Венедикт ринулся к штаб-квартире Белых цветов, в ушах его стучала кровь. Оттуда уже слышались крики. Когда он попытался попасть внутрь, кто-то почти вытолкнул его.
– Эй-эй, полегче, – рявкнул он, проталкиваясь сквозь толпу. В центре общей комнаты стоял тот самый Белый цветок, который попросил его собрать гардероб, и сжимал в руке листок бумаги, вслух читая надпись на нем. Венедикт подобрался ближе, и до него донеслись отрывочные слова. Выписка с банковского счета. Последний платеж. Точная сумма оплаты. Счет Алых. Это они.
– К порядку! – гаркнул Венедикт.
В комнате воцарилась тишина. Венедикт был почти удивлен. Он еще никогда никого не заставлял замолчать – прежде за него это делали Маршалл или Рома. Но сейчас здесь не было ни того, ни другого, тут присутствовал только он, Венедикт.
– Дай его сюда, – рявкнул он, протянув руку за листком. – Что это?
– Это прислали нам, мистер Монтеков, – ответил голос в толпе. – Это доказательство того, что никакого шантажиста нет, что с самого начала это были Алые.
Тогда почему же тот посыльный Алых говорил прямо противоположное?
– А ну, стоять, – приказал Венедикт, остановив группу Белых цветов, спешащую к двери с пистолетами, чтобы сражаться с Алыми. Венедикт повернул листок к ним и, приказав им посмотреть на него, постучал по его верхнему углу.
– Этот счет зарегистрирован на господина Цая, – сказал один из Белых цветов, щурясь и глядя туда, куда показывал Венедикт. – Сумма депозита тут такая же, как та, которую мы выплатили…
– Это подделка, – перебил его Венедикт. – Я тоже хочу, чтобы Алые сдохли, но не надо глупить. Ни у одного банка в нашем городе нет такого гербового щита, он даже прорисован кое-как. – Он бросил листок на стол и сделал знак всем разойтись. – Это прислал шантажист. Алые получили такой же поддельный документ, указывающий на нас. А теперь возвращайтесь к своим делам.
– Венедикт.
Кто-то позвал его сверху. Венедикт задрал голову – как и все в общей комнате – и увидел своего дядю, стоящего на верхней площадке лестницы. На его пальцах в свете заката блестели серебряные кольца.
– Ты сказал, – медленно проговорил господин Монтеков, спускаясь по ступенькам, – что Алая банда получила такую же информацию?
Венедикт почувствовал, как на затылке у него выступил пот.
– На улице ко мне подошел один из их посыльных, – осторожно проговорил он. – Он обвинил нас в том, что угрозы им посылали мы.
– И тем не менее… – Господин Монтеков спустился с последних ступенек лестницы, и ближайшие Белые цветы расступились перед ним, как Красное море перед евреями, покидающими Египет. – Даже зная об их намерении, ты останавливаешь наших бойцов?
Снаружи донесся царапающий звук, как будто кто-то соскользнул вниз по стене и упал на землю. Прежде чем Венедикт успел подумать о том, не подслушивают ли их, в дом торопливо вбежал посыльный Белых цветов – на сей раз настоящий.
– Скорее, – задыхаясь, выговорил он. – Тайлер Цай предпринял атаку.
– Я найду этого француза, – сказал Рома, когда поезд въехал в Шанхай и впереди показался вокзал. – И как только я его отыщу… возможно, он так испугается, что скажет нам, кто превратил его в чудовище.
Джульетта рассеянно кивнула, не отрывая глаз от приближающегося перрона. Небо было ужасающе темным, к тому же начинало вечереть. Они провели в Чжоучжуане больше времени, чем Джульетте хотелось бы, и путь в Гуньшань тоже оказался дольше, чем она ожидала, из-за ухабов на дорогах.
– Это будет не так-то легко, – проворчала Джульетта, – если его за нами послал шантажист. Он даже не потрудился скрыть свое лицо. – Она отвернулась от окна и поглядела на Рому. – Но все равно – это лучше, чем ничего. Так что отсюда и начнем.
Рома встал и потянулся к полке для вещей, чтобы достать свое пальто, и, прежде чем Джульетта успела остановить его, снял и ее пальто и бросил его на нее.
– Осторожнее, – укорила его она. Сунув руку в карман, она нащупала пузырек, который они отобрали у мистера Хуая. Красивая синяя жидкость заполняла его до половины. Джульетта подозревала, что Рома хотел, чтобы она забеспокоилась, как бы он не разбил этот пузырек – ведь не мог же он в самом деле забыть, что вакцина находится в ее кармане.
Вторая половина находилась в кармане у Ромы, перелитая в другой пузырек.
– Мы прибыли в пункт назначения, – объявил голос в динамике, и Джульетта встала на ноги. Поезд, скрипя, остановился, но, когда скрип стих, из-за окна донесся глухой рев, и Джульетта всмотрелась в серую мглу, ища глазами источник звука.
– Ты это слышишь? – спросила она.
Но она не дала Роме времени ответить. Вместо этого она поспешила к выходу, осторожно спустилась на перрон и влилась в толпу. Что-то здесь не так. Вокруг слишком много народу. Почему?
– Джульетта! – позвал Рома. Его голос почти сразу же потонул в шуме, и, когда Джульетта оглянулась, он уже пропал из виду.
Справа от нее раздался полицейский свисток. Джульетта тут же повернулась к полицейскому, который залез на столб, оказавшись над морем голов. Он махал рукой, делая знаки людям вернуться с перрона в здание вокзала, но оттуда валили все новые толпы.
Джульетта схватила за руку ближайшего к ней человека – пожилую женщину, которая уставилась на нее округлившимися глазами и, судя по поджатым губам, узнала ее.
– Что тут происходит? – спросила Джульетта. – Откуда идут все эти люди?
Женщина посмотрела куда-то в сторону. В руке у нее была зажата смятая сегодняшняя газета.
– Там дым, – выдавила она. – Горит схрон гангстеров.
По спине Джульетты пробежал мороз. Маршалл. Она отпустила женщину так резко, что они обе споткнулись, затем с бешено колотящимся сердцем стала проталкиваться сквозь толпу.
Возможно, это всего лишь небольшой пожар. Возможно, его уже потушили.
Задыхаясь, она выбралась из давки на Пограничную улицу – названную так, потому что Северный вокзал Шанхая располагался на самой границе Международного квартала. Джульетте было достаточно лишь поднять взгляд, чтобы оценить состояние неба над этими владениями иностранцев.
До захода солнца оставался час или около того, так что света было достаточно, чтобы увидеть огромные клубы дыма, гонящие людей с улиц.
– Нет, нет, нет, – пробубнила Джульетта и, закрыв согнутым локтем нос, бросилась бежать. Слезящимися глазами она неотрывно смотрела на клубы дыма и двигалась им навстречу, пока обыватели бежали в противоположную сторону. Раз или два до нее донесся вой сирен, но эти звуки были вдалеке, значит, она доберется до места первой.
Внезапно воздух прорезал пронзительный душераздирающий вопль, не похожий ни на человечий, ни на звериный. Джульетта остановилась как вкопанная, отгоняя рукой дым. Дом, где она прятала Маршалла, находился намного дальше, а вопли доносились из здания через улицу.
– О, слава богу, – воскликнула Джульетта. Это был не ее схрон. Но тогда… что же горит?
Она пробежала оставшееся расстояние, срезав путь по темному проулку, и выбежала на широкую улицу, где присоединилась к толпе, собравшейся, чтобы посмотреть на пожар. Эти люди не убежали, а словно зачарованные глядели на ужасное зрелище, словно это конец света, от которого не скрыться.
– Я еще никогда не видел ничего подобного, – хрипло сказал старик, стоящий рядом.
– Это из-за кровной вражды, – ответил его спутник. – Надо думать, гангстеры стараются напоследок, до того как сюда явится Гоминьдан.
Джульетта прижала кулак к губам. Клубы дыма валили из здания, объятого огнем, а вокруг него, точно воины, окружившие замок неприятеля, стояли Тайлер и его люди.
Тайлер смеялся. Джульетта стояла слишком далеко и не могла слышать, что он говорит. В руке он держал горящую доску. Рев пламени частично заглушал истошные крики оставшихся в доме жителей. Женщины в ночных сорочках, старики и старухи молотили в закрытые окна, приглушенно кричали по-русски: «Спасите! Спасите!»
Из окна третьего этажа высунулась маленькая ручка, затем появилось маленькое личико, бледное и залитое слезами.
Но до того как кто-то что-то успел сделать, ребенок исчез в дыму.
Эти вопли казались такими странными – почти звериными, – потому что кричали дети.
Джульетта упала на колени, из ее горла рвались рыдания. Откуда-то сзади донесся другой крик – кричали тоже по-русски. Это прибыли Белые цветы, чтобы сражаться. Она не могла заставить себя бежать. Ее убьют, если она будет мешкать, жалкая и хрупкая, но не все ли равно, когда этот город так изломан? Они заслуживают смерти. Они все заслуживают смерти.
Джульетта резко втянула ртом воздух, когда чьи-то пальцы обхватили ее предплечья. Она едва не начала вырываться, но тут поняла, что это Маршалл Сео. Он тащил ее в ближайший переулок, и нижняя часть его лица была скрыта тряпицей. Как только они оказались в переулке, он сдернул с себя ткань и приложил палец к губам. Мимо входа в переулок пробежала группа Белых цветов.
Среди них был Рома, и на лице его был написан ужас. Несколько секунд спустя к нему с другой стороны подбежал Венедикт и, ткнув Рому в грудь, начал кричать.
Рома. Что он подумает? Она убежала, ничего ему не объяснив. Не заподозрит ли он, что она причастна к поджогу? Не посчитает ли, что их поездка в Гуньшань была всего лишь уловкой, попыткой выманить его из города, чтобы Алые могли напасть? На его месте Джульетта пришла бы именно к такому выводу. Она должна бы быть довольна – разве это не то, чего она хотела? Чтобы он возненавидел ее – так люто, чтобы больше не иметь с ней никаких дел.
Но вместо этого она расплакалась.
– Что натворил Тайлер? – прохрипела она. – Кто дал на это добро? Мой отец? Когда кровная вражда распространилась на невинных детей?
– Дело не только в кровной вражде, – тихо сказал Маршалл. Он скривился, затем вытер слезы с лица Джульетты. Мимо переулка спешили все новые гангстеры из обеих банд, и по звукам Джульетта поняла – между ними завязалась перестрелка.