— Мне приятна ваша откровенность. — Это было правдой. Неловко становилось из-за того, что она представляла себе другого мужчину. Этому Броди известны ее тайные мысли, от него сложнее скрыть настоящую Саманту за выставляемой напоказ. Неизвестно, кто из них испытывает сейчас больший дискомфорт.
— Вам лучше сесть в машину, иначе замерзнете, — он сделал приглашающий жест рукой.
Холод — последнее, что ее сейчас волновало.
Саманте стало плохо до головокружения. Броди тоже были неприятны воспоминания, которые она невольно пробудила. Почему же Шарлотта не выяснила, что тот Броди скончался? И как она могла довериться и не проверить лично?
Саманта сжала руку мужчины:
— Простите, я не знала о вашем отце. Моя помощница нашла информацию в интернете, его фотографию, мы решили…
— Ошибки совершаются просто. Его фото, мое имя. В сфере высоких технологий ошибок тоже немало, это не новость для специалистов в этой области. Ничего страшного не произошло, мисс Митчелл.
Кроме того, что он теперь он знает, что она собирала информацию о нем.
— Зовите меня Саманта. — Покосившись, она увидела, что вся семья следит за ними через окна. Элла что-то говорит, Майкл сидит нахмурившись. — Сначала телефонный разговор, теперь это. Не представляю, что вы обо мне думаете. — И почему ей так важно, что он думает?
— Телефонный разговор? — Броди сделал шаг к ней. Широкие плечи защищали от ветра и любопытных взглядов родных. — А, вы о том звонке.
— Я думала, что…
— Что говорите с другим человеком. Я так и понял. — Глаза его сверкнули. — В результате вам удалось с ним объясниться?
Саманте следовало рассмеяться и обратить все в шутку, но сейчас она была не в том состоянии.
— Мне остается только извиниться.
— Потому что признались, что хотите хорошего секса? — Щеки его заметно покраснели. — Мне кажется, вам не за что извиняться.
Саманта чувствовала, как горит ее лицо. Она вела себя непрофессионально и позже очень пожалеет, но сейчас была уверена, что должна извиниться.
— Простите еще раз, что напомнила вам об отце. Я не знала.
— Я люблю говорить об отце. Мне кажется, тогда он снова с нами, живой. — Он распахнул дверцу, и Саманта забралась на сиденье рядом с водителем.
Броди вытер снег со стекол очков и посмотрел в зеркало заднего вида.
— У вас все в порядке?
Слава богу, он не задал этот вопрос ей, ведь утвердительно ответить она точно не смогла бы. Почему она так отчетливо помнит каждую сказанную ему фразу?
Настоящая я хочет влюбиться без памяти, чтобы забыть о работе и обязанностях.
Хочет бежать в обеденный перерыв в магазин, чтобы купить сексуальное белье.
Хочет лежать в постели обнаженной и пить шампанское.
— Все отлично, — ответила Элла.
Броди кивнул и выехал с территории аэропорта.
В машине было тепло, а дороги пустые.
— Здесь всегда мало машин?
— Нет, хотя едва ли движение бывает таким оживленным, как в городе, из которого вы прилетели. — Он вел машину спокойно и уверенно, свет фар разрезал снежную пелену. — Сегодня вечером обещали сильную метель, поэтому многие решили остаться дома.
На полу у своей ноги Саманта заметила газету, открытую на странице с новостями бизнеса. В кармане дверцы лежали собачий поводок и книга. Она подалась в сторону, чтобы разглядеть название. Биография человека, чье имя было ей незнакомо.
— Вы всегда жили здесь?
— Я? — Он мельком взглянул на нее. — Нет. Я работал в Лондоне, но после кончины папы переехал сюда, чтобы помогать маме и сестре.
За окном простирались заснеженные поля, упирающиеся у самого горизонта в горы. Должно быть, в этих краях трудно после Лондона.
Из-за спины послышался голос просыпающейся Таб, еще не понимающей, что происходит.
— Рождество уже наступило?
— Еще нет. — Элла натянула шапку ниже, на самые ушки, чтобы малышка не замерзла. — Но уже скоро наступит.
— А Санта точно будет знать, что мы не дома? Вдруг он оставит наши подарки в чужом домике?
Саманта с тревогой посмотрела в зеркало на мать, ожидая, что та поспешит сообщить внучке, что Санты не существует, но Гейл сидела с безучастным лицом. Может, она только делает вид, что не слышит, чтобы удержаться от ненужных высказываний?
Элла накрыла дочь пледом.
— Он точно будет знать, что ты здесь.
— Почему точно?
— Будет, и все.
— А в домике, где мы будем жить, есть елка?
— Вокруг дома много-много елок, — ответил Броди с улыбкой, не отрываясь от дороги. — Тебе нравится праздничная елка?
— Очень-очень нравится. Больше всего на свете.
— Отлично, потому что в доме их целых пять, а в лесу тысячи, некоторым несколько сотен лет.
— Пять елок? — Таб запрыгала на сиденье.
— Пять. И нужна еще одна в библиотеку. Может, ты мне с ней поможешь?
— Нарядить?
— Нет, сначала выбрать в лесу.
— Я сама смогу выбрать елку? Настоящую? В лесу? А можно поехать прямо сейчас?
— Пока мы доедем до дома, уже стемнеет. Завтра ты захочешь отдохнуть… Лучше послезавтра. Срубим елочку и посмотрим на оленей.
— Оленей?
Броди кивнул:
— У нас небольшое стадо, местный климат им подходит.
— А они умеют летать?
Саманта напряглась, ожидая, что он скажет.
— Я никогда не видел, чтобы они летали, но это не значит, что они не умеют.
«Хороший ответ», — подумала Саманта. Таб, похоже, он устроил.
— Смотри, Таб, какие красивые снежные вершины. — Элла ткнула в стекло и покосилась на мать, удивленная ее полным равнодушием к происходящему. Может, она понимает, что навсегда испортит отношения, опровергнув существование Санты. Гейл смотрела в окно, обхватив себя руками и чуть склонившись вперед, будто защищалась.
Она недовольна поездкой? Жалеет, что поехала с ними? Расстроена, что уехала так далеко от дома?
Саманта впервые осознала, что ничего не знает о матери, не считая ее достижений в бизнесе. Макинтайры из Кинлевена, очевидно, были дружной семьей. Что они подумают о разрозненной группе людей, безучастно смотрящих друг на друга? А ведь именно так они, вероятно, выглядят со стороны.
Было время, когда Саманта не вполне понимала, какая она на самом деле, настолько точно старалась соответствовать образу, уготованному ей матерью. Она была добросовестна и трудолюбива, независима до такой степени, что Кайл называл ее дикой, хотя она никогда не понимала, что он имеет в виду. И еще она никогда не позволяла эмоциям влиять на принимаемые решения. Внешне она выглядела идеальной дочерью своей матери. Внутри, однако, была совсем другой. Какая же она настоящая? Та, которую видят люди или которая скрыта от них? Саманту все больше беспокоило, что на вопрос она не знает ответа.
— Вы впервые в Шотландии, Гейл? — неожиданно спросил Броди.
— Нет, но приезжала очень давно. — Мать отвела взгляд от окна. — Я запомнила ее именно такой.
Элла покопалась в сумке и протянула Таб бутылку воды.
— Когда ты здесь была? Почему никогда нам не рассказывала?
— В медовый месяц.
Саманта так быстро повернулась, что чуть не потянула мышцу. В медовый месяц?
Сестры переглянулись. Мать никогда не рассказывала об их отце и своей личной жизни. Но теперь ясно, почему она не сразу решилась ехать в Шотландию. Это место должно было о многом ей напоминать.
Если Броди и удивился, что дочерям неизвестен такой важный факт из жизни матери, то не подал вида.
— Отличное место для медового месяца, только не зимой.
— Зима — идеальное время, — возразила Гейл. — Было тепло и уютно. Днем мы гуляли по заснеженному лесу, а вечером лежали, обнявшись, у камина.
Саманта попыталась представить мать лежащей в объятиях мужчины на диване у камина. Почти невозможно, учитывая, что она никогда не видела фотографий отца. Однажды они спросили у мамы, но она ответила, что их нет. Девочки решили, что мама горевала из-за потери мужа и уничтожила все напоминания о нем.
Саманта всегда сожалела, что отец скончался, когда она была совсем маленькой, и, лишь став взрослой, смогла оживить какие-то воспоминания.
Она сочувствовала горю Броди, но одновременно завидовала тому, что он знал отца и мог по нему тосковать.
Саманта не представляла, каким был брак матери. Отец стал для нее тем единственным, потому она и не смогла позже выйти замуж? Насколько ей известно, у матери не было мужчин после смерти отца.
Разумеется, возвращаться в те места, где прошел медовый месяц, больно. Гейл всегда блестяще владела собой, со стороны могло показаться, что она вовсе не испытывает тех эмоций, что обычно бывают у нормальных людей. Но кто на такое способен? Возможно, существует две Гейл — та, которую видят люди, и та, что скрыта от них.
У Саманты возникали новые и новые вопросы. Хотелось ухватиться за кончик ниточки и посмотреть, куда она приведет. Жаль, что момент неподходящий, в машине незнакомый мужчина и пятилетний ребенок, который не пропустит ни слова.
Раздосадованная, Саманта смотрела в окно, за которым тьма медленно опускалась на горы.
Мать стала вдовой в двадцать — большая трагедия. Неудивительно, что она никогда не рассказывала о пережитом и всю жизнь внушала дочерям, что эмоциональная несдержанность может причинить женщине много боли.
— Мы почти приехали, — сообщил Броди, свернув на узкую дорогу вдоль реки. По обе стороны тянулись ряды высоких деревьев, вершины их были почти невидимы на фоне темнеющего неба. — Когда-то здесь был лес. Некоторым деревьям сотни лет, они были свидетелями охоты королей и лордов.
Саманта вспомнила о книге, которую взяла с собой, надеясь почитать в тишине в своей комнате. Каким же все-таки был роман родителей? Сейчас невозможно представить мать влюбленной и смеющейся. Неужели она тоже может быть другой?
Саманта проигнорировала мысли себя настоящей, вернулась к привычному строгому образу и сосредоточилась на пейзаже.
— Значит, лес?
— Да. Это лишь небольшая его часть, хотя мы работаем над увеличением площади.