обнаруженной болезни. Полностью здоровая, она тоже сможет поравняться силой с лучшими из лоялистов или даже Третьим Мизукаге! Как только главный ирьёнин закончит курс назначенного лечения и наконец отстанет со своими нудными нравоучениями, не имеющими никакой практической пользы для битвы, Ринго намеревалась основательно заняться восстановлением физической формы и уже после этого вызывать Икимори Кагуя на бой. Исключительно в такой последовательности, так как вновь попадать в госпиталь и руки царствовавшей там личности не хотелось. Сильно не хотелось!
По позвоночнику Ринго пробежала волна мурашек. И-и вовсе не потому, что этот здоровенный монах, увитый толстенными жгутами мышц и башней возвышавшийся над миниатюрной куноичи, не вызывал ни малейшего желания подраться, откровенно пугая. В памяти еще оставались свежи моменты, когда во время одной из попыток побега, стремительного касания оказалось достаточно для полной парализации тела и последовавшей следом шестичасовой лекции касательно заботы о здоровье с многочисленными неприятными последствиями безалаберного отношения и всё это под самым тяжелым взглядом, ни разу не моргавшим и буквально утрамбовывавшим в стул… Ярость, обычно просыпавшаяся в такие моменты, куда-то исчезла, оставив лишь ощущение парализованной мыши перед огромным удавом.
Головой джонин понимала собственное превосходство в силе над Ишигавой-доно, но отшлифованные сотнями сражений инстинкты настойчиво твердили не связываться и держаться подальше. Проклятые монахи со своими непонятными силами! Теперь хоть понятно, почему при упоминании Храмов ссали кипятком буквально все старшие ниндзя из прошлого Совета Селения. После унизительного опыта, куноичи дисциплинированно отлежала в кровати положенный срок, получила выписку в регистратуре под понимающе-сочувственными кивками знакомых коллег, имевших несчастье на собственной шкуре ощутить необходимость выполнения всех правил госпиталя и без возражений или опозданий ходила на все назначенные процедуры.
Чувствуя, как боевой запал угасает словно угли под проливным дождём, Ринго предпочла усилием воли переключиться на соперников в предстоящем турнире, пока судья продолжал бубнить о никому не интересных правилах, что довелось услышать не раз. Совершенно неожиданно, среди кандидатов затесались незнакомые ей подросшие ниндзя, имевшие приличный потенциал мечников, хотя раньше куноичи думала, что гражданская война Тумана слишком сильно проредила молодую поросль для заполнения всех свободных мест в организации семи мечников в ближайшие десять-пятнадцать лет. А вместе с этим и отсутствие достойного вызова её навыкам. Тем приятнее оказалось ошибиться, и девушка мысленно отметила в памяти отслеживать рост нескольких чунинов и редких генинов.