духовная общность, для которой этническая принадлежность не была главной.
О преимущественно мирном характере становления русской государственности пишет в своей знаменитой книге “Россия и Европа” Н. Я. Данилевский. “Никогда занятие народом предназначенного ему исторического поприща не стоило меньше крови и слёз. Он (русский народ. — Н. Л.) терпел много неправд и утеснений от татар и поляков, шведов и меченосцев*, но сам никого не утеснял, если не назовём утеснением отражение несправедливых нападений и притязаний. Воздвигнутое им государственное здание не основано на костях попранных народностей… Завоевание играло во всём этом самую ничтожную роль…”.
Практически мирное расширение русских на Восток, казалось бы, является известной данностью, но так как слишком многое в нашей истории было поставлено в современной России с ног на голову, то нелишним будет иметь в виду ещё одно авторитетное мнение. Вот цитата из трудов известного учёного, русского профессора Гарвардского университета Питирима Сорокина, который уже в ХХ веке вторит Данилевскому, считая “поразительным” территориальное расширение русского государства: “От сравнительно небольшой территории Киевской Руси оно разрослось до самой большой империи (22 403 000 кв. км)… Это уникальное расширение границ сопровождалось главным образом мирной колонизацией русских крестьян и купцов, а также свободным присоединением к русскому государству ряда нерусских этнических, национальных и государственных групп”.
Итак, как уже говорилось, русский народ занял большую часть российского пространства путем свободного расселения, а не государственного завоевания. И именно он соединял, скреплял все населяющие нашу страну народы в единое государство, в единый евразийский этнос (если воспользоваться терминологией Льва Гумилева). Ко времени гибели Советского Союза за пределами страны русских оказалось 17,4% от их общей численности по стране*.
Отличительной особенностью многонационального гиганта — России — является более чем тысячелетнее существование всех её народов при подавляющем преобладании центростремительных тенденций над центробежными. В отличие от европейских стран Россия всегда была единой метрополией, практически не имевшей заморских колоний, и все её жители находились под защитой единой системы законов. В колониальных империях законы для колонизаторов и колонизируемых, как известно, различны. Двойные стандарты — отличительная черта государств, упорно именующих себя “правовыми”.
Запад, в свое время уничтоживший целые народы, сегодня испытывает на себе эффект бумеранга. Идет ослабление собственно европейской компоненты, всё более значимым становится влияние китайской, латиноамериканской и арабской диаспор. Современную Европу завоёвывают афроазиатские выходцы из бывших колоний. И это пугает европейцев. Они стараются не появляться во многих местах компактного проживания эмигрантов, так как могут подвергнуться грабежу и насилию. Этот процесс характерен почти для всех западных государств. Печальная судьба Косово, во многом инсценированная Западом, может стать и европейской судьбой. Есть, правда, такие страны, как, например, Норвегия, которые пытаются не пускать к себе эмигрантов, но они постоянно подвергаются за это критике мирового сообщества.
Америка, подобно России, также имеет многонациональную структуру. Однако народы России находятся на собственной земле и никогда не теряли своих традиционных вековых корней. В то время как США — страна эмигрантов. Теория “плавильного котла” здесь оказалась несостоятельной. США скорее похожи на слоеный пирог, состоящий из разных национальностей, интересы которых могут в корне различаться. Известно, как целые кварталы выходцев из афроазиатских стран бурно выражали свою радость 11 сентября, в день национальной трагедии США. Трудно осуждать ликование этих людей, которые могли и не думать о сотнях погибших. Для них это был удар по ненавидимому в мире государству и его вавилонским символам-небоскребам. И все архетипы “коллективного бессознательного”, видимо, мощно управляли этой “пляской на костях”. Какое уж там единение нации! И где хотя бы намёк на “дружбу народов”? Иное дело — Россия. Жизнь её народов как бы определялась русским вектором - преемственностью русского пути, русской истории и русской культуры. В то же время самобытность наций, населяющих нашу страну, тщательно оберегалась. Финляндия, например, где до начала XIX века официальным языком был шведский, несмотря на то, что 80% населения составляли финны, только войдя в состав России в 1809 году стала обретать свою национальную культуру.
Уже во второй четверти XIX века преподавание финского языка в школе стало обязательным. Недаром тогда чуть ли не в каждом финском доме висел портрет русского генерала Якова Кульнева, которого благодарные финны почитали как своего освободителя. Местные языки Лифляндии и Эстляндии, которые были полностью подавлены немецким, также возрождались с помощью России. Такую же политику продолжал и СССР: в советское время около 100 народов, не имевших ранее своей письменности, получили её от русских вместе с национальными учебниками и школами.
Составляющие Россию народы никогда не лишались своих традиционных вековых корней. Самобытность их буквально расцветала в поле притяжения великой русской культуры. Нет другой страны мира, которая, как Россия, умела бы вобрать в себя и синтезировать множество этнических культур населяющих её народов, и поэтому для каждого из этих народов русская культура, как и собственно национальная, была своей. Только через большую культуру мирового уровня малый народ мог заявить о себе и быть услышанным в мире. Примеры можно множить до бесконечности. Мировую известность обрели грузинский кинематограф, книги Ч. Айтматова, Ф. Искандера, Р. Гамзатова. И всё это были высокие образцы глубоко национальной культуры.
Как нам были дороги эти нерусские имена! Как мы любили лирику грузинского кино, сдержанную манеру игры известных прибалтийских актеров (этих европейцев в России, сегодня оказавшихся на заднем дворе Европы, где ни о каком собственном, национальном кинематографе не может быть и речи)! Искусство наших, как тогда говорили, “братских” народов — яркое, неповторимое, колоритное — все мы считали близким и своим. Также как для Расула Гамзатова своим был Пушкин, который всегда воспринимал Россию как многонациональную и был обращён ко всем её народам: “И назовёт меня всяк сущий в ней язык”.
Когда народы России были вытолкнуты за её пределы, в рамки новых национальных государств, а в бывших союзных республиках началась разнузданная травля русской культуры, хорошо проплаченная “заокеанцами”, никакого культурного расцвета у “освобождённых от российского диктата” национальных окраин не случилось. Где они, национальные шедевры? Где что-то, хотя бы отдалённо приближенное к прежним высоким культурным образцам?
И сегодня на ироничную усмешку о “семье народов” и на кивок о “России-тюрьме” мне есть что ответить. И не только мне, а абсолютному большинству советских людей, преданных забвению и поруганию. Кстати, многие из наших теперь уже бывших соотечественников кинулись за спасением от голода, криминала и нищеты именно в Россию (обратно “в тюрьму”?).
И ещё очень важное — наша Победа. Россия выдержала тяжелейшее испытание — проверку её народов Великой войной XX века. По своему составу Советская армия была многонациональной. Если раньше на службу брали только православных, то в Советском Союзе всё гражданское население получило право защищать Родину. Это был акт доверия ко всем населяющим СССР-Россию народам. Наш многонациональный советский народ во Вторую мировую войну защитил, как известно, не только своё Отечество. Спасённая от фашизма Европа склонила голову в знак признания великого подвига советского солдата. Мир озарён был нашей Победой. Это была Победа всех народов России, объединённых величием русского духа и русского оружия.
Этот святой для нас день празднуют на всём пространстве нашей ныне разорванной страны. И в этот день мы едины. Та грязь, которой пытались очернить Победу, к ней не пристала. Поколение оставшихся фронтовиков вновь встало на защиту Родины и чести, и вновь победило. Мы много чего позволили непозволительного в современной России. Но вот Победу не отдали. Ударили по грязным рукам, не позволив пинать главное. И сегодня этот день остался за нами как всенародный, святой для нас праздник, освящённый авторитетом церкви и памятью отцов. Именно в этот день мы перестаём быть (прости, Господи) электоратом и вновь становимся НАРОДОМ, НАЦИЕЙ. День Победы каждый год вновь объединяет нас, расчленённых искусственными границами, в великую страну, страну нашей общей воинской славы, страну-победительницу.
Сегодня идёт наступление на жизненное пространство русских, на саму среду их обитания. И нам надо не сорваться в ненависть, не перенести её на другие народы. Нас толкают именно к этому (существует теория “управляемого хаоса”). В том, что творится сегодня в русских городах, где зачастую правит бал нерусский криминал, виноваты не другие народы. Здесь есть конкретный виновник — власть, которая должна нести ответственность за происходящее. В данном случае речь идёт о беспомощной политике (национальной, миграционной и пр.), о потакании криминалу, в том числе и о криминализации самой власти, которая давно живёт, “под собою не чуя страны”, и обслуживает сама себя, чуть ли не по всей “властной вертикали”. А потому все декларации о “стабильности” (если при этом не иметь в виду консервирование отрицательного результата) выглядят недостойно и воспринимаются как анекдот.
И ещё по поводу противопоставления русских другим народам. Сегодня, даже в среде тех, кто по-настоящему болеет за Россию, можно услышать, что, по международным правовым стандартам, Россия — мононациональная страна. Но это лукавый тезис. Он не за Россию, а против неё. В этом тезисе крайне заинтересованы наши “западные партнеры”, которые ставят задачу не допустить реинтеграции страны и её возрождения. Сегодня у них на повестке дня расчленение того усечённого остатка, который называется Российской Федерацией (о чём подробно и откровенно заявляет в своей к