За счет чего мы добились успеха в жизни? За счет опыта общения с разными людьми, умения «держать удар» и не теряться в сложных ситуациях. Тогда почему мы лишаем наших детей возможности получить такой же опыт и выработать такие же качества? Наша задача — осознать, насколько вредна и опасна для ребенка изоляция от остального мира, и постараться свести к минимуму влияние «золотого гетто».
Оценить условия жизни ребенка
Посмотрим, как живет наш ребенок. Где он бывает, что видит, с кем общается? Какие люди его окружают? Даем ли мы ему возможность узнавать, осваивать мир, взаимодействовать с другими — спонтанно, эмоционально, заинтересованно? Есть ли у него друзья? Способен ли он к глубоким, искренним отношениям?
Еще один важный момент — как мы сами общаемся с обслуживающим персоналом? Какой пример подаем детям, чтó ребенок видит и слышит?
Вспомним, случались ли конфликты с прислугой в присутствии ребенка, жаловался ли он нам на няню, водителя или охранника, как мы вели себя, чью сторону занимали и почему, как объясняли ребенку свою позицию (если, конечно, объясняли).
Один мой знакомый бизнесмен после такого «аудита» в поведении своего пятилетнего сына увидел… себя. Мальчик вошел в дом, сбросил куртку на руки няни (она едва успела подхватить), грубо одернул ее — «Слушай, что я говорю!» — и приказал, а не попросил, принести сок, прикрикнув: «Да побыстрее!» Теперь папа старается контролировать свое поведение.
В том, что касается взрослого окружения наших детей, кадровый вопрос архиважен! Стоит внимательно приглядеться к работающим в доме людям. Кем они были «в прошлой жизни», какое у них образование, уровень культуры, речь, привычки? Как эти люди себя ведут, какова их мотивация, как они относятся к ребенку, как выглядят, как проявляют свои эмоции, какие ценности, нормы, правила транслируют детям, какую атмосферу создают вокруг себя?
Мы должны посмотреть на домашний персонал не только как на профессионалов, выполняющих свою работу, но и как на людей, с которыми дети порой проводят больше времени, чем с нами, и с кого «снимают мерки». Например, мы слышим от нашего наследника: «А дядя Леша сказал…», «Дядя Леша считает…». Водитель стал ребенку ближе, чем папа, — именно ему по дороге из школы он рассказывает обо всем, что произошло за день, о друзьях, о проблемах, и от него получает советы, как жить и что делать. Часто «наперсниками» богатых наследников становятся няни, гувернантки, домашние учителя — совсем как в произведениях русских классиков. И когда этих значимых для ребенка людей вдруг увольняют без каких-либо внятных объяснений, он переживает это как потерю близкого человека.
Прежде чем требовать от ребенка соблюдения законов и правил, подумаем, а как мы сами поступаем в трудных ситуациях, уважаем ли закон?
Как относимся к бедным, больным, неустроенным? Помогаем ли тем, кому нужна наша помощь? Насколько мы последовательны в своих словах и поступках?
Главное — быть объективными, ничего не затушевывать, не сглаживать, не делать поблажек ни себе, ни своим близким, но и не сгущать краски. И не пугаться, если окажется, что проблем много: осознание проблемы — первый шаг к ее решению.
Мы должны обсудить свои выводы со всеми членами семьи и выработать общее решение — что необходимо предпринять, чтобы помочь нашему ребенку, с одной стороны, открыться миру, а с другой — открыть для себя этот мир. Если мы будем действовать в одиночку, вряд ли удастся что-то изменить. Надо четко обозначить, какие общие задачи в развитии ребенка мы ставим. Возможно, нам придется привнести в жизнь семьи нечто новое, а от чего-то и отказаться.
Преодолевать социальную изоляцию
Однообразие — вот главный деструктивный фактор любого гетто. Чтобы наши дети могли получать собственный опыт и самостоятельно добывать знания об окружающем мире, надо позволить им включаться в обычную жизнь.
Можно, например, отправиться в пешую прогулку по городу, по незнакомым переулкам, с заходами в обычные, недорогие кафе. Хорошо пойти на выставку, но не в день открытия, когда там собираются специально приглашенные гости, а в обычный день, как все. Можно зайти на детскую площадку в каком-нибудь парке или дворике, в магазин, на рынок, в пекарню, посетить храм. Было бы здорово организовать поход на байдарках, да просто пикник — но не в парковой зоне, а в диком лесу, на берегу реки, с костром и рыбалкой. Совсем не лишним будет путешествие по российским городам и весям, чтобы ребенок видел, как и чем живут люди.
Конечно, вокруг много такого, что может травмировать нежную детскую психику, но полностью оградить ребенка от жестких ситуаций невозможно. Поэтому важно комментировать происходящее, выражать свою позицию — не брезгливое отторжение всего и вся, а нормальное человеческое отношение к разным людям и явлениям. Если на рынке грязно, а возле метро обосновались бомжи, нужно объяснять: «Здесь грязно, потому что…», «А эти люди находятся в таком плачевном положении, потому что…». И эти «потому что» далеко не всегда сводятся к деньгам. А если обездоленные люди вызовут у ребенка еще и сострадание, это совсем не плохо.
Ребенок посещает кружок, группу подготовки к школе или центр эстетического развития? Он только выиграет, если кружок будет расположен в обычном районе: это возможность познакомиться с детьми из других социальных слоев, где свои нормы, правила, стиль общения, свой лексикон.
Спорт — тоже хорошее подспорье, но не какая-нибудь элитная школа выездки, а рядовая секция. А еще лучше командный вид спорта, где ребенок учится действовать сообща, определять свое место в детском коллективе.
Социальная изоляция никогда не была принципом аристократического воспитания. Так, сыновья великого князя Константина летом вместе с крестьянами работали в поле, косили, жали хлеб и ухаживали за скотом, и никто даже не думал ограждать их от общения с «грубыми мужиками». Наследник престола, будущий император Александр II участвовал в лагерных сборах кадетского корпуса, и для него не делалось никаких поблажек — длинные пешие марши с полной выкладкой, простая солдатская еда.
В книгах Льва Николаевича Толстого хорошо показано, как росли дворянские дети — они свободно общались с детьми из других сословий. По крайней мере все лето бегали с крестьянскими мальчиками и девочками, дрались, выясняли отношения.
Я слышала об одном оригинальном эксперименте: богатые родители решили дать своему избалованному сыну представление о жизни обычных людей и подыскали ему няню — маму пятерых детей. В многодетную семью мальчика каждый день отводили как в детский сад, и няня не должна была выделять его среди других малышей. Он выполнял несложную домашнюю работу, помогал ухаживать за младшими.
Как еще помочь детям получить нужный опыт? Я рекомендую — особенно папам — воспользоваться следующим «рецептом», почерпнутым из книги детского психолога Марии Осориной.
Идеальный вариант отработки социальных навыков — поездка в общественном транспорте. Сначала папа с ребенком вместе разрабатывают маршрут: откуда и куда они едут и какими видами транспорта. Дальше — сама поездка. Несмотря на кажущуюся простоту, даже умение правильно найти себе место в салоне вырабатывается постепенно. Какое из них считать хорошим? То, где нам удобно, где мы не мешаем другим и никто не мешает нам, откуда хорошо видно происходящее вокруг. Мы должны объяснять ребенку свои маневры, например: «Встанем сбоку, чтобы быть не на проходе и не мешать другим выходить». Тогда он будет не просто копировать наши движения, а действовать осмысленно.
Для ребенка первая поездка в троллейбусе или автобусе — это целая гамма новых ощущений, впечатлений, наблюдений, переживаний. Он не просто «довесок» к папе, а отдельная, значимая величина — пассажир. И к нему как к пассажиру предъявляются определенные требования. Эта новая социальная роль заставляет ребенка самостоятельно (несмотря на опеку взрослого) решать новые психологические задачи. К примеру, он должен понять, что незнакомые люди могут проявлять по отношению к нему как дружественные, так и враждебные чувства. Любое неправильное действие вызывает мгновенную ответную реакцию: не будешь держаться — упадешь, встанешь не там — тебе сразу сделают замечание, а то и толкнут.
Когда мы объясняем ребенку, что и как он должен сказать пассажирам, чтобы они уступили ему дорогу, мы не только учим его элементарным правилам поведения, но и переводим его сознание на качественно иной, более высокий уровень восприятия ситуации. Задача «протиснуться между людьми» решается гораздо легче, если обратиться к соседям со словами: «Вы сейчас не выходите? Разрешите, пожалуйста, мне пройти!» Ребенок на собственном опыте узнает, что слова намного эффективнее, чем грубый напор.
Интересно, что от таких поездок в восторге не только дети, но и папы. Они уже забыли, что такое прокатиться на троллейбусе или спуститься в метро, и с удовольствием делятся впечатлениями о необычно проведенном выходном — теперь они знают, «чем заняться с детьми в воскресенье».
Дать возможность общаться со сверстниками
В психологии существует такое понятие — «агенты социализации». Это люди или социальные группы, помогающие ребенку адаптироваться, «встраиваться» в общество. Самые первые агенты социализации — родители и другие близкие взрослые. От них малыш узнает, как здороваться и как прощаться, как вести себя за столом, когда и какие слова употреблять, как реагировать на те или иные события. Но если до трех лет ребенку вполне хватает общества мамы, папы и ближайших родственников, то потом в его жизни обязательно должны появиться новые агенты социализации — сверстники. Общение со сверстниками постепенно должно выходить для него по значимости на первое место.
Как постоять за себя? Что делать, если тебя оскорбляют? Как встречать неприятные события и конструктивно на них реагировать? Этому можно научиться только при равных отношениях. Общение со сверстниками развивает умение свободно вступать в контакт, действовать сообща, предвидеть последствия своих поступков, считаться с чужим мнением, отстаивать свои интересы, а еще утешать, помогать, сочувствовать. Конечно, отношения с равными — это всегда риск. И надо учить ребенка идти на этот риск. Среди сверстников попадаются и такие, кто может стукнуть и нагрубить, но для полноценного развития детям необходимы незапланированные, неожиданные, порой даже конфликтные ситуации. Они должны получить эту «прививку» в детстве, чтобы у них выработался социальный иммунитет.
Сегодня в моде разного рода тренинги общения. А надо возвращать детям возможность в свободное время бывать на улице, играть в казаки-разбойники, в салочки, в войнушку.
На тренировках по айкидо существует правило: каждый спортсмен должен отработать один и тот же прием с максимальным количеством спарринг-партнеров, потому что с каждым из них это будет немного по-другому, — спортсмен учится видеть сильные и нащупывать слабые стороны противника, приноравливаться к его росту, весу, скорости, а заодно находит свои преимущества, вырабатывает собственный стиль.
Чтобы уметь строить здоровые партнерские отношения, ребенку нужно понимать, что он не центр Вселенной. Если ему постоянно твердят, какой он уникальный, его неизбежно ждет разочарование. Ведь другой ребенок не станет реагировать на любое его движение с таким же неистощимым энтузиазмом, как его взрослое окружение. Ему будет сложно понять, что здоровые отношения подразумевают диалог, что это не «театр одного актера».
Жан Пиаже, известный швейцарский психолог и философ, утверждал, что такие качества, как критичность, терпимость, умение понять позицию другого, формируются только при общении детей между собой. Способность разделить точку зрения равного помогает преодолеть свойственный всем детям эгоцентризм и в мышлении, и в отношениях с другими людьми.
Поэтому стоит посмотреть, есть ли у ребенка ровесник, с которым он по-настоящему дружит, с которым проводит столько же времени, как когда-то мы с друзьями, с которым есть общие дела и переживания. Готов ли он ради друга чем-то пожертвовать, поддержать его в трудную минуту (в драке встать плечом к плечу, не сдать учителю). Я уверена, что большинство ответят «нет». Значит, надо создать условия, чтобы такие друзья у ребенка появились. Но не «купленные» через специальное агентство и не «тщательно отобранные» родителями, а разные — хорошие, плохие, богатые, бедные, добрые, злые, умные, глупые, сильные, слабые.
Невозможно вырасти без того, чтобы кто-нибудь тебя не ударил, не толкнул, не обидел. Любой из нас должен испытать на себе не только симпатию, но и антипатию, не только любовь, но и агрессию, приобрести опыт разрешения конфликтов, научиться убеждать в чем-то людей и убеждаться самому. Да, дети могут быть очень жестоки и конфликтны, они не готовы прощать ошибки, как это делают родители, и выполнять приказы, как безотказная прислуга. Но для ребенка общение со сверстниками жизненно необходимо — это своего рода коммуникативный тренажер.
Сокращение численности групп и классов элитных школ и детских садов, безусловно, положительно сказывается на образовании, зато негативно влияет на социализацию: чем меньше в классе учеников и чем однороднее их социальный состав, тем однообразнее опыт, который приобретают дети. Но если пробелы в знаниях можно восполнить с репетитором, то проблемы из-за недостатка общения останутся с ребенком на всю жизнь.
Однажды я консультировала успешного предпринимателя, который выбирал школу для сына. Он планировал отдать ребенка в дорогую элитную гимназию с высоким уровнем преподавания, дружелюбной атмосферой и классами по 4–6 учеников. Гимназия находилась на другом конце города. Я посоветовала родителям изменить свое решение. Их сын — мальчик интеллектуально развитый, но физически слабый и не очень общительный. Что будет с таким ребенком в маленьком классе? Если в группе мало детей, значит, и выбор друзей невелик, и постоянное внимание учителей может быть ему в тягость. Знания он прекрасно сможет усваивать в любом классе, в любой школе. Ему нужно учиться коммуникациям, общению. Для этого лучше подойдет большой и разнородный класс, где вначале легко затеряться, побыть одному, а потом потихоньку начать осваиваться, найти товарищей по интересам. В классе, где внимание учителя распределено между многими учениками, ребенку не надо все время «соответствовать», он может незаметно передохнуть, поглазеть в окно.
Перегружать мальчика ежедневными длительными поездками тоже было ни к чему, поэтому я предложила школу рядом с их домом — практически во дворе. Это была тоже в своем роде элитная школа, но не по стоимости обучения, а по его качеству.
Уже через год можно было с уверенностью сказать, что родители сделали правильный выбор. Мальчик за это время физически окреп, «открылся» психологически, с удовольствием общался с одноклассниками, у него даже появился друг. И при этом он еще получал хорошее образование.
Научить взаимодействовать с зависимыми взрослыми
Ребенку необходимо знать, какую позицию по отношению к нему занимают люди, работающие в доме, как он должен с ними разговаривать, о чем он может просить их и чего, в свою очередь, они могут требовать от него. Выстроить четкую систему взаимодействия, установить правила важно для всех — и для родителей, и для прислуги, и, конечно, для ребенка. А главное, он должен понимать, что любой человек из обслуживающего персонала — это прежде всего взрослый.
Нельзя передавать «бразды правления» одним, а ответственность за результат возлагать на других. Если обязанность водителя — доставить ребенка в школу без опозданий, целым и невредимым, значит, ребенок не может диктовать, когда выезжать и по какой дороге ехать, в машине водитель — главный. Если от воспитательницы требуется, чтобы ребенок был одет по погоде, не замерз и не вспотел, значит, он должен надевать то, что она выберет, нравится ему это или нет. Ребенок не командует, а подчиняется и исполняет указания взрослого. Няня, домработница, водитель и охранник имеют право сделать ему замечание, а он должен их выслушать и исправить то, что они считают неправильным или недопустимым. Когда обслуживающий персонал учит ребенка (завязывать шнурки, заправлять постель, убирать игрушки), отслеживает, контролирует и оценивает результат, выстраивается правильная иерархия.
Если мы не уверены в няне, водителе, охраннике, тогда лучше найти других, но подойти к этому надо максимально серьезно, понимая, насколько важно «качество» и постоянство домашнего персонала. Приставлять к ребенку человека, у которого нет авторитета, которого он не слушается, — значит подвергать малыша огромному риску.
Мы должны внушить детям, что взрослого человека надо уважать, тем более когда пользуешься плодами его труда, его надо слушаться, называть по имени и отчеству и, уж конечно, на него нельзя повышать голос, нельзя грубить. Это важно не только из соображений морали, но и с точки зрения безопасности ребенка, создания пространства для его развития и подготовки к самостоятельной жизни. Он должен постепенно научиться взаимодействовать с людьми зрело, не осуждая и не используя их, не идеализируя и не обесценивая.
Следующий шаг — заставить детей следовать установленным правилам, а это не просто. Если ребенок, сколько себя помнит, называл няню Наташкой, привык, что домработница собирает его портфель и застилает кровать, а он при случае может на нее прикрикнуть и тапкой запустить, то в одночасье изменить свое поведение он вряд ли сможет. Мы должны настойчиво устанавливать четкую дистанцию между ребенком и взрослым. А значит, нам предстоит серьезная просветительская, разъяснительная работа — и с ним, и с Натальей Николаевной (в прошлом Наташкой). Но здесь надо помнить — мы не уговариваем ребенка уважительно относиться к взрослым, мы требуем!
Если ребенок подрался с соседским мальчиком, стоит разобраться, кто виноват, да и то не всегда. Но если он позволил себе неуважительное слово или тем более ударил взрослого, он должен быть наказан немедленно, без каких-либо разбирательств. Это самый серьезный проступок. Позже можно выяснить у взрослого, почему это произошло. Если мы обнаружим, что он сам спровоцировал ребенка, мы будем решать, как с ним поступить, но к ребенку это уже не имеет отношения — ему в любом случае придется отвечать за свое поведение.
Вспомним пример с мальчиком, ударившим по лицу инструктора по горным лыжам. Он получил от отца всего лишь «легкий выговор», а должен был извиниться и, безусловно, понести заслуженное наказание: например, лишиться права кататься на лыжах до конца отпуска. Можно было оставить его в гостинице и заставить делать то, что ему не нравится, например, учить английские слова. Родители могли лишить его и привычных развлечений. Только тогда он смог бы понять, что сделал что-то, выходящее за рамки нормального поведения, что это чрезвычайное происшествие.
«Важно быть последовательными в своих запретах. Пусть их будет немного, но они должны быть четкими и понятными, а наказание за их нарушение — неотвратимым. Если мы уступаем протестам, слезам, агрессии со стороны ребенка, мы закрепляем в нем уверенность, что он сильнее любых ограничений.»
Родители часто спрашивают меня: как реагировать, что говорить, когда ребенок плохо себя ведет с персоналом? В первую очередь необходимо обратить внимание на те слова и действия детей, которые способны со временем превратиться в дурную привычку. Надо отслеживать их, вовремя реагировать и стараться корректировать поведение ребенка. Например, за обедом сын опрокинул стакан с соком, протер стол бумажной салфеткой и машинально протянул ее домработнице. Стоит сделать ему замечание: «Ты сам в состоянии встать и выбросить салфетку в ведро». А если он рассердился и нагрубил няне, мы должны сказать: «Мы понимаем, ты расстроен, но так разговаривать с няней нельзя. Если ты чем-то недоволен, скажи об этом спокойно и вежливо». Ребенок имеет право на любые чувства, но не на любое поведение.
Когда мы учим детей справляться с плохим настроением, ограничивать свои желания, вести себя достойно — мы помогаем им взрослеть.
Сегодня вновь заговорили о традициях воспитания, и многие родители искренне уверены, что, создавая для ребенка «стерильные» условия, окружая прислугой, они воспитывают его «как в дворянских семьях». А между тем в аристократической среде существовали строгие правила относительно того, как вести себя с нянями, гувернантками, дядьками, горничными, садовниками, поварами. Чванство и высокомерие считались дурным тоном, неуважительное отношение к взрослым моментально пресекалось. Если с теми, кто с тобой на равных, еще можно было допустить какие-то «вольности», то к людям, которые ниже тебя по положению, требовали безусловного уважения. Родители и воспитатели строго за этим следили.
Семен Порошин, один из воспитателей великого князя Павла, писал о нем исключительно в почтительных выражениях: «Вставши утром из-за стола, Его Высочество изволили пойти со мной в опочивальню и там попрыгивать». Но когда однажды великий князь изволил поговорить с наставником дерзко, он тут же был поставлен на место. Наставник просто не мог позволить своему воспитаннику вести себя подобным образом. Истинно хорошее воспитание предполагало ровное отношение к людям любого звания и положения. Граф Честерфильд так высказался в письме к сыну: «Настоящий джентльмен соблюдает правила приличия в обращении со своим лакеем и даже нищим на улице. Люди вызывают в нем сочувствие, а отнюдь не желание обидеть».
Чтобы ребенок по-настоящему уважал работающих в доме взрослых, нужно, чтобы их уважали прежде всего мы, родители. Кто-то возразит: «Как их можно уважать, когда…» — и дальше следует перечисление прегрешений обслуживающего персонала. Не просто можно, а нужно. Вариант, когда «ребенок плохо ведет себя с прислугой, потому что прислуга плохая», надо сразу же исключить — этих людей мы выбрали сами.
Транслируя свое уважение к тем, кто нас обслуживает, мы в каком-то смысле «снимаем социальное напряжение» и формируем позитивную, благожелательную домашнюю атмосферу, что только на пользу ребенку.
Тренировать бытовые навыки
Одна из главных задач родителей — подготовить ребенка к самостоятельной жизни. Казалось бы, зачем учиться убирать в доме, готовить еду, стирать, гладить, косить газон, когда за тебя это гарантированно сделают другие? И все-таки учиться самообслуживанию необходимо — это важно для формирования эмоциональной, интеллектуальной и волевой сферы. Согласившись с тем, что решить такую задачу в условиях «золотого гетто» трудно, нам придется специально над этим поработать.
Представим, что младенец схватил погремушку, а мы ее тут же отбираем, чтобы он «не напрягался», и начинаем греметь у него над ухом — ему остается только слушать. При этом мы лишаем его важнейшего ощущения — «Я могу сам!». Даже когда ребенок лишь гремит погремушкой, он меняет мир вокруг себя — в нем начинает звучать «другая музыка». Одно дело, когда тебе шнурки завязали, а другое — когда ты их завязал сам, одно дело, когда рубашку на тебя надели, а другое — когда сам надел. Если прислуга будет застегивать ребенку пуговицы, разрезать мясо на тарелке, убирать его комнату, ощущение «Я сам справлюсь, сам разберусь» у него так и не появится. Здесь ключевое слово — САМ, это основа саморазвития.
Что такое самостоятельность? Это способность принимать решения (как распорядиться деньгами и своим временем, кого взять на работу, на ком жениться и т. д.), действовать, ошибаться, исправлять ошибки, самому нести ответственность. Вспомним свое детство: когда нам удавалось сделать что-нибудь самостоятельно, какое счастье, какая гордость нас переполняли — особенно когда мы это делали не только для себя, но и для других. Родители говорили нам: «Сходи за хлебом» — не потому, что сами не могли пойти, а потому, что понимали — детей надо постепенно приучать что-нибудь делать самим.
Даже если в доме всегда есть кому купить продукты, не будем лишать ребенка шанса сходить в магазин — там многому можно научиться. Пусть пройдет с тележкой по рядам, наберет все необходимое, не выходя за пределы оговоренной суммы. Очень хорошо, если он подумает, сколько и каких продуктов необходимо взять, сам отстоит очередь в кассу, сам заплатит. А во время путешествий можно доверить ему заказать что-нибудь в отеле, самому спуститься на ресепшен, попросить о чем-то служащих — скажем, дать карту города, узнать, где находятся основные достопримечательности, где купить необходимые мелочи. Или сходить на почту, отправить открытку бабушке. Самое интересное, что все без исключения дети буквально рвутся в бой, им интересно самим делать что-нибудь «взрослое».
«Если дети не моют посуду, значит, кто-то другой сделает это за них, — говорит в своей лекции на TED.com Джули Литкот-Хеймс, бывший декан в Стэнфордском университете и автор книги „Как вырастить взрослого“ (Julie Lythcott-Haims „How to Raise an Adult“). — Мы не просто освобождаем детей от домашней работы. Мы не учим их тому, что работа должна быть сделана и каждый из нас должен внести свой вклад в общее дело. Когда дети выносят мусор, стирают свои вещи, они понимают: „Я должен делать эту работу, чтобы быть частью жизни“». Литкот-Хеймс уверена, что дети, воспитанные на домашней работе, повзрослев, легко находят общий язык с коллегами, больше способны к эмпатии, готовы брать на себя ответственность и добиваться поставленных целей.
Надо сделать так, чтобы люди, которые обслуживают ребенка, его «ближний круг», работали на его развитие, взросление, поддерживали его стремление к самостоятельности, помогали обрести уверенность в себе. Они должны приучать ребенка самому за собой ухаживать и строго с него спрашивать, чтобы к определенному возрасту он умел обходиться без прислуги. Обслуживающий персонал в этом вопросе должен стать нашим союзником, нашими «стратегическим партнером». Для этого нам придется в принципе пересмотреть свое отношение к домашнему персоналу, больше внимания уделять их личностным качествам, ставить перед ними конкретные задачи, в том числе и воспитательные.
Задавать границы допустимого
Психологи, работающие с проблемными детьми, одной из главных причин отклонений в их поведении считают отсутствие границ и твердых рамок. «Дети любят границы и нуждаются в них», — твердят профессионалы. Но многие родители отказываются в это верить: «Вы шутите? Она бесится, когда я требую возвращаться к определенному часу!»
Тем не менее правила, ограничения, запреты ребенку просто необходимы — чтобы он понимал, как себя вести. Зачастую дети намеренно действуют агрессивно, вызывающе (кражи, порча чужих вещей, жестокость по отношению к людям и животным), чтобы нащупать «предел допустимого», а потакающие им взрослые отодвигают границы все дальше и дальше. Эпатажные поступки детей — не что иное, как бессознательный призыв: отреагируйте хоть как-нибудь, поругайте, дайте затрещину, скажите, наконец, что так не может продолжаться, что дальше некуда!
Сначала задаются внешние границы: надо дать понять ребенку, что его свобода заканчивается там, где начинается свобода другого. Каждый запрет стоит объяснить. К примеру, ребенок с криком носится по ресторану от столика к столику: надо остановить его и сказать, что он всем мешает. А если не поймет, должно последовать наказание.
Требуя соблюдения внешних границ, мы тем самым даем импульс к формированию внутреннего самоконтроля, когда ребенок ведет себя правильно, потому что уверен, что так надо, так дóлжно себя вести. Самоконтроль — это умение следить за собой, справляться со своими импульсами, эмоциональными порывами, сдерживать досаду и разочарование, откладывать удовольствие, сохранять внимание. Самоконтроль заставляет первоклассника поднять руку, прежде чем выйти в туалет, десятилетнего мальчика — не ударить товарища по команде, пропустившего мяч, шестнадцатилетнюю девочку — закончить домашнее задание, прежде чем отправиться на вечеринку к друзьям.
Почему я против сверхсовременных школ, где детям позволяется ходить по классу, называть учителя по имени, как своего приятеля, перебивать его, высказывая свое мнение? Потому что школа нужна не только для того, чтобы получать знания, — она учит детей самоконтролю и подчинению. Просто заставить себя посидеть за партой, когда хочется побегать, — уже полезно.
Важно, чтобы ребенок в любом возрасте понимал: каждый его поступок будет иметь определенные последствия. Ударил сверстника — получишь сдачи, нахамил учителю — в выходные просидишь дома, опоздаешь к ужину — останешься голодным, забыл форму для физкультуры — заработаешь двойку и потом сам ее исправляй, а не гоняй водителя за формой. Стал виновником ДТП — отберут водительские права, попадешь в полицию — проведешь ночь в «обезьяннике», выпишут большой штраф — будешь эти деньги отрабатывать, разобьешь машину — придется обходиться без нее. Соблюдение границ — это еще и вопрос безопасности. Если мы вовремя не обозначим их, «не погасим» ощущение вседозволенности и безнаказанности, в конце концов это может закончиться трагически.
Жан-Жак Руссо в книге «Эмиль, или О воспитании» писал: «Если ребенок разбил окно — не вставляйте стекло, пусть заткнет подушкой и спит без подушки». Но слишком часто поступки детей не создают проблем лично им, заботливые родители, вместо того чтобы преподать им хороший урок и уберечь от более серьезных неприятностей, «вызывают огонь на себя». Они бегут в школу разбираться, кто посмел поднять руку на их мальчика, как учитель «спровоцировал» его на хамство, почему «девочке поставили двойку и она целый день прорыдала». А нужно, чтобы ребенок сам переживал из-за того, что у него возникла проблема, и искал способы ее решения.
Не надо все время повторять: «Как мне надоело тебя выручать» — надо просто не выручать. Если ребенок не усвоит этот урок в детстве, ему придется наверстывать упущенное во взрослой жизни, когда вытаскивать его из беды уже будет некому.
Важно быть последовательными в своих запретах. Пусть их будет немного, но они должны быть четкими и понятными, а наказание за их нарушение — неотвратимым. Если мы уступаем протестам, давлению, слезам, агрессии со стороны ребенка, мы закрепляем в нем уверенность, что он сильнее любых ограничений. Не приучить ребенка постоянно следовать правилам — все равно что не завершить курс лечения антибиотиком: в одном случае мы получим устойчивые к лекарству бактерии, в другом — безразличных к нашим словам детей.
Клинический психолог и педиатр Хаим Гинотт в своей книге «Родитель — ребенок: Мир отношений» использует метафору, предложенную доктором Фрицем Редлем: с точки зрения допустимости детского поведения, его можно разделить на три цветовых поля — зеленое, желтое и красное. Поле зеленого цвета обозначает такое поведение, которое нас устраивает и мы его поощряем, желтое поле — то, что разрешается лишь в исключительных ситуациях (например, в случае болезни). Поле красного цвета обозначает абсолютно неприемлемое поведение, недопустимое ни при каких обстоятельствах. Сюда в первую очередь относятся поступки, подрывающие здоровье самого ребенка, членов семьи, их авторитет в обществе, финансовое положение, а также противоречащие законам морали и этики.
Запрет должен быть четко сформулирован и высказан так, чтобы не оскорбить ребенка, не спровоцировать его на бурную негативную реакцию. Необдуманные и неловкие запреты становятся для детей неким вызовом.
Для ребенка не должно быть много «нельзя» — только какие-то очень принципиальные вещи. Когда мои дети были совсем маленькими, у них было три абсолютных «нельзя»: поднимать руку на взрослого, мешать взрослым и трогать мои бумаги, где бы я их ни положила, — это было святое, дети знали, что их вообще нельзя касаться. Коллега по аспирантуре до сих пор вспоминает, как мой старший сын, когда еще не умел ходить, за метр обползал листки из моей диссертации, разложенные на полу. В каждой семье должен быть свой «кодекс» таких запретов.
Воспитывать ответственность
Когда мы произносим слово «ответственность», возникает сразу несколько ассоциаций: долг, обязанность, надежность, способность доводить начатое дело до конца. По-настоящему ответственный человек — хозяин своих чувств, желаний, поступков, решений. Это позиция взрослого, который готов отвечать за себя, за своих близких и в то же время понимает, что ему никто ничего не должен, это тот фундамент, на котором базируется в том числе и социальная ответственность людей, наделенных властью или богатством.
В дореволюционной России в богатых семьях с детства прививали ответственность за обездоленных и страждущих. Вспомним царских дочерей: с началом Первой мировой войны великие княжны вместе с государыней Александрой Федоровной работали в госпиталях сестрами милосердия, ухаживали за ранеными, помогали на операциях.
Существовала культура благотворительности, когда состоятельные люди вместе с детьми шли к бедным, проникались их проблемами и занимались серьезной системной помощью — на собственные средства организовывали столовые, раздавали одежду. На праздники было принято ходить в приюты, больницы, делать подарки. Благотворительность считалась делом почетным — существовала даже очередь на пожертвования.
В современной Европе воспитание коронованных особ — это и служба в армии, и помощь детям с ограниченными возможностями, и работа в медицинских учреждениях, хосписах. Ребенку четко дают понять: чем больше у тебя привилегий, тем больше ответственности — это своего рода «заземление», которое не дает «воспарить за облака».
Показательный пример из новейшей истории — воспитание принцессы Софии, впоследствии королевы Испании. Девочку отправили в пансион со спартанскими условиями: только холодная вода, скудное питание, суровые наказания за провинности. Так прошло четыре года. Затем родители вместе с ней ездили по бедным странам, она видела, как там живут дети, и помогала им. Позже София получила специальность медсестры и ухаживала за больными. Родители старались вырастить из нее прежде всего ответственного человека, способного сознательно пользоваться поистине гигантскими возможностями, которые дает королевский титул.
Принц Уильям тоже учился в школе-пансионе, где делил комнату с четырьмя другими мальчиками. По окончании Итонского колледжа он много ездил по миру, участвовал в благотворительных акциях в Чили и странах Африки. В 2015 году Уильям поступил на должность пилота вертолета скорой помощи. Он много времени уделяет благотворительности и возглавляет несколько фондов.
Чтобы разорвать круг избранности, элитарности, необходимо воспитывать в детях ответственность и желание помогать. Они должны понимать, что все мы живем в одном мире, что все люди разные и жизнь у них складывается по-разному, но все заслуживают уважения — независимо от образования, материальных возможностей, способностей и здоровья. Ребенок должен четко усвоить следующие принципы: не добивать слабого, не унижать бедного, помогать тем, кто нуждается в помощи. Понимание других, сочувствие и помощь — это его обязанность по отношению к тем, кто живет иначе.
Одна моя знакомая устроила детскую вечеринку в честь дня рождения дочери. Приглашены были соседи по поселку. Цель — собрать помощь интернату для детей с ограниченными возможностями. Гостям были разосланы приглашения, в которых их просили приносить не дорогие подарки, а пижамки, свитера, тапочки, носочки, шампуни, игрушки. И дети, и взрослые с удовольствием откликнулись — вечеринка удалась!
Вспоминаю свое детство. В большом московском дворе наша семья оказалась одной из немногих, у кого была отдельная квартира, — в основном все жили в коммуналках. И мои родители первыми купили телевизор. К моему счастью, телевещание шло всего два раза в неделю. Почему к счастью? В эти дни каждый час к нам приходили соседи, сменяя друг друга, в гостиной расставляли стулья, как в кинотеатре, а я должна была всех рассаживать и включать телевизор. Мне ужасно хотелось выбежать во двор, поиграть, погулять, но это была моя обязанность. И когда я пыталась возражать, родители говорили: «Мы должны это делать, потому что мы можем себе позволить купить телевизор. Надо и другим дать возможность его смотреть. А поскольку мы на работе, ответственной за это будешь ты». Слово «ответственность» я услышала впервые именно тогда.
Учить состраданию
Сочувствие, сострадание — феномен, трудный для понимания, но это качество во многом характеризует здоровую личность. Сострадание предполагает, во-первых, способность поставить себя на место другого и представить его жизненную ситуацию или хотя бы приблизиться к этому, а во-вторых, готовность к действию.
В наше время состраданию надо учить специально, ведь сегодня процветает своего рода «социальный расизм». Вопиющий случай — убийство в Японии пациентов дома инвалидов молодым человеком, бывшим сотрудником приюта, решившим «очистить мир от ненужного мусора».
Еще один показательный случай. Женщина, решившая покончить с собой, стоит на крыше здания, а подростки с камерами мобильников наготове провоцируют ее — требуют, чтобы она наконец прыгнула. Когда прохожие попытались остановить подростков, те набросились на них с кулаками. Видео на YouTube набрало огромное количество просмотров.
Воспитание сострадания, способности сопереживать — не такая уж непосильная задача, если мы, родители, сами обладаем этими качествами. Все начинается с семьи, поэтому так важно заботиться друг о друге. У нас могут быть сложные отношения с бабушками и дедушками, тетями и дядями, братьями и сестрами, но ребенок должен видеть, что, несмотря на противоречия и конфликты, мы всегда готовы прийти ему на помощь.
Вначале ребенок подражает взрослым, а потом начинает делать то же самое самостоятельно. Поэтому старайтесь при каждом удобном случае напоминать о необходимости заботы о других: «Мама палец обожгла, давай ее пожалеем», «Нельзя шуметь, бабушка плохо себя чувствует», «Не разговаривай громко, папа спит».
Надо сочувствовать и самому ребенку, но знать меру. Жесткий стиль воспитания, когда ребенка не принято жалеть, если он, к примеру, упал, — не лучший вариант. Но и бросаться к нему с криками и перекошенным от ужаса лицом тоже не стоит. Конечно, падение падению рознь. Но в любом случае ребенку нужно помочь подняться, отряхнуться, если плачет — обнять, подуть на ушибленную коленку.
Хороший способ воспитания доброты, желания помогать — волонтерство. Ребенок видит другую жизнь, где есть боль, страдания, бедность, и понимает, что может что-то изменить, что-нибудь сделать для людей, которых общество не жалует, — для стариков, инвалидов, бездомных, наркоманов. Такая работа — и «воспитание чувств», и лекарство от эгоизма.
«Успеха в жизни часто добиваются люди, от которых этого не ждали. „Хулиган, бездельник, троечник“, вдруг оказывается гораздо успешнее своих „правильных“ одноклассников. Разгадка не в случайной удаче или счастливой судьбе, а в социальном интеллекте.»
Прививать чувство благодарности
Однажды я работала с семьей, где родители активно занимались «культурным развитием» сыновей: вместе летали в Метрополитен-опера, на Зальцбургский оперный фестиваль, посещали все самые значимые выставки. Меня удивило, что, казалось бы, хорошо воспитанные, «продвинутые» мальчики — одному было девять лет, другому одиннадцать — никогда никому не говорили «спасибо». Родители же этого как будто не замечали.
А между тем слово «спасибо» должно говориться на автомате — даже за самые незначительные подарки или услуги. Мы должны внушить детям, что надо благодарить — няню за помощь, повара за обед, репетитора за урок, и не важно, что это входит в их обязанности. И конечно, родители должны показывать пример: если в доме принято благодарить за любую мелочь, дети будут делать так же.
Благодарность надо воспитывать и на эмоциональном, и на поведенческом уровне — например, учить, как принимать подарок независимо от того, понравился он или нет: открыть, внимательно рассмотреть и, непременно глядя в глаза подарившему его человеку, сказать «спасибо». Сам факт, что к тебе проявили внимание, — уже повод для благодарности.
Чтобы пробудить в детях чувство признательности, стоит чаще делиться с ними воспоминаниями — с теплотой отзываться о родителях, учителях, друзьях, коллегах, рассказывать о людях, которые помогли, поддержали нас в трудную минуту, объяснять, что наша жизнь могла бы сложиться совсем по-другому, если бы не они. Но мало вспомнить добрым словом, благодарность должна быть действенной — позвонить, справиться о здоровье, поздравить с праздником, навестить, если человек болен, помочь материально, если он нуждается. Все это очень важные воспитательные моменты — от маленького автоматического «спасибо» до большого «спасибо» в виде помощи и поддержки до конца жизни.
Мы кровно заинтересованы в том, чтобы вырастить детей ответственными, чуткими людьми. Тогда есть надежда, что в будущем, когда мы станем старыми и больными, дети нас «не спишут за ненадобностью», не перестанут общаться и заботиться о нас, а будут с благодарностью помнить, чтó мы для них сделали.