— Кого? — пренебрежительно уточнил Турок.
— Машины.
— И?
— Как думаешь: кто их мог подкинуть?
— Кто угодно. К примеру, мы.
— Мне сейчас не до шуток, — сухо пресекла Маняша попытку втянуть её в пикировку.
Он перевернулся на бок, подпёр голову локтем и поинтересовался:
— Почему ты исключаешь такую возможность?
Она отзеркалила его позу. И попыталась пробить насмешливым взглядом толщи льда, затянувшие серые глаза позёра:
— Какой у бесов рейтинг признания среди НПС?
Он бросил изображать из себя статую командора и усмехнулся:
— Восемь.
— Круто, — уважительно признала Маняша. — Я читала, что до полной десятки ещё ни разу не доросли. Ни один клан.
— Однажды была девятка. У системы «Элитные охотники». Но продержалась недолго. Намекаешь, что бесы не станут рисковать рейтингом из-за убийства неписей? Тем более практически на своей территории.
— Намекаю.
— Умная, — одобрил корд.
— И настырная, — пригрозила Маняша.
— У тебя парень есть?
— Я замужем.
— Даже шуточное враньё может отозваться нешуточными проблемами, — очень разумно заметил Турок.
— Согласна, — не стала кочевряжиться Маняша. — Но ты переступаешь черту.
— Согласен. А всё-таки?
— Это принципиально?
— Да. Потому что в таком случае, ты должна знать: мужчины никогда ничего не делают даром.
— Даже для любимых женщин? — неприятно царапнул его цинизм.
— Любимой женщине мужчина платит за то, что она возбуждает в нём сильные чувства, — счёл нужным пояснить он, что имел в виду. — Мало с чем сравнимые. За которые не жаль заплатить любую цену. Женщины называют их любовью. Это всего лишь вопрос формулировок.
— Согласна. Но, денег пока нет, — вздохнув, призналась Маняша.
— Можно взять кредит, — подсказал гораздо более опытный игрок.
— Даже, если я сойду с ума и сделаю это, всё вбухаю в развитие, — вновь честно призналась Маняша. — Время поджимает.
— Весна только началась, — удивился Турок. — У тебя куча времени до зимы. Твой колхоз успеет вырастить урожай.
— Мне нужно торопиться, — заупрямилась она.
— Куда, фазотронщица?
— А это кто?
— Не знаешь, что такое фазотрон? — нисколько не удивился корд. — У тебя, что было по физике?
— Четвёрка. По блату.
— Понятно, — вновь усмехнулся он. — Это установка для ускорения тяжёлых заряженных частиц.
— Точно фазотронщица, — хмыкнула Маняша. — Ни в бровь, а в глаз. У меня все частицы просто неподъёмные. И все нужно ускорить. Так, что будем делать с оплатой?
— Интим не предлагать? — выгнул он бровь.
— Сколько угодно, — съязвила она. — Я нарисую своей девочке самое сексуальное бельё.
— Не дуйся. Лучше подумай, что можешь предложить.
— Остров не отдам, — ласково улыбнулась Маняша. — Даже не облизывайтесь. Могу дать расписку, что отдам деньги с процентами. Только не пользуйся женской слабостью: не задирай цену.
— Три услуги. Без возражений и препирательств.
Нужно, конечно, обдумать — заподозрила подвох Маняша и на всякий случай снова предупредила:
— Остров не отдам.
— Не занудствуй.
— Хорошо, — решилась она.
— Тогда оптовому покупателю скидка, — обрадовал корд и редкий гад. — Одну услугу ты уже оказала.
— Какую? — слегка обалдела и не поверила Маняша.
— Расскажу как-нибудь. Не надо так пучиться: это правда. Помучайся пока.
— С чего бы? — поверила и обрадовалась женщина, потому что это приятней. — Оказала, и славно. Надеюсь, ничего совсем ужасного ты не потребуешь.
— Совсем нет, а ужасное могу.
— Так, — деловито оборвала она попытку опять скатиться до пикировки. — Раз мы договорились, когда ты уберёшь с острова эту гадость?
— Отчаянная ты девчонка, — не похоже, чтобы похвалил её запойный манипулятор. — Обещать такие вещи.
— Мои люди не умрут, — набычилась столбовая дворянка.
— Ты их знаешь один день.
— А себя всю жизнь! — огрызнулась Маняша. — Хватит играть на нервах. Обещай, что завтра. Во время респа.
— Сделка, — твёрдо произнёс корд формулу, заменявшую подписание сторонами договора.
Вы предотвратили гибель населения, находящегося под вашей опекой. Ваш текущий уровень: 16.
У вас тридцать нераспределённых единиц опыта. Распределить?
Бес легко подскочил с земли и, не попрощавшись, пошёл к морю. Сделал несколько шагов, и его сожрала световая вспышка.
— Грубиян, — в невероятном облегчении выдохнула Маняша и спохватилась: — Батя! Мы победили!
Они решили пока не объявлять о грядущем избавлении от людоедов, разобранных на запчасти. Если бесы надуют, это будет вдвойне больнее. На время посчитав проблему решёной, помещица и фазотронщица решила проинспектировать своё поместье.
Найденный фундамент обрабатывали с двух сторон сразу. С одной ещё откапывали, с другой уже возводили бревенчатые стены.
— У нас же доски есть, — пробормотала образованная женщина, знающая, что такое фазотрон.
— А, если… медведь? — пропыхтел один из мужиков, тащивших бревно.
Маняша сочла за благо заткнуться. Пошла дальше мимо возводимого из тех же брёвен склада под несъедобное имущество. Двери в нём будут с двух сторон. Предусмотрительно — одобрила она и свернула к шалашам.
Между которыми уже заработал первый ткацкий станок. А на открытых очагах булькало в котлах варево. Сказав суетящимся женщинам несколько ободряющих слов, барыня проследовала к берегу. Где на мелководье в сторону моря протянулась цепочка из самых молодых женщин. Они тянули сети, подобрав юбки и обнажив ноги выше колен.
Работа кипела так, что пыль столбом.
— А мне что делать? — растерянно пробормотала белоручка.
— Наша! — бежал к ней Бабай, сияя одухотворённой улыбкой.
— Порадуй, — попросила она, когда староста закончил свой стремительный полёт рядом с ней.
— Прикинул. Ещё три десятка прокормим. Только побыстрей бы. Рук не хватает.
— И на чём я поплыву? — не поняла Маняша, щурясь на далёкую полоску материка.
— На уха́чу, — поразили её ответом до глубины души.
— То есть?
— Так, они ж плавают, как рыбы. Муты же. У них и пальцы перепончатые. Неужто не видела?
— Где они плавают? — начала заводиться Маняша. — В реках? В ручьях, в болотах, в лужах?
— Где живут, там и плавают, — осторожно пояснил Бабай, не понимая, чего, собственно, от него добиваются. — Ты с Хышем поговори. Он и сам ругается, что рук не хватает. Так что всех своих мужиков тебе даст.
Маняша ещё не успела продумать диалог с главой семейства мутантов, как тот сам примчался к хозяйке — деловой, как банковский клерк.
— Мы там пару брёвнышек собрали. В плотик, значица. Ты и промокнуть не успеешь, как парни тебя до материка домчат. Только, Наша, ты там хоть с десяток наших возьми.
— Сверх тридцати, которых требует Бабай? — с подозрением осведомилась осаждённая дворянка.
— Ну, да.
— Прокормите? — почти простонала она, понимая, что уже сдалась на милость победителя.
— Ещё как! — вытаращил и без того огромные глаза мут: честные-пречестные.
Маняша махнула рукой: дерзайте. И вышла в реал.
Глава 10
Помещица и печёночница
Утром подскочила чуть свет — бабуля ещё спала. Сполоснувшись, перекусив и оставив записку, Маняша нырнула в капсулу. Ей чесалось и нетерпелось. Мерещилось, что без неё там всё испортят: и остров, и народ, и необозримые планы на будущее.
Остров был на месте. Её бойцов нигде не видать — видимо, охотятся, чтобы отогнать от поселения хищников. Народ спозаранку вкалывал — даже дети уже погнали скотину на водопой. Маняша поспешила к воде, где заметила Батю.
Плотик был квадратов девять-десять. Из связанных брёвен, поверх которых сделали настил из досок — между прочим, недешёвых. Со сбитым из жердин стулом, воодружённым посередине. Взойдя на свой первый пароход, Маняша попыталась сдвинуть стул и не смогла: его прибили к доскам, чтобы драгоценную барыньку не смыло за борт.
Батя перелетел с берега на плот и попрыгал:
— Сойдёт, — после чего проорал: — Тащите!
Началась погрузка знакомых ящиков.
— Мы что, возвращаем их продавцу? — съязвила Маняша. — За них что, не уплачено?
— Добыча, — раздражённо каркнул командир и отмахнулся.
Дескать, не путайся под ногами и не занудствуй.
Первые два ящика на борт втаскивали целым табором: они тяжелей самого плота. Их даже укрепили набитыми по бокам жердями, дабы не рассыпались. Владетельная бездельница обнаружила в них детали утилизированных машин.
— Будет, на что людей привезти, — дошло до неё, что кредит, о котором уже подумывала, брать не придётся.
— Людей? — в тоне Бати было мало почтения, зато повеяло сарказмом.
— Сможем пополнить припасы? — проигнорировав издёвку, с надеждой спросила Маняша.
— Сможем, — нормально ответил он, решив, что хватит с неё унижений. — Наймём шлюп.
— Вот список, — сунулся к хозяйке Бабай в мокрых подвёрнутых штанах. — Сверху то, что нужно позарез. А в конце, что может подождать. Но лучше взять.
Маняша проштудировала его писанину сверху донизу и обратно. Каждый пункт казался то лишним, то наоборот половинчатым, недозаказанным. Она дотошно выспрашивала о назначении всего незнакомого. И о его употреблении в её народном хозяйстве. Угомонилась только тогда, когда заметила, как переглядываются Бабай с Батей.
У первого на лице вся скорбь постапокалиптического мира, свалившаяся персонально на него. У второго неколебимая уверенность, что хозяйка имеет право клевать печень любому на этом острове. Естественно, кроме него.
Плаванье было захватывающим. Плот болтало, как лаврушку в тарелке супа, которую возили по столу. Маняша сидела на своём троне, крепко вцепившись в жердины. И уговаривая себя, что это не безумие, а осознанная необходимость. Что викинги и не то претерпевали в своей жажде приобретательства. С которой у неё тоже всё в порядке.
Но, против опасений боярыни, пятёрка мускулистых мутантов бестрепетно волокла плот через пролив. И таки доволокла. Хотя периодически морским конькам приходилось восстанавливать силы, сидя на краю просевшего плота. В реале бы такой номер не прошёл.