Мальчик в последний миг отпрянул — клинок, скользнув по коже, цокнул о нижнюю ступень. Схватив пистолет, Хорек выстрелил вархану в живот, потом в грудь. Чужак отшатнулся, шагнул назад, но не упал. За ним броневик и тачанки, повернув к школе, разъезжались, будто хотели окружить здание. Вархан, выпустив нож, стянул с плеча ремень ружья, которое висело стволом книзу, начал поднимать его, но третья пуля из ПМ попала ему в голову.
Рука чужака судорожно сжала ружье, алый разряд вырвался из него, впился в интелихера, мешком лежащего на асфальте.
Тело взорвалось красным. Стоящего на коленях Хорька заляпало с ног до головы, темное и густое потекло по лицу, он завопил, выпуская последние пули по варханам, соскочившим с тачанок.
Над головой застучал автомат. Раздался дребезжащий голос:
— Пацан, сюда!
Сунув пистолет в кобуру, мальчик потянулся к пьезо-ружью. Пуля ударила в асфальт, другая — в мертвого чужака, третья в ступеньку.
— Хорек, сюда!!!
Он схватил ружье и метнулся по лестнице к крыльцу.
Увидев, что появилось подкрепление, варханы попрыгали обратно в тачанки. Трое москвичей возле броневика остановились и крутили головами, явно не понимая, что им делать; дырявоголовый в джинсовом комбинезоне остался где-то за машинами, видно его не было.
Когда Хорек добежал до раскрытых дверей, за которыми на одном колене стоял Леша с автоматом в руках, со второго этажа школы донеслись выстрелы.
Пушка приближающегося к лестнице броневика нацелилась на двери, и Леша вскочил.
— За мной, пацан! — приказал он, ныряя в коридор.
Над центральным входом в школу находился актовый зал. Игорь с Лабусом и Курортником бегом пересекли его и сквозь окна с разбитыми стеклами открыли огонь по машинам, приближающимся к зданию. Броневик катил прямо ко входу, левее ехала тачанка, еще левее другая круто поворачивала к дальнему углу здания. Вдруг над ней взлетел, стреляя искрами и оглушающе шипя, шар синего огня.
— Ствол поднимается! — крикнул Сотник, увидев, как сдвинулась пушка на башне БМП. Кажется, поначалу чужаки хотели выстрелить в центральные двери, но когда со второго этажа тоже открыли огонь, передумали.
— Ложись! — Лабус первый повалился на усыпанный теплыми гильзами пол, пополз в глубину зала.
Когда Курортник с Игорем последовали за ним, внизу хлопнула пушка. Звякнули остатки стекол в рамах, и через мгновение стена под окнами взорвалась. Если бы они остались на прежнем месте, их бы оглушило, опрокинуло на пол и завалило обломками.
У двери Сотник оглянулся. Сверху стена была, а снизу — нет, только бетонные огрызки торчали из пола, в широкий просвет задувал ветер и влетали пули.
Новый звук полился снаружи: «гул-гул-гул»… Лабус крикнул:
— Слышите, как оно?.. Это ПК!
— Отступаем к машинам, — решил Игорь, вскакивая.
По второму этажу они побежали к кабинету географии, где дежурил Багрянец. Оттуда через пролом можно было спрыгнуть на крышу броневика, стоящего во внутреннем дворе вместе с автобусом.
В это время на первом этаже, возле спортзала, Яков распахнул дверь кладовки и сказал Гярду:
— Выходи!
Все они, кроме Лабуса, относились теперь к пленнику менее настороженно, хотя статус его оставался прежним. Последние дни «язык» проявлял готовность к общению, очень старался понять тех, кто пленил его, и помочь им понять его самого. Хотя это вовсе не значило, что Яков доверял чужаку.
— Передо мной, быстро! — приказал он.
Пленник закивал, выйдя из кладовки, заспешил вперед по просторному коридору, ярко озаренному солнечным светом, льющимся из широких окон. Яков, пыхтя и отдуваясь, бежал за ним, локтем прижимая к боку висящий на плече «калашников».
Леша, успев пересечь здание по первому этажу раньше Якова с пленником, оказался во внутренним дворе одновременно с растерянным Багрянцем.
— Так, курсант, ты броневиком уже рулил — быстро туда! Выводи наружу! — скомандовал он и поспешил к автобусу, но остановился, когда через пролом на башню БМП спрыгнули Лабус и Курортник и Сотником.
— А, молодежь!
— Где Яков? — спросил Игорь.
— Гярду должен сюда вести.
— Один, что ли? — уточнил Лабус.
— Справится, Гярда смирный.
Внутренний двор был квадратным, с одной стороны — ворота и раскрытая калитка, с другой — пролом, где, передней частью в сторону ворот, стоял броневик. Автобус находился сбоку, на клумбе. Во двор доносились частые выстрелы, они звучали все громче. Неподалеку загудел мотор.
— Вы все — в автобус! — приказал Леша. — Пленника к вам, а мы с Павлом и Яковом в броневик сядем.
БМП зарокотал и стал выползать из пролома. Курортник с Игорем полезли с него вниз, а Лабус крикнул:
— Надо полковнику с «языком» помочь!
За калиткой показалась медленно движущаяся вдоль ворот тачанка, оттуда ударил пулемет Калашникова. Все попадали: Леша повалился за автобус, Курортник с Игорем — по сторонам от БМП, Лабус растянулся на башенке. В броневике Павел Багрянов, удерживая руль одной рукой, приставил ствол к смотровой щели и дал очередь по тачанке.
Пули, пролетая сквозь калитку, барабанили по железному борту. Взревел мотор, и тачанка унеслась вбок, мгновенно исчезнув из вида.
Броневик остановился на середине двора. Вскочивший Курортник нырнул в автобус следом за Игорем, крикнул:
— Костя!
Из глубины пролома донеслось:
— Заводи, я полковнику помогу!
— Прапорщик, куда?! — окликнул Леша, успевший забраться на броневик и теперь перекидывающий ноги в люк.
— Он с пленником один, я нервничаю! — прокричал Лабус. — Выезжайте, противник сигнал дал, сейчас подмога будет!
Броневик дернулся, и Леша свалился вниз, не успев ответить.
Когда Игорь с Курортником оказались в автобусе, Алексей крикнул:
— У нас две трубы только!
— Знаю! — Курортник побежал к железному ящику, стоящему в конце салона.
Вообще-то после боя на Делегатской у них оставались три одноразовых «Нетто», но Багрянец углядел в одной трубе дырку от пули. Пластик вокруг отверстия не треснул (поэтому сразу повреждение не заметили), а покрылся ворсом, словно шерстяной платок. Стрелять этой РПГ теперь было нельзя, но хозяйственный Лабус запретил ее выбрасывать, сказал, что найдет применение.
Сотник схватил обе целые трубы и побежал обратно, в то время как Алексей, нырнув в водительскую кабину, упал на сидение и завел мотор.
Яков с Гярдой пересекли половину длинного коридора, когда снаружи по ним открыли огонь из автомата.
Стрелял крупный мужик в джинсовом комбинезоне, сидящий на башне броневика, который ехал вдоль боковой стены здания. Стрелял неточно, неумело, но окна в коридоре были большие, и часть пуль, пробив стекла, залетела внутрь.
Яков крикнул «Ложись!», в плечо его ударила пуля, он охнул и покачнулся. Присел. Автомат рванули из его рук.
АК висел на обычном, не трехточечном ремне, и чужак, легко завладев оружием, прикладом врезал конвоиру по темени. Потом развернул автомат стволом вперед, прицелился растянувшемуся на полу человеку в голову и вдавил спусковой крючок. В конце коридора сухо, хлестко заговорил «бизон». Рядом с Гярдом пронеслись пули; чужак снова попытался выстрелить, — но он не знал, для чего предназначена тонкая железная планка с выступом для пальца справа на корпусе оружия, и не снял АК с предохранителя.
Решив, что автомат не работает, Гярда отшвырнул его и рыбкой нырнул в окно. Перекатившись, вскочил, побежал к грузовику. Манкурат в джинсовом комбинезоне на башне нацелил было на пиона автомат, но узнал по одежде своего и не стал стрелять.
Гярда скрылся за броневиком, продолжавшим катить вдоль здания. Лабус подбежал к Якову.
— Товарищ полковник, как? Да у тебя кровь!
— Нормально!
Яков встал, прижимая ладонь к плечу.
— Стрелок с БМП попал… Идем.
— Нет — бежим!
Схватив Якова под локоть, Костя потащил его обратно.
В башне трофейной БМП Леша схватился за рукоять под казенником пушки, толкнул от себя. Клин-затвор отъехал вниз, открыв ствол. Старик вогнал в него снаряд и дернул рукоять обратно. Затвор лязгнул. Повернувшись на узкой полке, Леша перекинул рукоятку механического привода — заскрипели шестерни, и башня начала поворачиваться.
— Ворота! — донеслось снизу.
— Не тормози, Павлуха!
Башня повернулась вправо градусов на шестьдесят. Шестерни тяжело скрипели, медленно вращалась уходящая вниз толстая ось. С лязгом БМП вышиб ворота, опрокинул наружу и покатил по ним. Сбоку Леша увидел подъезжающий вдоль стены школы неприятельский броневик с торчащей вверх рупорной мачтой. Ствол чужой пушки смотрел точно в башню, из которой высунулся старик.
— Ходу, Павлуха! — закричал Леша, борясь с острой болью в горле. — Полный ход, курсант!!!
— Есть, товарищ полковник! — гаркнул Багрянец.
Мотор взревел, БМП рванул вперед. Из другого выстрелили, снаряд пронесся прямо за башней и взорвался где-то дальше.
Броневик с Павлом и Лешей, сломав лавку, выехал на школьный стадион. Что-то захрустело, зашипела ось, на которую была насажена большая шестерня, и башня перестала вращаться.
— От же чудо враждебной техники!! — Леша рванул рукоять обратно, снова перекинул — но башня, повернувшись примерно на девяносто градусов, больше не двигалась.
Чужая машина оказалась почти точно сзади. Она стала поворачивать, ее ствол нацелился на уезжающий броневик, и тут выкатившийся из двора автобус врезался в нее сзади.
БМП остановилась. Автобус со слегка вмятым передком дал задний ход, из него по пояс высунулся Игорь Сотник с трубой гранатомета на плече.
— Близко! — крикнул ему Алексей. — Мы слишком…
Игорь и сам видел, что они слишком близко, но он понимал, что если промедлит, второй снаряд из пушки настигнет трофейную БМП — и все равно выстрелил.
Он успел нырнуть внутрь, но не успел закрыть дверь, поэтому ударная волна близкого взрыва не размазала его по бортовой броне, зато оглушила почти так же, как возле шестнадцатиэтажки на Делегатской.