– Я не хочу пупок рвать ради Фроси. Та она еще штучка, не спорю. Но с другой стороны… Бабку в дом престарелых не сдала, а купила ей квартиру. Пусть и не самую лучшую, но отдельную. Та жилплощадь, что ей досталась, не тянула не то что на десяток «лямов», на один-то с трудом. И я сейчас не о долларах. Фрося привела ее в порядок. И я даже представить не могу, чего ей это стоило. А ведь ей никто не помогал. Все сама! Крутилась как могла.
– Ага. Под богатыми мужиками.
– Что ей оставалось? Помощи ждать неоткуда.
– Не делай из меня монстра. Фрося сама отказалась со мной общаться.
– А ты и не настаивал.
– Ты че меня «лечишь»? – посуровел Вульф. – Узнал о своем отцовстве десять лет назад, когда дочка уже невеста, да богатая, и строит из себя…
– Вот именно – богатая. Элеонора озолотила мою дочь. До того, как это сделал я.
– А моя сама насосала на хаты и тачки, пока я в тюряге чалился. И что?
– Подари ей диадему. Она же твоя принцесса.
Вульф отмахнулся, но задумался.
И вот спустя час они явились к Борисову, а в квартире застали эту интересную парочку…
– Вы кто, черти? – в свойственной ему манере обратился к незнакомцам Эдик.
Не на высоком приеме же, чтобы их «господами» называть или хотя бы «гражданами». А черти, это по-вульфовски.
– А вы? – не стушевалась женщина.
Лет сорок пять, на вид. Интересная. Мужчина моложе. Молчит, но не потому, что боится, а что-то про себя прикидывает.
– Она? – спросил у Сергея Эдик.
– Похожа.
– Эй, я тут, – разозлилась дама. – Не надо говорить обо мне как об отсутствующем человеке… Или неодушевленном предмете!
– Екатерина Александровна Бердник?
– Она самая.
– В отца пошли. Но удались лучше. Я бы сказал, вы – красотка. И почему вам в любви не везет?
– Эдик, будь деликатнее, – попросил Сергей.
– Эдик? – переспросила госпожа Бердник. – Сын Элеоноры Георгиевны?
– Родителей не выбирают, – криво усмехнулся Вульф. – А с вами кто?
– А с вами? – не сбавила напора Екатерина.
– Я брат Элеоноры, Сергей, – представился Отрадов.
– Обалдеть! Это все равно что встретить киногероев в жизни!
Сергей с Эдиком переглянулись – не поняли.
– Я же столько о вас слышала, – улыбнулась Катерина. – Отец все уши мне прожужжал об Элеоноре и ее семейке. И вы вообще не такие, какими я вас представляла…
– И ладно, – поморщился Эдик, любопытство дочки Бердника ему не льстило. Ведет себя как маленькая, будто Железного человека на улице встретила. – Что вы тут делаете?
– Вы Вульф, так? Большой криминальный босс. А выглядите как ведущий кулинарного шоу. А вы, Сергей, на моряка похожи.
– Когда-то я служил на флоте, – подтвердил Отрадов. – А вы, похоже, нам зубы заговариваете?
И тут спутник Катерины сделал одно неверное движение. Он что-то убрал под кровать. Эдик это заметил. У него все еще было соколиное зрение! Спасибо за это водорослям, которые он жрал годами. Сначала желая похудеть, а потом чтобы не превратиться обратно в борова.
– Достань ту штуку, что спрятал, и дай мне, – приказал Эдик.
– А если я этого не сделаю? – хмыкнул парень.
– Ты бессмертный, что ли?
– Вы вдвоем. За вами – никого. Иначе охранники уже себя обозначили бы. С двумя стариками я справлюсь. Так что не надо мне угрожать.
– Смотри, какой борзый, – подивился Вульф.
– Вы все интересовались, кто я. Меня зовут Александр Карпов.
– То самый? – воскликнул Эдик. – Следопыт?
– Вы слышали обо мне?
– О, я о тебе знаю почти все! – Теперь Новицкий походил на человека, столкнувшегося на улице с Железным человеком. – Вчерашний вечер и половину ночи зависал на ваших сайтах. Материалы читал, с людьми общался. Ты легенда, Сан Саныч. – И, повернувшись к Отрадову, пояснил: – Он как Индиана Джонс, только настоящий.
– Тоже диадему великой княгини ищет?
– Скорее всего. И нанял его, как я думаю, Борисов.
– Почти правильно, – кивнул следопыт. – Константин хотел меня нанять, но я от сотрудничества отказался. Мне условия не подошли.
– Поэтому решил вломиться в его квартиру?
– Я сопровождаю госпожу Бердник.
– А под кроватью спрятал?..
– Не ваше дело.
– Ты будешь со мной ссориться? – приподнял одну бровь Вульф. Одно лишь это мимическое движение лица превращало его в антигероя боевиков.
Какой там ведущий кулинарного шоу?! Злодей из «бондианы»!
– Не хотел бы. Но и лошить себя не позволю. Давайте заключим сделку.
– На каких условиях?
– Борисов предлагал мне десять миллионов.
– А ты отказался? И кто после этого лох? Взял бы зеленушку и не парился…
– Не долларов – рублей.
– Тогда несерьезно. Согласен.
– От вас я приму их. От вас не убудет, а мне очень пригодится.
– Я тебе больше нравлюсь?
– Если честно, то да. Но я еще не сказал, что кроме денег от вас потребую.
– Наглый, а? – снова обратился к Сергею Новицкий.
– Справедливый, – поправил его Сан Саныч. – Поэтому хочу, чтобы диадема досталась Еве. Если вы согласны передать ее дочери, я возьму десять миллионов рублей.
– А если я скажу тебе «да», а потом кину?
– Это будет на вашей совести.
– Какой милый наивный мальчик, – расхохотался Вульф.
Отрадов видел, что Карпов ему нравится. Да и не стал бы он рассусоливать с неприятным ему человеком.
– Дайте честное слово вора.
– Оно ничего не будет стоить, потому что ты фраер.
– А мне и его достаточно.
Вульф оперся плечом на косяк, почесал нос.
– У тебя там часть тарелки? – спросил он.
– Две. Но отнять не получится. Я убегу, их уничтожу, а потом делайте со мной что хотите.
– Ты в курсе, что тарелка – новодел? Фарфор старый, а краска на нем почти свежая.
– Догадываюсь. Игра затеяна не вашей матушкой. А ее отцом, – Александр указал на Катерину. – Он собирался запустить квест, но скончался раньше времени. Поэтому все так… через пень-колоду.
– Ладно, я согласен, – решительно проговорил Вульф. – Мы вместе находим диадему, я забираю ее, перечисляю тебе десять «лямов», а потом еду к доченьке, которую, по мнению некоторых, – и покосился на Отрадова, – я всю жизнь обделял.
– А госпожа Бердник не будет против? – осведомился Сергей. – Отец для нее диадему искал.
– Госпоже Бердник чихать на нее. Как и на «Славу» вашего. Это папины заморочки, не мои, – отрезала Катерина.
– Вы же говорили мне, что бредили романовской короной, – удивился Александр.
Подумать только, они все еще на «вы»! Значит, Сергею показалось. Он-то решил, между ними что-то есть.
– В детстве. Мне брат отца запудрил мозги всей этой царской мишурой. Что еще ждать от работника Эрмитажа? Да, я бы не отказалась от антикварных драгоценностей. Но все, что хочу, я могу и сама себе купить. Отец оставил мне кучу денег. Трать – не хочу.
– Значит, вы не в обиде?
Катерина пренебрежительно фыркнула, потом решительно сказала:
– Оставляю вас, мужчины, наедине. Домой поеду. А вы… – Она обвела их лица взглядом. – Продолжайте письками мериться. Ни в чем себе не отказывайте!
И решительно направилась к выходу. Ее никто не задержал.
– Как же все-таки без баб хорошо, – выдохнул Вульф, когда дверь за ней закрылась.
– Но без них никуда, – напомнил Сергей. – Давайте уже, начинайте письками мериться.
– Чего-чего?
– Доставайте осколки. Будем тарелку склеивать.
Сан Саныч первым выложил на кровать две четвертинки.
– Откуда? – поинтересовался Эдик.
– Одну сам нашел. Следуя подсказкам, отрыл из могилы вашего пращура. Той, где были спрятаны сокровища Шаховских. Второй осколок мы с Катериной обнаружили у Константина в тумбочке.
Вульф, осмотрев осколки и чуть подумав, по-акульи улыбнулся.
– А я все понял. Могу обойтись и без твоих. Но не буду. Уговор есть уговор.
После этого Эдик достал свои артефакты. Мужчины сложили фрагменты вместе. Получилась цельная картинка.
– Я один ничего не понял? – подал голос Сергей. – Где красный крестик, галочка или любое другое обозначение нужного места? Где диадему искать?
– В районе Орловского кладбища, – ответил Эдик спокойно.
– Церковь? – спросил Сан Саныч, указав на значок почти в центре карты.
– Не-е-ет. Но ты не поймешь. А Серега должен.
Отрадов склонился над тарелкой.
Изучал ее, изучал… И вынужден был развести руками. Он ничегошеньки не понял.
– Я нашел осколок на могиле Элеоноры, – принялся просвещать дядю Вульф. – Саныч на фундаменте фамильного склепа. Тот, что мы отжали, валялся на чердаке дома, где когда-то проживала дочка Натальи Анненковой. Сохранилась бы ее могилка, уверен, осколок был бы спрятан там.
– И что из этого следует?
– Ты как будто не Шаховской, – покачал головой Эдик. – Неужто забыл историю смерти своего прадеда?
– Николая? Погибшего при пуске водонапорной башни?
– Его самого.
Это был несчастный случай. Молодой граф финансировал проект. Башню возвели, но на торжественном открытии случилось несчастье. Обвалился декоративный бортик, пущенный по краю крыши. Осколки кирпичей ударили графа Шаховского по голове. Тот умер спустя час по пути в больницу. Сестра же его, стоящая рядом, не пострадала вовсе. Даже туалет ее не запачкался кирпичной крошкой и брызнувшей из головы брата кровью. Считалось, это потому, что на шее у нее было колье со знаменитым «Славой». Этот случай был известен всем потомкам погибшего графа и служил доказательством всесильности фамильного бриллианта.
– Вот же она, башня, – раздраженно проговорил Эдик и указал на карту. – Не узнаешь?
Когда Сережа был маленьким, отец показывал ему это строение. А Эдику – мать. Вот только…
– Башня разрушена лет тридцать назад, – напомнил Отрадов.
– Я знаю. Но она нарисована. А мы выяснили, что краски свежие. То есть…?
– Это все равно что галочка или крестик.
– Бинго!
– Так чего мы ждем? – нетерпеливо воскликнул Сан Саныч. – Поехали уже!