Гирс поднял и снова сложил руки в знак того, что он сказал всё что собирался.
- Я понял Вас, Николай Карлович. Теперь прошу высказываться, откуда взять достаточное число людей для заселения Дальнего Востока.
- Позвольте начать мне. – объявил Гурко.
- Внимательно Вас слушаем.
- События с недавней попыткой государственного переворота ясно показали, что казачество снова, как и в древности, становится неуправляемой злобной массой. По моему поручению офицерами Главного Штаба сейчас секретным образом готовится обширное исследование состояния дел в казачьих войсках. Предварительное мнение я сообщу сейчас.
- Очень любопытно, слушаем Вас.
- Самым большим и богатым на сегодняшний день является Донское казачье войско. Собственно говоря, службу несёт только беднейшая и средняя часть донского казачества, а казачья старшина уже неотличима от помещичьего дворянства, с соответствующим отношением к службе. Достоверно стало известно, что среди казаков начались разговоры, что они якобы не являются русскими, что казачество отдельный народ. Учитывая, что Донское войско способно выставить около миллиона сабель, сказанное вызывает некоторые опасения.
- Иосиф Владимирович, видимо Вы полагаете, что донцов и следует отправить на Дальний Восток?
- Полагаю, Пётр Николаевич. Не столь давно было раскассировано Башкирское казачье войско, но казаков, в значительной их части, никуда не переселяли. Самое большое переселение казаков было при переводе Запорожских казаков на Кубань. Основания для раскассирования Донского войска имеются: если когда-то Дон был на беспокойной границе, то сейчас граница отодвинулась от Дона на много сотен вёрст, и собственно донские земли обороняются терцами и кубанцами.
- Иосиф Владимирович, а как вы оцениваете боеспособность казачьих войск по сравнению с обычной кавалерией или драгунами?
- Отдельный казак, как правило, лучше обучен, чем обычный улан или драгун. Если сравнивать два взвода, казаков и кавалеристов, то они, как правило, уже одинаковы по боевой ценности. А вот эскадрон, и тем более, полк кавалеристов ценнее полка казаков.
- Смогут ли казаки справиться с хунхузами?
- Справятся. В качестве пограничной стражи и всенародного пугала они вполне хороши. Однако, если смотреть на дальнюю перспективу, следует раскассировать все казачьи войска, поскольку иррегулярные войска в современной войне не нужны. Следует оставить только терцев и кубанцев для борьбы с горцами.
- У меня возникла мысль: а что если предложить горцам перевод на Дальний Восток, дав им казачьи права и привилегии?
- А как же быть с верой?
- Никак. Калмыки, башкирцы, каракиргизы служат в казачьих частях, веруя в то, что им заповедали предки.
- Прекрасная мысль, Ваше величество! – подал голос молчавший до сих пор министр финансов Бунге – Ситуация на Кавказе постоянно пожирает средства. Необходимость держать на Кавказе сильные воинские части, отступные князькам и выкуп пленных весьма накладны. Если со всем почётом переселить эти народы на свободные земли, то разовые потери будут довольно внушительны, зато потом кавказские горы станут спокойной областью, что в дальнейшем значительно сэкономит расходы казны.
- Замечательно, что Вы, Николай Христианович, видите важность этого мероприятия. Вашему ведомству поручается составление финансового плана переселения на Дальний Восток донцов и горцев.
- Переселить миллион душ!
- Миллион… Не всё так радужно, Николай Христианович. Давайте прикинем: в войске Донском около миллиона только сабель, но на переезд согласятся далеко не все казаки, хорошо если треть. Не забудем о важном обстоятельстве: переселяться будут с семьями, так что, я полагаю, переселенцев будет больше миллиона. Может статься, что учитывая детей, переселенцев будет не менее двух миллионов. Сия операция займёт несколько лет, может десять, а может и больше. На новом месте жительства донцов и горцев должны встретить готовые станицы, со школами, церквями и мечетями. Это важно. Важно также обеспечить переселенцев семенным материалом. Впрочем, это планы на будущее, а сейчас важно обезопасить Владивосток от внезапного нападения.
Глава 39
Глава 39
Передо мной очередной отчёт, а в нём сказано, что лицензию на самолёты закупили уже двадцать стран, хотя я не представляю, что и как, а главное, какими руками собирается строить сложную технику Болгария, Греция и Румыния. Но это их проблемы. Мы денежки получили, а дальше хоть трава не расти. Мне докладывали, что французы срочно построили авиазавод, начали выпускать М-3, но, посчитав, что в дикой Московии ничего путного придумать не могут, решили самолёт усовершенствовать. Вся серия из семи самолётов разбилась, причём три машины – в показательном полёте. В чём дело мы поняли сразу, поскольку видели чертежи переделанных самолётов: французы всего-то сдвинули назад верхнее крыло бипланной коробки, для улучшения обзора лётчику, и в целях упрощения конструкции, ликвидировали поперечноеVкрыла. Пустячок? Пустячок, но пожалуйста, семь штопорящих самолётов встретились с земным шаром.
Едва пришла телеграмма о первой из катастроф, ко мне примчался юрист принца Вильгельма Линдеманн, и на чистейшем русском языке выдал:
- Ваше императорское величество, Вы давали разрешение на переделку самолётов?
- Нет.
- Великолепно! Лягушатники сделают меня миллионером!
- В чём дело, господин Линдеманн?
- Дело в том, что французы, по всем законам, обязаны были согласовать с вами изменения в конструкции самолёта, а коли, не сделали это, и их просчёт привёл к таким тяжёлым последствиям… Ваше императорское величество, умоляю, поручите это дело мне! Я оставлю лягушатников без штанов за поругание Вашей дворянской чести, попрание Вашей деловой репутации, за… На какую сумму было заключено лицензионное соглашение с Францией?
- Если не ошибаюсь, на двести пятьдесят тысяч золотых рублей.
- Я буду не я, если не отсужу с них три раза по этой сумме… за тридцать процентов чистой выручки. – Линдеманн хитро посмотрел на меня, явно ломит цену, хитрован. Но с другой стороны, я и копейку бы не получил, хотя бы, потому что не догадался бы подать иск. Или подал бы слишком поздно, или…
- Вот Вам моя рука, господин Линдеманн! Отдаю вам французов на поток и разграбление.
- И последнее, Ваше императорское величество, разрешите мне консультироваться с вашими конструкторами и инженерами.
- Дозволяю.
Спустя секунду юриста рядом со мной не было, только вихрь покачнул дверь, в которую уже входил другой немец: принц Вильгельм.
- Пётр, меня чуть было не растоптал собственный верноподданный, к тому же, не узнавший меня, столь глубоко он задумался. Сознайтесь: вы с юристом дискутировали о Блаженном Августине?
- В какой-то мере, Вильгельм. Наш диалог был скорее о Маммоне или о золотом тельце.
- Догадываюсь, речь шла об иске за нарушение лицензии?
- Совершенно верно, Вильгельм.
- Хвала Всевышнему, что я запретил своим инженерам бездумные переделки. Пусть для начала накопят опыт. Авиазавод в Кёнигсберге построил первую дюжину самолётов, все они прекрасно летают. Я слышал, что ваш испанский завод тоже начал работу?
- Да, первые два самолёта поднялись в небо и даже совершили перелёт из Валенсии в Мадрид. Испанский монарх сообщает, что перелёт вызвал небывалый ажиотаж.
- Скажу больше: в Испании наблюдается взрыв любви ко всему русскому. Особенно популярны Вы, Пётр Николаевич, авиаторы и русские врачи. Известие об излечении короля испанцами встречено с невероятным восторгом. Кстати, об излечении: ко мне обратился известный учёный Роберт Кох…
- Как же, знаю о таком. Это он открыл палочку Коха, возбудителя туберкулёза?
- Совершенно верно, это он. Герр Кох предлагает создать сеть больниц и санаториев в Германии и России, где на основе его методов диагностики и русских лекарств будут лечиться больные чахоткой. Таким образом, мы избавим наши страны от страшной напасти.
- Вильгельм, я совершенно согласен, и готов поучаствовать в деле личными капиталами, поскольку казна империи, увы, пуста. Но мы ещё заработаем на своих клиниках, поскольку в России и Германии мы отработаем методики, а потом будем строить туберкулёзные больницы в других странах. Платные. За плату будем лечить иностранцев у себя. Согласны с такими планами, Вильгельм?
- Согласен.
- Вот и прекрасно. И можете порадовать господина Коха: русские фармацевты синтезировали ещё несколько лекарственных средств, и сейчас отрабатывают технологию промышленной выделки препаратов.
***
Вильгельм ушел, а я отправился в Университет, где мне обещали показать новинки, созданные химиками. Правда, очередной раз убедился, что быть царём довольно скучно и очень стеснённо. Хотел я, понимаешь, прогуляться до Университета пешком, но путь мне преградил жандармский поручик.
- Ваше императорское величество, благоволите дождаться автомобиля.
- Здесь же рядом!
- Расстояние ничего не значит, безопасность, прежде всего.
- Поручик, Вы мне мешаете.
- Ваше императорское величество, я исполняю инструкцию, подписанную Вами же.
Наглец. Но молодец, службу знает и не боится потребовать у охраняемого лица следования правилам.
Ну ладно, дождались машину, загружаемся. Надо сказать, автомобиль получился очень даже приличный, даже по меркам моего будущего. Эдакий угловатый, с огромным хромированным радиатором, обширными крыльями, огромными фарами… Брутальный красавец тёмно-синего цвета, с белыми колёсами. Пока усаживался, вокруг стали собираться зеваки, разглядывающие и меня и автомобиль.
- Поручик!
- Слушаю, Ваше императорское величество.
- Назовитесь, как Вас звать-величать. И пока одни, называйте просто по имени-отчеству.
- Слушаюсь, Пётр Николаевич. Я поручик Синцов Евгений Израилевич.
- Из иудеев?
- Нет, Пётр Николаевич, из алтайских староверов.
- Из староверов… Нечасто я вашего брата встречаю.