– Я не могу тебя тут оставить, пока все не выгорит. На это могут потребоваться дни. – Разрушения потрясали – даже во времена войн Эль-Мюрида Рагнарсон не видел ничего, что могло бы с ними сравниться. – Ярлу и Хаакену нужна помощь.
– Проклятые некремносцы разбежались словно кролики при виде лисы.
– Ты уже захватил тот мост?
– Стража у моста не желает сдаваться. Но мы ее захватим. Так или иначе, нам все равно больше нечего тут делать.
– Майкл, мост ведет на тот же остров, где стоит Фадем?
– Думаю, да.
– Понял? – спросил Браги Драконобоя.
Рескирд кивнул, тряхнув соломенными волосами. Браги рассмеялся.
– Что?
– Только взгляни на нас – на меня, на себя, на Хаакена. Мы стали цивилизованными. Мы никогда раньше не подстригали волосы, пока не прибыли в Кавелин. И не брились, кроме тебя.
– Это странный край. Лучше браться за дело, пока не стало настолько светло, чтобы они сумели сообразить, что у нас на уме.
Но до рассвета они до Хаакена не добрались – мосты не вели на один и тот же остров, и им пришлось преодолеть еще три. По дороге они были вынуждены отстреливаться, а потом оказалось, что нужный мост все еще в руках аргонцев, и у Хаакена не было ни малейшей надежды его захватить – местный гарнизон отразил атаку.
Старые ветераны Браги завладели мостом после короткой яростной схватки лишь затем, чтобы тут же увидеть выстроившихся на другой стороне солдат Аргона. Сражение длилось несколько часов.
При любой возможности из Фадема вслепую стреляли лучники Хаакена. Рагнарсон продвигался вперед, пока не добрался до главных ворот, которые, однако, все еще оставались в руках противника.
– Кто кого поймал в ловушку? – размышлял он вслух. – Как скоро город обратится против нас?
С точки зрения тактики все шло прекрасно, однако стратегическое положение с каждым мгновением становилось все хуже. Драконобой вглядывался в дома и лавки, стоявшие напротив дворца-крепости:
– Там полно древесины. Если устроить очередной пожар…
– Действуй.
Пожар Драконобоя прикрыл их с флангов. Браги приказал солдатам взобраться на стены в тех местах, где уже заняли позиции Черный Клык и Ааринг. Они захватили главные ворота с тыла.
Браги, едва державшийся на ногах от усталости, подошел к Хаакену. На его карте теперь виднелось лишь несколько белых пятен.
– Ворота замыкают периметр, – сказал Черный Клык. – Вся стена наша.
– Думаешь, это достаточно умно? – спросил Рагнарсон. – Если они поймут, что у них нет выхода, станут сражаться еще отчаяннее.
– Но иначе могла бы сбежать Фадема. Разве наша задача – не схватить ее любой ценой?
– Если станет совсем горячо, из нее может получиться хороший аргумент для переговоров. Ты пока не нашел Этриана?
– Нет. Иначе я бы сразу сказал, что нужно отсюда убираться.
– Очередной повод заполучить дамочку. Если ничего не выйдет, нас будут преследовать до самого дома.
– С тобой хотят увидеться чародеи.
– Что-нибудь придумали?
– Не знаю. Они постоянно путались под ногами.
– Как солдаты? Проблемы есть?
– Пока нет. Они все еще считают, что, пока ты командуешь, весь мир ляжет к их ногам. Но сейчас уже светло, и они видели, насколько тут все огромное. Боюсь, у них может появиться повод задуматься.
Солдаты Запада легко впадали в панику и отличались полной непредсказуемостью. Сегодня они могли – особенно если их соответствующим образом вдохновить – противостоять многократно превосходящему противнику и сражаться до последнего человека, а завтра какая-нибудь мелочь повергнет в ужас все войско.
– Найди им занятие, чтобы не оставалось времени на размышления. А что в этих карманах?
– Цитадели внутри цитадели. Они заперлись внутри, и вряд ли легко будет их оттуда выковырять.
– Где королева? Не позволяй устраивать вылазки. Найди ее, но с наименьшими потерями.
– Я уже этим занимаюсь. Я солгал насчет намерений Птотора и уже взял больше пленных, чем могу справиться. Рескирд появился вовремя – нам нужны люди на стене.
– Пусть пожары горят и дальше. Что насчет потерь?
– Все не так уж плохо. В основном новички, как ты и предполагал. Но если нам придется пробиваться отсюда с боем, могут быть проблемы.
– Где чародеи?
Хаакен не стал упоминать о необходимости оставлять раненых. Рагнарсону не хотелось об этом думать, а тем более говорить вслух. Его потом всегда грызла совесть, но порой иного выхода не было.
– Где угодно. Поброди немного вокруг, и кто-то из них обязательно вцепится тебе в ногу.
Так Браги и сделал. Требилькок и Дантис пошли с ним, до конца играя роль его личной охраны. В конце концов Рагнарсон оказался на внутреннем дворе, где тесными рядами, опустив голову, сидели на камнях тысячи побитых пленных. На другом дворе он обнаружил своих погибших и раненых, уложенных ровными рядами на вытащенных из казарм тюфяках. К счастью, мертвых и смертельно раненных было мало. На одном тюфяке лежал трактирщик, которого он встретил по пути в Баксендаль.
– Эй, старик, а ты что тут делаешь? Ты должен быть дома и заниматься таверной.
– Старик? Я моложе тебя, господин.
– Но это моя работа. Мне платят за то, что я здесь.
– Это и моя работа, господин. Пойми – это моя страна. Мои сыновья Робби и Таль… может, ты видел их, господин? С ними все в порядке, как думаешь?
– Конечно. Они настоящие герои. И привезут домой двойную добычу. – Он понятия не имел, где те могут быть, но трактирщику уже недолго осталось жить. – Когда все немного успокоится, я их сюда пришлю.
– Хорошо, господин. Спасибо, господин.
– Выздоравливай, трактирщик. Ты нам еще понадобишься, прежде чем все закончится.
– Через день-другой буду уже на ногах и в строю. Вряд ли эти аргонцы так уж крепко меня порубили, раз все время показывали нам спину.
Рагнарсон пошел дальше, с трудом сдерживая слезы. Повсюду он видел знакомых людей, которые шли за ним столь давно, что стали почти членами семьи. Те же, что и всегда, стояли в первых рядах, там, где шли самые страшные сражения. Браги не раз проронил слезу над старым товарищем.
Трое чародеев занимались врачеванием. Многоглазый, несмотря на странную внешность, умел сочувствовать и сопереживать и ненавидел вид любых страданий. Он, Кейрл Древний и Стоян Душан работали словно на конвейере. Если бы они обладали Силой, им наверняка значительно чаще удавалось бы прогнать смерть и боль.
– Майкл, человечество представляет собой парадокс, – заметил Рагнарсон, когда они двинулись дальше. – Любой разум парадоксален.
– То есть?
Превращенный в госпиталь двор нисколько не взволновал Требилькока, но Дантис заметно побледнел.
– Те чародеи – они могут прийти в ярость, уничтожить город, убить двадцать тысяч человек и даже глазом не моргнуть. Но посмотри на них сейчас – они с ног валятся ради людей, которых даже не знают.
– Это и значит быть человеком. Мы все отчасти таковы. Я видел, как ты там плакал, но ты готов уничтожить Шинсан до последнего младенца в колыбели. Или превратить Аргон в пепел.
– Да. В том-то и головоломка, как выразился бы мой смуглый толстый друг. В чем разница между трактирщиком и солдатом, которого я убил вчера? Каждый выполнял свои обязанности… Нет, хватит. Давай найдем Вартлоккура.
В конце сражения и сразу после него на Рагнарсона всегда накатывало подобное настроение. Он знал, что если не возьмет себя в руки, не найдет занятия, то с головой уйдет в нигилизм, от которого не сможет избавиться много дней.
Близилась ночь, когда они отыскали Вартлоккура. Они с Визигодредом сидели в библиотеке, просматривая старые книги. С ними был и Зиндаджира, хотя Рагнарсон так его и не увидел, – он лишь шипел и ругался из-за стопок книг, пытаясь разозлить Визигодреда.
– Чего это они? – спросил Требилькок.
– Понятия не имею, – ответил Рагнарсон. – Они так себя ведут с тех самых пор, как я их знаю.
Из-за книжных полок возник Рагнар:
– Отец!
Браги обнял сына, а затем отстранился. Парень был нагружен добычей.
– Кто тут нарушает дисциплину грабежа?
– Да ну, отец, я лишь взял пару вещей для Гундара и младших.
– А если бы каждый так поступал? Кто бы тогда сражался?
Рагнар бросил на него самонадеянный взгляд:
– Вартлоккур пока еще жив.
Чтобы уберечь сына от возможных опасностей, Рагнарсон убедил его, что чародей нуждается в телохранителе. Забавная мысль – Вартлоккур, Визигодред и Зиндаджира внушали достаточный страх даже без Силы.
– Ему цены нет, – сказал Вартлоккур. – Как идут бои?
– Почти ничья, но с перевесом в нашу пользу. Нам нужно заполучить Фадему. Хаакен сказал, что ты хочешь со мной поговорить. Какие-то проблемы?
– Не уверен, – сказал Визигодред. – Сегодня утром я кое-что слышал от Марко. Он побывал в Хаммад-аль-Накире.
– И что?
– Эль-Мюрид не пал. Сперва парень Гаруна завладел всем, кроме Аль-Ремиша, – ему помогали местные племена. Но после последнего выброса Силы все изменилось.
– Каким образом?
– По слухам, Эль-Мюрид призвал ангелов – как он сам заявляет, ему поручили миссию сами Небеса. Ангелы якобы ответили и послали некоего генерала. И атака роялистов захлебнулась.
– Это лишь вопрос времени. Все решает численность.
Вместо Визигодреда продолжил Вартлоккур:
– Мегелин учился у лучших, но он проигрывает. Три сражения за последнюю неделю, каждое – с более слабыми силами противника. Этот ангельский генерал – сверхчеловек.
– И?
– Два пункта. Что случится, если Мегелин потерпит поражение? Очередной раунд войн Эль-Мюрида? Старый толстяк окончательно свихнулся. Он захочет свести счеты со всеми, кто помогал Гаруну. И второе: генерала зовут Бадаламен.
– Бадаламен? Никогда о нем не слышал.
– Слышал. Помнишь пророчество? Оно было крайне туманно, но в нем появилось имя, означавшее опасность…
– Да. Теперь вспоминаю.
– Мы рассудили следующим образом: Бадаламена предоставил О Шин, чтобы в