– Люди оказали драконам еще одну важную услугу, – продолжал магистр. – Они нашли способ дать мертвым драконам новое тело. Своей обновленной магией и умом изобретателей они создали механических болванов. Железных драконов, по сути – протез тела, машину. Тени драконов могли в них вселяться и вновь подниматься в небо. Это не полноценная жизнь, но ее подобие. Говорят, вселяться в механическое драконье тело и управлять им могли и люди, те, в ком текла кровь драконов. На самом нижнем уровне Арсенала хранятся несколько таких древних машин... Как я уже сказал, когда в королевство драконов пришли люди, многие драконы стали отказываться от своей исконной формы. Видите ли, у людей есть кое-что, чего драконы лишены. Людям ведома любовная страсть, безрассудство. У них тонкие вкусовые ощущения и обоняние. Нам ведома радость творчества. В то время как драконы знают радость ярости и разрушения, им подвластны силы природы. Приятно иметь способность наслаждаться преимуществами обоих видов. Этого вам на уроках не рассказывали?
– Нет, магистр Шторм, – зачарованно ответили мы.
– Но в своей человеческой форме драконы более уязвимы. Их легче убить. Их можно развополотить заклинанием, которое создали люди. Так они их и погубили.
– Почему люди восстали против драконов, магистр Шторм? – спросила Адриана.
– Драконы долгие время оставались нашими властелинами. Требовали жертвоприношений. Не давали заселять земли дальше к северу и западу. И люди решили, что драконам пора исчезнуть. Их время кончилось. Началась война. В ней было место и благородству, и предательству с обеих сторон. Причем, как некоторые полагают, предательство совершили именно люди, когда восстали против тех, кто их приютил и дал им магию. Как бы то ни было, люди победили, драконы проиграли.
– Но как им это удалось? – изумилась Тара. – Если драконы были такими сильными.
– С помощью чар таяния. Их создали наши, человеческие маги. Они развоплощают физическую оболочку. Это легче сделать, когда дракон в человеческой форме. Поэтому каприз драконов – их желание наслаждаться жизнью людей – привел к их гибели. Так мы уничтожили драконов. От них остались лишь каменные сердца. Вот они, вокруг вас.
Магистр обвел комнату широким жестом.
– Мы храним их здесь, дабы они не попали в руки тех, кто может использовать их во зло. А эти тени – эфирные образы драконов.
Мы всматривались в зыбкие тени в зале с новым чувством – страхом, восторгом, благоговением. Теперь они не казались бесформенными. Я различала в них части огромных тел. Нечеловеческих, гибких, сильных. Усеянные шипами хвосты... кожистые крылья. длинные шеи...
– Не все люди восстали против драконов. Многие вышли на защиту своих повелителей. Когда война была окончена, союзники драконов бежали из Алмерии и осели в других землях – в основном на юге. Но и здесь остались кланы, которые тайно хранят верность старым хозяевам. Это их потомки, люди, в чьих жилах больше драконьей крови, чем у остальных. Среди южан живет вера, что древних правителей можно вернуть. Напитать силой их тени, дать им подобие формы. Заселить их механические тела, в конце концов. На каждое заклинание есть обратное. Люди изобрели заклинание развоплощения, стало быть, может существовать и заклинание восстановления. Но заклинание восстановления утеряно, если оно вообще существовало. Некоторые считают, что оно скрыто в библиотеке замка. Или в старом свитке мага, который может быть где угодно. Даже у вас в шкафу на полке, среди древних томов, что переходят в вашей семье из поколения в поколение. Наши враги очень хотят найти его и применить. Мы делаем все, чтобы им это не удалось. Ну, вот и все, девушки. Вопросы?
Вопросов у нас была уйма, но никто не осмелился их задать. Кое-что из того, что рассказывал магистр, было нам известно – из куцых историй на страницах учебников, из недомолвок родственников, из сказок... Но когда ты осознаешь, что сказка – это быль, охватывает растерянность. Нам требовалось время, чтобы все это переварить. И подумать: все ли нам поведал нам магистр? Не была ли его лекция еще одним способом скрыть правду?
О драконах говорили как о воплощении зла. Они и были таковым – они приносили в жертву людей! Но в словах магистра звучало что-то вроде нотки восхищения этими древними существами. И презрения, когда он говорил о предательстве людей.
Девушки разбрелись по залу. Сгрудились у стеклянных шкафов, со страхом и любопытством заглядывали внутрь. Магистр Одиус охотно давал пояснения.
– В Зале Темных лет выставлены сердца драконьих королей и военачальников, – рассказывал он. – Но в подвалах хранятся сердца и обычных драконов – воинов и магов. Все они занимались либо войной, либо волшбой, а чаще и тем и другим одновременно. Торговля, искусство, механика – удел людей.
Магистр называл имена крылатых королей – грозные, странно звучащие, как рев водопада или гром прибоя.
Мы с Тарой отделились от остальных. Помешкав, к нам присоединилась Адриана, а с ней и ее вечная приспешница Лиза.
Не знаю, почему Адри искала моей компании. Уж точно не потому, что согласилась с решением принца назначить меня ее нянькой.
Мы подошли к небольшому шкафу, стоявшему в отдалении, и стали разглядывать заключенное в нем сердце.
Оно отличалось от остальных. Было меньше, чем прочие, и отливало не зеленью, но золотом. Его форма была более правильной, изящной.
Рядом я ощутила чье-то присутствие. Вздрогнула, подняла голову – Кайрен Шторм.
Его лицо в тусклом магическом свете казалось маской, кожа – бронзовая, а в глазах загорелись красные огоньки.
Я украдкой, не поворачивая головы, изучала его.
Он не был похож ни на одного из мужчин, кого я знала. «Он красивый», неожиданно решила я. Красивый красотой воина; в его внешности нет ничего мягкого или изысканного. Какие у него широкие плечи, плоский живот, и длинные ноги! Кожаное форменное пальто сидит на нем очень ладно.
Потом в мою голову полезли и вовсе уж неподобающие мысли. Интересно, что почувствуешь, если положить ладонь на его грудь? Наверное, она твердая, как мрамор.
И тут магистр заметил, что я его рассматриваю. Удивленно приподнял бровь, поймал мой взгляд и удерживал его достаточно долго, чтобы я смутилась.
Я поспешно глянула вперед. Адриана обернулась; увидела, что стою рядом с магистром, и ее глаза блеснули настороженно.
Тогда я повернулась к Шторму.
– Магистр Шторм, получается, драконьи сердца живы? Их владельцы могут слышать нас? – спросила я торопливо.
Я просто беседую с ним, хочу задать вопрос, ничего больше! Он же наставник, пусть объясняет...
– Нет, Эмма. Люди использовали особое заклинание, чтобы отрезать их от мира. От драконов остались лишь тени, и видеть их могут лишь маги, да и то не все.
– Но их можно пробудить?
– Об этом я и говорил. Вы меня слушали или нет? Если влить в них магическую силу, использовать утерянное заклинание, тени могут пробудиться. Они станут плотнее. Смогут взаимодействовать с нами.
– Причинить нам вред?
– Неизвестно. Но некоторые очень хотят это узнать. Надеются, что если вернут драконов, те выступят на их стороне и поделятся с ними своей черной магией. Драконы станут сильными союзниками. Но не захотят ли при этом драконы вернуть былую власть и могущество? Тогда из союзников они станут страшными врагами. Драконов не зря боятся, Эмма. О них предпочитают не говорить. Драконья кровь – дурная кровь, и маги спешат забыть о том, что когда-то были с ними в родстве. Хотя есть и те, кто этим гордится, – закончил он негромко.
– А в вас есть драконья кровь, магистр Шторм? – спросила Адриана, как будто это был самый обыденный вопрос на свете, вроде «что вы ели на завтрак?».
– Понятия не имею, – ответил Шторм невозмутимо. – Наверняка. Как и у всех магов. Родословная моей семьи была утеряна лет триста назад в Серую смуту. Возможно, утеряна с умыслом. Хвастаться родством с драконами – значит, напрашиваться на обвинение в измене.
Тема была щекотливая, и все обрадовались, когда Тара увела разговор в другую сторону.
– Я ничего не слышала о заклинании развоплощения. Оно и сейчас используется? Почему тогда мы не можем поразить наших врагов на юге и на севере, если оно такое сильное? Мы бы разом покончили со всеми войнами, – с негодованием заметила подруга.
Ее отец проводил много времени в военных походах, и она, конечно, мечтала, чтобы он вел спокойную жизнь дома.
Магистр усмехнулся.
– Его порой применяют и сейчас. Но в войнах против людей оно не особо эффективно. Ведь его создавали для борьбы с созданиями Хаоса – пусть и в человеческом обличии. А в людях Хаоса куда меньше, чем можно подумать. Даже самый закоренелый негодяй и анархист в глубине души тяготеет к порядку. Такова наша природа. Кроме того, против заклинания развоплощения давно изобрели защиту. Его можно обратить вспять, пока оно не завершено. Собственно, его формула известна каждому боевому магу. Но, поверьте, старые добрые огненные ядра и «воздушные пилы» действуют в бою куда лучше.
– Чье это сердце? – я показала на золотистую звезду в шкафу. – Оно не такое, как другие. И таблички с именем нет.
– Это сердце Фризенты, младшей супруги короля Ургорда. Она, как говорят, была слабым магом, отчего не пользовалась уважением соплеменников. Была среди них изгоем. Зато Фризента благоволила людям.
– Легенда гласит, генерал Кадмус был влюблен в нее. Но все же развоплотил не только ее мужа, и ее саму... когда Фризента растаяла, а на земле осталось лишь ее сердце, Кадмус пал на колени и рыдал, – с чувством добавил подошедший магистр Одиус.
– Ах, как красиво и романтично! – прошептала Лиза.
– Что тут красивого? – удивился магистр Шторм. – Досадная ситуация, конечно. Но на войне приходится выбирать между зовом сердца и долгом. Кадмус поступил правильно.
– Разве это правильно – жертвовать своей возлюбленной? – Лиза была обескуражена.
– Всякое бывает.
Я покосилась на магистра с негодованием. Надо думать, если ему придется сделать такой выбор, он колебаться не станет. Изумительная черствость.