отом выйдет под названием «Последний герой». А дальше — сплошные гастроли: пятьдесят шесть концертов за 1989 год — это абсолютный рекорд для группы «Кино»… В 1990 году Виктор Цой еще успеет записать демо-версии песен, которые потом войдут в «Черный альбом», диск, на котором звучание группы изменится в очередной раз. Но все это уже совсем другая история…
9Группа «Алиса». Альбом «Шестой лесничий» (1988)
— Вспыхивает вооруженный конфликт в Нагорном Карабахе.
— Джордж Буш-старший избирается сорок первым президентом США, сменив на этом посту Рональда Рейгана.
— Олимпийская футбольная сборная СССР последний раз в своей истории выигрывает Летние Олимпийские игры.
— Впервые в СССР обнаружены случаи заражения СПИДом.
— Появление и стадионная популярность группы «Ласковый май».
— В СССР проходит первый конкурс красоты.
— Запущен первый отечественный корабль многоразового использования «Буран». Слетать ему удалось только однажды.
— Впервые в истории советского телевидения программа «Что? Где? Когда?» прерывается рекламой. Зрители реагируют мешками возмущенных писем.
— В кинопрокат выходят фильмы «АССА», «Интердевочка» и «Маленькая Вера».
…а лидеры совковых телехитпарадов типа «Песня года-1988» практически не меняются:
Алла Пугачева — «Алло», София Ротару — «Золотое сердце», Александр Малинин — «Коррида», Владимир Кузьмин — «Ромео и Джульетта».
Во второй половине 1980-х год шел за десять — и каждые 365 дней означали новую эпоху. К 1988 году ведущие советские группы уже официально выпускают свои альбомы на фирме «Мелодия». Снимаются первые клипы, проводятся большие концерты, а с другой стороны — сохраняется чисто советская система запретов. Московской группе «Крематорий» не разрешают выступать под собственным названием, и приходится сокращать его до «Крем». Власти срывают концерты за пять минут до начала, как это было, например, с «Зоопарком» в СДК МАИ.
Еще одной проблемой рок-движения в 1987–1988 годах стали ославленные Майком гопники — теперь они создали организованные структуры. Самыми знаменитыми были люберы из подмосковных Люберец, но им ничем не уступали ростовчане из банды под названием «Закон и порядок» — причем и тех, и тех привечали в райкомах комсомола. Короче, все было можно, ничего было нельзя, и едва ли не самой яркой иллюстрацией двойственности того времени стало положение Константина Кинчева.
Человек, чье лицо по фильмам «Взломщик» и «Переступить черту» было известно всей стране, официально находился под угрозой ареста и под подпиской о невыезде. Тем не менее он умудрялся разъезжать по стране и продолжать работу над очередным альбомом группы «Алиса».
…
К 1989 году дискография группы «Алиса» насчитывала два полноценных альбома, к тому же выпущенных на виниле. Это альбом 1985 года «Энергия» и альбом 1987 года «БлокАда». Работа над альбомом «Шестой лесничий» длилась целых четыре года. Это если считать от момента написания первой песни и до выхода в продажу.
Альбом делался в полном смысле слова «на колесах» — то есть в легендарной передвижной студии «MCI». Это был здоровенный десятиметровый вагон, набитый под завязку высококлассной аппаратурой. Там стоял двадцатичетырехканальный магнитофон с системой шумопонижения «Dolby», микшерный пульт «Sony» и другие чудеса техники, включая цветные мониторы. Его сделали в Лондоне специально для международной выставки «Связь-80», которая проходила в Москве накануне Олимпиады. Домой англичане увезли двести пятьдесят тысяч долларов — тогда это были бешеные деньги. А вагон остался в СССР и стал записывать различные оркестры да народные хоры.
Вся эта экзотика шла за рубеж, потраченные доллары отбивались, а по ночам в этом вагоне творилась экзотика еще бо́льшая. Еще в 1983-м звукорежиссер Виктор Глазков одновременно писал в этом вагончике «Аквариум» с «Радио Африка», «Странные игры» и «Мануфактуру». В 1987-м в нем же была записана «алисовская» «БлокАда».
С «Лесничим» все было не так просто: в 1988-м вагон постоянно колесил по стране, и музыкантам приходилось за ним поспевать.
Константин Кинчев: Мы использовали малейшую возможность, чтобы прописать уже готовый материал. Нам помогал в этом Виктор Глазков, хозяин передвижной студии. И мы двигались по его маршруту, поскольку он писал нас подпольно и совершенно бесплатно, — о деньгах никаких разговоров вообще в то время не было. Он сообщал нам свой график передвижений по стране, и мы в те города, где он работал, подтягивались. В Минске он писал, по-моему, «Сябров» или «Верасы» — по-моему, какой-то их альбом.
Бо́льшая часть записи прошла действительно в Минске. Никто из музыкантов в Минске до этого не бывал, но группа была уже к тому моменту популярна и узнаваема. Поэтому сразу по приезде в Минск Кинчев просто уселся на центральном бульваре Шевченко в надежде, что кто-то его узнает и устроит куда-нибудь на некоторое время пожить. Это сработало.
Константин Кинчев: Приехали в Минск. Мы там не были ни разу, а нас там уже знали. Чтобы можно было прокормиться, на жизнь мы зарабатывали квартирными концертами. А жили у Маши, такая там девушка была. Еще у какой-то девушки жили, я уже сейчас и не помню. За что им, кстати, огромное спасибо. В общем, нас приютили, обогрели, а на жизнь мы зарабатывали собственными песнями, как, собственно, всегда и делали.
Девушку, у которой поселились музыканты, сразу прозвали Маха-Ямаха. Ее мать все время варила самогон для продажи, но Кинчев и Компания тогда предпочитали портвейн, который, кстати, очень удачно продавали в магазине этажом ниже. По воспоминаниям басиста Петра Самойлова сервис в той квартире был на высшем уровне — достаточно было стукнуть пяткой в пол, и тебе приносили портвейн, два удара — приносили водку.
Помимо распивания горячительных напитков, в свободное от записи время, музыканты проводили время за игрой в шахматы и шашки. Кроме того, надо было где-то находить деньги на еду, так как самогоном сыт не будешь, а прокормить такую ораву хозяйке было не под силу. Да и на портвейн деньги тоже нужны были.
Константин Кинчев: Квартирники — это вынужденная необходимость. Когда кончаются деньги, ты брал гитару и просто шел петь песни. Я свою гитару так и называл — «кормилица». Там, где мы в этот момент жили, это в общем-то и был дом «Алисы», и никакого другого дома у нас не было. Ну а когда нужны были деньги, мы просто начинали петь.
…
После знаменитого концерта 17 ноября 1987 года во Дворце спорта «Юбилейный» и последующей статьи в газете «Смена» «Алиса с косой челкой» в творческой биографии «Алисы» начался период известный как «дело Кинчева».
На концерте стражи правопорядка, как обычно, проявили себя. На сей раз милиционер толкнул беременную супругу Кинчева. Тот заступился за жену — и был нокаутирован, а затем заброшен в «воронок». После этого он все-таки вышел на сцену — и посвятил песню «Эй ты, там, на том берегу» «иностранным гостям, ментам и прочим гадам».
Через несколько дней журналист газеты «Смена» Виктор Кокосов обвинил Кинчева в пропаганде фашизма, заявив, что, помимо драки с милиционерами, он кричал со сцены «Хайль Гитлер!». По совокупности событий прокуратура Петроградского района возбудила уголовное дело по статье 206, часть вторая — злостное хулиганство. Кинчев в ответ подал в суд на Кокосова, обвинив его в клевете. Алиби у него было железное, так как концерт был записан от начала до конца.
Тем не менее «Алисе» более года отменяли выступления и мотали нервы. Все это время Кинчев и остальные участники группы находились под постоянным контролем милиции. Но в самой идиотской ситуации находился лидер коллектива.
Константин Кинчев: У меня в ту пору была подписка о невыезде. То есть я сильно рисковал, что меня просто могли в «Кресты» закрыть, если бы вычислили, что я, пребывая под подпиской, нахожусь в совершенно других местах. Хотя смешно: подписку о невыезде мне выдали в Питере, при том что прописан-то я всегда был в Москве.
Меня все равно умудрились закрыть, правда, ненадолго — всего на десять дней. То есть я там посидел, вышел и все равно продолжил работу над альбомом. Мы торопились, потому что было не ясно, как все обернется. Я был готов, что уеду года на два-три в места не столь отдаленные. То есть все достаточно серьезно обстояло. Поэтому в то время мы использовали малейший шанс, чтобы прописать уже готовый материал.
В Минске, где музыканты писали первую часть альбома, работать приходилось ночью. В 23:00 Виктор Глазков заканчивал писать ансамбль «Верасы» и принимался записывать «Алису». Как этот человек умудрялся работать по двадцать четыре часа в сутки — до сих пор остается загадкой. Разумеется, «Алису» записывали тайком. Добавьте к этому подписку о невыезде Кинчева и повышенную бдительность милиционеров в ночное время — запись альбома принимала поистине криминальный оборот.
Однажды, в ожидании своего времени записи, музыканты чуть было не закончили работу над альбомом досрочно…
Константин Кинчев: Была зима, и в ожидании, пока Виктор освободится, мы обычно сидели в подъезде ближайшего дома и согревались горячительными напитками. Мы ждали, пока нам фонариком подадут сигнал, что можно заходить. И конечно, как-то нас накрыла милиция. Думаю, что просто вызвали соседи: сказали, что в подъезде сидят пять человек и распивают спиртные напитки.
Нам пришлось отдать весь запас, который мы держали в авоськах, и милиция, довольная, ушла. Они спросили, где мы живем, и мы сказали, что… э-э-э… на бульваре Шевченко. То есть просто первое, что пришло в голову. Документы проверять они не стали. Учитывая, что я находился под подпиской о невыезде, ситуация была довольно щекотливой, но все обошлось.
Так что в любую минуту из Минска Кинчев мог отправиться в одно очень рок-н-ролльное место — в поселок Шушары неподалеку от Ленинграда. Там находится знаменитая колония — концерт 1986 года на той зоне до сих пор в кошмарных снах вспоминают участники группы «АукцЫон». Кроме того, в мае 1987-го в тех же Шушарах был проведен грандиозный фестиваль. Назывался он «Рок-Нива». Его в пику питерскому Рок-клубу провел легендарный продюсер Андрей Тропилло. Во время этого фестиваля был зафиксирован на пленку альбом «БлокАда», и там же Кинчев впервые показал друзьям песню «Тыр-тыр-тыр».