Вообще питерские FM-станции были, да и сейчас остаются, кормушкой для огромного количества музыкантов. В 1990-е на таких станциях, как «Катюша», «Модерн» или «Рокс», работали Дусер и Ай-яй-яй из «Tequilajazzz», и Дюша Романов из «Аквариума», и Шнур с Севычем из «Ленинграда» — это только те, кого мы вспомнили с ходу. Шнур и Севыч, понятное дело, использовали служебное положение на всю катушку, так что в эфире успели покрутиться и «Дачники», и даже «Мат без электричества». А вот Васильев такого селф-промо гнушался.
Александр Васильев: Рекламировать себя, или, там, ставить свою группу и что-то говорить на эту тему… есть такое армейское слово «западло». А кроме того, на том радио, где я работал, русской музыки-то и не было практически.
Радийная эпопея Васильева началась летом 1995-го и закончилась в мае 1996-го. Потому что тут ему сделали предложение, от которого он не смог отказаться. Суть предложения состояла вот в чем: на носу были президентские выборы. Кандидатов было двое — Борис Ельцин и Геннадий Зюганов. Причем у Ельцина, несмотря на почти тотальную поддержку средств массовой информации, были реальные шансы не пройти.
Тут все средства были хороши, и ради наглядной агитации решено было привлечь к делу артистов. Так и поехал по стране тур под лозунгом: «Голосуй или проиграешь». Лозунг, кстати, содрали с избирательной компании MTV в поддержку Билла Клинтона — там он звучал как «Choose or Loose».
Тактика Сергея Лисовского сработала — по оценкам социологов, кампания «Голосуй или проиграешь» заставила прийти на выборы семнадцать процентов от общего числа проголосовавших, а для избирателей в возрасте до двадцати семи лет этот показатель составил тридцать процентов. Ну и, конечно, музыканты оттянулись — поездили по стране с концертами за государственный счет. С подачи Константина Кинчева в тур вписали и малоизвестный «Сплин».
Александр Васильев: Это был как раз май 1996-го. Мне звонят и спрашивают: поедете в тур на месяц? И я понимаю, что все, работа накрывается. У меня была ночь раздумий, довольно тяжелых. С одной стороны, мне предложили работу на радио, спокойную, тихую, с повышением и двадцатидолларовой прибавкой. А с другой стороны — ехать в тур. Я выбрал второе — и все: уволился с радио, забил на все и уехал.
Васильев присоединился к общему веселью буквально на ходу. Тур проходил по маршруту Омск — Воронеж — Ростов — Волгоград — Самара — Тольятти — Уфа — Челябинск — Екатеринбург — Пермь — Ижевск и заканчивался в Нижнем Новгороде. Концерты игрались через день. Музыканты выступали во дворцах спорта, а ехавшие вместе с ними киноактеры — в кинотеатрах или домах культуры.
Александр Васильев: С нами летали киноартисты: Людмила Гурченко, Дмитрий Харатьян… А все рокеры, естественно, сидели в хвосте самолета и бухали. Артисты, наоборот, сидели на первых рядах, в бизнес-классе, и тихо летели. У них было свое общение, а у нас — свое. Ну что, я буду подходить к Людмиле Гурченко, что я ей скажу? Здрасьте, я вот такой-то такой-то? Нет — мы держались своей компанией и общались только между собой. «Сплин» тогда был никому не известен, но рокеры к нам относились очень хорошо.
Начинали концерты обычно «сплины», как новички, а закрывала «Алиса». Временами в финале устраивался джем, на котором рок-сборная нестройно распевала «Мы желаем счастья вам». Других сюрпризов не было, под огромным плакатом: «Голосуй или проиграешь» музыканты дисциплинированно гнали хиты. «Сплин» играл по три-четыре песни, в основном с «Коллекционера». Новых вещей практически не светили.
Тур закончился в Нижнем Новгороде. В двухэтажном ресторане «Охотничья изба» для музыкантов состоялся банкет, после которого Васильев вернулся домой — без больших денег, зато с богатым опытом. И без угрызений совести: политическая подоплека тура его не напрягала ни капли.
Александр Васильев: Ты знаешь, мы получили такие крошечные деньги, что совесть моя совершенно чиста. Мы были никому не известная группа и пели три песни. В тур я поехал не за политику и не из-за денег. Меня вставило, что мы едем в хорошей компании. И еще — что на этом туре были стадионы. Продержаться даже три песни на стадионе неизвестной группе — это надо что-то из себя представлять. Иначе тебя после первых аккордов освистывают на фиг, и все.
…
Сразу после возвращения «сплинов» из тура состоялось их первое выступление на большой площадке в родном городе. Это было 23 июня 1996 года на стадионе «Петровский» на организованном «Театром „ДДТ“» фестивале «Наполним небо добротой».
Это был первый большой рок-фестиваль в Питере за пять лет, концепция его была очень простой: выступающие гранды не только играют свои песни, но и представляют какие-то молодые группы. Открывала фестиваль «Алиса», которая представила «Сплин» и «НЭП».
На фестиваль было продано более тридцати пяти тысяч билетов. На сцене были «ДДТ», «Король и Шут», «Краденое солнце»… Музыканты из группы «Military Jane» специально для этого фестиваля отрепетировали русскоязычную программу, а после него взяли себе новое название — «Пилот». Под которым и играют до сих пор.
Был «АукцЫон», «Автоматические удовлетворители», «Tequilajazzz», возрожденные «Странные игры», Настя, Наталья Маркова и «Двуречье», «Ва-Банк», «Кирпичи»… Но даже на таком шикарном фоне «Сплин» был признан открытием фестиваля.
Профессиональная жизнь налаживалась, происходили перемены и в личной жизни Васильева. В декабре 1996 года он сделал предложение руки и сердца женщине, которая была рядом с ним уже десять лет. Александр и Александра сыграли свадьбу.
Александр Васильев: Свадьба была скромная. Была подруга жены, и был Моррис с моей стороны как свидетель. Я помню, что денег хватило на бутылку водки и на две пачки пельменей… или на две бутылки водки и на одну пачку пельменей… что-то такое. И когда все орали нам: «Горько!» — Морозов орал: «Ельцин… Борька!» Все орали: «Горько, горько!» — а он орал: «Ельцин… Борька!» Так и отпраздновали.
Молодожены поселились в Купчино. Этот питерский район славен своими рок-н-ролльными традициями. Там жила и сочиняла альбомы группа «Кино», там они и записывались — у Алексея Вишни. Вообще же Купчино — это рабочая окраина Северной столицы, то есть район индустриальный, довольно мрачный и гнетущий. Вместо того чтобы смотреть в окно, чета Васильевых предпочитала смотреть в телевизор. Они бы смотрели и кино — да только середина 1990-х стала, наверное, самым плачевным временем для российской индустрии кинопроката.
Сокращалось количество фильмов — в 1991 году в СССР было снято триста семьдесят пять кинолент, а в 2000-м в России — всего шестьдесят одна. Кинотеатры превращались в мебельные салоны или в пункты продажи автомобилей. Но как раз в 1996-м в стране начали появляться кинотеатры нового типа. Оборудованные Dolby-surround’ом, с хорошим изображением, удобными креслами и недешевыми, но приемлемыми по цене билетами.
Первым таким залом стал отстроенный в столице «Кодак-Киномир», куда ходили, как за шесть лет до того, в соседний «Макдоналдс» на Пушкинской. А потом и старые кинотеатры научились ремонтировать — и доводить до европейского уровня. Как ни странно, Васильев, большой киноман, в кино ходил и ходит редко. Да и собственный видеомагнитофон появился у него совсем недавно.
Александр Васильев: У меня никогда не было видеомагнитофона. То есть первый раз я купил видеомагнитофон полгода назад. Потому что до сих пор на DVD не изданы ни «Гамлет», ни «Король Лир» Козинцева. Я купил их только на VHS’е, и из-за этих двух кассет купил себе проигрыватель. А так у меня никогда не было. Нам брат жены дал свой, у него два было. И все, что нужно, мы смотрели на этом одолженном видике.
Впрочем, и в кинотеатрах, и дома народ смотрел тогда одни и те же новинки. На альбоме «Фонарь под глазом» целых две песни навеяны кинофильмами школы Тарантино. Как тут не вспомнить, что кино иногда называют «волшебный фонарь».
Александр Васильев: Все вокруг смотрели голливудское кино с русским переводом. В кино герои кричат: «Фак! Фак! Мазафака!» А наши переводят: «Черт, черт, черт подери!..» Вот это несоответствие — оно постепенно так надоело, что я написал на эту тему песню «Англо-русский словарь», или, по-другому, «Давай, лама».
«Лама» звучал и в ходе тура «Голосуй или проиграешь», и на фестивале «Наполним небо добротой», и в «Программе А» — короче, везде. Кстати, тогда считалось, что «Давай, лама» — это скрытая насмешка над БГ, который как раз в те годы начал активно ездить в Непал. Оказалось, что мишень у песни была другая.
Александр Васильев: Скорее над Линдой, потому что появилась какая-то баба, которая стала петь «Песни тибетских лам». Это вообще меня как-то прибило… Я думаю: ни хуя себе! Что ж это такое-то делается-то, а?
…
Еще со времен «Коллекционера» у «сплинов» появилась традиция записываться в Москве. В дальнейшем они будут менять студии — «Гранатовый альбом» будет писаться в «Студии SBI», а «25-й кадр» и последующее — в МГСУ. Другой традицией стало писаться либо поздней осенью, либо зимой.
Александр Васильев: Я предпочитаю зиму отсидеть в студии, а летом гулять. Ну кто же летом захочет сидеть на студии? Мы один альбом писали — чуть с ума не сошли. Всю жару пропустили, и не купались, и ничем таким не занимались. Поэтому лучше писаться зимой.
Работа в хорошо знакомой студии Стаса Намина спорилась, аранжировки обрастали деталями прямо в процессе записи, а оформить обложку готового альбома удалось опять с помощью добрых гениев «Сплина» той поры — группы «Алиса».
Александр Васильев: Обложку делала очень симпатичная девушка, жена бас-гитариста группы «Алиса», Настя Самойлова. Там была классная тусовка из оченькрасивых женщин. Это жена Кинчева, жена Самойлова и жена, по-моему, барабанщика «Алисы»… Они как-то все нас опекали. Мы как-то им очень понравились, и они здесь, в Москве, нам помогали. Когда нам было совсем уже нечего жрать, они нам давали деньги.