Русский путешественник Ф. Ефремов в XVIII веке совершил поездку из России в далекую Индию. Он перенес все тяготы плена, но это не сломило его духа. Ефремов нашел в себе силы и написал удивительную книгу «Девятилетнее странствие»[11]. Приведем из нее отрывок, посвященный работе шелководов Средней Азии. Эти сведения любопытны в том отношении, что показывают нам тогдашнюю и ныне забытую технологию получения шелковой нити. По повествованию можно проследить, как в то время внимательно, терпеливо, с трепетной любовью относился человек к производительнице шелка. Своеобразен стиль автора, это — образчик русской словесности двухсотлетней давности, в то же время сведения, приведенные в отрывке, представляют большой исторический интерес.
«…Крестьяне принимаются за шелковичные яйца, или семена, после зимнего солнечного поворота несколько дней спустя. Семена родятся от бабочек, прилипают, как мелкие крапинки, к толстой бумаге хлопчатой. Сперва кропят их холодной водою четыре дни сряду, и в каждый день по два раза, после сего бумагу с семенами свертывают и держат в холодноватом месте 25 дней и более, потом кладут в муравьиную корчагу закупоря и в каждой неделе один раз выносят на солнце для обогревания[12].
Когда на тутовых деревьях появятся листья, в то время бумагу с семенами из корчаг вынимают, греют на солнце, наблюдая, чтоб не очень горячо нагрелись; от нагревания семена вид свой переменяют и оказывают пепельный цвет, а как таковой цвет на них увидят, бумагу с семенами свертывают и кладут опять в корчагу, закупоря крепко, и через трои сутки вынимают, расстилают на камышовых рогожах и греют в полуденное время на солнце с час и менее, потом взносят в покои или под кровлю; через полчаса семена перерождаются в черных червячков; в то самое время дают червякам тутовые листья, кои рубят мелко и просеивают частым решетом, от корму червячки вырастают, и от рождения в 4 или 5 день сделаются белыми, а в 9 или 10 день желтыми и засыпают; спят сутки и более, вверх поднявши головы; по сем они начинают гнезда вить, выпуская изо рта нить беспрерывно четверо или пятеро суток. Те гнезды, кои надобны для семян, вносят в особые покои на прохладный воздух; через 7 и 8 суток выходят из гнезд бабочки мужского и женского рода, вышедши, попарно совокупляются; от самок родятся семячки (яички); бабочки ничего не едят и прочь от своего места не отлетают, но невысоко попархивают, живут не более 5 и 6 суток; семена их желтоватые крапинки, и из семян от пары бабочек родится червей весом с золотник, а от золотника червей шелку выходит фунта с два.
Гнезды будут с большой дубовый желудок: те гнезды, кои для шелку кладут в корчагу и для заморивания, чтоб бабочки не родились, сыплют на них несколько соли, обертывают в тутовый лист, у корчаги горло замазывают глиной, потом морят 8 и 9 суток, и так сделается сверху плена, в середине желто; те гнезды, вынувши из корчаги, варят в котлах, а из котла вьют на колесо очень тонко, по 4 и по 6 человек, после варения будет серый из желта шелк, который потом варят».
Далее из этого описания приведем цитату, по которой видно, как тонко знали шелководы свое дело: «Когда черви появились, чтоб было великое тепло, когда заснули, чтоб малое тепло, после сна хлодновато. При том любят они чистоту, сухость и чтоб не было дыму, пыли, сырости и вони. Черви, когда черны, то голодны и много едят, белы менее едят, желты сыты. Смотрят прилежно, чтоб листья не были сухие, вонючие, мокрые, холодные, горячие; кормят червей на камышовых рогожах, постилают мелкое сено, сверху холст, чтоб червям было мягко, рогожки постилают, где не бывает сырых паров, наблюдают, чтоб червям не было тесно, а будет тесно, берут лопаточками и кладут на другие места. Когда черви созреют и начнут для свивания гнезд искать места, в то время берут лопаточками, кладут в клетки, плетенные из таловых прутиков, во оных клетках черви вьют гнезды, кои становят на высокие места, где нет сырости и зною.
Гнезды бывают белые и желтые, белые почитаются лучшими; по гнездам узнают, из коего бабочка выйдет мужского рода, из коего женского, мужские гнезды бывают на верху островатые и тонкокожные, женские на низу кругловатые и толстокожные; смотрят, чтоб на гнезды не попала мокрота, пыль, копоть и иная нечистота».
И вот еще интересные детали: «Те в клетках гнезды хороши, которые ближе к солнцу. Для бабочек собирают гнезды, кладут на рогожи, сверху холст порознь по одному, не стесняя гнезда с гнездом, пред выходом червей гнезды шевелятся.
Бабочек сажают попарно на толстую белую бумагу и на хлопчатую, хороших отбирают, кои на себе никакого странного виду не имеют, умерших и уродов зарывают в землю для того, что птицам и скоту бывают вредны».
Прошло 200 лет со времени путешествия Ф. Ефремова, и сейчас технология производства шелка сильно изменилась. Но то, что описано в книге «Девятилетнее странствие», имеет познавательное значение, по отрывку можно представить не только уровень ведения работ, но и уровень знаний того времени о биологии тутового шелкопряда.
В настоящее время шелководство развито во всем мире. И его роль, о которой пишет Ж. Ростан как о средстве общения между государствами сохраняется, хотя ныне на мировых рынках с натуральным стал соперничать искусственный шелк. Однако и в наши дни выход продукции натурального шелка исчисляется тремя-четырьмя сотнями миллионов килограммов.
Но все же основное производство натурального шелка по-прежнему сосредоточено главным образом в Японии, Корее, Китае, Средней и Малой Азии и в небольшой части Южной Европы. На первом месте по производству шелка стоит Япония.
Для шелководства наших дней характерно то, что эта отрасль ведется на научной основе, причем уже довольно продолжительное время. Выведено множество пород шелкопряда, соответственно каждая из них дает и определенный сорт шелка, нити которого отличаются различной толщиной, цветом и прочностью. Есть, например, нити белые, желтые, розовые, зеленоватые и голубые. То есть, научные исследования направлены на улучшение качества получаемой продукции.
В нашей стране акклиматизируется второй вид шелкопряда — дубовый шелкопряд, или как его точнее называют — дубовая сатурния (или сатурния восточная китайская). Из него готовят другой сорт шелка — так называемую чесучу, которая отличается прочностью, почему именно из нее предпочитают делать парашюты.
Мы не будем углубляться в современную технологию получения шелковой нити. Отметим лишь, что она не менее сложна и имеет свои тонкости, как и применявшаяся в средние века и описанная Ф. Ефремовым. Но любого человека удивит это чудо одомашнивания маленького животного. Ученые, например, сейчас могут ответить на многие вопросы с цифрами в руках. Так, из 25 граммов яиц (около 30 000 штук), выходит всего лишь 15 граммов гусениц. Поскольку гусеницы не страдают отсутствием аппетита и быстро растут, то через месяц после вылупления из яичек получается уже 150 килограммов гусениц. За это время маленькие прожоры съедают полтонны листьев, содержащих только одной воды около 300 литров! И неудивительно — за время своего развития в течение 56 дней шелковичный червь увеличивается в 56 тысяч раз!
В теле гусеницы 4 тысячи мышц, в восемь раз больше, чем у человека. Правда, большая часть их предназначена для поддержания объемного содержания. Трудиться гусенице приходится немало. Так, биолог Жан Ростан подсчитал, что гусеница, только изготовляя кокон, делает около 300 тысяч движений!
Шелковая нить выделяется из двух отверстий на нижней губе гусеницы. Ее слюнные железы перед окукливанием составляют две пятых общего ее веса. Обе нити тотчас же склеиваются вместе и быстро высыхают. Для того, чтобы соткать кокон, гусеница выделяет нить длиной около 40 тысяч километров! Такой нитью можно было бы опоясать экватор нашей планеты!
Успехи синтетической химии, давшей миру искусственный шелк, значительны. Но трудно сказать, сумеет ли он «вытеснить» натуральный. По крайней мере, до сего времени искусство гусеницы-шелкопряда не превзойдено, ткани из натурального шелка значительно выше по качеству синтетических, и многие миллионы гусениц продолжают неустанно трудиться, выплетая серебристые, блестящие нити.
Думается, вряд ли и паутинная нить может стать конкурентной нити тутового шелкопряда. И пауков человек пытался приручись и использовать еще во времена, когда шелководство оставалось привилегией Востока. Так, в XVIII веке некто Бон во французском городе Монпелье связал себе пару чулок и перчаток из обыкновенной паутины. Более 100 лет спустя другой француз — натуралист д’Орбильи — поражал соотечественников паутинными панталонами, не уступающими по красоте шелковым. В 1891 году в поисках ткани высокого качества для оболочки дирижабля был изготовлен превосходный образец паутинной материи длиной пять метров. Эта ткань демонстрировалась на Всемирной выставке в Париже в 1910 году. Но все попытки использовать пауков были обречены на неудачу, так как воспитывать этих хищников в неволе очень хлопотно и дорого.
Думается, и дальше шелководство будет развиваться по пути совершенствования существующих пород шелкопряда и создания новых. Например, недавно в Румынии стали разводить бабочку шелкопряда, обитающую на клещевине. Происходит она из тропических районов Азии и более устойчива к жаре, чем тутовый шелкопряд, который развивается в первой половине лета и осенью, когда не так жарко. То есть, в самое же жаркое время года его может подменять бабочка с клещевины, тем более, что она дает отличную шелковую нить.
Без сомнения, успехи генетики скажутся положительно на развитии шелководства. Человек выведет новые породы шелкопрядов, а также использует другие виды бабочек, гусеницы которых плетут шелковые нити.
А теперь расскажем о приручении человеком насекомых, дающих такие ценные продукты, как воск, лаки и краски.
Воск… Это вещество известно людям с древних времен. Таким же древним считается и способ добывания его — от пчел. Одомашнив это насекомое, человек стал у него забирать не только мед, но и воск.