Хельга, одетая лишь в сорочку, стояла у окна и беспомощно смотрела на свои руки. Обычно румяная толстушка стала неестественно бледной – ее щеки напоминали цветом снятое молоко. От ее голых плеч и спины шел едва заметный пар, как от мокрого человека, который вышел на мороз. Струйки текли, поднимались наверх, скручивались и имели отчетливый красноватый оттенок!
Потом я заметила кое-что еще... во что было невозможно поверить, но это происходило на моих глазах!
Хельга таяла. Солнечные лучи просвечивали через контуры ее тела, кожа становилась прозрачной, сквозь нее проступил рисунок вен, мышц!
– Что происходит?! Что это? – кричала Хельга. От страха и непонимания ее трясло, как лихорадке.
– Это проклятие! Черная магия! – вопили на все голоса. – Госпожа Росвиг! Где же вы? Сюда, сюда!
Проклятие?! Словно набат ударил у меня в голове.
Хельга, девушка, которую я знала два года, которая спала на соседней кровати, любила сладости и поспать, развоплощалась! Ее пышное тело приобретало неземную прозрачность, становилось тоньше.
Есть древнее заклинание. Нам рассказывали о нем. Оно превратило Драконов в бесплотные тени. Оно действует и на других существ – крыс, волков... человека!
– Позовите придворного мага! – закричала я.
– Позовите Шторма! Магистр в коридоре. Он поможет! – вступила Адриана. Огляделась, прерывисто вздохнула. Никто не пошевелился; все оцепенели, растерянно переглядывались.
Адриана выскочила в коридор. За ней, подобрав юбки, ринулась Тара.
Я же подбежала к Хельге.
– Тебе больно? – я коснулась ее руки; ощущение было пугающим, словно я погрузила ладонь в горячий туман. – Хельга, держись! Сейчас придет помощь.
– Мне не больно. – слабо ответила она и прижала ладони к лицу; сквозь них можно было уже увидеть испуганный блеск ее глаз. – Но... все так странно! Эмма, я боюсь! Я скоро совсем исчезну! Кто меня проклял? За что?
Плоть Хельги продолжала испаряться прямо на глазах; ткань сорочки проседала, опадала, ложилась складками. Струйки пара, что шли от ее плеч, становились насыщеннее.
Что происходит с ее телом? Во что превращаются ее мышцы, кожа? Можно ли как-то остановить процесс? Вдруг помощь не придет вовремя? Мы лишь начали овладевать магией – да и разве нам под силу развеять эти непонятные чары?
Я собралась. Огляделась. Мысли потекли ровно и быстро.
На столике стоял стакан с касторовым маслом, которое принесла Розга для меня.
Мерзкая вещь. Но его не только пьют, чтобы успокоить желудок; моя матушка обильно наносит его на лицо перед сном. Чтобы не высыхала кожа, чтобы не было морщин. Доктор смазывал мои ожоги касторкой.
Я схватила стакан и выплеснула масло на Хельгу. По спальне потек слабый, прогорклый запах.
– Что ты делаешь? Зачем ты облила меня этой гадостью? – возмутилась Хельга. – Меня сейчас стошнит.
– Это меньшая из твоих бед. Смотри! Масло не дает плоти испаряться. Это помогло!
Хельга часто дышала и неверяще смотрела свою грудь. Масло обволокло плечи, стекало на живот, но пар уже не поднимался так бурно; масляная пленка этому препятствовала.
В спальню ворвался магистр Шторм, за ним бежала Адриана.
Он глянул на Хельгу и мигом оценил происходящее.
– Заклинание Ликвефактум, – сказал он. – Отойдите, не толпитесь! Ничего страшного. Сейчас.
Он быстро провел руками вдоль тела Хельги и произнес несколько коротких слов. Его глаза вспыхнули отчетливым красным огнем. От его ладоней на спину и руки девушки потянулись голубоватые змейки, тело Хельги на миг охватила светящаяся пелена. Хельга покачнулась, грузно села на кровать.
Магистр выпрямился.
– Я остановил процесс. Теперь дело за лекарем.
Он оглядел спальню.
– Кто вылил на нее касторовое масло?
– Я, магистр Шторм.
Шторм непроизвольно дернул головой, услышав мое признание.
– Не стоило? – поинтересовалась я встревоженно.
– Вы поступили правильно. Откуда поняли, что так нужно сделать?
– Не знаю, – растерялась я. – Само в голову пришло. Больше ничего сделать-то было нельзя.
– Магистр, но что с ней случилось? – встревоженно спросила Тара. – Ее прокляли?
– Что она пила или ела? – ответил вопросом магистр.
– Только вот это... микстуру от головной боли, – Хельга протянула дрожащую, полупрозрачную руку к стакану.
Барбара, увидев биение кровеносных сосудов под кожей на запястье, протяжно вздохнула и свалилась в обморок – просто осела на пол, привалившись к тумбочке. Никто не пришел к ней на помощь. Все были парализованы жутким зрелищем полупрозрачной Хельги.
Магистр достал носовой платок, обернул им стакан, посмотрел на свет.
– Где вы это взяли?
– У доктора Лоремара.
В спальню торопливо вошли классная дама и господин Гримвар, главный придворный маг. Его подняли с постели; черная борода стояла дыбом, длинные волосы всклокочены, под красным бархатным халатом – ночная рубашка, на ногах – атласные остроконечные туфли без задников.
– Ну-ка, ну-ка, что тут у нас? – добродушно пророкотал он, и все сразу успокоились; Гримвар умел внушать уверенность одним своим присутствием.
– Ликвефактум в форме снадобья, – ответил магистр.
– Вижу, вижу, – магистр Гримвар сокрушенно покачал головой. – Где вы добыли зачарованное снадобье, хотелось бы знать? Весьма опасная шалость, девочки мои, весьма! Если бы не магистр Шторм, этой барышне пришлось бы несладко. Но все хорошо, не о чем беспокоиться! День-два в лазарете, парочка крепких заклинаний, и она будет как новенькая, – магистр Гримвар взял Хельгу за руку, ободряюще похлопал по запястью. – Пойдемте, барышня, приводить вас в порядок.
Он повел дрожащую Хельгу к двери. Оказалось, что там молча стояла госпожа директриса, которую кто-то успел позвать. Она была бледна и метала глазами молнии.
– У нас никогда... – начала она. – Ничего подобного!.. Как этот напиток попал сюда?
– Я допрошу доктора, – сказал магистр Шторм таким тоном, что доктора оставалось лишь пожалеть.
– Напиток предназначался мне, – негромко произнесла Адриана. – Госпожа Росвиг принесла его от доктора, но я не приняла его вчера. Хельга попросила его и выпила.
В спальне сразу стало очень тихо. От слов Адрианы мурашки побежали по коже. Значение этого заявления стало понятно всем.
Как и Адриане. Я впервые видела ее такой растерянной. Она плотно сжала губы, нервным движением вытерла ладони о юбку. Неверящим взглядом посмотрела на стакан, который магистр все еще сжимал в руках.
Директриса и верховный маг обменялись встревоженными взглядами, а магистр Шторм задумчиво покачал головой.
– Мы во всем разберемся, девочки, – с нажимом сказала директриса. – Произошла ошибка. Беспокоиться не о чем. Мы найдем виновных и они будут наказаны. И попрошу без паники! – прикрикнула она на нас. Повернулась на каблуках и вышла за магистром Гримваром. Кайрен Шторм бросил на меня длинный задумчивый взгляд и тоже ушел.
Розга на миг задержалась – погрозив нам пальцем на прощание.
Адриана села на кровать, как будто ей подрубили колени. Обхватила себя руками и уставилась в противоположную стену.
Все остальные разошлись и продолжили торопливо переодеваться – молча, как будто опасаясь обсуждать произошедшее. Каждая пыталась осознать, что именно оно означало и какие может иметь последствия.
Однако даже это жуткое событие не могло повлиять на распорядок дня в Академии. Мерки с нас все-таки сняли, хотя никакой радости эта процедура нам не принесла. Госпожа Фуляр проделала все быстро и молча под наблюдением классной дамы. Если кто-то из девочек пытался задать вопрос о Хельге, ее тут же заставляли замолчать.
– Госпожа директриса во всем разберется. Пока обсуждать нечего, – обрывала нас Розга.
Потом нас повели на завтрак, но и каша, и сыр остались на столах нетронутыми. Все косились на пустое место, где обычно сидела Хельга.
Первое занятие – которое должна была провести госпожа директриса – отменили. Вместо этого нас посадили в классе и дали дополнительные задания по поэтике. Велели прочитать и разобрать два патриотических стихотворения. Скучнее занятия было и не придумать, но никто не возражал.
За нами не присматривали: Розга куда-то ушла.
Подумав, я захлопнула учебник, встала и отправилась проведать Хельгу в лазарете. Никто не сказал, что нам запрещено это делать. А спросить не у кого. Вот и все!
Тару звать с собой не стала – та задремала, спрятавшись за раскрытым учебником. Пусть отдыхает.
Я спокойно и уверенно прошла по коридору до лазарета. Служанка при лазарете впустила меня без вопросов.
Увидев Хельгу, я успокоилась. Она сидела на кровати и с аппетитом уписывала овсянку. Рубашка с длинными рукавами полностью закрывала ее тело, отчего сложно было оценить, какой ущерб нанесло ей заклинание развоплощения. Мне показалось, что Хельга стала значительно стройнее. По крайней мере, ее лицо и руки выглядели как обычно, а на щеки вернулся румянец.
– Магистр Гримвар наложил на меня несколько заклинаний восстановления, и сказал, что через пару дней мое тело станет полностью видимым, – сказала Хельга с некоторой гордостью. Она, кажется, даже радовалась тому, что стала героиней такого происшествия, что все носятся вокруг нее, жалеют. Вон, пирожное дали к овсяной каше. От уроков освободили.
– Но пока я боюсь на себя смотреть, – добавила она. – Это ведь ужасно – стать развоплощенной тенью!
Она театрально вздохнула.
– Тебе сказали, что произошло? Откуда взялось это заклятие?
– Гримвар решил, что доктор по ошибке добавил в микстуру какое-то средство, которое используют против крыс, – Хельга поморщилась. – Представляешь, оказывается, в замке живут развоплощенные крысы! Мне досталось немного заклинания, предназначенного для них. Я уж было подумала, что мне конец. Ходила бы я уродкой с прозрачным телом, если бы не магистр Шторм. Адриана молодец, что сообразила позвать его! Если бы помощь запоздала, от меня осталось бы одно сердце, и его тоже засунули бы в шкаф, как те драконьи сердца в Арсенале!