Окинув взглядом бело-серое лицо мастера тайдзюцу и вдавленную грудную клетку, вместе с разорванной одеждой и содранной кожей, Минато не мог не ощущать вину за произошедшее. Если присмотреться, то по всему телу Гая были разбросаны колотые и косые секущие раны, которые до этого момента были не видны из-за действия врат. Кто же знал, что вместе с его дочерью будет человек, способный противостоять силе Зеленого Зверя Конохи без каких-либо усилений.
— План с самого начала был обречен на провал.
Намикадзе тихо прошептал себе под нос слова, разочаровавшие его до глубины души. Недостаток информации чуть не погубил лучших шиноби его деревни. Но Хокаге все еще оставался собранным и понимал, что если бы Наруто могла их всех убить, то не отступила бы. Оставалось надеяться, что ей потребуется время, желательно много, чтобы восстановиться. После он вернулся на поле битвы, в глубине кратера лежал его «трижды клятый» ученик.
Какаши лежал на спине, раскинув руки по бокам. Его шаринган был прикрыт веком, а серый глаз устало смотрел в небеса. Вид сероволосого был довольно потрепанным также, как и у Асумы имел ожоги, а его одежда пострадала гораздо сильнее чем тело. Маска на его лице была порвана, открывая вид на правую часть вплоть до подбородка.
— … Сарутоби-сама, надеюсь Кушина-сама вам бородку по волоску выдернет.
Какаши тихо пробурчал проклятие себе под нос, ощущая явную боль в ребрах и копчике, что были характерны для треснутых костей, а в случае последнего – ушиба. Минато подошел к развалившемуся ученику, визуально осматривая его.
— Двигаться можешь?
Голос Намикадзе был слишком холоден, как для обращения учителя к единственному ученику. Минато не мог простить пассивной позиции Какаши, хоть частично та была оправдана приказом Третьего и Советников, частично его довольно неприглядной стороны характера в виде раздолбайского поведения в жизни и безответственного отношения к людям. Но факты и эмоции вещи не совместимы.
Минато понимал, что дочь пошла на эти преступления не просто так. И оценивая положение вещей – ситуация была чрезмерно паршивая. За пределами Конохи у нее нет абсолютно ничего, кроме статьи в книге охотников за головами, да весьма спорной репутации. Полный ноль в плане привилегий и гарантий. За стенами деревни ей должно житься хуже, но как он сам лично наблюдал отношение и разговоры жителей – в ее чертогах жилось ей тоже не лучше.
Но вот непростая ситуация. К чему были эти разрушения? К чему все эти жертвы? Наруто показалась ему крайне рассудительной, лживой, лицемерной и очень хорошей актрисой. В деревне ее знали, как несдержанную, грубую, прямолинейную, но умелую куноичи. Видя «снятую маску» Минато понимал, что образ созданный в деревне был чистым отыгрышем. Она заставила всех думать так, как ей хотелось, ведь никто ее не рассматривал как настоящую угрозу, от которой нужно было сию же секунду избавиться. И это позволило ей подготовиться.
Разница между тем что было, и что стало – катастрофическая. Может быть Намикадзе и хотел пойти на мировую с дочерью, нет, он по-настоящему желал этого. Да. Пусть она останется нукенином S ранга, да пусть за ней гоняется весь мир, но ему не пришлось бы самому бегать за ее головой. В случае такого «мира», он мог бы поручить охоту за ней АНБУ, что в общем и целом были не больше, чем разменная монета в битве с таким противником. Все равно что на биджу бросать группу джоунинов. Бой будет, следы останутся, да только исход безошибочно предсказуем. В этом случае ему не пришлось бы при каждой встрече пытаться убить ее.
Но вся политическая ситуация сложилась именно так плохо, как не могло даже быть. Наруто Узумаки – преступник высшего уровня, которого не берут живьем. Графа «живой» была убрана, а это говорило о том, что она нукенин предельного ранга, которого попросту невозможно брать живым. Кажется, что такое «положение» выгодно для Наруто, так как за ней не будет бегать «мошка» мира шиноби. Да. Мошки не будет. Но будут герои, которые захотят продемонстрировать свои навыки и другие нукенины S ранга, коим нужны будут не только деньги, но и репутация. Если нукенин убьет нукенина – это не только большая радость, но и возможность для деревни завербовать в свои ряды сильных шиноби. Их не отмечают в документации, их не ставят в один ряд со своими. Они просто отмечаются, как «активные» убийцы, коих можно нанять и быть уверенным в исполнении той или иной миссии.
Темная Заря 73
Покинув поле боя, Роан очутилась на огромной, просторной местности с очень редким леском. Вдалеке виднелась гора, а подле нее находились малые плантации секционированных однотипных кустов. Красивые пейзажи скромной страны Чая ее не волновали так, как голова начинала сходить с ума. Боль была странной и тянущей, не было жестоких вспышек, мешающих рационально воспринимать мир, не было растяжений или же подкосившихся ног. Нет. Роан щепетильно смотрела за своим телом, всякие ограничения чувств влекли за собой определенные нехорошие последствия, так минимизировав боль, она не могла понять когда ее организму требовалась диагностика из-за плохого самочувствия или же реабилитация.
В данные момент девушка ощущала невиданную для себя усталость, ноющую боль в груди и боке, куда пришел удар Гая, также относительно дискомфортное чувство в руках. Но все это меркло на фоне кричащей СЦЧ. Перенапряжение основных кругов, разрывы мелких каналов и дестабилизированное состояние самой чакры вызывали очень паршивые чувства. Ей требовалась коль не скорая помощь ирьенина, так незамедлительный отдых. Желательно долгосрочный с массажем, многоразовым высококалорийным питанием и полным покоем.
Бланш стянула свой шлем, бросая его в подпространство. Следом за ним пошла и вся броня вместе с плотным кожаным плащом. На девушке осталась приталенные белая рубашка и черная жилетка с тремя пуговицами, свободные штаны темно-серого цвета и стальные сапоги до колена. Белый платок, завязанный на шее превратился из снежного в пыльно-серый. Да и в общем, что уж говорить, весь ее вид был откровенно извалявшимся по земле. Пыль, грязь, где-то маленькие дыры от шальных косых ударов.
Расправив плечи, Роан качнула головой, стряхивая заколки с волосы, расплетая собранную шишку. Ее длинные седые волосы упали на плечи, и распрямились вдоль спины. Ее пурпурные глаза величайшего додзюцу смотрели с бесстрастным холодным выражением, так как пелена ринне не позволяла заглянуть в душу. Эти глаза не выражали ни злобы, ни улыбки, ничего. С ними нельзя было показать радости или грусти. Риннеган – отражение естества этого мира. Холодного и беспристрастного. В некотором роде справедливого, но настолько же ужасного.
Бланш прикрыла веки, ощущая то, как ветер бьется о ее лицо. Мимолетная ухмылка отрешенности всплыла на ее устах. С закрытыми глазами ее лицо выражало легкое удовольствие с незримой толикой грусти. Даже пытаясь отрешиться от событий минувшего боя, Роан не могла не ощущать нависшую тень опасности. Смерть для нее – понятие растяжимое. Ее обезглавят и труп сожгут, а может ее закуют в кандалы и бросят гнить в тюрьме. Может быть еще что-то похуже, ведь все же она девушка с весьма привлекательной внешностью. Роан не знала, да и не хотела знать. Ее слабость была неописуемой. Сила, подвластная ей, уступала в неравной борьбе опыта, мастерства и профессионализма.
В то время когда Роан постигала только начальные уровни продвинутой манипуляции силой и энергией, Какаши, Гай, Минато, Асума и прочие ниндзя уже достигли пиковой стадии своих способностей. Они начинали развивать другие сферы, накапливая все больше силы. Кто-то же отдавал себя ученикам, передавая свое мастерство другим поколениям, кто-то продолжал учиться, развивая свои таланты. А кто-то стагнировал, достигнув некой «грани».
Но даже так они были сильнее ее. Если бы не самая начальная способность риннегана – Шинра Тенсей, то бой был бы куда менее удачен. Получив бессмертие, и пережив обезглавливание, Роан перестала беспокоиться о смертельных ударах. Ничто для нее не являлось смертельным, кроме «Атомного расщепления» Цучикаге или Аматерасу Учиха, но с силой риннегана она могла с легкостью нивелировать эти атаки. Девушка наращивала силу, расширяла арсенал, но тщательно скрывала основной пласт своей мощи. Насколько бы не были разнообразны ее стихийные техники, насколько не был велик перечень привитых геном, были те способности, о которых не могли знать абсолютно никто. Бессмертие было одним из них.
Роан не хотела кичиться им, как тот же самый Орочимару, ее поведение в бою могло казаться легкомысленным и так даже лучше, ибо враг перестает оценивать ее здраво. Спарагмос определенно был ее ультимативной картой в бою один на один. Не было еще шиноби, способного отразить Направленный Луч. Уклониться можно было, как и избежать его. Но выстоять, блокировать, а тем более парировать пока никто не смог. Гласность этой карты делало ее образ предельным, потому что сила этого артефакта считалась трансцендентной. Прожигает все что может, скорость полета луча сравнима скорости света. Единственная возможность у врага спастись – вовремя заметить его активацию, когда дуло начинает немного сиять.
Роан показала Левиафан, но далеко не все, что она могла и уж тем более то, что она является ее сосудом. Даже если оригинальное тело будет уничтожено, ее душа, ее сознание останется живо. Просто потеря будет крайне значительной.
Надо бы заняться своим развитием и больше не вступать ни в какие конфронтации. Поэтому от сделки с Орочимару придется отказаться, впрочем, как и от всего прочего. Этот мир слишком опасен для меня.
Она ощутила странный мороз по коже, когда подумала о состоянии мира шиноби. Ей не было места нигде, и никто бы не стал ей помогать. Ни за деньги, ни за услуги. Ее интересовали только сильнейшие ниндзя, но им не было до нее никакого дела, либо же их отношение имело очень неприятный расклад для самой Роан. Орочимару мог стать бесценным источником знаний и умений, но узнай тот, что она обладает риннеганом, Учиха померкнет для него, как свет погаснувшей свечи. Сама она не питает нежных чувств к Змею, чтобы отдавать свое лучшее тело, а следовательно, ни о каком сотрудничестве и речи быть не может. Используй она не свое настоящее тело – у санина появилась бы куча вопросов и самый главный был бы «Как?», на которы