– Перед боем особенно. Чувство, как вино течёт по жилам, даря силы и ярость – бесценно, – рассмеялся Мартелл. Судя по всему, он находился в превосходном расположении духа. – Я дрался в Бойцовых Ямах – и даже там пил. Собственно говоря, я не пью ничего иного, кроме вина.
– Такова традиция Дорна, – улыбнулась Эллария Сенд. – У нас их много. Мы с радостью ими поделимся.
– Верно, – согласился Оберин. – Кстати, я слышал, вы хорошо разбираетесь в традициях, Тирион. А нам с вами найдется, что обсудить… Карликов грош, порядок престолонаследия, права племянниц и все прочее в том же духе. Вы как?
Тирион что-то осторожно ответил, но Болтон, несмотря на пробудившийся интерес, выбросил лишнее из головы и несколько раз глубоко вздохнул. Ему и без разговоров никак не удавалось успокоиться.
Сердце колотилось, как бешеное. Быстрым движением он стер пот с носа. Себе он мог признаться, что вспотел не только из-за теплой погоды.
Бастард из Дара Богов и Аррон Кворгил подергали застежки его доспехов. Дагос Манвуди посоветовал подтянуть поясной ремень на еще одну дырочку и проверить кинжалы за спиной.
Зрители засвистели и закричали, когда появился Григор Клиган. Он шел неторопливо и так внушительно, что напоминал ожившую башню. Дорнийцы, как по команде, повернулись в его сторону. Тирион отставил кубок на стол и сжал кулаки.
В доспехах Клиган выглядел прямо таки нечеловечески громадным. Домерик нервно сглотнул, глядя на приближающегося человека. Хотя, будучи ростом в восемь футов, обычного человека он превосходил настолько же, насколько лев превосходил пантеру.
Несмотря на волнение и появившийся страх, глаза Болтона не упускали ни одной детали. Под длинным желтым камзолом с тремя черными псами на груди у Горы был надет панцирь, а уже под ним – кольчуга. Сам панцирь – из тусклой серой стали выглядел помятым и поцарапанным. Шлем с узкими щелями для глаз, носа и рта прикрывал голову до середины шеи. На плоской верхушке торчал сжатый кулак, добавляя лишний фут роста. Между шлемом и латным воротом виднелся платок, обмотанный вокруг шеи в несколько слоев. Значит, туда можно бить.
Клиган был весь закован в надежную, не раз проверенную сталь – руки, ноги и торс. Но сапоги имели стальные пластины лишь спереди и на подьемах, да и под коленями присутствовали уязвимые места – так же, как и в подмышках.
Домерик прикинул, что под кольчугой у Горы наверняка стеганая подкладка и вареная кожа. Коль всё так, то это заставит его страдать от жары. «Если я проживу достаточно долго и сумею этим воспользоваться», – напомнил себе северянин.
Сир Клиган молча воткнул шестифутовый меч в щель между плитками, положил руки на крестовину и замер. Он стоял неподвижно, но даже сейчас от его фигуры буквально расходились волны опасности и страха.
Лорд Тайвин повернул бесстрастное лицо в сторону Тириона, задержал взгляд на сыне и поднял руку. Звонкий голос дюжины труб заставил толпу смолкнуть.
В центр площадки вышел верховный септон – в высокой хрустальной короне и богатых одеждах.
– Мы призываем Семерых на Божий поединок! Отец, рассуди спор двух этих людей. Воин, вложи силу в бойца правого, и покарай неправого, – торжественно провозгласил он.
Один из королевских гвардейцев, кажется Осмунд Кеттлблэк, подал Клигану тяжелый дубовый щит. Гора продел левую руку в лямки и пошевелил стальными пальцами, поудобней перехватываясь.
Болтон мельком удивился гербу на его щите – семиконечной звезде, наспех и грубо намалеванной поверх трех собак. Кажется, кто-то, вероятно королева Серсея, показывала так свою веру. Или призывала Богов на помощь.
– Сир Григор Клиган, Скачущая Гора, – продолжил септон. – И его противник, сир Домерик Болтон, Красный клинок.
Толпа очнулась. Сразу стало шумно.
– Дорн с вами, сир Болтон, – он и не заметил, как Красный Змей очутился рядом и положил руку ему на плечо. – Заставьте Гору страдать!
Болтон почувствовал признательность к этому непростому, наверняка жестокому и хитрому, но в чем-то хорошему воину. Насколько карлик невиновен? – посетила его неожиданная мысль. – Пусть Семеро – ложные Боги, но они дают победу правому и его бойцу. Что если карлик действительно отравил короля Джоффри, своего племянника? Вот будет забавно, если Боги уже решили его судьбу, и решили не в его пользу.
От этой мысли он ощутил холод в животе. Такие предположения следовало гнать сразу же, не давая им времени укрепиться в разуме. А иначе и выходить на бой не следовало.
Будь собой, ничего не бойся. Не волнуйся, действуй по плану, – убеждал себя рыцарь. Он вознес короткую молитву к Старым Богам. Чардрево из богорощи Дредфорта встало перед мысленным взором, и он почувствовал прилив сил. Это его слегка приободрило. Домерик словно увидел скупую улыбку отца и его глаза – зеркальное отражение собственных. И в свои глаза лорд Русе никогда не позволял проникать тем чувствам, что делали его слабым и уязвимым. Разве он хуже?
Северянин шагнул вперед. Он вышел из-под навеса дорнийцев под безжалостные лучи южного солнца.
Болтон одним взглядом охватил трибуну. Лицо королевы Серсеи выражало недовольство. Рыцарь невольно подумал, что было бы куда лучше, будь он ее бойцом, а не карлика. Испортить отношения с Ланнистерами не выглядело самой здравой идеей на свете.
Десница сидел совершенно неподвижно. Лорд Тирелл хмурился. Киван наклонился и что-то негромко сказал на ухо старшему брату. Тайвин лишь дернул углом рта. Король Томмен широко распахнул глаза.
Первоначальное расстояние между противниками составляло около пятидесяти ярдов. Болтон неторопливо двигался вперед.
– Верю в тебя, Домерик, – успел он услышать пожелание Тириона. Голос Беса звучал так трогательно, в нем было так много обеспокоенности и желания жить, что северянин невольно усмехнулся.
Гора шел медленно и зловеще. Это не земля дрожит под его ногами, это бьется мое сердце, убеждал себя Домерик.
– Начинайте, сиры, – верховный септон махнул рукой и торопливо отступил в сторону трибуны.
– На! – Гора неожиданно совершил резкий рывок, преодолевая разделяющие их ярды. Его меч сверкнул на солнце и по великолепной дуге устремился вниз.
Такой прыти Болтон не ожидал. И все же он был готов и не менее быстро сделал два шага в сторону. Меч великана заскрежетал по плиткам двора. Копье ударило Гору в предплечье, высекая искры. Бой начался. Зрители встретили первые действия радостными воплями. Трибуна безмолвствовала.
Клиган еще раз махнул мечом, рассекая воздух. Болтон не стал ставить блок. Он сместился в сторону, одновременно описывая вокруг противника дугу.
Гора ударил раз, еще раз, чиркнул мечом по наконечнику копья и заворчал – как просыпающийся медведь, грозно и недовольно.
Под вопли и крики зрителей Болтон продолжал свой танец. Его копье казалось ожившим и смертоносным языком. Оно ударило противника в ногу, в щит, в руку, в пальцы, сжимающие меч, попробовало добраться до глаз, скользнуло по панцирю, устремилось к щели под шлемом и пошло на второй круг.
Волнение в толпе нарастало. Кто-то оглушительно засвистел.
Удар, еще удар, еще один. Гора жестким блоком принял выпад на кромку щита и ускорился, стремясь сбить его, как лавина сметает камни и одинокие деревья.
Болтон пропустил выпад противника и резко развернулся, приседая. Копье ударило быстро, и удар пришелся в икру Горы. Домерик почувствовал, что он достиг цели.
– Дорн! – от Оберина ничего не укрылось. Свита поддержала своего принца.
– Ты сдохнешь, сир Гора! – закричал то ли Бастард из Дара Богов, то ли Кворгилл.
– Я выдавлю твои глаза, щенок, – впервые негромко проворчал Гора. Он остановился, наклонил голову для лучшего обзора и просто стал смотреть, прижав щит к груди и опустив меч к земле.
Болтон хотел ответить, но сдержался. Двигаться, крутиться и молчать, сохраняя силы и изматывая противника. Таков был первоначальный план, и он не изменился.
У него отсутствовала личная заинтересованность в поединке. Он хотел выбраться из плена. Вот и все. Никакая ненависть, вражда или чувство мести не туманили его разум. Следовало сделать трудную работу, аккуратно и не подставляясь лишний раз.
Гора, несмотря на размеры, обладал неплохой проворностью для такой громадины. Он словно убаюкивал и усыплял бдительность, действуя излишне неторопливо. В один из моментов он резко перешел в атаку. Его мощный и точный удар пришелся по копью и перерубил древко. Часть с наконечником отлетела в сторону и ударила одного из зрителей в ногу. Люди отпрянули в разные стороны. Клиган сразу же надвинулся, делая быстрые выпады.
Болтон упал на спину, перекатился вбок, вскочил на ноги и побежал в сторону дорнийцев. За спиной он слышал грохот тяжеленного Горы.
– Лови! – Красный Змей стремительно выдернул копье из стойки и кинул в центр площадки.
Домерик схватил его в воздухе, тут же развернулся и вновь начал кружить вокруг противника. На каждый выпад Клигана насчитывалось четыре-пять ударов копья. Почти все они приходились в щит или сталь доспехов, но некоторые все же достигали цели. Бойцы безостановочно двигались, начав смещаться к трибунам.
– Мальчишка! Я брошу твое тело на поживу псам, – заорал Гора после еще одного пропущенного выпада. На сей раз Болтон поразил его в подмышку и порвал кольчугу. – Дерись, как мужчина! Не увиливай!
На плиты медленно капала густая и темная кровь сира Клигана. Она пятнала камень, отмечая каждый шаг великана. Королева Серсея сжала руки. Её сын облизал губы. Дорнийцы выкрикивали угрозы и пожелания Горе попасть в Седьмое Пекло.
Болтон еще раз поздравил себя с тем, что выбрал правильный, без забрала, шлем. Так он мог дышать полной грудью. И все же ему было жарко. Непонятно, как Гора с закрытым забралом дерется на таком солнцепёке?
Сир Григор уже не первый раз постарался его оттеснить, поставив лицом к солнцу. Но прием действовал плохо. Северянин раз за разом обходил его по кругу, заставлял разворачиваться и самому ловить широкой грудью солнечные лучи.