— Мне нужно уходить, — сбросив вызов, лихорадочно натягиваю на себя платье. Схватив сумочку, выскакиваю из комнаты в поисках выхода.
— Что-то случилось? Давай помогу, — Адам идет следом. Я не отвечаю ему. Тогда он хватает меня за локоть, заставляя посмотреть на него. Прихожу в бешенство от того, что он продолжает отвлекать меня. Сейчас каждая секунда на счету, а он все лезет ко мне. Чего еще надо? Трахнул, пусть отваливает. Он ведь только этого хочет.
— Нет. Не надо. Ничего не надо, — рычу, глядя в его напряженное лицо. — Просто не разговаривай со мной, — вырвавшись из его хватки, выбегаю на улицу.
***
— О, а вот и моя шлюха пришла! — Как только я поднимаюсь на лестничную клетку, Леша замечает меня. Выглядит он неважно. Весь помятый, с двухнедельной щетиной. Мне снова страшно. Видя его таким, волей-неволей уношусь в прошлое, в последний день моей жизни в его доме. Прикрываю глаза, выдыхая. Пытаюсь взять себя в руки. Я больше не боюсь его. Я не прошлая забитая Лиля. Я новая, бесстрашная и свободная. И ему ничего не сделать мне.
— Я не шлюха. И тем более не твоя. Что тебе нужно?
Смеется. И смех его омерзительный, словно тысячи иголок в кожу впиваются. Чувствую себя отвратительно. Даже так, находясь в одном пространстве с этим ничтожеством.
— Где ты была всю ночь, тварь? Какому бомжу отдавалась? А? Дочка одна, с полоумной бабкой… — одурманенные алкоголем глаза Леши теперь наливаются яростью.
— Ты все сказал? — сохраняю спокойный вид. Хотя, на самом деле, мне глубоко плевать на его оскорбления. Ничего нового я не услышала сейчас. В последние годы нашего брака он только и делал, что твердил мне, какая я нищая и должна ноги целовать ему, королю.
— Нет, — губы мужчины кривит отвратительная улыбка. — Я смотрю, ты стала деловая, да? Думаешь, можешь жить, как хочешь? Подала на развод… — смеется, наступает на меня, заставляя пятиться, пока не упираюсь спиной в стену.
— Хер тебе, а не свобода, тварь. Я столько денег в тебя вбухал, столько сил, — лицо мужчины искажается в гримасе злости. — И дочь я тебе не отдам. Поняла? Я подаю в суд, я лишу тебя родительских прав, и Маша будет жить со мной!
Его слова будят во мне гнев. Вспыхиваю в одну секунду, поняв, о чем он говорит. Все, что угодно, пусть делает со мной, как угодно оскорбляет, но ребенка я ему не отдам!
— Только попробуй, слышишь, — толкаю его в грудь, но он с легкостью ловит мою руку, сжимает запястье, выворачивая его так сильно, что в глазах темнеет от боли. Я падаю на колени, слезы брызжут из глаз, и в этот момент могу думать только о том, чтобы эта боль закончилась.
— Я не попробую, я сделаю. Слышишь? — рычит мне в лицо. — Я нашел тебя на этой помойке, туда же ты и вернулась. Но моя дочь будет иметь все лучшее! Она не будет жить с матерью шлюхой…
Леша сжимает мои волосы, тянет их, заставляя посмотреть на него. А потом его губы накрывают мои. Он кусает меня. До крови. Я кричу прямо в его рот. Я пытаюсь сопротивляться, но он еще сильнее выворачивает руку, и я просто сдаюсь… Как и всегда сдавалась. Я не знаю, сколько длится эта мука. Но в какой-то момент он отпускает меня. Оттолкнув к стене, сплевывает на мое неподвижное тело. Я боюсь его, хочу убежать, но не делаю этого. Съежившись, прижимаю к груди больную руку. Мне некуда идти. Домой нельзя, он заберет Машу. Остается только лежать и надеяться, что он оставит меня в покое.
***
До вечера провела время с дочкой. После пережитого потрясения не могла оторваться от нее ни на секунду. Надышаться не могла на свою крошку. То и дело целовала ее, обнимала. Маруся даже зафырчала недовольно, когда в очередной раз на детской площадке я сжала ее в крепких объятиях. Какая она взрослая у меня. Уже совсем самостоятельная девочка.
К началу моей смены в клубе мы все более или менее пришли в себя. Я успокоила маму. Не стала говорить ей об угрозах бывшего мужа. Справлюсь со всем сама. Вытянув из закромов немного денег, попросила ее сводить дочку в Луна-парк и кафе. Пусть повеселятся немного, развеются.
На работе получилось немного отвлечься. Музыка, смех и расслабляющая обстановка вокруг стали для меня хорошим средством забвения. Правда, перед тем, как выбраться в клуб, мне пришлось изрядно постараться над макияжем. Снова прибегла к яркой помаде, но на этот раз желая скрыть рану на губе.
Пока наносила макияж, пробегалась пальцами по лицу, то и дело в голове вспыхивали кадры из прошлой ночи. Нежные касания Адама и жаркие поцелуи. Почувствовала, как тело ожило. Низ живота налился истомой. Черт. Этот мужчина — как сладкий сон, в котором хочется утонуть.
Вспоминаю то, как я рассталась с ним. Таких грубостей наговорила… Сорвалась на Адаме. Просто так много навалилось с самого утра. И все, что я сделала — только лишь моя воля. Мои действия. Адам тут ни при чем. И не стоило мне срываться на нем. Решила извиниться перед мужчиной. Как только он появился в клубе, поспешила к нему. Проскочила в коридор и дождалась, когда он выйдет из раздевалки.
— Адам, — начала я, но он прошел мимо меня, не удостоив взглядом. Словно и не слышал. Что ж. Так мне и надо. Обняла себя за плечи, прикусила губу, желая не расплакаться, и ойкнула от боли. Черт. Совсем забыла про раны.
— Лали, привет, — раздалось за спиной. Обернувшись, встретилась взглядом с Арсом. Охранник приблизился, подозрительно осматривая мое лицо. Черт, не хватало еще, чтобы кто-то что-то заметил.
— Привет, — постаралась улыбнуться как можно шире. — Как ты после вчерашнего?
— Башка болит, — сморщился, вздыхая. Потер ладонью короткий ежик волос. — Ты вчера так резко пропала. После того феерического танца на стойке, — в его голосе звучали нотки смеха. И мне жутко стыдно стало. Ох, на фоне ночи с Адамом я совсем забыла о стриптизе, который устроила.
— Да ладно тебе, — заметив мою реакцию, он приобнял меня за плечи, улыбнувшись. — Все круто было. И не вздумай стесняться, я не мог отвести от тебя глаз.
Я хохотнула. Мужчина сказал это с таким видом, что я и не подумала принимать его слова как подкол или желание совратить. Нет. С Арсеном с самого начала все очень просто, и никакого подтекста. Мне кажется, мы негласно решили с ним быть хорошими друзьями.
— Ладно, нужно немного поработать. Встречаемся на нашем месте через час, — подмигнул мне Арс, когда во входную дверь вошла компания посетителей. Кивнув согласно, направилась в зал.
На протяжении следующей пары часов усиленно работала, стараясь выбросить из головы все мысли. Дочка, мой бывший, Адам — так много всего. Эти мысли осаждали меня. Еще и рука разболелась сильно. К вечеру запястье опухло, так что пришлось надеть футболку с длинным рукавом. И обслуживать столики было проблемой для меня.
Слава богу, хоть Лида не злилась на меня. По крайне мере, была приветлива и дружелюбна. Но меня все равно грызло чувство вины.
Адам вел себя так же, как и всегда. За стойкой была толпа девчонок, с жадностью следивших за каждым движением, каждым взглядом мужчины. Я поймала себя на мысли, что так же, как и они, каждую секунду думаю о нем. Ловлю взглядом.
Смотрю на то, как он раскуривает кальян. На его татуированные руки, лежащие поверх стойки, на его белозубую улыбку и вспоминаю прошлую ночь. Как бы там ни было, но с ним я впервые забылась. Алкоголь тому виной или мастерство Адама, но я впервые за долгое время чувствовала себя свободной и красивой. Множественные оргазмы, затапливающие мое тело… черт. Лишь воспоминания о них заставляют низ моего живота плавиться.
Девушка в красном платье кладет свою ладонь на его бицепс, а у меня внутри переворачивается все. Нет. Я больше не могу так. Хочу поговорить, объясниться.
Прошу Аню сказать Адаму, что его ждут в раздевалке. Строго-настрого запрещаю называть мое имя.
Пока жду его, с ума схожу от волнения. Перебираю в голове десятки слов и не могу найти ничего подходящего. Но все до единой мысли вылетают, когда он входит в дверь… В обнимку с Лидой.
— Адам, мы можем поговорить? — подошла к паре, посмотрела на него с решительностью. Лида злобно прищурилась, но в следующую секунду Адам притянул девушку для поцелуя.
— Нужно кальян раскурить? — ухмыльнулся, мазнув по мне пренебрежительным взглядом. Лида засмеялась.
— Нет, наедине. Пожалуйста… — мне хотелось расплакаться. Он вел себя как мудак. Понимаю, я обидела его, но сейчас я просто хотела извиниться. И не нужно Лиде знать о прошлой ночи. Тем более, если она не повторится.
— Говори сейчас, не утомляй меня…
— Я хотела извиться. Все, что наговорила тебе… — я заламывала пальцы рук от волнения. Понимала, что несу полную чушь, но рядом с ним по-другому не выходит.
— Я не на тебя, на себя злилась.
— Лидусь, сгоняй к Коту. Посмотри, там вроде бы коньяк закончился, — наклонившись к девушке, Адам лизнул ее мочку уха. Лида с донельзя довольным видом послушно кивнула и тут же удалилась из комнаты. Когда мы остались одни, лицо Адама изменилось. Сложив на груди руки, он посмотрела на меня так, как смотрел сегодня Онуприенко. С гневом и пренебрежением.
— Нет, Лали. Ты права. Между нами был ох*енный трах, — кивнул, скользнув по моей фигуре «говорящим» взглядом. — Но вокруг так много телок и покруче тебя. Ты же не думаешь, что у тебя золотая вагина?
Его слова сделали мне больно. Я смотрела на него, и глаза наполнялись влагой. Чертовы слезы. Только не сейчас, не перед ним!
— Адам, — попыталась остановить его, но он продолжил.
— Я просто тупой бармен, прожигающий свою жизнь. И я падок на женские вагины. Их так много, а я один. На кой хрен мне забитая баба с балансом в виде ребенка? Потрахались, и разбежались.
Я не отводила от него взгляда. Вокруг все расплывалось, как и он, а я стояла и смотрела. Ощущала себя жалкой и маленькой. Чувствовала, что единственное, давшее мне намек на радость, сейчас растоптало меня. Я слышала, как меня зовут. Там, из глубины коридора, звучал голос Арса. Но я все еще стояла и не могла отвести глаз от темно-зеленых омутов бармена.