— Чему быть, того не миновать, — подбодрив себя этим изречением, шагнул в логово. Сделал несколько быстрых шагов на напружиненных адреналином ногах, вращая головой, как летчик под громоподобный стук сердца. Не сразу заметил сквозь стелящийся едкий дым околевшие истыканные стрелами трупы с обрубленными лапами и проломами хитина явно от двуручного молотка. Два крупных точно готовы, а мелких, похоже, просто разнесли на куски. Я уже прошел логово, как внезапно позади раздался шум падения чего-то крупного. Несколько секунд поток пламени бил в обтянутый паутиной высохший труп, наполняя и без того задымленный воздух омерзительной вонью. Только чудом с противоположной стороны не образовалась горка отборных кирпичей.
— Я буду не я, если тебя не ограблю, урод! — яростно пнул дымящуюся мумию, повинную лишь в собственной ужасной смерти… Бывший паучий обед расщедрился на «Обруч алхимии» с пятнадцатипроцентной добавкой к навыку, пару септимов и стальной кинжал. Неплохая компенсация за нервный срыв и треть запаса магической силы.
Дальше двигался по изогнутому коридору без препятствий и происшествий. Так же миновал очередную каверну, поднялся по каменной лестнице, замер у массивной жаровни перед входом в огромную пещеру-коллектор. Прислушался, ничего, кроме шума потоков воды, гула ветра под потолком и треска догорающих углей над ухом. И кто только заряжает дровами эти штуковины в глубине подземелья? А, главное, зачем? Для обогрева часовых, если только. Подвешенные к потолку большие глиняные светильники давали мягкий рассеянный свет. Далеко впереди у входа в пещеру рдела углями еще одна жаровня. Погасив факел, спустился по лестнице на мощеную камнем площадку и пошел крадучись вдоль стены. Миновал мостик, затем еще один и тут взгляд уперся в медвежий капкан. Ржавчина не мешала ему караулить беспечного путника прямо по средине прохода. Легко обойдя один, тут же обнаружил еще два, поставленных в тени бортика и вплотную к стене. Впереди на мостике просматривался еще один. Пригляделся, чуть дальше блеснула вязь ледяной руны на полу и на стене. Нет, без шума не выйдет. Я описал цепким взглядом круг в поисках подходящего камня, чтобы вывести из игры капкан. Руны решил снять потоком пламени. Опасно, конечно, поэтому капканы и буду убирать первым, чтобы ударом магии не отбросило в какой. У меня все конечности нужные и права на ошибку нет. Тем более, без понятия, как тут обстоят дела сохранениями. Не найдя подходящий булыжник, достал из вещмешка полено.
— Замри! — пронесся под сводами рык профессионального ловца диверсантов-любителей. — Брось оружие!!!
Резко обернувшись, засек обладателя командного голоса. Судя по силуэту, имперец в тяжелой броне без шлема с обнаженным мечом. И с ним вышли на свет обряженные в грязную, разрисованную под камень мешковину, два легионера-лучника. Стальные наконечники стрел целились в мои самые уязвимые места, делая больно одним лишь своим видом. С другой стороны заминированного моста появился маг, защищенный заклинанием оберега, и с клубком молний в правой ладони. А чуть позади прорисовались силуэты еще двоих легионеров.
— Я не вооружен, — голос предательски дрогнул. — Эт-то просто полено.
— Не делай глупостей!
— Не буду, — честно пообещал я. Танец электрического дикобраза на минном поле, зрелище, конечно, увлекательное. Начни я корчить героя, и бойцам будет, о чем рассказать завтра в таверне своим сладко спящим сейчас товарищам. Но пусть у них будут другие темы для разговоров: про баб, пиво и нетрадиционную ориентацию альдмерских политиков. Резво задрал руки, вот только сжимающая полено ладонь онемела. Да и сам весь тоже.
— Бросай оружие! — увидев, что я не тороплюсь расстаться с чертовой деревяшкой, продолжил, — Больше уговоров не будет. Мастер, поджарь его.
Ох, еп, этот старик в капюшоне — тот самый палач из тюрьмы!
— Не-ет! — жалобно всхлипнул я, отбросив полено. Следом загремел о камни клинок. Говорят, мужчины не плачут. На самом деле жизнь каждому из нас отмеряет свое количество загадочной соленой жидкости, строго-настрого запрещая расходовать ее по пустякам. Но я просто вымотался. Не было сил ни бороться, ни умолять о пощаде. Будь, что будет. Прости, Маруся, я все про*бал…
Из ступора я вышел в комнате, заставленной ржавыми клетками со скелетами. Точнее, выпал, ведь связанные руки никому не добавляли ловкости при ходьбе по заваленному камнями и мусором полу.
— Хорошо сработано! Восхищен вашим подходом к делу. Пауков тоже вы повывели?
Моя реплика осталась безответной. Не считать же за таковой тычки, которыми меня подгонял конвой? Миновали четыре пустых камеры и вот я оказался в том самом месте. Пускай, совсем не в том качестве, зато ровно тем маршрутом как планировал. Гений, чо. Но где же Маруська? Крайняя железная клетка пустовала. Среднюю занимал живой и бодрый маг. В дальней полулежала какая-то фигура, но темнота мешала разглядеть подробности.
Легионеры-лучники нас покинули, вернувшись на пост в пещеру. Хадвар скинул мое барахло в сундук и принялся изучать подорожную, затем записку каджитки. Я же разглядывал содержимое допросной. Похоже, палач страдал каким-то психическим заболеванием, когда люди тащат с помоек всякое дерьмо и раскладывают его аккуратными кучками по сортам. Тут и бумага, и пустые флаконы, и бутылки, светильники из рогов, горелые книжки, утюг, уголь и все в таком духе. Из полезного заметил топоры, булаву, кинжал, молоток, слиток железа, пилу, да отмычки.
— Далеко тебя занесло от имперского города. Что ты делаешь в Скайриме? — зевнул легионер, откладывая бумаги в сторону.
Собрался с мыслями и решился на новую попытку убеждения. Зашел, как мне показалось, с козырей.
— Хадвар, я вам не враг. Я происхожу из знатного имперского рода и просто выполняю свой долг.
— Тебя нет в списках, — норд веско ронял каждое слово, будто жалея тратить такую ценность на какого-то воришку.
— Эм. Потому и нет, но это долго объяснять. Кстати, легат Рикке попросила оказывать мне полное содействие в моей миссии.
На что норд с каменным лицом заявил:
— Я не знаком с легатом Рикке.
— Как? — раскрыл рот от удивления я.
— Хорошо. А с генералом Туллием ты знаком? Кстати, он здесь?
Хадвар переглянулся с мастером пыток, стоящим наготове с заклинанием молний. Его помощник звенел ключами, старательно пытаясь одолеть ржавый замок клетки.
— Еще одно слово и тобой займется этот мощный старик, отец местной демократии.
Хадвар шутил. Но сказал ровно то, что хотел сказать, а то, что я услышал обрывок киноцитаты, следовало отнести на счет моей шизофрении.
Скрежет двери и конец всем надеждам. Теперь, разве что настоящий Довакин, убегая из разгромленного Хелгена, сочтет необходимым прокачать взлом на моей тесной грязной клетке. Главное, дожить. Суровый норд ушел в подземелье, догонять своих подчиненных. У него явно горел месячный план по поимке всякого сброда.
— Ма’Русса, ты здесь?
— Мутсера? Ты пришел! — донесся слабый голосок из угловой клетки, перешедший в кашель.
— Что с тобой? Ты в порядке? — голос каджитки внушал опасения.
— Она больна и хочет есть. Я тоже хочу жрать! — влез в разговор арестованный маг.
Что мне оставили? Вода, еда и пяток отмычек — забавно, но в духе Скайрима, собранные в пути алхимические ингредиенты, по последнему флакону восстановления здоровья и запаса сил, всю одежду и броню. И книгу жалоб и предложений, то есть чтиво про «Выживание в Скайриме». Маг вон тоже одет — обут и тискает какую-то книжонку. Может, тут так принято, чтобы узники не скучали.
Пользуясь тем, что палач отвернулся, прошептал соседу, протягивая между полосами железа жареную кроличью лапу:
— Будь добр, передай каджитке.
— А если не буду добр, тогда что? — проворчал заключенный.
— Тогда мы оставим тебя здесь, когда соберемся уходить.
«А твой засиженный мухами труп ограбит и обоссыт начинающий Довакин», чуть было не добавил следом, да воспитание помешало.
— Смешно слышать такое от глупца, угодившего в лапы тупицы-Хадвара.
— Мне он не показался таким уж тупицей. Так что, передашь еду?
Бретонец высокомерно усмехнулся.
— Передам, если найдется и для меня.
Он переправил кроличью ножку и хлеб каджитке, тут же получив от меня аналогичный комплект.
— Яблок не найдется? — скривился при виде мяса маг. Каджитка робко попросила еще еды и он брезгливо швырнул ей свой кусок крольчатины.
— Мы же в Скайриме! У меня и капуста с помидорами есть. На, передай соседке воду и лосося. Только аккуратно, — вежливо, но настойчиво попросил я.
И тоже посчитал нужным приглушить разыгравшийся на фоне изматывающего марш-броска и последовавших переживаний аппетит. Некоторое время из клеток доносилось приглушенное чавканье, но местные сотрудники нагло игнорировали нарушение режима содержания. Помощник, сидя на табурете и закинув ноги на стол, читал книжку с силуэтом дракона на обложке. Палач пыхтел, доставая из висячей клетки труп замученного норда. Хм, странное у них распределение обязанностей.
В тюрьму втолкнули пару новых постояльцев. Какую-то блондинку в одеянии Братьев Бури и босого, грязного оборванца. Как человек, начинавший игру много раз, рожу этого неудачника запомнил навсегда.
Легионер-орк подождал, пока повстанку разместят со всеми удобствами в виде ведра и соломы в каменном мешке за углом, передал оборванца с рук на руки помощнику палача и поспешил покинуть застенок, поворчав напоследок: «Эти ублюдки тоже считают себя легионерами!».
— Эй, ты ведь конокрад из Рорикстеда? — обратился я к арестованному, которого не спешили помещать в камеру.
— Тебе чего? — опешил босяк, за что тут же получил тумака от надзирателя.
— Мне — ничего. А ты не бегай от лучников. Помрешь усталым!
Помощник палача отвратительно заржал:
— Смешно. Расскажу остальным.
— Лучше прямо сейчас, пока шутка не протухла.
— Сам не протухни тут, — довольно осклабился собеседник.