— Не надо про кровь, — отозвался Найруллин.
— Че, так молча и будем пехать?
— Да, молча. Так лучше.
— Как скажешь, — и Андрей обиженно засопел, — ты как думаешь, в нашей жизни случайности бывают? Или только закономерности?
Но Айрат ничего не ответил. Андрей прибавил шагу.
Сойдя с тропы, бойцы прочесывали лес. Андрей не видел Айрата, но чувствовал его близкое присутствие. Вдруг он услышал, как справа от него три раза прокуковала кукушка. Это было условным сигналом. Андрей сел на землю, огляделся вокруг и пополз на звук. Айрат лежал в ложбинке и внимательно вглядывался в даль. Андрей, подобравшись к нему, толкнул Айрата в бок. Тот посмотрел на него и молча кивнул влево. Андрей поднял голову и выглянул из-за бугорка. Метрах в сорока вдоль горного распадка двигалась вереница вооруженных людей. Они несли на плечах тяжелые рюкзаки, некоторые тащили на плечах пулеметы. Одеты они были в камуфляжи всех мастей и оттенков, на головах зеленые повязки с арабской вязью. Вдруг первый остановился и поднял руку. За ним остановилась вся цепь. Человек огляделся вокруг, принюхался и вдруг посмотрел в сторону затаившихся бойцов. Андрей торопливо спрятал голову и, полежав пару минут, снова выглянул. Цепь вновь продолжала движение.
— Сколько их? — шепнул Андрей.
— Штыков полтораста, — тихо ответил ему Найруллин.
— Не соврал чабан!
— Что? — повернулся к нему Айрат.
— Вчера вечером их разведгруппа здесь шарилась. Проходы примечали. Все, делаем ноги. — И Андрей вновь толкнул татарина вбок.
До сих пор не мог понять Андрей, как они — опытные и много повидавшие бойцы — могли напороться на растяжку! Граната была хорошо замаскирована, а проволока натянута почти у самой земли, в густой траве они ее просто не заметили. Но все же! Не имели они права дать так себя облапошить! Не имели! Взрыв ухнул неожиданно, Найруллин свалился как подкошенный. А Андрея в ногу как будто ужалил шершень. Он тоже упал, но, тряся головой, быстро очухался. Постучал себя ладонями по ушам, а когда, через несколько секунд, вернулся слух, взвалил на плечи Айрата и, пригибаясь к земле, побежал по лесу.
— Эй, там, наверху, живы? — Он тряхнул товарища, у Андрея по шее потекла горячая липкая кровь.
Он снял Айрата и осторожно уложил его на траву. Найруллин с серьезным выражением лица смотрел в голубое небо широко открытыми глазами. Осколок прошел сквозь его шею, оставив глубокую рану, из которой клокотала алая кровь.
В нескольких метрах справа и слева у себя за спиной Андрей услышал незнакомую речь. Погоня шла по пятам.
— Прости, братан. — Андрей положил Айрата в яму и наскоро забросал ветками. Обернулся и дал очередь из автомата на звук голосов.
Андрей отстреливался долго. Целую вечность, так ему показалось. В него тоже стреляли. С какой стороны? Он не понял этого. Наверное, со всех сразу. Когда кончились патроны, он, зубами вырвав чеку, бросил гранату, за ней другую и третью. После чего вытащил нож и из последних сил бросился бежать…
Давным-давно, когда Андрей окончил второй курс института, он с группой своих же друзей-студентов работал в стройотряде. В летние каникулы появилась возможность немного подзаработать. Ребята строили коровник в колхозе. Поселили их в старой одноэтажной гостинице, куда председатель колхоза селил всю сезонную рабочую силу.
Работали они с утра и до позднего вечера. Душа в так называемой гостинице не было вовсе, поэтому мылись студенты после работы в грязном, заросшем болотной тиной пруду Андрей разделся на берегу, уложил одежду и вошел в воду Намылившись, он принялся нещадно тереть себя мочалкой. Тело, не привыкшее к длительному физическому труду, приятно ныло.
— Друг, у тебя мыла не найдется?
Андрей обернулся. На берегу стоял паренек в тельнике, трико и сандалиях на босу ногу.
— Лови! — И Андрей кинул ему кусок скользкого хозяйственного мыла.
Парень ловко поймал его, затем положил на траву, быстро разделся и тоже медленно вошел в воду.
— Спасибо, — на Андрея смотрели черные веселые глаза, — меня Ромкой зовут, а тебя?
— Андрей.
Сложен Ромка был идеально. Высокий, стройный. Волосы цвета воронова крыла, правильно очерченное лицо, орлиный профиль, и только над переносицей, между глаз, коричневой точкой висела большая родинка.
— Осетин?
— Чеченец, — и Ромка принялся намыливаться, — мы со старшим братом в садах яблоки собираем.
— Платят хорошо?
— Мы натурой берем, — Ромка засмеялся, — пять ящиков наберем — шестой наш.
— А мы здесь коровник строим. За молочной фермой. Видел?
После этого знакомства Ромка стал частым гостем у студентов. Он вместе с ребятами резался в нарды и футбол. Удар по мячу у него был хлестким и плотным.
— За «Терек» играл когда-то, — улыбаясь, говорил он.
Боялся Ромка только старшего брата. Слушался его он тоже беспрекословно…
Музыка играла громко. На поляне около правления колхоза отплясывали местные ребята и девчонки. Кругом царило веселье. Выходной как-никак. Можно расслабиться и потанцевать. Студенты расположились отдельной группой. Ромка сидел рядом с Андреем на лавочке.
— Эй, черножопый, поди-ка сюда, — на Ромку зло смотрел взрослый парень в зеленых брюках-клеш, он поманил его пальцем.
Раньше этого молодого человека Андрей не видел.
— Не связывайтесь с ним, — шепнула Андрею на ухо одна из местных девчушек, — это Генька Кривов, он недавно из тюрьмы вышел. Ой, что сейчас будет!
Ромка, улыбаясь, поднялся. Он смело смотрел парню прямо в глаза. Андрей тоже попытался встать, но парень толкнул его пятерней, и он упал на лавочку.
— С тобой разговор позже будет. А сейчас я посмотрю, какого цвета юшка у этого волчонка. — И он криво усмехнулся.
Андрей резко поднялся и встал рядом с другом, касаясь его плечом. Ромка оглянулся на него и, все поняв, улыбнулся, затем нахмурился и вновь перевел взгляд на Геньку.
— А мы вместе. — И Андрей уперся взглядом в круглые пьяные глаза…
Андрей услышал гортанную речь. Бандиты прочесывали лес. «Сюда они точно войдут, — пронеслось в голове, — не могут не войти. Ну что ж, умирать, так с музыкой».
Андрей пошарил рукой по полу и похолодел. Ножа не было. Он начал прощупывать разгрузку, затем карманы — нет.
Андрей почувствовал, как на него кто-то смотрит, и поднял глаза. В дверном проеме стоял здоровенный детина в камуфляже, в руках он держал АКС и внимательно разглядывал Андрея. Одной рукой он уже доставал из ножен кривой кинжал с костяной ручкой, повесив автомат на плечо. Рыжая борода топорщилась, надпись на арабском языке с двумя скрещенными мечами внизу белела в темноте.
По спине Андрея пробежал холодок, он молча опустил глаза и закрыл их, не в силах смотреть на свою смерть. Сейчас ему перережут горло. Как барану.
Бандит приблизился к нему и присел на корточки. Затем взял Андрея за подбородок и поднял голову. Андрей приоткрыл веки. На него пристально смотрели черные глаза. Между ними, над переносицей, висела крупная коричневая родинка. Несколько секунд они внимательно разглядывали друг друга.
— Эй-а, Вайт, хаски ву? — спросили снаружи, послышались приближающиеся шаги.
Бандит отпустил подбородок и торопливо поднялся, голова Андрея упала на грудь. Он приготовился к тому, чтобы умереть. Боль отступила.
— Эй-а доттага! — снова крикнули снаружи.
— Бац. — Чеченец повернулся и медленно выходил из сарая.
— Спасибо, Ромка, — прошептал Андрей, но тот только дернул плечом и исчез в дверном проеме.
Рядовая поездка
Рано утром дневальный разбудил Василия. «Командир зовет, товарищ капитан», — коротко сообщил он. Василий, наскоро умывшись, зашел в штаб.
— Как спалось? — спросил командир и, не выслушав ответа, продолжил: — Продукты заканчиваются, да и бензин на исходе. Собирайся в Ханкалу.
— Понятно, — вздохнул Василий, — по старой схеме?
— Да, работаем как обычно. С собой возьмешь двух автоматчиков, пулеметчика и гранатометчика. Личный состав выберешь сам. — И командир затушил сигарету.
Водитель «Урала» Володя Збруев разогревал движок. Он сосредоточенно стучал по каждому колесу, обходя машину.
Василий зашел в дежурку. Над радиостанцией склонился прапорщик Валера Рябухин.
— Как обстановка? Выезд разрешаешь? — улыбнулся Василий.
— С утра два подрыва: один у нас в Промыслах, другой в центре, на проспекте Победы, — Валера поднял на него глаза, красные от бессонной ночи, — наши инженерку уже провели. На три километра от нашего блокпоста до поворота. Дальше уж как повезет вам, Вася.
— На три километра? Нормально.
Третий месяц сводный отряд Липецкого ОМОНа выполнял служебно-боевые задачи в городе Грозном. Пункт временной дислокации располагался в Старопромысловском районе, на самой окраине города.
Осень выдалась теплой и солнечной.
Самым опасным в то время было передвижение по дорогам. Каждый день подрывы, подрывы, подрывы. Фугасы устанавливали ночью, а иногда и средь бела дня. И хотя проводились ежедневные инженерные разведки, бандиты настолько поднаторели во взрывном деле, что ухитрялись минировать дороги в считанные минуты после прохождения саперов. Ставили мины-сюрпризы и мины-ловушки. Радиоуправляемые заряды и фугасы нажимного действия. Проедет машина, нажмет на лежащий в пыли обыкновенный электрический звонок от входной двери, контакт замкнет цепь — и аля-улю. На «Урале» был еще метр жизни — длинная морда, а в КамАЗах рвались сразу же. А вот от радиоуправляемых мин рецепт спасения был один — скорость. Подрывники нажимали на гашетку, внимательно следя за дорогой. Ориентиром служили фонарные столбы, выстроившиеся вдоль шоссе. Доехал автомобиль до этого вот, нажимай на клавишу, на следующем столбе висит замаскированный фугас, как раз доехав до него, машина попадает под молотки. Но это при средней скорости восемьдесят километров в час. Поэтому выход какой? Правильно! Ехать быстрее.
Володю Збруева этому учить не надо, не первый год замужем. С ним Василий не боялся ездить. Да он вообще ничего не боялся. Привык.