е готовить ужин, и они обещали вскоре к ним присоединиться.
– Как у вас уютно, – сказала Мартина, накинув одеяло, чтобы согреться. – Хорошо тут будет Жюлю, Полю и Бертиль следующим летом.
– Ты заметила, что я никак не прокомментировал имя девочки. Хоть оно мне и не нравится, я прикусил язык. «Жак нового урожая» прибыл, встречайте! С легкой ноткой банана…
Мартина улыбнулась его намеку на божоле-нуво, но Жак понял, что ей невесело.
– Что случилось, дорогая?
Глаза Мартины наполнись слезами. Он нежно взял ее за руку. Дрожащим голосом ей удалось выговорить:
– Как тяжело! Тридцать пять лет, Жак. Тридцать пять лет жизни в этом доме. Помню, как вошла на кухню, чтобы сообщить тебе, что беременна Александром.
Я помню, как летом приехал папа и бесконечно критиковал твое строение. А ты каждый день остервенело придумывал идеальный дом для нас. Мы были тут счастливы. Да, я должна думать только о том, что могла потерять тебя, но все-таки какая-то часть нас с тобой просто исчезла вместе с домом. И это очень больно.
– Это начало новой жизни. Вынужденное, конечно, и мне тоже страшно. Но все, что ни делается, к лучшему. Мы выстроим заново большой, красивый дом! Тебе в нем всегда будет тепло, там будет полно места, чтобы писать картины и играть с внуками. Мы оборудуем для них чердак, как тот, что у тебя был в детстве. И комнаты сделаем просторные и тихие в надежде, что это поспособствует появлению еще дюжины внуков!
Мартина весело расхохоталась.
– И у нас будет огромная библиотека, как ты мечтала! И потом, давно пора освободить пространство для наших невесток. Как они могут войти в семью, если тут так тесно? Ты грезила о прекрасном доме для пенсионерской жизни, и ты его получишь!
– Вот и отлично. Наш новый дом будет прекрасен.
Мартина улыбнулась. Действительно, они сидели друг у друга на голове в узких и плохо изолированных комнатах.
– Я хочу, чтобы ты была на седьмом небе от счастья. А давай заведем ослика или каких-нибудь овец, да хоть кошку, чтобы они служили тебе моделями! И вообще, можешь сдавать комнаты, ты ведь всегда мечтала о гостеприимном доме, чтобы устраивать общие застолья. А я займусь огородом и буду катать гостей по окрестностям.
Мартина не ожидала такого энтузиазма со стороны мужа, особенно после зрелища разрушенного дома. Она не осмеливалась верить в эти прекрасные прожекты. Главное, чтобы все родные были рядом, счастливые и сплоченные.
– Хорошо, Жак. Поговорим об этом позже. Пошли. Давай вернемся, поможем детям.
– Нет, подожди. Ты знаешь, что мы сделаем? – спросил он взволнованно. – У меня отличная идея!
– Опять? У тебя появляется по идее в минуту! Прямо страшно становится.
Жак поспешно встал, ударившись о низкий потолок домика, и взял жену за руку.
– Мы поедем в отпуск, все вместе! Ты была права. Мы должны поднять себе настроение, и вообще, какой смысл предаваться мечтам при такой страховке, если мы не используем одно для достижения другого?
– У нас разве хватит на это денег, если мы собираемся строить большой новый дом?
– Должна же на что-то сгодиться невестка, работающая в страховой компании! Ну, куда тебе хочется? В Венецию?
Глава 40Дед Мороз из батареи
Под елкой лежало письмо.
Дорогой Санта,
В этом году я вел себя хорошо. Очень даже хорошо. Надеюсь, ты не ошибешься и запишешь меня в список послушных детей. Не забудь, я хочу красивый зеленый велосипед, который стоит в витрине магазина рядом с супермаркетом. А не трек для машинок. Это Жюлю. А что надо Бертиль, мы не знаем, она не сказала. Дедушка говорит, что ты такой старый, что, возможно, у тебя болезнь Альцгеймера. Так что я оставляю адрес, по которому ты можешь принести мне велосипед на Рождество. Так надежнее. В этом году я впервые поехал на другое море. Южное, как сказала Жанна. Оно тоже красивое. Но там слишком жарко, и поэтому не бывает снега. Мы ездили с бабушкой и дедушкой, потому что их дом сгорел. Люди говорили на странном языке, но все было супер. И бассейн отличный! Нам было очень весело, и никто не оказался в больнице, даже когда ужин готовил дедушка.
Знаешь, он в этом году тоже хорошо себя вел. Он почти не произносил плохих слов, а бабушка теперь все время что-то напевает. И даже мама смеется, когда дедушка шутит! Так что если ты хочешь угодить дедушке, думаю, он будет счастлив получить такой же бассейн, как был у нас на каникулах. Да, да, он сам мне сказал. Жюль и Бертиль тоже «за».
Ну вот. Не знаю, что еще тебе рассказать. Ты, наверное, мерзнешь на Северном полюсе круглый год, вместе со своими домовыми. И еще ты должен навестить маму Жанны в Марселе. У нее нет мужа. Она очень милая и очень вкусно готовит. И когда смеется, фыркает, как тюлень! А еще у нас есть Антуанетта. Но я думаю, она уже слишком старая для тебя, потому что однажды она сказала мне, что жила с динозаврами.
Целую тебя, Санта. Надеюсь, ты правда проберешься через батарею (у Антуанетты нет камина). Бабушка вроде считает, что это реально, но Жюль попробовал, и у него ничего не вышло.
Поль
P. S. Если можно, пришли своих домовых, чтобы они починили дом бабушки и дедушки. Дедушкины бывшие коллеги не торопятся, а я хочу летом плавать в бассейне и спать на чердаке с Жюлем и Бертиль. Заранее спасибо, Санта.
Глава 41Всем сестрам по серьгам
Снаружи, у входной двери, одетые с иголочки Жак и Мартина прыгали на морозе, чтобы согреться, и хохотали как дети. В кои-то веки они не устраивали рождественский ужин у себя и им не надо было садиться за руль, чтобы вернуться домой, так что они начали отмечать заранее.
Открыла им Антуанетта. И тут же вручила им мешки с мусором. Привычка – вторая натура… Когда Жак и Мартина были наконец допущены в натопленный дом, они поняли, что явились последними. Все остальные уже сидели в гостиной в невероятно элегантных нарядах. Джентльмены в костюмах, дамы в вечерних платьях, Антуанетта надела цветную шелковую блузку и сделала праздничную укладку. Когда ее сын и Мартина сняли пальто, она аж присвистнула от изумления:
– Должна сказать, вы оба просто великолепны. Мне кажется, или у вас снова первое свидание! Мартина, твое красное платье – просто чудо! Правда, ты забыла застегнуть молнию доверху, – заметила Антуанетта, хватая бутылку просекко, которую Жак привез из путешествия.
– Бл… Черт возьми! – Мартина покраснела, многозначительно взглянув на Жака, который опытным жестом застегнул ей молнию.
Музыкальное сопровождение в этот вечер было для семьи Ле Геннек беспрецедентным: Мишеля Сарду, которого постоянно насаждал Жак, заменили, к восторгу Антуанетты и Мартины, на «Впусти меня» Жюльена Клера. Песня звучала на весь дом.
– А где мои любимые зайчики? – спросила помолодевшая бабушка, заметив, что никто не поймал ее на бранном слове.
– Они демонтируют батарею на чердаке, чтобы освободить дорогу Деду Морозу, – сказала Стефани, приблизив ухо к радионяне.
– Отлично! Жак, пойдем за подарками, пока дети нас не засекли. Подождите, выпьем вместе!
Ужину, задуманному Антуанеттой, позавидовал бы сам Гаргантюа. Семь перемен, на минуточку! Фуа-гра, копченый лосось, устрицы, колбаса из белого мяса, оленина, сыр, рождественское полено. Настоящий кулинарный марафон. Прабабка придумала все с размахом, разве что не учла запросов невесток.
У Стефани на этот раз не было особых требований, а Лора, наученная горьким опытом, принесла праздничный обед с собой: печенье макарон с луковым конфи и коврижкой, набор печенья с козьим сыром, медом и инжиром, слоеные пирожки с муссом из белых грибов, крем-брюле с пармезаном и лимонный сорбет. Вытащив из сумки все коробки, она помогла Антуанетте принести в гостиную бокалы для шампанского.
– Черт, я совершенно про тебя забыла! – призналась Антуанетта.
– Когда Александр рассказал мне о фуа-гра, оленине и колбасках, я подумала, что благоразумнее будет захватить собственные припасы, – ответила Лора.
– Кстати о колбасках, вы смотрели выборы мисс Франции? – хмыкнул Александр.
– Какой ужас! Даже не начинай! – оскорбилась Стефани. – Что, интересно, ты думаешь обо мне, учитывая, что я еще не похудела после родов!
– Ты пышущая здоровьем мать семейства! – Он радостно улыбнулся.
Глядя на позвякивавшие на подносе бокалы, Жак задал извечный вопрос:
– Кому просекко? Или сформулируем проще: кто не пьет просекко? Оно без сульфатов, Лора. Мы с трудом его отыскали, скажи, Мартина.
– Да, я выпью немного.
– Значит, всем? Итак, девять бокалов.
Жак начал разливать вино, и Жанна предложила ему помочь. Он в восторге протянул бутылку невестке, которая оставила пустым один бокал. Все уже собирались чокнуться, но Матье их остановил:
– Подождите, чей это бокал? Кому-то нечего выпить? Жанна! Непьющий сомелье вызывает подозрение.
– Ты ничего не хочешь нам сообщить? – спросил Александр.
Жанна и Николя переглянулись, смущенно улыбнувшись, и Жанна решилась, незаметно подмигнув Жаку:
– Мы подумали, что следующим летом в новом доме найдется место для неожиданного гостя…
Все хором испустили крик радости и встали, чтобы расцеловать ее. Жак, хоть и узнал раньше всех секрет невестки, аж прослезился.
– Если хочешь, Жанна, я поделюсь с тобой своей едой, – предложила Лора. – Я взяла с запасом, на случай если Жак захочет попробовать, – усмехнулась она, взглянув на свекра. – И руколы ни в чем нет, клянусь!
Антуанетта поняла, что это последнее известие, о котором ей никто даже не намекнул, сильно нарушает ее планы:
– Что за манера беременеть на Рождество! Зачем просто, если можно сложно?
– Не волнуйтесь! Лора любезно предложила поделиться своими вегетарианскими деликатесами. Но я все-таки попробую колбасу и кусочек фуа-гра. А что делают наверху мои любимые племянники? Что-то они притихли!
– Я им поставила «Холодное сердце», – ответила Стефани.