— Ну-у, я не знаю… А ты чего хочешь?
— Давай пойдем в квартира Гурьянов?
В это время кто-то звонит по телефон. Все вместе мы приезжаем Гурьянов. Он только проснуться. Он говорит:
— Давай! Давай! Заходи сюда!
Кто-то делает пища. Всегда на квартире было акустика — гитара на стене. И через час, через два, кто-то брал гитара, и мы начинали играть. А потом, через три-четыре часа:
— Давай поедем дальше?
— А куда?
— Не знаю. Но давай мы попробуем.
И мы пробовали просто весь день. Просто приезжали на люди. Ты знаешь, в Америка это невозможно. Ты всегда должен делать заказ. Что хочешь, делать нельзя. А тут это было нормально. Мы просто приезжали, и они сразу искали холодильник и начинали готовить пищу. Всегда без плана. Это было просто — мы ездили туда, туда, туда. Было очень интересно.
Видимо, именно в этой предельно расслабленной атмосфере Цою творилось лучше всего. Во всяком случае, именно так были записаны «Группа крови» и демо-версия «Звезды по имени Солнце». Потом начались гастроли, популярность, и на творческое безделье просто не осталось времени. Но иногда Джоанна вывозила Виктора с Юрием к себе в США — не для концертов, понятно, а просто так.
Джоанна Стингрей: Мы были в Disneyland, и после этого он чувствовал: жалко русские дети. Он видел, сколько делает детям Америка, сколько хорошее время. Disneyland, очень много игрушка. Он чувствовал жалко к русские детки. Но он просто был как мальчик. Как увидел — и все. Это было хорошее время.
Мы и Юра. Мы втроем были. Мы как-то встретили мой папа. Он уезжал чуть-чуть из Лос-Анджелес. У мой папа был старый «Кадиллак», и он дал, что Юра и Виктор попробовать его машину. Это был самый первый раз, что Юра и Виктор попробовать его машину. И они были, можно так сказать, немножко нервные.
Юра был осторожный. Он говорил:
— Осторожно! Стоп! Стоп!
Это был первый раз, что они попробовали машина. А Виктор осторожный не был.
Кстати, когда мы сказали, что Цой ездил в Америку не для концертов, — это было не совсем так. Один концерт в Штатах они с Каспаряном все-таки дали. Это было в январе 1989 года на фестивале независимого кино «Sundance» — там показывали «Иглу» во внеконкурсной программе. Никто в зале не понимал по-русски ни слова, но энергетику артистов почувствовали все — и сполна. А ведь в зале сидела публика искушенная: и организатор фестиваля Роберт Редфорд, и председатель жюри Джоди Фостер, и только что поставивший «Секс, ложь и видео» Стивен Содерберг.
Вот так в 1989 году двое российских рок-музыкантов играли для голливудских звезд — и никто ничего не боялся! Похоже, более всех в этот момент была довольна сама Джоанна: наверняка она вспоминала о том, как боролась с двумя государствами за свою любовь. И ни наши, ни американские спецслужбы справиться с нею не смогли.
…
Прорыв группы «Кино» удачным образом совпал с появлением в СССР телепрограмм, ставивших в эфир рок-музыку. Новые программы были достижением уже потому, что шли допоздна. Хотя еще в 1985-м советские телезрители дружно шли спать в одиннадцать вечера после ночной политинформации в программе «Сегодня в мире». Теперь же в пятницу на «Взгляде» и в субботу на «До и после полуночи» народ засиживался у экрана до часу — до двух. Что перед этим бывало только на Пасху и в новогоднюю ночь. Новая музыка требовала новой подачи — а делать клипы на западном уровне никто не умел. Да и денег на это не было. Так что работа отечественных клипмейкеров Виктора Цоя заслуженно раздражала.
Виктор Цой: Там очень странный принцип изготовления видеоклипов. Мы один раз попробовали это сделать, но нам это очень не понравилось, и мы перестали. Там отпускается на всю съемку всего восемь часов, и, как правило, шесть из них подключается аппаратура. За два часа надо что-то успеть снять, но ведь это невозможно. Получается просто какая-то халтура.
Тем не менее в 1988–1989 годах почти все треки со «Звезды по имени Солнце» были экранизированы. Не очень удачно, зачастую в одних и тех же декорациях — но, как показало время, эти съемки были бесценными. А на песню «Стук» было снято целых два клипа.
Песня «Стук» стала одним из любимых концертных номеров группы «Кино». Обычно музыканты, выходя на сцену, играли сорок пять минут, то есть десять-одиннадцать песен — и «Стук» обязательно был среди них. Позже, в 2001 году, песня «Стук» вошла в фильм Сергея Бодрова «Сестры». Свою версию песни «Стук» записала и Джоанна Стингрей — под названием «War».
Песня «War» вошла в альбом Джоанны Стингрей «Thinking Til’ Monday» в 1988 году. В записи альбома участвовал весь цвет питерского рока — там были и БГ, и Сергей Курехин, и братья Соллогубы из «Странных игр», и, конечно, группа «Кино». Это было время больших джемов, когда все играли со всеми, — сейчас можно поискать в архивах телеканалов клип на песню Джоанны «Feelings», чтобы полюбоваться тем, как наши классики совместно и с явным удовольствием валяют дурака. Или разыскать пластинку «Greenpeace — Прорыв» и послушать, как Джоанна поет с БГ ленноновскую «Come Together». В 1992 году Стингрей еще успеет принять участие в записи самого масштабного гимна русского рока — песни «Все это рок-н-ролл», а потом окончательно вернется в США. Последнее, что останется в памяти меломанов о Джоанне, это озвученный ею рекламный слоган в видеоролике того же «Гринписа», активно ротировавшийся в программе «МузОбоз»: «Земля это наш дом. Не надо мусорить».
…
Интернет, который знает все, сообщает, что серьезные концерты у группы «Кино» начались летом 1988-го — первую половину года Цой в основном выступал один, если не считать премьеры «АССЫ». Летом начали колесить по югам — Алушта, Евпатория и так далее, а в сентябре группа выступила в родном Ленинграде — и сразу в гигантском Спортивно-концертном комплексе. Но больше всего шуму произвел концерт памяти Александра Башлачева в Лужниках 16 ноября 1988 года. Это тогда минут через десять после начала тысячи зрителей встали и стеной пошли к сцене. По дороге переломав все стулья, так как стоячего партера в те времена не делали. Хотя Цой никаких провокаций не устраивал — он весь концерт просто стоял на месте и пел, без каких-либо реплик в зал. Тогда администрация вырубила электроэнергию, оставшиеся концерты — их должно было быть четыре — отменили, а «Кино» потом почти год не пускали выступать в Москву. Бывали ситуации и похлеще.
Георгий Гурьянов: Я могу рассказать одну историю. В городе Братск было два концерта. Мы сыграли первый, и нам не заплатили. А поскольку они не заплатили, то второй концерт бесплатно играть мы уже не могли. Но билеты были проданы, а в городе — единственный отель. Пришли фаны, окружили гостиницу, стали бить витрины и очень агрессивно себя вести, требуя играть. Приехала милиция, но они сразу сказали: мы против своих братков не пойдем. Сами приехали, заварили здесь кашу — сами ее и расхлебывайте.
Что делать-то? Середина ночи, лютый холод, аппаратуру уже увезли — в общем, цирк настоящий. Нам пришлось отдуваться и играть. Бесплатная поездка в город Братск.
Наигранную на концертах программу решили записывать не привычным образом — на домашней портостудии, — а в профессиональных условиях. Директор группы «Кино» Юрий Белишкин договорился со студией Валерия Леонтьева на ВДНХ. Однако с самой звездой эстрады «киношники» так и не пересеклись — с ними работал звукорежиссер Михаил Кувшинов. Позже он стал руководителем студии «Кристальная музыка» и саунд-продюсером певицы Линды.
Запись альбома началась в декабре 1988 года.
Михаил Кувшинов: В один прекрасный момент ко мне пришел директор Леонтьева и сказал: вот Миша, надо поработать. Есть наши друзья, Виктор Цой и группа «Кино».
Я не могу сказать, что я был фанатом «Кино» или сейчас являюсь фанатом Цоя, но глубина текстов меня поражала всегда. Поэтому я с каким-то трепетом приступил к этой работе. Не могу сказать, что сразу мы нашли контакт. Довольно часто у нас возникали технические проблемы. Это была первая запись группы на профессиональной студии, поэтому возникало много технологических проблем. Вот они привыкли так, а на самом деле надо писать так. Но где-то дня через два-три мы очень притерлись, и неожиданно для меня мы здорово подружились. То есть мы сблизились очень сильно, и работа просто пошла в кайф.
Впрочем, официально альбом «Звезда по имени Солнце» так и не был издан. Только в 1996 году его отремастировали и выпустили на компакт-дисках. И именно тогда у альбома впервые появилась обложка.
Михаил Кувшинов: Писали с утра до ночи. Не замечали абсолютно время, усталости не было никакой. Было просто очень интересно работать: мы искали новое звуковое решение для звучания группы. Уже почти заканчивали альбом, когда решили отслушать материал, полностью от начала до конца. И после отслушивания все вместе сказали: все здорово, но это не «Кино».
Тогда мы начали думать, что к чему. Витя предложил: а давайте попробуем сравнить, что отличает эту запись от всех предыдущих? Начали слушать, и все пришли к выводу, что Витин голос, записанный профессиональным микрофоном… не звучит как-то. Витя полез в свою гитару и вытащил оттуда какой-то бытовой японский микрофончик, с которым были записаны все предыдущие альбомы. Мы перезаписали все голосовые треки от начала до конца за один день. И вот тогда это зазвучало непосредственно как группа «Кино».
Это было чуть хуже по качеству… вернее, «чуть» — это скромно сказано. Но зато это зазвучало так, как все к этому привыкли.
…
Запись шла очень тепло, по-семейному. В последний день работы — 30 декабря 1988 года — Виктор Цой принес всем подарки, а потом был распит ящик шампанского, проспоренный Цою директором Леонтьева Николаем Карой. После Нового года музыканты вернулись в студию и за десять дней записали альбом, который п