- Обещаю Вам это. – серьёзно кивнула Ирина.
Глава 32
Глава 32
- А теперь я хочу услышать, что произошло во время моего отсутствия.
Напротив меня сидят фельдмаршал Иосиф Владимирович Гурко и «мой жандарм» Андрей Антонович Власьев.
- Что Вас интересует в первую очередь: ситуация в Германии или в России?
- Для начала Германия, там люди не родные, их не так жалко.
- Тогда сначала отвечу я. – Гурко пожевал губами, собираясь с мыслями – Я, как первый товарищ военного министра, сразу после ранения Великого князя Михаила Николаевича, принял на себя обязанности военного министра. Однако в связи с тем, что функции канцлера выполняли Великие князья, и эту обязанность мне пришлось брать на себя. Все сведения государственной важности стали стекаться ко мне, и я, по мере своего разумения начал на них реагировать. Наутро от военной разведки пришло сообщение о дворцовом перевороте в Германии.
- Что там на самом деле произошло?
- Как я и сказал: дворцовый переворот. Кайзер Вильгельм был отравлен, и было объявлено, что он умер от сердечного приступа. Кайзерина тоже мертва, но её смерть пока скрывают, видимо хотят сообщить, что она умерла от горя. Кронпринц заблокирован в Тильзите.
- Что значит заблокирован?
- К кронпринцу явился генерал Кюненсдорф с предписанием доставить кронпринца в Сан-Суси. Однако, кронпринц уже извещённый о действительном характере смерти кайзера отказался подчиняться. Кюненсдорф угрожал, и во исполнение своих угроз оцепил замок, в котором находится кронпринц двумя полками гвардейской пехоты. Кавалерийский гвардейский полк осуществляет патрулирование с целью воспрещения побега кронпринца. Идти на штурм гвардейцы отказались, так сообщила разведка. Но полагаю, что кайзер Фридрих сменит ненадёжные части на настроенные более решительно, и возьмёт Вильгельма силой.
- Хм… Иосиф Владимирович, а сколько у Вильгельма соратников?
- Полувзвод гвардии и гражданские лица, в том числе женщины и дети. Итого пятьдесят восемь человек.
- В замке имеется аэродром?
- Аэродром есть, и довольно большой, но самолётов нет. Два самолёта как раз накануне событий, по нелепому совпадению, были отправлены в Кёнигсберг на профилактический ремонт.
- Немедленно отдайте приказ Военно-Воздушному флоту разработать операцию по спасению кронпринца Вильгельма и всех его сторонников, запертых в Тильзите. Срок – двое суток.
- В таком случае, Ваше императорское величество, разрешите мне немедленно отдать необходимые приказы.
- Разумеется.
Мы остались вдвоём с Власьевым.
- А чем огорчишь меня ты, мой старый друг?
- Огорчу. Ещё как огорчу. Покушение, якобы совершили члены «Народной воли», однако народовольцы тут же открестились от злодеев, объявив, что не знают никого из пятерых негодяев. Более того, «Народная воля» через прессу заявила, что на данном этапе полностью поддерживает Правительство, поскольку оно действует во благо народа. Террористы были схвачены, их пятеро. Двое их них русские дворяне, один финский дворянин, а ещё двое польские шляхтичи. Все отставные офицеры, все превосходно владеют холодным и ручным огнестрельным оружием, все отъявленные русофобы, все члены Московской масонской ложи.
- Вот как? Я, признаться, считал масонство эдаким клубом для чудаков-бездельников.
- В какой-то мере Ваше мнение верно. Подавляющее большинство рядовых членов масонских лож именно таковы. Но верхушка и некоторая часть «братьев» являют собой очень серьёзную силу, поскольку дисциплинированы и внедрены на ключевые посты в механизме управления империей.
- Что значит «ключевые посты»?
- Кто-то командует воинскими частями, кто-то управляет департаментами или отделами, а часть служит на скромных должностях личных секретарей важнейших сановников.
- Вот так-так… Да, согласен, это ключевые должности. Например, через Андрея Ефимовича проходят практически все бумаги, предназначенные мне. Даже больше: часть бумаг он отсеивает как не важные. Да, Андрей Антонович, дело серьёзное. Что Вы предлагаете?
- Нужно срочно провести проверку на лояльность всех руководителей важнейших министерств от начальника департамента и выше и всех командиров воинских частей, расположенных вблизи Петербурга, Москвы и царских резиденций от командира полка и выше, а также всех их личных секретарей и адъютантов.
- Согласен. В этом вам поможет мой секретарь. Он лично знаком со многими из упомянутых лиц, к тому же, обладает незаурядными способностями аналитика и психолога.
- Об этом я и хотел просить Вас, Пётр Николаевич.
- Но сначала спросим, согласится ли Андрей Ефимович участвовать в таком деле.
- Согласен. – ответил явившийся на вызов мой секретарь. Выявить двурушников – святая обязанность человека. Если посчитаете нужным, я составлю план проверки.
- Было бы прекрасно. – обрадовался Власьев.
- Освобождаю Вас от исполнения обязанностей секретаря на весь период работы. – я решил внести посильную лепту в процесс.
- А вот этого не надо. – мягко возразил Андрей – не нужно, чтобы возникли какие-то разговоры. Всё что нужно я сделаю в процессе работы.
- Договорились. А я съезжу проведать дядюшку.
Автомобиль доставил меня к Михайловскому дворцу, и меня провели в ту же самую комнату, где несколько лет назад лежал я. Дядюшку поместили туда потому что там уже, имелось всё необходимое оборудование для ухода за тяжелораненым. Оказывается, всё в этой комнате оставалось неприкосновенным с той поры, и вот, к несчастью, пригодилось.
Михаил Николаевич лежал на кровати, в обе руки ему были поставлены капельницы, рядом стояла медицинская сестра, готовящаяся сделать укол. Рядом с ней стоял Боткин, хмуро наблюдая за процедурой.
- Доброго дня, Пётр Николаевич. – повернулся ко мне Боткин.
- И вам доброго дня, Сергей Петрович, сударыня. Каково состояние Великого князя?
- Разрешите поговорить с Вами приватно?
Мы отошли к окну, и Боткин шепотом доложил:
- Состояние Великого князя Михаила Николаевича абсолютно безнадёжно. Два из четырёх ранений относительно лёгкие – ранение в правое плечо навылет и ранение в правую же кисть, тоже навылет. Но две пули повредили позвоночник. Это безнадёжно. Великое счастье, что Михаил Николаевич постоянно находится в бессознательном состоянии, иначе бы он испытывал нечеловеческие боли.
- Что Вы предлагаете, Сергей Петрович?
- Я до конца выполню долг врача, сделаю всё возможное в сложившемся положении. Увы, Пётр Николаевич, мне нечего предложить.
- В таком случае, сколько ему осталось?
- Не более двух-трёх суток.
- Ну что же, такова воля Господа нашего. – перекрестился я.
Глава 33
Глава 33
Резиденцию я разместил в Николаевском дворце, поскольку Аничков занят, Зимний дворец постепенно становится музеем, а до загородных дворцов всё же далековато. По этой причине я в качестве загородного дворца выбрал Стрельну, но там пока идут ремонтные работы, используется только одно крыло, но Инес там очень нравится.
Я работал в своём кабинете, в том самом, где произошло моё вселение в это тело, когда услышал непонятный грохот во внутреннем дворе.
- Андрей, что там такой происходит?
- Сейчас выясню – ответил Андрей и двинулся на выход.
Что делает с человеком уход, дорогая одежда и высшее образование! Ещё несколько лет назад Андрей был обыкновенным мужиком, извозчиком. В свои двадцать три года он выглядел на все сорок: на висках ранние седины, обветренное лицо покрыто морщинами, руки грубые, спина согбенная. Ко мне он попал, имея начатки грамотности: читал, писал, бегло считал в пределах четырёх действий арифметики. Я договорился со своими помощниками, чтобы они проводили с Андреем занятия по различным предметам, да и сам занимался с ним литературой, историей и музыкой.
Физику, математику, биологию и прочие предметы гимназического цикла Андрей освоил за два года, заодно научившись стенографии и прочим премудростям необходимым секретарю. Теперь Андрей является одним из любимейших учеников профессора Менделеева, поскольку уже на втором курсе университета, обучаясь в режиме вольнослушателя, Андрей занимается проблемой получения аммиака из воздуха. При этом он отказался оставить свою должность личного секретаря, отчего каждый его день расписан едва ли не посекундно. Откровенно скажу: я бы так не сумел, поскольку от рождения ленив.
Массивная дубовая дверь стремительно распахнулась, вбежавший Андрей закрыл её и начал запирать засовы. Из глубины дворца донеслись крики, грохот и выстрелы.
- Что случилось, Андрей?
- Во дворец ворвались какие-то неизвестные вооружённые люди.
- Как действует охрана?
- Бьётся с нападающими. Надо скрыться, Пётр Николаевич.
- Надо так надо.
Я направился к одному из книжных шкафов, который Андрей уже отодвигал в сторону. За шкафом имелась прикрытая декоративной панелью броневая дверь, ведущая в потайной ход.
Сразу после принятия решения о том, что моя резиденция будет расположена в Николаевском дворце, Андрей самостоятельно, взяв только двух каменщиков, устроил потайной ход из моего кабинета в подвальное помещение по одному из вентиляционных каналов, проложенных внутри стены. Сделано это было настолько тихо и ловко, что даже комендант дворца не догадался о проведённых работах. Другой ход вёл наверх, куда мы сейчас и направились.
Я шагнул в проём, и начал подниматься по железным скобам, вмурованным в кирпичную кладку. Андрей, задвинув на место шкаф, панель и закрыв дверку, поднимался следом.
- Пётр Николаевич, позвольте, я Вас обгоню.
Я отодвинулся к стенке, а Андрей гибко скользнул мимо меня. Вот удивительно: простой мужик, занимавший гимнастикой только последние несколько лет, двигается с изяществом профессионального акробата.
Андрей позвякал ключами, и открыл дверь, ведущую в межэтажное перекрытие, высотой менее полутора метров, по которому можно передвигаться на четвереньках. По пыльному полу, петляя между кирпичными и бревенчатыми колоннами, мы проползли не менее ста метров, пока не добрались до другой бронированной дверцы. По такой же вертикальной шахте с железными скобами-ступенями мы спустились вниз и оказались в просторном складском помещении, заставленном большими зелёными ящиками.