– Чего ревем? Кто это был? – Захожу в Сашину квартиру и киваю плачущей Саре.
– Я не знаю, честно, – голос дрожит, боится меня. А если не виновата, то чего бояться?
– Чего ревешь тогда?
– Вы меня в тюрьму посадите?
– Если докажу, что ты виновата, то посажу. Если не докажу, то не посажу. Поэтому слезы вытирай и рассказывай все.
Полиция проходит, осматривают квартиру, снимают отпечатки.
– Я ушла около девяти утра. Дверь закрыла. А когда вернулась, тут такое.
Я набираю знакомого, называю адрес и прошу выслать мне запись с камер в подъезде. Посмотрим движения. Жаль, на этаже не установлены.
– Дальше.
– Я позвонила Александре, - всхлипывает и сидит, сжавшись, на тумбочке.
– Что-нибудь бросилось в глаза? Чего не хватает?
– Я не знаю. Честно это не я.
– Успокойся, я тебя не обвиняю.
– Чьи отпечатки тут могут быть? – отвлекают меня.
– Хозяйки, этой девушки, – киваю на Сару, – мои могут быть. Мои в базе есть.
– Мои тоже, я сдавала, – Сара смотрит на меня. Трясется вся.
– Надо, чтобы владелец осмотрел, – ко мне обращается полицейский.
– Она будет осматривать по видеосвязи.
– А приехать? Или она не в городе? Нельзя же.
– Это моя жена и она сейчас в роддоме. Поэтому будем осматривать так. – Говорю уверенно и категорично.
Никому это не нравится, все затягивается, но корочка прокурора работает на меня, никто не смеет возразить.
– Саш, у тебя наличные деньги тут были?
– Тысяч десять.
– Золото, украшения?
– Шкатулка розовая в прихожей.
Я иду туда, открываю и показываю Саше.
– Вроде все на месте.
– Из техники тоже все на месте, – начинает наконец помогать и Сара.
– Саш, а документы?
– Там шкаф в зале, боковой, на третьей полке зеленая папка. Там документы на квартиру и счета папины.
– Смотри, Саш, – навожу камеру на шкаф и пересматриваю с ней полку. – Нет зеленой папки. Может, ты переложила куда-то?
Перевожу взгляд на Сару.
– Я не брала ничего.
– Ну, а кто мог брать? – повышаю голос на девушку .
– Юра, перестань, это моя мать. Я точно знаю. Она уже давно хотела прибрать папины деньги. – Саша начинает рыдать, мешает только этим. – Папины деньги. У нее же все есть. Она украдет все.
– Саша, да не снимет без тебя никто ничего. Давай, звони в банк, заблокируй все счета пока. И не волнуйся, а то всех разбудишь. Вы долго еще? – киваю оперативникам.
– Отпечатки сняли, надо проверять.
– Тогда проверяйте, я к ней поеду.
Все собираются, у меня снова звонит телефон. Как раз сам собирался Саше звонить.
Но это не Саша, а Александр, отец Евы.
– Юра, инженер, который удалил видео в деле твоего отца, на сегодня купил билет на самолет. Я случайно проверил его и обнаружил, что он улетает.
– Куда?
– На Бали.
– Не хило. За чей счет? С его-то зарплатой.
– Что делаем? – За что люблю работать с Александром, что он не рассуждает, а сразу планирует, что делать.
– Во сколько вылет?
– В двенадцать ночи.
Сейчас почти девять. Если его упустить, беда будет.
– Собирайся, со мной поедешь, – киваю Саре. Та в полуобмороке, но покорно кивает головой и обувается.
– Александр, мою жену сегодня обокрали. Документы выкрали на квартиру, на счета в банке.
– Мне одному тогда ехать, но оснований его задержать нет. Только проследить могу. – Да, я знаю, как надавить, и меня он испугается. – Я приеду, нельзя дать ему улететь. Не вечер, а трындец.
Садимся в машину. Я выезжаю к Саше, набираю ее. Не отвечает.
– Смотри, – поворачиваюсь к Саре. – Ты сейчас к Саше поедешь, будешь у нее. Я не хочу оставлять ее одну, а самому надо срочно быть в другом месте. Поняла?
– Да, – полушепотом.
– Отлично. Ты сама, смотрю, паникерша. Давай, успокаивайся. Я тебя ни в чем не обвиняю. От тебя сейчас надо, чтобы ты успокоила Сашу. Пусть она спокойно заблокирует все счета. И ничего не делает больше. Я приеду, как освобожусь. Мы с вами все обсудим еще раз.
– Хорошо, Юрий Александрович.
Закатываю глаза.
– Боишься меня? – Глаза округляются и становятся еще больше. Боится. вероятно, много разного обо мне слышала от Евы. – Глаза опускает. Уж, конечно… Ладно, есть за что. И надо с Евой поговорить, а то так и будут меня все боятся.
Я высаживаю Сару у клиники, сам не захожу. Надо было бы, но мне ещё до аэропорта добираться. Снова набираю Сашу.
– Алло, привет.
– Ну что, как ты?
– Все нормально.
– Да? Заблокировала?
– Да. Мне сами с банка позвонили и сказали, что у меня пытаются снять деньги.
Сами? С банка? Когда что-то не так нахрен все блокируется в автомате. Хотя…
– И что?
– Мне код прислали, я подтвердила и все заблокировали.
Я молча сглатываю. У меня таких дел через раз. Схема одна и та жа. Если я ей сейчас скажу, то..
– Ты чего молчишь?
Или обмануть, а потом как-то разрулить.
– Юра, ты чего молчишь?
– Сара пришла?
– Да, вот только зашла, а что? А ты где?
– У меня дело срочное, Саша. Я позже приеду.
Подожди.
Черт. Я должен был находится рядом с ней. Должен был, мать твою, чтобы она не сделала этой ошибки.
– Юра, я не поняла. Мне смс пришло, что деньги сняли.
Ну, теперь уже нечего скрывать.
– Саш, это не банк тебе звонил.
– А кто?
– Мошенники.
– Мне банк звонил.
– Все это ограбление инсценировано было, чтобы ты клюнула на уловку условного банка. Банки не звонят. Банки сразу блокируют подозрительные платежи.
– Нет, – рыдает в трубку, – ну, нет... Ты же сказал, позвонить.
– Ты должна была позвонить.
– Папа, – плач переходит в вой.
– Саш, успокойся, это всего лишь деньги.
– Это мои деньги, мои и папы. Не ее.
– Сашуль, послушай. Это всего лишь деньги. Ты жива, здорова, наши дети тоже. Да хрен с ними. Пусть подавится, мне главное, что с тобой все в порядке.
– Со мной не все в порядке. Я на что жить буду?
Выдыхаю, успокаиваясь.
– Я когда тебя замуж звал, соизмерял, что мне надо будет содержать тебя и троих детей. На деньги твоего отца я не рассчитывал. Поэтому нам всего хватит. Слышишь меня? Я попытаюсь их вернуть, но не переживай ты так за это.
– Это из-за меня все. Все, что папа мне оставил, все себе забрала. Она когда приходила, аж слюной давилась, так ей нужно было все.
– Дай мне Сару.
– Алло. Сара, у нее сейчас истерика, будь с ней. Следи, не оставляй ни на минуту. Она нервная сейчас, может глупостей наделать. Везде будь с ней, следишь, поглядываешь, подслушиваешь, контролируешь. Если что, звонишь или пишешь мне. Поняла?
– Да.
– Умница. Дай Сашу.
– Саша, я не могу приехать. Если не остановлю одного паразита, твоего папу станет сложнее вытащить. Так что ты будь с Сарой и без глупостей. Не добавляй мне сложностей, пожалуйста, – всхлипывает. – Обещай, – молчит. Уже что-то придумала. – Саша, обещай. У тебя два ребенка. Не смей оставлять их на няню и сбегать. Обещай. Саша, слышишь?.
– Обещаю.
– Я тебя люблю, не вини себя. Я приеду, мы с тобой подумаем. Еще придумаем, как извлечь из этого выгоду. Отдыхай.
Я только теперь до конца догадываюсь, почему ее отец все это провернул с тюрьмой. Он, как и я, не уверен был, что она не начнет куролесить. Я и сейчас не уверен, но у меня хотя бы есть ее обещание и Сара.
– Александр?
– Я уже в аэропорту. Он сейчас будет проходить регистрацию. Если сейчас его упустить, то потом нас не пустят.
– Вы забыли, что я прокурор? Да я могу задержать рейс, если надо. Пусть проходит, так даже лучше.
Встречаю Александра в аэропорту.
– Где он? – жму руку, приветствуя.
– Прошел регистрацию. Ждет вылета.
– Пойдемте со мной. – Достаю корочку и представляюсь. Объясняю охране ситуацию, нас пропускают.
Мы с Александром присаживаемся на свободные места по обеим сторонам от парня.
– Добрый день, прокурор Домбровский Юрий Александрович, я хотел бы вам кое-что показать и задать несколько вопросов.
Парень дергается, но мы синхронно с Александром кладем руки ему на плечи и притормаживаем.
– Что?
Включаю видео на телефоне, где видно, как он шарился по сейфу Елисеева. Парень бледнеет и не шевелится.
– Не подскажете, а что вы там искали?
– Это не я.
Правильно. Все отрицай. Только меня этим не пронять.
– Смотри. Я на всю вашу команду уже собрал улики. За преступление по сговору срок гораздо больше, но у тебя пока есть выбор.
– Не понимаю, о чем вы. Я ничего не сделал. Что вы хотите от меня. Отпустите.
– Я прокурор. Я вел это дело зимой. И сейчас возобновляю. Я буду предлагать судье срок для каждого, кто подставил Елисеева. Да, судья принимает решение. Но, опирается он в первую очередь на то, что предлагает и как обосновывает прокурор. Антонов и все остальные получат гораздо больше. У тебя есть еще шанс отделаться легко.
– А что я сделал? Я не брал ничего. Сейф заедал.
Сученыш. Выкручивается.
– Поэтому на документах о расписке твои отпечатки?
Все его тело напрягается, готовится к бою, только оружия больше никакого нет.
– Я просто переложил документы.
– Ты просто взял их из сейфа и унес. Это я тебе показываю на телефоне, на большом экране все увеличено и хорошо видно.
– Что вы от меня хотите?
– Хочу, чтобы ты понимал, все равно правда вскроется. Тебя никто не пожалеет. Ты будешь крайним, потому что выкрал ты. Триста двадцать пятая статья УК. Кража документов. До трех лет. За преступление по предварительному сговору еще накину. Я в суде уже давно работаю. Выгораживать от тюрьмы, брать на себя вину, могут только родные люди, – кидаю взгляд на Александра, – которые готовы сами срок отсидеть, чтобы прикрыть дорогого от тех ужасов, что творятся в тюрьме. Как думаешь, у тебя есть такой человек, который прикроет тебя? – молчит. – Среди твоих все скидывают с себя вину. И, поверь, найдут самого слабого, без связей, и во всем