– Извини, – быстро говорю я, все еще чувствуя потрясение от того, что я только что увидел. – Хочешь, снова подключимся?
Эмма качает головой и усмехается:
– Скажи, ты правда поменял белье только потому, что я пошутила насчет боксеров?
– Нет, – говорю я. Хотя на самом деле – да. То, что она застала меня в одних трусах, было достаточно неудобно. Но, учитывая, что невозможно сказать, когда девушка, с которой у меня есть шанс жить вместе в будущем, может увидеть, что у меня под одеждой, я не хочу, чтобы ее первая мысль тоже была «Ты что, никогда не слышал о трусах-боксерах?».
После того как Эмма ушла, я принял душ и вытащил у отца из ящика новые трусы. Они мне немного великоваты, но пока сойдет. А после школы зайду в магазин и куплю себе несколько пар.
– Не забывай, я всегда знаю, когда ты врешь, – говорит Эмма. – А если ты сделал это ради Сидни, то все совсем печально. Ты же вообще ее не знаешь.
– Я пока не знаю ее, – отвечаю я. – Но это должно произойти.
– Да неужели? Она тебе вчера позвонила?
Я надеялся, что этого вопроса удастся избежать.
– Если она тебе не позвонила, – продолжает Эмма, – возможно, она вообще передумала.
Я молчу. А вдруг Эмма права? Мы с Сидни на самом деле совершенно не знаем друг друга. Может, она тогда заметила меня на уроке раньше, чем это должно было случиться, и теперь волны, расходящиеся во времени, отталкивают нас в разные стороны?
Эмма перегибается через мое плечо и снова набирает пароль AOL.
– Это неважно, – говорю. – Я все равно не ждал, что она позвонит мне прямо сразу.
Прежде чем направиться к Эмме, я отнес телефон в ванную и подключил его к розетке возле шкафчика с лекарствами. Открыл окно ванной и положил телефон на подоконник, чтобы можно было услышать сигнал из комнаты Эммы. Потом взял беспроводной телефон из комнаты родителей и поставил его возле входной двери, чтобы можно было быстро перебежать двор и ответить на вызов, прежде чем Сидни положит трубку.
– Тут ты прав, – говорит Эмма. – Она не станет тебе звонить сразу же, а будет играть в недотрогу.
– Ты думаешь?
– Так положено по правилам, – поясняет Эмма.
Эмма и Келлан часами болтают об отношениях с парнями и отвечают на всякие опросы в журналах. Если я пытаюсь вставить хоть слово, они только смеются и кричат, что я вообще понятия не имею, что говорю.
Эмма внимательно читает комментарии на своей странице.
– Не могу точно сказать, – говорит она, – но кажется, этот Кевин Сторм то ли пожарный, то ли врач.
Даже если Сидни решит изображать неприступность, она все равно когда-нибудь мне позвонит. Зачем иначе было спрашивать мой номер? Эмма просто пытается посеять во мне сомнения, и меня это бесит.
– Тебе повезло, – бросаю я. – Значит, он лучше того Джордана Джонса. Ты нашла еще что-нибудь интересное?
Эмма продолжает смотреть на экран. Мне не стоило бы задавать этот вопрос, раз уж я сам не готов честно на него ответить. Я сказал ей, что ничего не увидел, но ведь мой брат будет состоять в отношениях с кем-то по имени Филипп!
– Ничего нового, – отвечает Эмма. – Но я подумала про твой список, ну, про людей, будущее которых ты хотел проверить. Не уверена, что…
Я вытаскиваю сложенный листок из рюкзака. Эмма выхватывает его у меня и читает имена. А мне хочется сказать, что лучше бы выбросить этот список и больше никого не проверять. Возможно, люди скрывают какие-то факты, которые мы ненароком обнаружим. Как я с Дэвидом.
– Фу-у-у! – Эмма сует листок мне в руки. – С чего ты решил вписать сюда Кайла Симпсона?
Я смеюсь:
– Ты о чем? Ты же с ним встречалась!
– Всего пару раз. И у меня нет ни малейшего желания выяснять, чем он будет заниматься в будущем.
– Скорее всего, будет танцором «Чиппендейлс», – говорю я. – Или станет основателем нудистского поселения, или…
– Прекрати! – Эмма бросает мне ручку. – Если хочешь проверить чье-то будущее, для начала вычеркни Кайла из списка.
Я вычеркиваю, понимая, что в конце концов мы поступим так со всеми. Но если я сейчас скажу это Эмме, она поймет, что я что-то от нее скрываю.
– Мне никогда не понять, как ты можешь то встречаться с парнем, то говорить «фу» при его имени, – замечаю я. – Надеюсь, никто из девчонок, с которыми я встречался, на скажет так обо мне.
– Уверена, что не скажут, – отвечает Эмма. – Но Кайл мне вообще-то не нравился по-настоящему до того, как пригласил меня на свидание. Просто он оказался рядом в подходящий момент. Как та девушка из Сиэтла у тебя.
Вернувшись с каникул, я довольно много рассказал Эмме о девушке из Сиэтла и даже показал ей школьную фотографию, на обороте которой она фиолетовыми чернилами написала свой телефон. Снимок я показал потому, что девушка была хорошенькая, а еще потому, что мне хотелось заставить Эмму ревновать.
– У нас все было по-другому, – говорю. – Трудно поддерживать отношения на расстоянии. Но зачем встречаться с кем-то каждый день, когда он тебе даже не нравится? Мне бы хотелось, чтобы девушка мне сначала понравилась, а со временем я бы безумно в нее влюбился.
– А Сидни тебе нравится? – спрашивает Эмма.
Я смотрю в окно на свой дом. Телефон молча лежит на подоконнике ванной. Мне хочется сказать «Да, конечно, Сидни мне нравится». Она очень красивая. К тому же всякий раз, когда я видел, как она разговаривает с кем-то, она казалась очень милой. Но смогу ли я безумно влюбиться в нее? Хотя это же должно произойти?
– Мы с тобой очень разные в этом плане, – говорит Эмма. – Ты всегда хочешь, чтобы все было надолго, и ты будешь с кем-то, пока точно не поймешь, что это не подходящий для тебя человек. Поэтому я поняла, что ты врал, когда сказал, что ты бросил ту девушку из Сиэтла. Ты все время говорил о ней только хорошее, а это значит, что ты ее не бросил бы.
Эмма смотрит на меня с нежной, понимающей улыбкой.
– А ты разве не этого же хочешь? – спрашиваю.
– Из-за этого ты просто находка для любой девушки, но по этой же причине кто-нибудь разобьет тебе сердце. И не раз. – Эмма кивает на листок со списком имен у меня в руке. – Мне кажется, не стоит нам проверять чужое будущее.
Я аккуратно разрываю листок пополам:
– Я тоже так решил.
– Вот и отлично, – говорит Эмма. – Мы не станем проверять Келлан или Тайсона… или кого-то еще.
– Моего брата, родителей, вообще никого, – добавляю я. – А вдруг между сегодняшним днем и тем будущим случится что-то плохое? Если мы не сможем узнать точно, что произошло, то с ума сойдем, пытаясь сообразить, что именно это было.
– К тому же у некоторых вообще нет страницы на «Фейсбуке», – продолжает Эмма. – Как у Кевина Сторма, например. Мы не сможем найти кого-нибудь и можем подумать, что они умерли.
– Предлагаю новое правило, – говорю я. – Если кто-то возникает на наших страницах, значит, все в порядке. Но глубже мы копать не будем.
– Глубже не копать! – улыбается Эмма.
В этот момент я слышу слабый звук, доносящийся со стороны моего окна. Неужели…
Мой телефон звонит!
Эмма показывает на дверь:
– Иди уже, Ромео. Но нам все равно надо скоро выезжать, а то опоздаем в школу.
Я срываюсь с места.
32://Эмма
По дороге в школу мы с Джошем едва обмениваемся парой слов. Он сидит, глядя в окно и дергая коленом. Наверняка думает о Сидни. Он ничего мне не сказал, но можно предположить, что звонила она.
– У нас еще есть время заскочить за пончиками? – спрашивает Джош.
Я бросаю взгляд на часы на приборной панели:
– Не думаю, мы и так опаздываем.
Джош прислоняется щекой к стеклу и закрывает глаза. Может, это вовсе и не Сидни звонила? Или он не успел добежать до телефона? Он явно весь на нервах.
Мы так многого не знаем о нашем будущем. Мне хочется выяснить, кем работает Кевин Сторм. Спасать жизни можно по-разному. Надеюсь, это означает, что он один из решительных людей, что это то, что меня всегда привлекало в Коди. Когда в прошлом месяце на соревнованиях Руби растянула ногу, Коди немедленно возник рядом с ледяным компрессом. Я потом еще пошутила, что мне тоже захотелось получить спортивную травму.
Но тут я вспоминаю о Келлан и сразу же начинаю нервничать. Это Келлан в свое время купила мне первую пачку тампонов, потому что на меня в аптеке напал истерический смех. И вдруг получается, что Келлан может быть уже беременна. Она даже не сказала мне, что спала с кем-то, и меня это злит. Мы делимся друг с другом абсолютно всем.
Хотя, возможно, она еще ни с кем не спала. В таком случае осталось недолго. Но каково мне молча сидеть и смотреть, как моя подруга становится матерью, еще учась в школе? Она хочет поступить в медицинский колледж и мечтает стать врачом или ученым-исследователем. Сможет ли она добиться этого при орущем младенце? Она же может даже школу не окончить.
Школьная парковка забита, но я нахожу одно свободное место в самом конце, паркуюсь и поворачиваюсь к Джошу. Он так и не сказал больше ни одного слова после того вопроса о пончиках.
На репетицию оркестра я опоздала, но мистер Марковиц не замечает этого. Он слишком занят с мажоретками из школьного оркестра – проверяет построение перед парадом на День поминовения.
Я подозреваю, что Джошу так не повезет: учитель его класса задаст ему за опоздание, – и чувствую легкое злорадство при этой мысли. То, как он рванул к телефону сегодня утром, вызвало у меня раздражение. К тому же не могу понять, почему он просто не сказал мне, что звонила Сидни. Когда я позвонила своему первому мужу, мне хватило смелости признаться в этом Джошу.
Впрочем, Джош может разговаривать с кем угодно, поскольку меня в будущем ждет мой Кевин Сторм. Проблема только в одном: до этого еще пятнадцать лет. Тем временем, пока Джош занят своей Сидни, мне придется что-то решать насчет…
– Эмма.
Грэм.
Грэм отбивает барабанными палочками дробь по моему бедру и усаживается рядом.