Ещё два очка после недолгих колебаний, попали в клеточку напротив умения «эмпатия». Если собираешься кем-то манипулировать, лучше заранее знать, что тебе за это будет. Последние три единицы опыта ушли в единение. Она, конечно, фантазёрка. И даже местами экстремалка, если решилась проигнорировать требование Мишки поотсекать лишние черты характера у защитников. Так что должна хоть как-то компенсировать свои художества умением поддерживать в группе мораль.
Покончив с последним этапом формирования своего будущего, помещица и бутафорщица отважно активизировала вход в игру.
Её блистательный путь к светской верхушке в мире постапокалипсиса имел начало на околице обшарпанного поселения. Разномастные дома которого больше напоминали кучи мусора: сгребли, но не вывезли. Их слепили из дерева и кособоких кирпичей, а долепливали из чего попало. Где-то из кусков пластика или чего-то, похожего на шифер. Где-то из палок, где-то из реек, где-то из глины и ветоши.
Словом, убогость фантазии, помноженная на скудость строительного материала, создавала неповторимый колорит помойки. На краю которой нашу Няшу поджидали пятеро. Батя покачивался с пятки на носок, заложив руки за спину. Его мрачный взгляд оценивающе прошёлся по хозяйке. И, кажется, сделал нелицеприятные выводы.
Буслай с Радой сидели на коротком щербатом бревне. Витязь натягивал на большой изящный лук тетиву и что-то негромко басовито гудел. Охотница его слушала, положив подборок на руки, упиравшиеся локтями в колени. Её взгляд был задумчиво-отстранённым и острым одновременно.
Ник лежал на обочине в густой траве, облокотившись на левую руку. А правой ловил и выпускал кузнечиков величиной с мизинец. С красноречивой улыбочкой искусителя и прохиндея этот шедевр Маняшиной фантазии сверлил взглядом Алису. Которая собирала цветочки, безжалостно обрывая лепестки и листья.
— Госпожа? — соизволил вступить в диалог Батя, так и не дождавшись от неё вразумительных действий.
— Не называй меня так, — борясь с растерянностью монашки, случайно заглянувшей в сексшоп, проворчала Маняша.
— А, как мне тебя называть? — невозмутимо уточнил этот формалист.
И вправду, как?
— Обращайся ко мне: сударыня, — попыталась она срисовать его бесстрастную мину. — Если уж просто имени тебе недостаточно.
— Недостаточно, — холодно уведомил этот деревянный чурбак. — Повиновение и преданность из воздуха не берутся. Для этого требуется чётко следовать иерархии и дисциплине.
— Как скажешь, — вдруг повеселела Маняша.
Уж этот тип людей ей знаком не понаслышке. С такими она умела обращаться, не маясь робостью, но и не переходя на грубости.
— Что ты намерена предпринять? — сухо осведомился Батя.
— Получить десятый уровень, — спохватилась Маняша, что игра, собственно, уже началась.
— И прокачать выносливость, — добавил он, пристально вглядываясь в хозяйку.
— Ты что, видишь мои умения? — заподозрила она, казалось бы, невозможное.
— Конечно, — подтвердил он, что в жизни возможно всё. — Как и ты мои.
— Но, я же… — начала она и осеклась.
— Что ты?
Маняша вдруг осознала, что нарисованный он лишь для неё — для остального мира вполне даже настоящий. Во всяком случае, для НПС. Да и для многих игроков — как утверждал Мишка. Тех, кто вполне вжился в мир, где бывает чаще, чем в реале.
— Ничего, — нейтрально вежливо ответила она. — Я приму к сведению твой совет. А теперь веди.
Объяснять куда и зачем не пришлось. По мановению руки лидера все повскакали со своих мест. Тем же небрежным жестом Батя предложил хозяйке отправиться в путь: прочь от поселения. Она и отправилась.
Глава 4
Помещица и растратчица
Маняша сидела на дереве, свесив ноги с толстой нижней ветки. И время от времени, поджимала их — когда кто-то из бойцов, что называется, лажал. И тогда один из волков пытался добраться до пяток единственного двуногого, который им, в сущности, ничего не сделал.
Её отряд уничтожал стаю волков, получив на это задание в соседней деревушке. Зарабатывал себе и хозяйке очки опыта. Сама же она занималась более подобающим дворянке делом: читала. Верней, осваивала местную письменность.
Как это здесь называлось. Потому что местная письменность — якобы требовавшая изучения — была насквозь родной, освоенной лет с пяти. Заново изучать изученное казалось неописуемой глупостью. Но таковы правила игры.
В деревенской лавке — под обычным драным навесом — Батя указал ей на замызганный клочок кожи. Дал совет купить, хотя за эту рвань просили несусветную сумму: целый серебряный. Маняша дала себе слово прислушиваться к его советам, и послушно рассталась с монетой. Азбука, втиснутая мелким шрифтом на этот огрызок, дала возможность получить целых десять единиц опыта. Но, главное: изучать всё написанное на других огрызках.
Словом, каждый что-то дал, и в целом будущая царица начала усваивать правила общежития в этом занятном постапокалипсисе.
— Всё! — свернув азбуку в трубочку и убрав в сумку, проорала Маняша. — Я закончила! Вы ещё долго?!
— Скоро! — задорно пообещал Ник, выдернув руку из готовой сомкнуться пасти.
Его неудачливого обидчика тут же пронзила стрелка с чёрным оперением. А сам буян, извернувшись невероятным кренделем, снёс башку другому волку. На Буслае вообще висела тройка рычащих зверюг. Они пытались растерзать бугая, нещадно трепля штанины, в которых увязли их клыки. Витязь спокойно и методично расправился с ними, тюкнув каждого по темечку булавой.
К облегчению Маняши, кровь в подобных расправах рекой не лилась. Поэтому она быстро привыкла относить к жестокому обращению с животными, как к цирковому номеру. Тем более что в этом мире убитые мобы — животные и бродячие машины — возрождались с тем же успехом, что и сами игроки. Только неписи — люди с мутантами — умирали взаправду. И это грустно.
Последняя пара волков попыталась удрать в лес, но Рада не захотела отказываться от добычи. Вжик-вжик-вжик-вжик! Пропели почти непрерывную песню четыре стрелы. Два красавца зверя — посочувствовала жадным бедолагам Маняша — пропахали носами землю и затихли.
Ребята ещё собирали лут — всякие разные штуки, выпадавшие из убитых мобов — а командир уже притопал на доклад к хозяйке. Она безмятежно спрыгнула с ветки в подставленные — и уже проверенные на прочность — руки. Он опустил её на землю и коротко пролаял:
— Мы закончили.
— Вижу, — кивнула Маняша.
— Твою сумку, сударыня.
Обращение на «ты» в сочетании со статусным обращением звучало нелепо. Она поморщилась:
— Не называй меня так.
— А как мне тебя называть? — завёл он старую шарманку.
И тут её озарило:
— Наша.
— Наша кто? — настаивал на конкретике человек с компьютерными мозгами.
— Я ваша Няша. По имени ты не хочешь, значит, оставляем только «наша»
— Недопустимое обращение, — вдруг совсем по-человечески проворчал Батя.
— Я хозяйка! — впервые повысила она голос. — И я так хочу! Это целесообразно, потому что мне так удобней.
— Принято, — неохотно буркнул он.
Маняша заглянула в интерфейс, чтобы проверить: дадут за это что-нибудь или не дадут? Она же настояла на своём. А что это, если не проявление навыков лидера? На счётчике единиц получаемого опыта ноль действительно сменился на пятёрку. Есть! Вот, как это работает — Мишка объяснял, но хотелось убедиться лично.
— Зачем сумка?
— Добыча, — кажется, удивился Батя её очевидной слепоте.
— А я тут причём? — удивилась Маняша. — Это вы их убили. Значит, добыча ваша.
— Третья часть добычи принадлежит хозяину, — опять в его нудном тоне придиры прорезались ворчливые нотки.
Что радовало. Ей не хотелось видеть в своих бойцах какую-то рисованную нежить — она уже привыкла к тому, что они люди.
— За какие заслуги?
— Так положено, — не задержался он с ответом.
— Кем?
— Правилами.
— А кто устанавливает правила?
— Хозяин, — вновь дал Батя известный ему ответ.
— А я кто?
— Хозяйка.
— Значит, я и устанавливаю правила. Если мне очень понадобятся деньги — очень-очень — я возьму свою законную часть добычи. А пока она ваша вся целиком.
Батя нахмурился, явно обдумывая сказанное. Маняша только-только задрала нос оттого, что уела этого умника, как тот безжалостно сбросил её с небес на землю:
— Обязанность хозяина кормить отряд. И оплачивать его передвижение посредством транспорта. На какие средства?
Она полезла в интерфейс — на счётчике опыта ничего не прибавилось.
— Давай, — пробурчала она, открыв сумку на десяток ячеек.
Которую сама выбрала, когда одевала свою Няшу. И куда тотчас навалили кучу хлама: шкуры, кости, когти и клыки — не хватало рогов и копыт. Полоска жизни тут же начала потихоньку ползти вниз. По чуть-чуть, но достаточно, чтобы Маняша испугалась:
— Я теряю здоровье.
— Потому что груз. А сила на нуле, — невозмутимо объяснил Батя. — Силу нужно качать.
— Нечем, — вздохнула она.
— И регенерацию, — добавил он. — Понесёшь свою сумку, и с каждым шагом будешь зарабатывать очки опыта.
— Я умру, — предупредила Маняша.
Он глянул поверх её головы на полоски здоровья и выносливости:
— Не умрёшь. Когда здоровье просядет наполовину, съешь это, — Батя протянул ей две крохотные горошины. — Сначала одну. Когда просядет снова, другую. На дорогу до деревни хватит. Получишь уровень и с ним десять очков характеристик. Часть вложишь в развитие силовой ветви. Остальное по твоему усмотрению.
— Спасибо, — потупилась непутёвая распорядительница чужими жизнями, не сумевшая разобраться со своей. — Мы идём?
Они вернулись в деревню. По дороге Маняша выполнила поставленную лидером задачу: заработала уровень. Когда подошли к лавке-навесу, ребята принялись выгружать прямо на землю добычу. Она же поспешила заняться укреплением игрового организма. Сначала, строго следуя совету Бати:
Сила — 2 Выносливость — 2 Скорость — 2 Ловкость — 1