– Да я не это имел в виду, – смутился Мищенко.
– Ладно… – Бугаев перевел сервоглаз на Ломова. – Ты демпфер приказал отключить?
– А что? – осторожно поинтересовался каперанг.
– Выясняю, кому в морду дать, – дружелюбно пояснил полковник. – Ну так что, тебе?
– Можно и мне. – Ломов снова закашлялся. – А можно Иванову.
– Больных не бью. – Бугаев сочувственно похлопал каперанга по плечу. – Тебе, Лом, надо водки с солью выпить… от кашля…
– Это же от поноса средство, – засомневался Ломов.
– Это от всего, – авторитетно заявил полковник. – Зависит от дозы.
– Слушай, Бугай, а ты еще пару пассажиров там, в грузовом, не видел? – Ломов справился наконец с кашлем. – Перед маневром они вроде бы в той стороне скрылись…
– Видел, – кивнул полковник, – это они меня из лафета вытащили. Бодрые такие, словно и не плющило их! Сами теперь там в пушке ковыряются.
– Исследователи, – фыркнул Мищенко, – недоучки…
– Нет, эти двое вроде ничего, – вступился за ученых Бугаев. – На свое начальство не похожи.
– А что начальство? О-о… – простонал из ванны Калашников. – Как тяжело-о…
– Чего ты стонешь, перегрузки уже закончились! – Ломов презрительно сплюнул в ванну майора.
– Да? – Калашников сел и ладонью вытер с лица воду. – А полотенце есть?
– Рукавом, – посоветовал каперанг.
– Эти двое, кстати, вовсе не мои! Их в последний момент к группе прикомандировали…
– Вот-вот, это и видно, – усмехнулся Бугаев. – Слишком хорошо соображают ребята и проворные, как будто за деньги работают, а не за оклад со званиями…
Полковник на несколько секунд задумался.
– Да… за деньги… Ну да бог с ними… Где Иванов?
– Морду набить?
– Нет, посовещаться, что дальше делать.
– А тут и совещаться нечего. – Ломов пожал плечами. – Через час выйдем из гиперпространства, встанем в общий строй, а там уж Генштаб решит, что делать.
– А-а, так мы уже прыгнули! – сообразил полковник.
– А ты что думал?
– Так мы же вроде тормозили…
– Мы маневрировали. Торможение, уклонение и снова форсаж… Ты, наверное, слегка отключился и потому сам прыжок пропустил.
– Наверное… – Бугаев снова тряхнул головой. – Не железный ведь…
– Скромничаешь.
– А от чего уклонялись?
– От станции этой черной.
– Она еще не развалилась? – удивился полковник. – Ей давно пора. У тебя картинки из системы нет?
– Скан-картинка есть, только черную станцию на ней не увидишь.
– Ну давай хотя бы общую обстановку посмотрим. Совсем там все гикнулось или не совсем.
– Давай, – согласился Ломов. – Идем к адмиралу, у него на мостике самый лучший монитор установлен…
Глава 35
Дарья перевернулась на правый бок и, разгладив ненатурально-шелковистую траву, вздохнула.
– Не срабатывает чего-то… – промолвила она тоскливо.
По совету Борисова троица сидела возле невидимой стены и ждала момента, когда инопланетная станция начнет разваливаться. Станция все не разваливалась. Исследователи тем не менее продолжали ждать – сначала сидя на корточках, потом просто сидя, а потом уж и лежа.
Солнце, яркое, но не слепящее, до сих пор висело в зените, хотя по всем часам ему положено было куда-нибудь наконец сдвинуться.
Загадочные шестиногие аппараты, неизвестно откуда взявшиеся, в мгновение ока расправились с уушным десантом и, подчистив лужайку, удалились – все так же неизвестно куда.
– Так и будем тут торчать… – сказала Дарья, обращаясь к самой себе.
– А?! Что?.. – Матвей на секунду, как ему показалось, задремал, поэтому последние два часа находился вне темы. – А-а-а… – протянул он разочарованно. – Ну и будем, а что?.. Нормально. Погоды здесь стоят хорошие, круглосуточный солярий. Где еще найдешь такие условия для отдыха?
– Притом бесплатно, – хмуро добавил Шуберт.
– А как тут с питанием? – капризно спросила Дарья. – Завтрак-обед-ужин в этом пансионате не предусмотрен?
– А во! – Матвей выдернул из земли тоненькую нежно-зеленую травинку и демонстративно принялся ее жевать. – Здоровая пища. Назад, к природе!
– Сто против одного, эта трава синтетическая, – высказалась девушка, поглаживая ладонью бесконечный газон.
– Лежи уж! – отмахнулся Матвей. – И так всю получку проспорила!
– Я и лежу… – буркнула она, отворачиваясь.
Лейтенант украдкой вытащил изо рта смятый изжеванный комок и, брезгливо его оглядев, щелчком отправил куда-то за спину.
– Подохнем, – шепнул он Борисову. – Вдали от отчего дома. А может, над нами эксперименты ставят?.. – Он внезапно оживился и, вскочив на ноги, дошел до стены. – Эй! Э-э-эй!!
Матвей что есть силы заколотил ногой по перегородке. Отовсюду раздался адский жестяной грохот, будто он одновременно простукивал десяток пустых бочек.
Дарья заинтересованно повернулась к напарнику и по его примеру сорвала травинку.
– Да прекрати ты шуметь! – сказала она. – Какие еще эксперименты, Мотя? О чем ты говоришь?
– Ну как какие? – Он не то чтобы вовсе перестал долбить в стену, просто сделал временный перерыв. – Эксперименты над людьми, конечно! Все ученые делают это – и наши, и с других планет тоже. Другого объяснения нет. Кто нас засадил в эту банку?
– Не о том переживаешь, коллега, – возразил Борисов. – Надо думать, как отсюда выбраться.
– Вот! – обрадовался Матвей. – Они и должны это знать!
– Кто? Кто «они»?
– Те, кто нас тут запер, говорю же.
– Ну, они-то, может, и знают… Нам с этого какой прок?
– Э-э! – Матвей раздосадованно тряхнул головой и, стукнув пару раз по преграде – вероятно, исключительно для очистки совести, – вновь присел на траву. – Вот ты такой умный, Шуберт, а в критических ситуациях теряешься, – произнес он наставительно. – А тут мозгами пошевелить надо, проявить смекалку.
– Ну?.. – Борисов по-прежнему не понимал.
– Ведь в чем все эксперименты заключаются, а? Крысу либо током бьют, либо кормят как на убой, либо по лабиринту заставляют бегать, – авторитетно заявил Матвей.
– Кормежки здесь ноль, от электричества бог миловал, лабиринтов тоже нету, – проговорила Дарья, безо всякого труда разбив гипотезу напарника.
– Либо им спариваться предлагают… – добавил тот, почесав макушку.
– Кому предлагают?
– Крысам.
– Вот с крысами и спаривайся, – отрезала Дарья.
– Шуберт, – обратился Матвей к разведчику, – ну ты-то хоть!.. Не валяйся, как кегля, соображай! А то я вот сейчас выход найду – такой процент тебе назначу, что вся твоя Корпорация не расплатится!
– Ищи, назначай, – вяло ответил Борисов.
– Ясно… – Лейтенант помолчал и, прищурившись, повторил: – Ясно! Теперь мне все ясно…
– Осчастливь, – попросила напарница, впрочем, без особого энтузиазма.
– Это ковчег! – торжественно объявил он. – Все вокруг погибли. Мы же видели ту свистопляску на экране? Вот они и того… Светлая, как говорится, память, и тэдэ. Все, все погибли. Никого не осталось. Подчистую Вселенная выгорела, пусть ей будет пухом, и… и семь парсеков под килем. Во. Одни мы на всем белом свете. – Матвей снова встал и, заложив руки за спину, прогулялся по траве туда-сюда. Гулял он, однако, недалеко, поскольку помнил, что в пяти метрах находится непробиваемая стена. – Вот, значит, – продолжал он с выражением крайней скорби, но и крайней же гордости. – Выбрали самых достойных и придумали способ, как их спасти. То есть нас. Много охотников было тут поселиться, со всей, почитай, Галактики слетались – да вы видели, что с ними местное начальство сделало. Порубали на кредитные карточки и в утилизатор спустили. Одного за другим. Весь их десант. Вот так вот. А мы остались. Потому что мы – лучшие!
– Харчи, – коротко напомнила Дарья.
– А?.. А-а! Это пустяки, – заверил он. – Сейчас подвезут. Припозднилось начальство с провиантом… ну, транспортные проблемы, это можно простить. Еда, конечно, будет… – Матвей для убедительности выставил вперед ладони, точно съезжал на животе по снежной горке, да решил зачем-то притормозить. – Еду скоро доставят. И не какую-нибудь там просто еду… Продукты будут первый сорт. Я уверен. Условия-то нам должны создать идеальные, верно? И-де-аль-ны-е! – громко проскандировал он, задирая голову вверх. – Иначе не выживем! – произнес он с угрозой по тому же адресу. – Да! Можем и не выжить! Человек – субстанция хрупкая, ей уход требуется, забота. Пища, то да се… А то как же вы хотели?! Мы вам не улитки! Нам жрать надо! Пить!.. Трудиться!.. Отдыхать!.. – Войдя в азарт, Матвей принялся подпрыгивать, с каждым словом впечатывая кулак в низкое небо. – Одеваться!.. Раздеваться!.. Избирать и быть избранным!.. Совершать подвиги!.. Врать!.. Красть!.. Ходить в гости!.. Пить!.. А, это было уже… – пробормотал он. – Ходить по магазинам!.. Наблюдаться у врачей!..
Лейтенант выдохся и бессильно повалился на поле, но тут же приподнялся на локте и, ткнув пальцем в солнце, выкрикнул:
– И еще желать жену ближнего! Понятно вам?! Даешь каждой твари – по паре!
– Среди нас есть такие твари, что им и пару-то не подберешь… – тихо заметила Дарья.
– Природа, детка, природа! – наставительно проговорил Матвей, однако уже не поднимаясь, – он вдруг обнаружил, что вещать лежа на газоне гораздо приятней, чем делать то же самое, носясь и подпрыгивая. – Ее, мать-природу, не обманешь! Гормон поет, вперед зовет!.. Скоро, очень скоро, в крайнем случае – не очень, ты внемлешь гласу инстинкта. Ты будешь моей, Молочкова! Вся, с потрохами!
– Похоже, я тут лишний, – сказал Борисов и решительно направился в сторону, но, пройдя ровно пять шагов, уперся грудью в воздух. – Не выпускают, – сообщил он, картинно кланяясь. – Стало быть, пока остаюсь…
– Ты-то хоть не кривляйся, – горько произнесла Дарья. – Один уже съехал на нервной почве, и ты туда же… Зачем мне два психа? Что я с вами делать буду? Мне, может, и самой хочется… свихнуться к черту, чтоб не маяться, не бояться ничего, а вон как Мотя – бегать по травке, фиги в небо крутить… На!! – пискнула она неожиданно, устремляя к кристальному небосводу хрупкий женственный кукиш.