современник. Это главное. Он правдиво отображает современную жизнь, но не забывает и о прошлом. Да, и о прошлом! У меня сохранились номера журнала где-то, наверное, 60-х годов издания. И я хотел бы пожелать читателям прежде всего побольше интересных материалов в нашем журнале. Я и называю его нашим, так как он действительно наш современник. А редколлегии и авторам хочу пожелать успехов в деле патриотического воспитания граждан, и того, чтобы наши люди верили — Россия всё равно будет великой! Не при мне, так при вас она будет великой непременно. Ваше молодое поколение увидит. Хотел бы и я дожить.
Валерий КалининПОЕДИНОК
В год юбилея Победы уместно вспомнить и о начале войны. О тревожном ожидании роковых событий. Об ускользающих надеждах на возможность сохранения мира. О первых официальных сообщениях о нападении на СССР. О первых бомбежках и о первой реакции миллионов людей, всего народа на фашистскую агрессию.
Меня, бывшего сотрудника ГРУ, интересует прежде всего борьба советской и германской разведок, предшествовавшая началу боевых действий. То был напряжённейший, исполненный драматизма поединок воль, профессионального мастерства, интеллекта. О некоторых эпизодах, мало известных широкой публике, я хочу напомнить.
О том, насколько серьезное значение придавалось в Германии маскировке готовящейся агрессии против СССР, говорит тот факт, что в мероприятиях по политической дезориентации активное участие принимали руководители фашистской Германии. Так, 18 декабря 1940 г. Гитлер утвердил план «Барбаросса», предусматривающий проведение молниеносной военной кампании против СССР с целью разгрома советских Вооруженных сил, а на следующий день принял нового посла СССР в Германии Деканозова по случаю его вступления в должность. Гитлер разыграл сцену взаимного доверия и понимания между Германией и СССР, заверяя советского посла, что Германия не имеет никаких претензий к советскому правительству. В январе 1941 г. Гитлер выступил с большой речью, посвященной 8-й годовщине фашистского переворота, которая была целиком направлена против «английских плутократов».
Находясь уже в отставке, маршал Жуков рассказывал Константину Симонову, что когда в Генштабе стало известно о сосредоточении крупных немецких войск в Польше, Сталин послал Гитлеру личное письмо. В нем говорилось, что «нам это известно, что нас это удивляет…». Ответ Гитлера, также личный и «доверительный», гласил, что сосредоточение германских войск в Польше связано с необходимостью обезопасить их от налетов английской авиации. Гитлер ручался за верность советско-германскому пакту «своей честью главы государства».
Нe отставали от Гитлера и другие политические и военные деятели фашистской Германии.
Немецко-фашистская пропаганда развернула в первой половине 1941 г. интенсивную антианглийскую кампанию, призванную дезориентировать мир относительно истинных намерений Германии. Пресса открыто обсуждала планы вторжения в Англию под крикливыми и сенсационными заголовками. За неделю до нападения Германии на СССР был разыгран дезинформационный спектакль с конфискацией центрального органа фашистской партии — газеты «Фёлькишер беобахтер», опубликовавшей статью Геббельса «Крит как пример», в которой он якобы раскрыл планы предстоящего в июне 1941 г. вторжения немецких войск в Англию. (На самом деле акция от начала до конца была согласована с Гитлером и Верховным командованием вооруженных сил Германии.)
Дезинформация об истинных военно-политических планах фашистской Германии активно внедрялась гитлеровскими службами, связанными с внешнеполитической деятельностью. Министерство иностранных дел Германии обязало свои дипломатические представительства в других странах поддерживать мнение, что Германия продолжает оставаться верной германо-советскому пакту о ненападении, а военные мероприятия на Востоке — всего лишь «отвлекающий маневр», который предшествует вторжению в Англию.
Маскировка переориентации военных усилий Германии с Запада на Восток обеспечивалась и рядом мер торгово-экономического характера, затрагивающих сферу советско-германских отношений. Так, в январе 1941 г. между Германией и СССР было заключено новое торговое соглашение, которое предусматривало вывоз из СССР в Германию сырья, а из Германии в СССР — промышленных изделий.
Это соглашение подробно расписывало механизм поставок вплоть до августа 1942 г. При этом соглашение сопровождалось секретным протоколом, регулирующим советские претензии на пограничной территории, включая спор из-за Литовской косы, и широко рекламировалось в Германии как пример хорошего сотрудничества двух дружественных стран.
Более того, немцы согласились на продажу Советскому Союзу некоторых видов новейшего вооружения. Ровно за год до начала войны в Москву были доставлены закупленные в Германии 5 истребителей «Мессершмитт-109», 2 бомбардировщика «Юнкерс-88», 2 бомбардировщика «Дорнье-215», а также самый новый истребитель ВВС Германии «Хейнкель-100». Несколько ранее в Германии был закуплен недостроенный тяжелый крейсер «Лютцов», который достраивался в Ленинграде под руководством немецких специалистов. Весной 1941 г. в Германии находилась советская военная делегация, где ей, по приказу Гитлера, на танковых заводах и танкодромах были показаны все новинки немецкой бронетанковой техники, включая новейший танк марки IV.
Наиболее детально были разработаны мероприятия по военной линии для маскировки сосредоточения и развертывания немецких войск вдоль советских границ. 15 февраля 1941 г. Верховное командование вооруженных сил Германии (ОКВ) издало специальную «Директиву по дезинформации противника». В ней, в частности, говорилось: «Цель дезинформации заключается в том, чтобы скрыть подготовку к операции „Барбаросса“. Эта главная цель должна лечь в основу всех мероприятий по дезинформации противника».
Первая фаза включала период времени до середины апреля 1941 г., когда передвижение войск объяснялось планами предстоящего вторжения в Англию и подготовкой операций «Марита» (вторжение в Грецию) и «Зонненблюме» (военные действия в Северной Африке). Например, под прикрытием операции «Марита» немецко-фашистское командование перебрасывало войска из группы армий «А» на Восток и переводило работу железнодорожного транспорта на график максимального движения.
Вторая фаза охватывала период с середины апреля и до нападения на СССР, когда скрыть сосредоточение огромной массы войск было уже невозможно. В соответствии с директивой ОКВ на второй фазе стратегическое развертывание сил для операции «Барбаросса» должно быть «представлено в свете величайшего в истории войн дезинформационного маневра с целью отвлечения внимания от последних приготовлений к вторжению в Англию». В конце второй фазы немецким командованием были разработаны ложные операции «Гарпун» и «Акула» с целью создать впечатление подготовки высадки десанта в Англию с побережья Норвегии, проливов Ла-Манш, Па-де-Кале и из Бретани.
Переброска на Восток огромной массы людей, техники и вооружения осуществлялась по специально разработанному графику и проводилась пятью последовательными эшелонами. Танковые и моторизованные дивизии перебрасывались в последнюю очередь.
Общее руководство мероприятиями по дезинформации осуществляло ОКВ через так называемый Отдел обороны страны. Этот отдел отвечал за согласование маскировочных мероприятий командований всех видов вооруженных сил, особенно по скрытию переброски войск, с мерами, намечавшимися начальником управления разведки и контрразведки верховного главнокомандования (абвер).
Для распространения дезинформации широко использовали агентов-двойников и немецкую агентуру. На абвер возлагалось также руководство распространением целенаправленной дезинформации через немецких военных и военно-морских атташе в нейтральных странах и через военные атташаты нейтральных стран в Берлине. Например, военный атташе Германии в Москве получил указание объяснять концентрацию немецких войск в Польше тем, что польская территория находится вне пределов действий английской авиации и представляет отличное место для тренировки войск, готовящихся к вторжению в Англию.
Следует отметить еще одно направление дезинформационной деятельности немцев. По указанию абвера и VI управления Главного управления имперской безопасности (внешнеполитическая разведка) немецкая агентура в западных странах и Японии фабриковала вымышленные сведения о военных приготовлениях СССР, направленных якобы против Германии. Эта информация по каналам разведки попадала на страницы западных газет, а затем, со ссылкой на западные источники, перепечатывалась немецкой прессой. Используя свои же фальшивки, немцы жаловались советским представителям на то, что «концентрация» советских войск на восточных границах Германии серьезно омрачает германо-советские отношения и угрожает безопасности «Третьего рейха». Маршал Г. К. Жуков приводит высказывание Сталина по поводу такой информации: «Вот видите, нас пугают немцами, а немцев пугают Советским Союзом и натравливают нас друг на друга».
К фабрикации и распространению слухов в 1941 г. в Германии были подключены лучшие специалисты МИДа, министерства пропаганды, абвера, службы безопасности и верховного командования ВС Германии. Координирующим центром дезинформации стало «Бюро Риббентропа», руководящая роль в котором принадлежала штандартенфюреру СС Ликусу. После прибытия в Берлин нового резидента НКВД А. Кобулова, не имевшего разведывательной подготовки и опыта работы за рубежом, Ликус подставил ему своего агента, которого Кобулов «завербовал» как ценный источник политической информации. Таким образом, агент Ликуса Петер был включен в агентурную сеть НКГБ под псевдонимом Лицеист.
Зная, что Кобулов является резидентом НКВД и братом заместителя наркома внутренних дел Б. Кобулова, человека из ближайшего окружения Берия, Ликус организовал подготовку дезинформационных сообщений с привлечением высших государственных деятелей Германии. Он надеялся — и не ошибся в своих расчетах, — что информация от Петера б