— Очень рад, что нам удалось прикоснуться к этому закрытому и интересному миру. Эти люди реально существуют, но о них мало кто знает, — говорит режиссёр. — Они рассказывали о тонкостях своей работы, и мы постарались все это достоверно отразить в проекте. Эти ребята ходят на задание без оружия, ведь их специфика — работа вне контакта с объектом слежки.
Им не позволяется даже прямо смотреть на объект, только боковой взгляд. Их козыри — это зрение, скорость передвижения и отличная ориентация на местности. Они должны предугадывать поступки человека, за которым следят. Между прочим, в первых сериях слежку на машинах у нас вели настоящие «топтуны». Хотелось показать, как виртуозно они ведут машину в потоке, причем на приличном расстоянии, важно ведь себя не выдать.
Настоящие «топтуны» никогда не участвуют в задержании преступников — в этом смысле мы в сериале погрешили против истины. Они их ведут, сообщают информацию опергруппам, на этом их миссия окончена. Потому что они не должны засветиться. «Топтуны» — это хамелеоны, они должны уметь сливаться со средой и быть незаметными.
2. В работе сериальные герои из наружки используют современные средства для слежки и прослушки.
— В сериале у нас много настоящего оборудования из работы «топтунов». Кстати, многое реальные «топтуны» покупают на обычных московских радиорынках. Если не получалось раздобыть для съёмок особо уникальные приборы, использовали бутафорию…
— Люди из этого засекреченного отдела живут особой кастой. И вне работы они общаются чаще всего с людьми из своего окружения. Конечно, в такой ситуации обычное дело, когда вспыхивают служебные романы и создаются семьи. А потом в отдел приходят их дети или родственники. Так пополняется кадровый состав. Там нет случайных людей.»
«За вами следят», или Кто такие «топтуны»?»
1 февраля 2019 года Юлия Кундухова в статье «За вами следят», или Кто такие «топтуны»?» продолжила тему телесериала «Топтуны»:
«Но как на самом деле, а не в кино, работают эти люди? Каковы основные приемы наблюдателей, позволяющие им оставаться незамеченными? В каких случаях они могут «присесть на хвост» и как себя ведут? Одним словом, что это за публика, и как она работает?
«Тактика и методики скрытого наблюдения в правоохранительных органах — это тема, которая, в принципе, держится в секрете. Основные и максимально часто используемые методы наблюдения никто никогда не раскроет, поскольку они постоянно совершенствуются, модернизируются. К тому же, информация о данных методах имеет довольно серьезные грифы секретности», — говорит эксперт Научно-исследовательского центра корпоративной безопасности Николай Тюнеев.
В кино «топтуны» иногда и следят за объектами, и обезвреживают их, но в реальной жизни эти функции выполняют разные бригады. «Следят и наблюдают одни, а обезвреживают и задерживают — другие, с другими функциями и задачами, т. е. «бойцы». Наблюдатели — засекреченные люди, и даже факт службы в определенном подразделении является секретным. Если бы человек за кем-то следил и сам же его задерживал, он бы демаскировался, рассекретился, поэтому в реальности подобное невозможно», — поясняет собеседник «МИР 24».
В целом, тактика наблюдателя зависит от многих факторов. Важным является наличие у объекта слежки определенной подготовки в оперативно-розыскной деятельности, навыков скрытого наблюдения. В этом случае (например, если объект сам ранее служил в органах, и у него есть соответствующий «бэкграунд» по данной тематике), с таким человеком, конечно, будет сложнее…
«Топтуна» можно заставить играть по своим правилам — неожиданно остановить этого человека (если возникли подозрения, что это именно наблюдатель), и обратиться к нему с вопросом. Причем не из серии «закурить есть?», «а если найду?», угрожая при этом «распальцовкой» (это даст понять, что вся операция раскрыта, а наблюдатель «срисован»), а, например, «как пройти к музею». Грубая атака «топтуна» (вопросы про «закурить», «че надо» и т. п.) приведет к обратному эффекту: еще более организованной и спланированной слежке. Или недоумению, если это вообще кто-то совершенно посторонний.
Но попытаться, выражаясь языком профессионалов, спровоцировать наблюдателя к раскрытию вежливым вопросом, чтобы выяснить, слежка это или нет, вполне реально. «Далее нужно посмотреть на его реакцию — стресс обязательно проявится по внешним признакам. Если это случайный прохожий, он равнодушно укажет путь к музею, но, если это «наружка» — наблюдателя могут выдать вегетативные проявления. «Топтун» не ожидает того, что объект подойдет к нему и начнет что-то спрашивать, и может растеряться», — поясняет собеседник «МИР 24».
А вот спровоцировать наблюдателя на раскрытие посредством бегства невозможно. Профессионал, увидев, что объект ускорил шаг или побежал, понимает, что его «срисовали», прекращает наблюдение и передает его другому «топтуну», говорит Николай Тюнеев. Но вслед за объектом не побежит. А если побежит — значит, это, опять же, не «наружка», а какая-то иная история. Задача профессионала — привлекать к себе как можно меньше внимания, быть максимально естественным и не поддаваться на провокации со стороны объекта.
Но стоит помнить о том, что профессионала невозможно заметить в принципе.
«Если бы — как в случае с фотографом — это действительно была слежка, и объект раскрыл бы наблюдателя резким торможением, вынуждающим того пройти вперед, пристальным взглядом, дающим понять, что наблюдение обнаружено, то это, со стороны предполагаемого наблюдателя, было бы типичной ошибкой начинающих оперативников. Они стараются быть как можно ближе к объекту наблюдения, и, в то же время, оставаться незамеченными», — говорит эксперт.
«Грамотная» дистанция между наблюдателем и объектом зависит от локации, личных особенностей объекта, причин, послуживших основанием наблюдения, ведомства, которое осуществляет мероприятие. Информация на сей счет считается закрытой…
Что до париков, переодеваний в «дедушку» по примеру знаменитого сыщика Шерлока Холмса или, например, в бомжа, такое практикуется, но в меру разумного. Кстати, тема бомжа — если верить западному кинематографу — у тамошних оперов весьма популярна.
Чтобы приблизиться к объекту — например, какому-нибудь наркобарону или любому другому подозреваемому — оперативник притворяется бомжом, прячет лицо под капюшоном и идет себе с тележкой, полной бутылок, объедков и мусора, прямиком к логову подозреваемого. Типа, «мимо проходил».
Но тут, по законам жанра, его останавливают крепкие смуглые парни с оружием и настоятельно советуют идти побираться куда подальше. В этот момент «бомж» выхватывает оружие и кричит «полиция» — что, по словам эксперта «МИР 24», уже является грубой ошибкой. Не считая того, что приближаться к объекту на близкое расстояние просто непрофессионально.
«Однако стоит оговориться: следует отличать «топтуна», цель которого — сбор информации, и обычного опера, целью которого может быть приближение к объекту на максимально близкое расстояние для его задержания. Вот тут вполне сойдёт «выхватывание пистолета» из-под одеяния бродяги или дворника», — поясняет эксперт…
Наблюдатель должен слиться с окружающей местностью, с толпой. Но если происходит так, что объект наблюдения заходит на безлюдную территорию, по правилам, нужно на некоторое время оставить его без присмотра, чтобы не маячить с ним на одном «пятаке», и перекрыть отходы из данной локации.
«Перекрыть — не в том смысле, что объекту физически не дадут покинуть этот участок, а в смысле слежки за выходами оттуда. Но профессионалы не станут себя выдавать и не пойдут за объектом туда, где он с легкостью их заметит. Работает, как правило, не один человек, а группа, они перекроют выходы и продолжат слежку за объектом уже там, где это будет возможно», — поясняет собеседник «МИР 24»…
Женщина или мужчина будет вести наблюдение за объектом, зависит от задач. Если объект — женщина, логичнее пустить за ней «женскую наружку», чтобы та могла беспрепятственно проследовать за объектом, например, в салон красоты. Дядька, который попытается взгромоздиться в соседнее кресло на педикюр или другую процедуру, будет выглядеть подозрительно и мигом себя «сдеанонит» [расшифрует — прим. автора].
Могут работать «топтунами» и люди пенсионного возраста — в зависимости от потребностей наблюдения, задач и оперативной обстановки. Так что столетний дедушка с клюкой вполне может оказаться «из этих».
«Если за вами идёт профессиональное НН, вычислить определенные моменты будет невозможно. Но есть простые ходы. Не считая того, что наблюдатель может менять одежду, его поведение не будет соответствовать контексту окружающей среды. Например, он может — вместе с вами — пропускать поезда на безлюдной станции метро, или транспорт на остановке. Вы подошли туда вместе, вы не едете, и он не едет. Он будет повторять ваш маршрут. Или вы будете видеть повторяющиеся лица — особенно в разной одежде. Или, допустим, вы вдруг пошли гулять под ливнем в парке — и кто-то гуляет там рядом с вами. Это тоже маячок», — говорит эксперт…
Слежка за выходом из дома называется стационарным наблюдением. «Вычислить это намного тяжелее, чем слежку мобильную. Наблюдение может вестись и из машины, и из окна напротив, но вы же не ворветесь туда, чтобы это проверить.
Поэтому «срисовка» наблюдателя, как правило, происходит в мобильном случае, когда идет движение в городе. Вы можете свернуть за угол дома, зайти в подъезд и посмотреть в окно. Если человек, который за вами шел, начинает ошарашенно озираться вокруг, да, значит, за вами шел топтун», — говорит эксперт.
Еще один важный симптом — если непонятный человек, увязавшийся за вами следом, что-то бормочет в воротник. Наблюдатель не будет передавать коллегам информацию, громко разговаривая по телефону — он воспользуется специальными техническими устройствами, делающими его разговор малозаметным.
Вообще коммуникация между коллегами этого цеха происходит по скрытоносимым техсредствам, микрофон устанавливается под верхнюю одежду, наушник — в ухо. Поэтому если кто-то, идущий следом, громко говорит по мобилке — это не то. Но если вы замечаете движение губ кого-то, повторяющего ваш маршрут, шансы на «наружку» серьезно возрастают…