Я ему в матери гожусь…
Когда поезд тронулся, увозя очаровательного Реми, Мартина обнаружила, что держит в руке бумажку с номером его мобильника. Подойдя к урне, она вдруг застыла. Эта бумажка была доказательством того, что она все еще желанна. В чем она уже давно сомневалась. Ее самолюбию не повредит, если она полежит в кармане ее плаща как напоминание – всякий раз, усомнившись в себе, она сможет ее нащупать.
Поезд прибыл в Динан вовремя. И, как следовало ожидать, Жака на платформе не оказалось. В такси она твердо решила, что надо что-то менять. Ей необходимо перестроиться. Теперь она будет делать то, что захочет, станет свободнее и, главное, не будет оглядываться на Жака.
Глава 19Гори все огнем
Жак всегда любил Пасху, в особенности из-за шоколадных яиц, но в этом году он не мог отделаться от дурного предчувствия. Ему не верилось, что на этот раз все пройдет гладко, несмотря на данные Мартине обещания.
И действительно, все сразу пошло наперекосяк. Рабочие, которые должны были на прошлой неделе починить оконные ограждения, все отменили. У них завал. И другие приоритеты. Жак готов был ручаться, что это первое, на что обратит внимание Стефани.
Вдобавок катастрофический прогноз погоды – рекордные холода и беспрерывный дождь. Это было бы не так уж и страшно, но Лора собралась привезти с собой собаку. Для предотвращения аллергических реакций Жак закупил в товарных количествах зиртек и бумажные платки.
Единственным плюсом была Мартина. Вернувшись с февральских каникул, она почти с ним не разговаривала, зато снова стала писать картины и одна ходила на выставки, избавив его от этой пытки. Она теперь почти не ужинала дома – и не намеревалась даже заполнять холодильник, – однако больше его ни в чем не упрекала. Поэтому они и не ссорились.
Тем не менее он все время был начеку, особенно его тревожил Даниэль, коллега Мартины. Корчит из себя святую невинность, смотреть противно. Поэтому Жак нервно слонялся неподалеку от книжного магазина, иногда сюрпризом наведываясь туда с цветами или стаканчиком кофе, а то и приглашал Мартину на обед. Он еще этому Даниэлю покажет, что почем!
Жак из кожи лез вон, однако все это на его жену не производило ни малейшего впечатления. С Мартиной произошла настоящая революция. Она решила каждый день открывать для себя что-то новое. Впервые в жизни часами нежилась в салоне красоты и даже сделала педикюр, что далось ей нелегко – от малейшего прикосновения ей было щекотно, и она принималась хохотать. А еще она прошла курс приготовления суши. И устроила генеральную весеннюю ревизию своих шкафов, отдав Лоре три большие сумки для «Эммауса». Заключительным аккордом стал визит к татуировщику. Мечта сбылась – она наконец-то набила себе незаметную татуировку у щиколотки. Впервые ей даже в голову не пришло спросить разрешения у мужа, и она надеялась, что он еще долго ее не заметит. Это будет ее секретик. Личный. Два простых слова, carpe diem[4], помогут ей жить полной жизнью и наслаждаться общением с близкими. И гори все огнем.
Только в одном пункте Мартина была непреклонна – на Пасху Жак обязан прилично вести себя с невестками. Она провела с ним очередной брифинг, предупредив, что возмездие не заставит себя ждать – летом Жак не будет желанным гостем в собственном доме, если вздумает портить жизнь окружающим. Спасайся, кто может!
Глава 20Достали!
Наступили пасхальные каникулы. Мартине не терпелось увидеть детей. Наконец она услышала, как затормозила машина, и, поспешно накинув куртку, вышла им навстречу. Жак особого энтузиазма не проявил. Он поможет им выгрузить вещи, «когда стихнет ливень»… Он был уверен, что это прибыли Стефани и Матье с выводком, и наслаждался в кресле последними минутами покоя.
– Привет, Жак!
– А… Стефани! Вы приехали? Так быстро… Ух, какой у тебя живот! Я думал, ты рожаешь в начале сентября?
– Да, в конце августа – начале сентября, просто Поль и Жюль его уже порядком растянули. Эта поездка меня доконала…
– Садись. Хочешь выпить? – предложил Жак, гордый собой.
– Да, спасибо, я буду грейпфрутовый сироп, – сказала Стефани, рухнув в кресло Жака.
Ее свекор возился на кухне, обнаружив, правда, только апельсиновый и ананасовый соки.
– Тут, кажется, прохладно? Может, разожжем камин? – крикнула она.
– Я тебя не слышу. Сейчас принесу тебе сок. Разжигать камин в апреле! – проворчал он сквозь зубы. – Еще чего не хватало!
Он безуспешно искал заначку Мартины и наконец добрался до остатков сиропа с грейпфрутом. И глазом не моргнув, он разбавил его цитрусовым швепсом. Пара пузырьков ей не повредит.
– Ваш сироп, мадам!.. Стефани? Где ты? – спросил Жак, вернувшись в гостиную.
– Привет, папа, – отозвался Матье. – Ты бы вышел помочь нам разгрузить машину, вместо того чтобы сидеть в тепле. Ну… в тепле – сильно сказано… у вас тут холод собачий! У тебя еще остались сухие дрова?
– Ограждения вы так и не починили? А, Жак? – спросила Стефани со второго этажа.
Вот б…!
– Рабочие приходили, но у них не оказалось нужных инструментов. Они все заказали и должны вернуться на этой неделе. Разве что ты предпочтешь отложить их приход на после праздников, от них столько шуму. Как скажешь.
– Я бы предпочла, чтобы это было уже сделано! Пусть работают на этой неделе, только когда дети не спят.
– Папа! Ты соберешься нам помочь, когда мы уже все притащим, или что? – крикнул Матье на третьем заходе.
– Как только, так сразу! Я ищу сапоги. Слушай, ты что, похудел? Жена тебя не кормит? Слава богу, мама накупила еды на сто человек. Кстати, я проголодался! Мы скоро будем есть, Мартина?
Глава 21Не в коня корм
Все наконец собрались. Николя и Жанна прибыли одновременно с Александром и Лорой. Куча народу. Длинный кухонный стол накрыли на десятерых. Мальчики уже сидели за столом, поглощая приготовленные бабушкой спагетти болоньезе. Сделав стойку, джек-рассел напряженно ждал, когда и ему что-нибудь перепадет.
– Все за стол! – позвала Мартина. – А то остынет.
– А как же аперитив? Надо отметить начало каникул, – предложил Жак.
– Ну не перед обедом же, папа, – возразил Николя. – Правда, мам? Жанна, докуривай скорей, давай поедим!
– Курить перед едой… Черт-те что! Это отбивает вкус и рано или поздно скажется на ее работе, – буркнул Жак, наблюдая за невесткой, стоявшей снаружи под моросящим бретонским дождиком.
– В ее оправдание надо заметить, что у нас в ресторане курят все. Как же воняет этот пес! – заметил Николя.
– Вот спасибо! – обрадовался Жак. – Ужасная вонючка, я согласен. Может, уговоришь Лору увести его из кухни, тогда мы будем спасены. Меня она пошлет подальше.
Стефани вошла на кухню и прижала руки ко рту.
– Чем это тут пахнет? Кого-то вырвало?
– Мы грешим на собаку, – сказал Жак, радуясь, что неожиданно нашел в Стефани потенциального союзника.
– В любом случае животное на кухне – это негигиенично, – поддержал его Николя.
– Лора, от твоего пса страшно воняет! – крикнула Стефани. – Ты что, не моешь его никогда? Меня сейчас стошнит. Простите, но на кухне его не будет. Вали отсюда, Джек! – приказала она, подтолкнув его ногой.
Лора схватила пса за ошейник и скрепя сердце вывела его из кухни. Когда она вернулась, Жак спросил:
– Кстати, почему Джек?
– А что такое? Успокойтесь, я увела его в дальнюю комнату.
– Я ничего не говорил! – запротестовал Жак. – Давайте уже за стол! А то опять все остынет.
– Не кричи, папа, мы здесь, – сказал Матье.
– Ну так садитесь, если здесь. Плана рассадки нет, мы не Ротшильды. Прекрасно, мы только начинаем, а дети уже поужинали! – раздраженно заметил Жак. – Берите спаржу! И куда теперь делась Мартина, когда все в сборе. Мартииииина!
– Я тут, не кричи. Я ходила за вином. Жанна, объяснишь нам, что ты принесла?
– Значит, так, это обычное итальянское вино, кьянти, в основном с виноградников Санджовезе. Подходит к томатному соусу.
– Спасибо, Жанна. Стефани, ты ведь не пьешь? – осмелился предположить Жак.
– Нет, спасибо, я бы с удовольствием, но мне правда нельзя.
– Вот! – подхватил Жак. – Кьянти-всех-достаньте, правда же, Стефани?
– Почему вы это мне говорите?
Не удостоив ее ответом, Жак повернулся к другой невестке:
– Лора, похоже, оно не содержит сульфатов. Тебе налить? А что, ты не ешь спаржу? Она ведь органическая. Мартина специально для тебя купила ее в «Биокопе».
– Нет, спасибо, я не люблю спаржу, – сказала Лора.
– А что же ты любишь из овощей и фруктов? Уж просвети нас раз и навсегда. Если я не ошибаюсь, ты не выносишь свеклу, киви, а теперь еще и спаржу. Что же остается… Не слишком ли ты обедняешь свое меню?
– При чем тут это? На киви у меня аллергия.
– Я слышала, что существует перекрестная аллергия на киви и латекс, – сказала Жанна. – Это правда, Лора?
Лора побагровела. Николя со всей силы пихнул Жанну под столом.
– Будь у Лоры аллергия на латекс, у нас уже давно родились бы внуки, – пошутил Жак.
– У вас уже есть внуки! – заметила Стефани.
– Нет, я в том смысле, что… Ладно, мы откроем бутылку или так и будем на нее любоваться?
– Мы поняли, в каком ты смысле. Оставь Лору в покое, – умоляющим голосом сказала Мартина, вставая. – Это переходит все границы, Жак! Лора, хочешь вместо спаржи редиску и огурцы с огорода? Я тебе приготовлю, это займет две секунды. Ты все-таки съешь что-нибудь?
Жак, макая хлеб в соус и обсасывая его, выдержал обличительный взгляд Мартины.
– Жанна, передай мне хлеб, он перед тобой, – попросил он, чтобы исправить положение.
– Простите, я не расслышала. Что? Хлеееп? – спросила она со своим певучим акцентом.
– У нас говорят «хлеб», – не преминул поправить ее Жак.
– А у нас говорят «пожалуйста»! – парировала Жанна.